***
— Послушай, Лора, я… Она замолкает, отчаянно пытаясь сообразить, что вообще можно сказать сейчас, и чувствует вибрацию телефона в руке. Подносит его к уху. — Санса, слушай… — Петир, — она перебивает его, смотря в неожиданно проницательные глаза блондинки напротив. — Приезжай сюда. Немедленно. Сбрасывает звонок и опускает взгляд, вздыхая. Они ожидают его в напряженном молчании. Такое оно, по крайней мере, для Сансы. А вот Лора, кажется, совсем не нервничает. Только поглядывает на неё иногда поверх книги, название которой ей даже не хочется читать. Бейлиш приезжает меньше, чем за двадцать минут, хотя дорога от их дома сюда занимает около часа. — Что произошло? — первые слова, которые он произносит, когда его впускает Лора. — Она знает, — два слова, которые всё переворачивают, но девушка быстро добавляет: — Про имя. Петир переводит взгляд на женщину, потом обратно на Сансу, и она не может предположить, какие мысли сейчас в его голове, но вряд ли это что-то хорошее и радостное. И она понятия не имеет, как он поступит дальше, какое примет решение, когда Петир делает несколько шагов в её направление и кладет руку на локоть. — Тебе ведь всё равно не нравилось, что приходится лгать. Теперь ты можешь сказать правду. Всего одним взглядом он напоминает про их утренний разговор. Он сказал тогда, что она сможет сказать правду. Столько, сколько посчитает нужным. Она кивает и смотрит на Лору, застывшую в ожидании её решения недалеко. Подходит ближе и протягивает ладонь. — Меня зовут Санса. Облегчение и радость смешиваются в её глазах, и она пожимает руку. — Лора. Как насчёт чая?***
Разговор был не самым легким, но помогало то, что рядом был Петир, готовый в любой момент взять всё на себя, и Лора совсем не торопила её. Конечно, Санса умолчала об убийствах, это было явно лишнее, но рассказала про детский дом и что именно оттуда спас её Бейлиш. Она сказала достаточно об их отношениях, подозревая, что при ближайшем случае именно об этом Лора расспросит её более детальней. Она не сказала о плане насчет компании и её руководителей, но видела, что блондинка догадывается. В этом было соображение безопасности сразу с двух сторон. Во-первых, их план был надежнее, пока был минимально известен кому-либо ещё и в основном только им двоим. Во-вторых, чем меньше Лора знала, тем в меньшей опасности она была в случае непредвиденных обстоятельств. Она не смогла бы их выдать — ни намеренно, ни случайно проболтавшись. Этот пункт повис призрачным вопросом с флером подозрения в её глазах, и Санса знала, что так будет до последнего. И, может, лишь потом, когда всё будет позади, она сможет рассказать ей и об этом. Может. В конце концов, они с Петиром уехали, когда часы показывали начало второго ночи. Все дела за день и последний разговор навалились своей тяжестью на девушку, которая заснула по дороге в машине, а потом была перенесена в постель. Сон был на редкость глубоким и ничего не снилось, потому Санса ни разу не проснулась за ночь, но глаза открылись сами собой в восемь утра.***
— Думаешь, я правильно поступила? Она бьет по груше, пока Петир разминается недалеко. — Да, — быстрый и уверенный ответ. Она недоуменно переводит взгляд. — Так просто? Он пожимает плечами. — Если бы я считал иначе, то не сказал бы тебе вчера говорить, верно? Вариантов было всего два. И второй не понравился бы ни тебе, ни мне, ни особенно Лоре. Она вздрогнула. Это жесткая и очень неприятная правда. Второй вариант подразумевал то, что обычно делают с теми людьми, которые оказались слишком догадливы. Ладонь опускается на её плечо. Петир тихо оказывается рядом и понимающе смотрит в глаза. — Всё хорошо. Не вопрос, а утверждение, такое нужное сейчас для неё. Она кивает, а потом обвивает талию Петира руками, прижимаясь всем телом. Тут нет никакого подтекста — только желание быть ближе и потребность в этом. Он обнимает её в ответ, опираясь подбородком на рыжую макушку.***
Она надевает платье-футляр кроваво-красного цвета, чувствуя, что сегодня это самый подходящий вариант. Позволяет длинным волосам распуститься по спине и подбирает жемчужные серьги. Восхищенный взгляд Петира заставляет её поверить, что она подобрала всё действительно потрясающе. Он наблюдает, как она обводит губы матовой помадой в цвет платья, и обнимает сзади, вдыхая запах её волос. — Сейчас ты как никогда похожа на стерву, — он шепчет ей на ухо, посылая волну мурашек по шее. — И чувствую себя соответствующе. — Храбришься? Она закрывает помаду и убирает её в сумочку, а потом кладет свои руки поверх его. — Мне это не нужно, когда ты рядом, — они встречаются глазами в зеркале и улыбаются одновременно.***
Она ожидает настороженности, взгляда из-подлобья или на крайний случай натянутой улыбки, но Лора ведет себя абсолютно обычно. Встречает её привычной — и даже искренней — улыбкой, желает доброго утра и спрашивает насчет кофе. Санса подавляет удивление и отвечает ей. Каждый принимается за работу, собрание, которое с недавних пор проводится обязательно каждый день, назначено на двенадцать, а значит, в запасе есть ещё, как минимум, три часа. Но график сбивается уже через час, когда по всему офису проходит шум, что под зданием полиция. Бейлиш выходит из кабинета, девушки встают, и Санса понимает, что Лора заметила их переглядывание, но сейчас это волнует меньше всего. Полицейские поднимаются выше их этажа, но никто из троих не следуют за ними, дожидаясь, пока те спустятся. В итоге они и правда спускаются и на ресепшене первого этажа, где собрались чуть ли не все работники, полицейские выводят из лифта Серсею, её брата, Джейме, и Джоффри. — Вы об этом пожалеете, идиоты! — женщина яростно шипит, пытаясь вырваться. — Вы не знаете, с кем связались. Джейме идет молча, опустив голову так низко, что волосы закрыли лицо. От него волнами исходит стыд и Сансе его почти жаль, ведь по сути он всё делал по указке сестры, слепо следуя каждому её указанию. Поразительно, на что способна любовь и как же она бывает глупа. Джоффри под стать своей матери пытается выдрать руки и отчаянно угрожает, не осознавая пока, что это бессмысленно. Он не привык, что есть что-то, чего нельзя добиться запугиванием или шуршащими купюрами. И да, он стопроцентно ещё попытается подкупить полицейских, но гораздо позже — возможно — поймет, что это уже не поможет ему. Что всё кончено. Тайвин Ланнистер наблюдает со стороны. Он сделал всё, как нужно, мастерски записав счет за все незаконные деяния на счет своих детей и внука. Никаких терзаний совести — только холодный расчет. Он — основа этой компании, так или иначе. Всего на секунду их с Сансой взгляды пересекаются, но этого достаточно, чтобы она поняла: он убьет их, если узнает. Убьет сам или с помощью кого-то, но сделает это, даже если это не поможет очистить имя его семейства.***
Лора заходит вслед за ней в женский туалет. Смотрит, как девушка моет руки, хотя нигде их не запачкала, и морщится, также как она, потому что работницы вокруг слишком громко и навязчиво обсуждают то, что произошло меньше пятнадцати минут назад. Они все эмоциональны, взбудоражены и перебивают друг друга, строя всё новые и новые фантастические теории того, что же именно произошло и что будет дальше. Санса чувствует её взгляд и выходит, незаметно кивая головой. Они следуют в ту же подсобку, куда женщина затащила её как-то. — Два вопроса, не больше. И я не обещаю понятный и точный ответ хоть на один. Лора раздумывает пять секунд. — Ты имеешь к этому отношение? Она закатывает глаза. Самый предсказуемый и компрометирующий вопрос. — Да. — А… — Всего два вопроса, — напоминает она, потому что Лора явно хочет спросить о причастности Петира, что просто очевидно. — Ладно. Она вздыхает, слабо хмурясь. — На этом всё не закончится? Блеск. Вот именно это совсем плохой вопрос. Если она скажет, что нет, то потом Лора всё точно поймет сама, а этого допустить нельзя, ведь тогда её реакция будет непредсказуемой. Она видит ожидание в глазах напротив и ненавидит себя, но понимает, что иначе сейчас поступить не может. — Смотря что ты подразумеваешь под всем. — Но… — Извини, Лора, но два вопроса. Это пока всё, что я могу. Блондинка кивает, поджимая губы. — Я понимаю. Не понимаешь. К счастью, нет.***
Собрание отменилось по понятным причинам. Тайвин заперся в своем кабинете и никто, разумеется, не решается его беспокоить. Санса щелкает замком и они с Петиром остаются одни в кабинете. Она подходит к окну, как в первый день, когда оказалась здесь, и он также подходит сзади. — Ты в порядке? — Странное чувство. С одной стороны, облегчение, а с другой — напряжение. Она откидывает голову на его плечо, прикрывая глаза, и чувствует, как губы Петира мягко касаются её щеки. — Половина сделана. Ты молодец, — губы скользят по скуле и доходят до чувствительного места за ухом. Санса еле заметно улыбается, переплетая его пальцы со своими. — В том, что произошло сегодня, моего участия не очень-то много. В основном всё сделал ты, так что ты молодец. Он усмехается ей в волосы, тоже прикрывая глаза. Так они стоят какой-то время — обнимаясь в тишине кабинета перед прекрасным видом, но не любуясь им, а наслаждаясь близостью друг друга.***
Он заходит в кабинет и, включая свет, проходит внутрь. — Добрый вечер, мисс Стоун. — Мистер Ланнистер. Она сидит в черном кресле, которое стоит тут для особо важных посетителей, закинув ногу на ногу. Волосы стянуты в тугую гульку, в глазах холод — ни намека на скромную, тихую помощницу. Он садится в своё кресло, держа сигару, и смотрит на неё, мысленно усмехаясь. А девчонка молодец, глаз не отводит, сидит уверенно. Только вот почему… Стоит только мысли появиться, как дверь тут же открывается, впуская мужчину. — Петир. Я знал, что ты появишься. — Тайвин. Он не садится, а становится рядом с креслом, в котором девушка. Словно молчаливый охранник, надо же, как поменялись их роли. Ещё сегодня днем он был главным, а она его помощницей, но сейчас в ней чувствуется такая сила и Бейлиш просто стоит рядом, будто готовый подчиниться в случае чего. — Вы ждали нас? — у нее даже голос другой. Он делает затяжку и наблюдает, как от сигары поднимается сизый дым. — Я не глуп, мисс Стоун, и… — Санса, — перебивает она, не раздумывая. Вот как. — Санса, — он согласно кивает. — Я не знал наверняка кто, но это не особо меня удивляет. Если подумать, в этом есть логика. Она склоняет голову, будто показывая, что готова выслушать. — Петир работает на меня достаточно долго, чтобы добиться некоторого расположения и даже доверия. Потому на него я не подумал в первую очередь. Вы появились здесь сравнительно недавно, да, однако всем своим поведением не давали и намека, что способны на большее, чем нажимать на кнопки клавиатуры и приносить кофе. Тем более на такое. Без обид. Она усмехается, кажется, действительно позабавленная его словами. — Ну что вы, какие обиды. Мы все взрослые люди. Он кидает взгляд на окно. Город за ним уже пару часов как окутан мраком, в котором то и дело мелькают огни проезжающих машин, витрин магазинов и ресторанов и, конечно, окна домов. — Могу я спросить? Она поднимает голову, ловит взгляд Бейлиша, и снова смотрит на Тайвина. — Почему бы и нет. Ещё одна затяжка. — Чья это была идея? Всё это, — он делает жест рукой, словно обозначая какую-то территорию. — Моя, — впервые за весь разговор звучит голос Петира. — Идея была моей и, хоть я и понимал, что вряд ли справлюсь один, но её вмешивать не хотел. — А вы, значит, настояли? — Я умею добиваться чего хочу. Теперь усмехается и Петир. Видимо, действительно умеет. — Это единственное, что вас интересует? — Не вижу смысла спрашивать как. Вы ведь украли всё у моей дочери, верно? — Верно. Он кивает и тушит сигару, оставляя её в пепельнице. — Тогда вопросов нет. Она встает с кресла медленно и изящно, но оказывается у его стола так стремительно, что он едва успевает моргнуть. — Вы же понимаете, почему я это делаю? — Фактических доказательств моей вины в махинациях или других незаконных делах нет. Значит, в тюрьму меня не посадят. И значит, я останусь на этом месте. Рано или поздно, мои люди вышли бы на ваш след. — Всё верно, — она кивает, а Бейлиш всё также стоит у кресла. Он замечает пистолет в её руке, чувствуя лишь смирение. Это было ожидаемо с тех пор, как вошел в этот кабинет этим вечером. — Знаете, я это уважаю. То, как вы принимаете всё. Это достойно уважения по-моему. Он ловит взгляд Петира, который, судя по всему, её мнения не разделяет, ибо от него исходит лишь презрение. — Санса, — она поднимает пистолет, — я не знаю, кто вы, но уверен, вас ждет большое будущее. Благодаря глушителю, звук спуска курка раздается очень тихо.