* * *
— Надеюсь, это останется между нами, Саске… — Хиаши долго разглядывает его молодое лицо и всё же выдавливает из себя уважительный суффикс, — Саске-сан… — Можете не сомневаться, Господин Хиаши. Учиха покорно прикрывает глаза и глубоко кланяется, и Сакура, потерявшаяся на секунду от его чрезмерно вежливого поведения, кланяется следом. Прохладный ветер неохотно поднимает её пряди к лицу, щекотка заставляет её распрямиться чуть раньше, чем Учиха. Хьюга Хиаши внимательно изучает их взглядом, будто выискивая изъян. Его глаза, практически бесцветные, внушают неестественный ужас и робость, и Харуно знает, что таким настороженным глава клана бывает в последнее время совсем нечасто: её он хорошо знает благодаря дочери, и такое осторожное отношение смягчает её присутствие. Отчасти их просьба выглядит слишком наглой: Саске как из ниоткуда достаёт информацию о том, что Джуин Хьюга может передавать короткие сообщения главной ветви клана зависимой, а та может только односложно отвечать. Используется это нечасто, особенно в новое время, но это более гуманный способ отдавать приказы зависимым Хьюга. Сакура неловко улыбается мужчине, что так натурально и естественно выглядит на пороге особняка. Классический интерьер и традиционный японский сад аскетичны, как и белое кимоно, укрытое тёмным халатом. Современные броские цвета их с Саске формы будто вырывают это место из гармонии и тишины, поэтому девушка так до странности неловко мнётся и хочет обнять себя за плечи. Хиаши сдержанно улыбается и кивает ей. Сакура думает, что всё же тот факт, что она присутствовала рядом с Саске, склоняет Хьюга к положительному ответу. Она давно доказала, что трудится на благо деревни и что всегда готова содействовать что Хинате, что Неджи, поэтому её просьба кажется намного более убедительной, чем сухая формулировка Саске. Ему не настолько важна фигура племянника Хиаши, как ей. Поэтому поверить в искренность её намерений проще. Гравий тихо похрустывает под ногами, когда Хьюга провожает их до ворот. Мимо проплывает зелень мхов и покатые склоны сада, из которых ломаными прутьями торчат деревья. На прощание Сакура оборачивается к мужчине: — Спасибо вам, вы неоценимо помогли. Неджи станет отличным комиссаром. — Я уверен в этом, Сакура, — мягко кивает Хиаши, и они обмениваются тёплыми улыбками. — Спасибо тебе, что заботишься о нём. Саске-сан, — обувь Учихи скользит по гравию, и он тоже оборачивается, склоняя голову, — позаботьтесь о Неджи. Он талантливый молодой человек, его ждёт светлое будущее. — Приложу все усилия, — сухо проговаривает он, и его корпус качает вперёд в лёгком поклоне. — Ещё раз благодарю вас за содействие. Хьюга поджимает губы — его настороженность к Саске невозможно скрыть, и Сакура не знает, как разрядить обстановку. Глухие двери деревянных ворот с тяжёлым стуком закрываются за ними. Шиноби делают несколько шагов к дороге, и только потом слышится облегчённый вздох. Куноичи счастливо сжимает кулак и протягивает его Учихе, как часто делала это с Наруто. На удивление, он тоже аккуратно ударяет своим кулаком о её, подтверждая успех командной работы, и на его губах теплится слабая, но всё же довольная улыбка. И Сакура тоже улыбается: на улице весна, солнце приятно припекает, и у неё только что подтверждаются все планы на работе. Чем не повод радоваться? Они неспешно выходят на дорогу и направляются в сторону резиденции. Молчание удивительно спокойно и не натянуто, и девушка заводит за спину руки, утопая в мечтах о каком-нибудь тихом и райском месте, где можно было бы провести этот тёплый денёк. Но уже выходя на главную улицу, Саске прерывает молчание: — Из-за встречи ты не обедала, — она даже не сразу понимает, что он обращается к ней и бредёт вперёд, не открывая ленно прикрытых глаз. — Не хочешь зайти пообедать? Сакура делает по инерции ещё пару шагов. По шее странно пробегают мурашки. Она неожиданно останавливается, и Учиха, удивлённый резкой переменой, поворачивается к ней. Кровь отливает от лица. Руки холодеют, дыхание застревает в горле. «Зайдём?..» — в воспоминаниях интересуется Саске, когда они проходят какую-то деревню и вывеска ресторана приветливо мигает над ними. Тогда Сакура сияет и смущённо улыбается, заламывая себе пальцы. Так волнительно идти вдвоём с ним в какое-то заведение. Они вместе, только наедине. — Я… — запинается Сакура, чувствуя, что пауза затягивается. — Мне ещё нужно сходить по делам в одно место. Идите один, Капитан. Она не знает, куда деть свой взгляд. Саске стоит совсем рядом, сделай только шаг. — Вне офиса ты можешь обращаться ко мне по имени, — говорит он и ступает ближе. Девушка в страхе отшатывается и поднимает голову. Это так странно: видеть в его глазах недоумение и непонимание. Раньше ей кажется, что Саске-то знает обо всём намного лучше неё и никогда ничем не терзается. А сейчас так страшно и больно понимать, что он смотрит на неё и не знает, почему её колотит от одного приглашения пообедать. Ведь она никогда так не отшатнётся, скажи это Васаки или Моеги. Они просто коллеги, ничего большего. — Н-нет, — выдавливает из себя она и поджимает губы. — Я… Я не могу так. Извини. — Совсем недавно ты назвала меня по имени, — останавливаясь, продолжает он. — Что-то изменилось? «Что-то изменилось? — она сжимает ладонь в кулак и не может отвести взгляда от его глаз. — Как ты можешь это говорить?..» — Я… — снова нелепо пытается объясниться она, но может только потупить взгляд. — Нам лучше соблюдать субординацию. Это неприемлемо, если подчинённый будет обращаться к начальнику по имени. — Никто не слышит. Внутри будто что-то обрывается. «Тише-тише… — шепчет ей на ухо Саске, когда она вскрикивает в постели. — Тебя могут услышать». — Мне пора, — глухо отзывается она и наугад сворачивает на другую улицу. — Встретимся в офисе, Капитан. Сердце безумно колотится, и Сакура легко постукивает кулаком по груди, желая унять его учащённое биение. Но в ушах так и стоит этот нервирующий шум, сводящий с ума. А на спине ярко ощущается долгий взгляд Саске вслед. И она одновременно не хочет оборачиваться, сбивая пыль под ногами в густой клуб, и всё же хочет. «Что ты делаешь, — закусывая губу, отчаянно думает она и подскакивает на крышу, чтобы избавиться от этого чувства. — Зачем ты это делаешь, зачем…» Но никто не ответит. Даже Учиха молчит, так и оставаясь на перекрёстке и задумчиво опуская голову.* * *
Васаки лениво потягивается на кресле, едва не опрокидывая себя вместе с надрывно скрипнувшей мебелью. Парень устало косится на темнеющее небо за окном и скорбно обводит взглядом пустующий офис, в котором остаётся только он один. Стул жалобно поскрипывает. — Что-то я заработался, — выдаёт вердикт Коичи и протяжно зевает, накрывая ладонью рот. — Ладно, ещё немного, и пойду. Лампа гудит над столом, покрывая документы, ровным слоем разбросанные по клавиатуре, тёплым пятном света. Васаки снова неохотно зарывается в них и подпирает ладонью щёку, продолжая изучение финансовых отчётов. Тихо тикают часы, где-то вдалеке шелестит ночной ретивый ветер. Неожиданно скрипит дверь. Парень смаргивает мутную пелену перед глазами и поворачивается в сторону ночного гостя — но никого нет, только появляется тонкая щель в коридор. — Сквозняк, что ли, — пожимает плечами он и грузно поднимается, заодно разминая затёкшую поясницу. Ручка обжигает холодом, напоминающим о том, что уже слишком давно многие покидают офис. Васаки захлопывает дверь и качает головой: ему точно нужно вздремнуть, желательно, часов десять. Он зевает в который раз за вечер и медленно разворачивается обратно к рабочему месту, но вздрагивает и не сдерживает испуганного крика. Посреди офиса сидит пёс, уныло созерцая планы, развешанные над столом Харуно. — Чего кричишь, — отзывается Паккун, не поворачивая головы к вжавшемуся в стену Коичи. — Сейчас всю округу перебудишь. — Т-ты!.. — тычет он пальцем в собаку, всё ещё соображая, а не видится ли ему это. — Кто тебя послал?!.. Ты в курсе, что это секретная информация?! — В курсе, в курсе, — вздыхает пёс и в доказательство своей реальности забавно подёргивает мокрым носом, принюхиваясь. — Не переживай, никакого вторжения не случилось. — Кто тебя призвал? — продолжает упорствовать Васаки дрожащим голосом, но уже набирается храбрости и расправляет грудь. — А ну отвечай! Паккун со скепсисом поворачивает голову к парню и без интереса изучает его лицо, будто стараясь понять: это он такой глупый или жизнь глупая, что заставляет его встречаться с такими несуразными людьми. — Чего молчишь?.. — краснея от напряжения, хмурится Васаки. — Не думай, будто бы можно так просто пробираться в офис Полиции! — Я уже это сделал. — Ты!.. — ещё больше взрываясь негодованием, парень напряжённо сжимает кулаки. Кажется, ещё чуть-чуть и несчастному псу придётся уворачиваться от напрасно использованных техник, а потом пояснять Какаши, что за погром происходит посреди ночи. Но Паккун даже в этом случае не посчитает себя виноватым: раз не предупреждает сонных шиноби, что он будет тут проветриваться и изучать планы Сакуры на ближайшие дни, значит, пусть сам и разбирается с последующей реакцией. Он вообще не сильно заинтересован, чтобы его призывали на ночь глядя и просили разузнать о планах бывшей ученицы. Ему-то, Паккуну, всё ясно, как белый день, кроме одного — почему сам Хатаке не хочет прогуляться с третьего этажа на первый и посветить своим измученным лицом, чтобы узнать такую важную информацию. Но Какаши непреклонен и даже не краснеет, давая наказ: для него это уже становится рутиной — лазейками узнавать, что да как на другом фронте. — Остынь, — выжато проговаривает он Васаки. — Я от Шестого. Парень замирает, обдумывая сказанное, и быстро меняется в лице. — От Шестого?.. — Да-да, от него. — А почему он сам… — Не задавай вопросов. — Но ведь… — Сказал же, не спрашивай. Васаки замолкает, задумчиво чешет затылок, оглядывая офис, потом подскакивает к своему месту и суёт в нос Паккуну какие-то бумаги. — Мои отчёты уже совсем скоро будут го… — Да не нужны мне твои отчёты, — морщится пёс и взглядом указывает убрать ненужную макулатуру. — Я скоро уйду, не обращай внимания. — Может, что-то подсказать? — услужливо предлагает тот, и Паккун возводит глаза к потолку. — У тебя девушка есть? Коичи замолкает, ошарашенный вопросом. — Э, нет, нету… — тушуясь, отвечает он, и Паккун всхрапывает, вскакивая на стол Сакуры. — Тогда работай и не мешай мне выполнять свою странную работу, — откидывая мешающееся ухо, заканчивает он, и Васаки ещё меньше начинает понимать, что здесь происходит. — Иди-иди, не обращай внимания. Парень ещё минуту озирается на изучающую планы собаку, но вскоре она так же флегматично спрыгивает и удаляется, заранее приоткрывая себе дверь метким прыжком. А Васаки решает, что точно больше не будет задерживаться на работе допоздна.* * *
Сакура звонко чихает и расстроенно мычит, потирая зудящий нос костяшкой указательного пальца. К вечеру в парке холодает, и вот уже идея прогуляться и обо всём подумать не кажется такой здравой и хорошей — весна переменчива, как и настроение девушки, и не знаешь, чего ждать, кроме как очередного сюрприза. Куноичи сжимается на скамье, скрещивая ноги и закутываясь в кофту, случайно оставленную в глубине сумки. Покрасневшие ладони приятно греет пластиковая кружка кофе, но надеяться на него, как на обогреватель в котацу, не стоит. Ветер завывает в голых ветках и метёт пылью по каменной кладке, задувая под юбку. Но всё же прогулка по парку после больницы даёт нужное утешение: холод выбивает все мысли, кроме тех, как согреться, и уже не так больно думать о бывшем, что неосторожными фразами режет по живому. Всё становится как-то проще, если дать себе время опомниться: уже не так фатально воспринимается его обычное присутствие рядом, не то, что слова. Сакуре после расставания с Саске приходится зайти в больницу: там у неё и впрямь есть дела, но так рано заходить туда она не привыкла. Харуно до сих пор избегает ненужных встреч с Тсунаде-сама, побаиваясь решающего разговора. За два года она уже встречалась с ней пару раз, но не так часто — сейчас Пятая совсем отходит от дел, поручая Госпиталь Шизуне, а сама праздно проводит время за путешествиями, саке и картами. Но время от времени она всё же появляется в больнице, и Сакура побаивается этого непостоянства — врезаться в мягкую грудь наставницы, когда она так старательно избегает её презрительного взгляда, будет худшим приветствием из всех возможных. Девушка вздыхает и поднимает голову к небу. Сумерки выглядят гуще на неосвещаемых улицах. Если верить словам матери, Тсунаде готова её простить, но легче от этого не становится. Наверное, ни перед кем Сакуре не бывало стыдно так, как перед Сенджу: её злость она очень хорошо понимает, хотя совсем и не хотела доводить до крайностей. Но в то время, когда она покидает деревню, на Сакуру обрушивается тонна работы, которая изначально была поручена группе ирьёнинов, а наставница прекрасно знала, что она собиралась отправится в долгосрочную миссию. А по итогу вышло то, что вышло: Сакура в её глазах выглядит так, будто бездумно скидывает всю работу на несчастных коллег, а сама радостно упрыгивает вслед за Учихой. Да только Сакура совсем не умеет так просто отказываться от работы — сейчас это всем настолько очевидно, что та нелепая ситуация в Госпитале кажется лишь временным помутнением. Сакура слышала, что после её возвращения пара ирьёнинов в спешке увольняется — Тсунаде быстро узнаёт, что не так уж безрассудна была ученица в своём уходе, а многие ленивые замалчивают настоящее положение дел. Куноичи могла бы позлорадствовать, но совсем не хочется: всё же в словах наставницы есть доля правды, и потому так болезненно было её воспринимать. Но теперь уже неважно — она в любом случае будет назначена на пост главы новой больницы, а значит со всеми недосказанностями можно покончить. Но ничего не кончается просто так. Сакура шмыгает носом и ёжится, опуская глаза на пар. Для неё даже по прошествии времени не могут кончиться зависимые отношения с Саске, стыд и позор перед Тсунаде и обида на родителей. Все маленькие и хрупкие слова превращаются с годами в огромные трактаты ответов, восклицаний, доводов, но и они теряют былую краску и напор — это нужно говорить тогда, в прошлом, а сейчас нет времени впустую тратиться на очередные ссоры и склоки. Ей и так тогда хватило этого за глаза, и сейчас язык не повернётся поднять обсуждение. В кармане начинает вибрировать телефон, и девушка неохотно роется в его поисках. Если это Шестой, то она как раз сможет его поблагодарить за подсказанный способ связаться с Неджи. А если повезёт, то она сумеет осторожно узнать, как обстоят дела с Даймё. Она коротко кидает взгляд на экран, но вместо «Занозы» там красуется неизвестный номер. Сакура хмурится, но всё же отвечает на звонок. — Алло?.. — она прислушивается к голосу на том конце, но слышит только свист ветра. — Алло, кто это? Нос зудит, и Харуно чувствует, как снова подкрадывается раздражающий чих. Она рвано вдыхает воздух через рот, отрывая от уха телефон, но в эту же секунду на её плечи мягко падает чужой шарф. Удивление её останавливает, и она замирает, оборачиваясь на незнакомца. — Будьте здоровы, — улыбается Конохамару, и сразу же после его слов куноичи чуть не складывается пополам от мощного чихания. Сарутоби смеётся, а Сакура стыдливо распрямляется и бегло утирается — она умеет производить впечатление при встрече, но совсем не хочется, чтобы она казалась больной. — Ты так мило чешешь нос, сестрёнка, — обходя её и вставая напротив, Конохамару показательно сбрасывает вызов со своего телефона, и у девушки не остаётся вопросов, кто же ей звонил. — Одевайся теплее, я не хочу, чтобы ты заболела. — Хочешь довести до инфаркта? — отфыркивается она, но парень улыбается только шире. — Чего пугаешь… И вообще, что ты тут делаешь? — Проверяю, тепло ли ты одета, — смеясь и поправляя свой шарф на её шее, пожимает плечами он и наигранно серьёзно проговаривает: — Приказ Шестого. — Ага, так и поверила, — цыкает она и отводит глаза. — Говори, что хотел и иди, у меня нет настроения гулять под Луной. — Какая жалость, — искренне вздыхает Конохамару, и Сакура напряжённо уставляется на его лицо, — а я бы был не против… — Хватит шутить! — серьёзно выпаливает она, неосознанно прикрывая себя рукой и цепляясь за кофту. — Шутки у тебя, знаешь ли… — Шутки?.. — он вскидывает брови. — По-твоему, я шучу? — Ты всегда шутишь, и не всегда уместно, — уверенно кивает она. — Так что прекращай. — Ты и вправду жестока… Куноичи замирает, не решаясь отвечать. Сарутоби несколько секунд печально разглядывает её лицо и выглядит это так натурально, что Сакура забывает, как дышать. Не может же быть такого, чтобы он… Харуно хмурится и гордо расправляет плечи, заставляя парня с интересом проследить за её переменой. — Говори прямо, что тебе нужно. Я не выношу подхалимства и пустого флирта. Если что-то хочешь, то так и скажи, а не ходи вокруг да около и не пудри мне мозги. — Вот как… — оценивая её прямолинейность, поджимает губы Конохамару и удивлённо вскидывает брови. — А ты не промах, сестрёнка, не дашь себя в обиду. Но так даже лучше: я тоже не люблю подхалимов. Сакура ожидает ещё секунду, смаргивая, но прямого ответа на свой вопрос не слышит. — И… И что?.. — странно заминается она, и Сарутоби улыбается. — Хорошо, я скажу прямо. Только не прогуляешься ли ты со мной до магазинчика неподалёку перед этим? Магазинчиком неподалёку оказывается хорошо знакомая ей кондитерская — девушка специально не заходит внутрь, ожидая парня в свете витрины и с любопытством следит за ним через стекло. Но Конохамару не выглядит взволнованным или задумчивым: любезно улыбается продавщице, неспешно расплачивается на кассе и звенькает колокольчиками на выходе. — Держи, — протягивает он ей небольшой пакет, и куноичи рассеянно принимает его в руки. — Съешь это перед сном. Он с мёдом. — Я не голодна, — с вызовом поднимает глаза она, но встречается с откровенной доброжелательностью: — В любом случае мне будет приятно. Просто съешь. — Ну так что?.. — не желая больше путаться в догадках, настаивает Сакура и прищуривается. — Зачем ты меня сюда привёл, ты обещал говорить прямо. — Так и есть, — кивает Конохамару и протискивает ладони в карманы штанов, расслабляя плечи. — И всё же ты такая дерзкая, сестрёнка: не успеваю за тобой на поворотах, будь полегче. — Какая есть, — огрызается она и хмурится. — У тебя есть претензии на этот счёт?.. — Нет, никаких, — Сарутоби усмехается и подходит ближе, поправляя съехавший ей на плечи шарф. — Тогда чего говоришь попусту, — исподлобья следя за его взглядом, понижает тон Сакура. — Вовсе нет, — завязывает он сзади шарф, но неожиданно переводит взгляд на неё — куноичи напрягается, понимая, насколько минимально между ними расстояние. — Просто не знаю, когда ты оскорбишь, а когда ударишь. «Он помнит!» — округляя в ужасе глаза, понимает Сакура, и Конохамару, довольный произведённым эффектом, ухмыляется и продолжает неторопливо расправлять складки шарфа. — В любом случае, мне нравится твой характер, — продолжает он, пока девушка приходит в себя. — Ты мне нравишься, и твоя дерзость кажется мне милой. Ты всегда очень милая, сестрёнка, особенно, когда злишься. Харуно обмирает. Дыхание застревает в горле, а сердце пропускает удар. Она смущённо опускает глаза, смаргивая наваждение, и Сарутоби отклоняется, давая ей рвано вдохнуть и вспомнить слова: — Я же просила перестать шутить!.. — заливаясь краской, тщетно выдавливает она, но Конохамару непреклонен: — А я и не шучу. Ты действительно мне нравишься. — С какой это стати! Ты даже называешь меня сестрой, а продолжаешь говорить такую чушь?! — Извини, привычка, — мягко улыбается он, и она сглатывает, надеясь, что именно сейчас он рассмеётся. — Отныне буду звать тебя только по имени. У тебя невероятно красивое имя, Сакура. Чётко, с придыханием и густым тембром. Девушка теряется и не верит, что её имя так томно произносит Конохамару. Он несколько секунд любуется её растерянным выражением лица и аккуратно поправляет выбившиеся розовые волосы, гармонично сочетающиеся с пастельно-голубым цветом шарфа. А она не в силах отшатнуться и отвести его руку. — Не мёрзни, — говорит он и с долей грусти улыбается. Сакура околдованно замирает и провожает его взглядом, когда он обходит её и направляется в другую сторону. — Спи крепко, — смеясь, машет Конохамару рукой. А она так и остаётся стоять с пакетом, укутанная в шарф и совершенно не представляющая, как реагировать на неожиданное признание. Уже дома, обессиленно падая на кровать и глядя в потолок, Сакура с интересом залезает в мешок и извлекает оттуда милое моти в форме сердечка. Она фыркает, но всё же прикусывает мягкий бок сладости и падает обратно в уютную мягкость. Такого завершения дня она точно не ожидает: она смогла связаться с Неджи и работа идёт на ура, но ей признаётся Сарутоби. Что-то во всём этом точно идёт не так, как она рассчитывает. Шею начинает печь жаром, и Харуно раздражённо выпутывается из шарфа, но на мгновение задерживает его у своего лица — точно таким же шарфом она была укрыта, когда ночевала в резиденции. — Да быть того не может… — кидая его прямо на свои уставшие глаза, тихо стонет она. — Он что, и вправду серьёзен?.. Мысли о резиденции напоминают ей о другом незавершённом деле. Сакура подскакивает и достаёт с тумбочки телефон, нащёлкивая в контактах нужное имя. — Господин Шестой? — в динамике раздаётся шум и она довольно улыбается. — Я хотела поблагодарить вас за помощь! Это действительно помогло, сегодня мы встречались с Хиаши и… — Рад за тебя, — холодно обрывает он, и куноичи обиженно надувает губы. — Мне пора, пока. — Стойте! — не успевает выкрикнуть она, как в трубке раздаются частые гудки. Приходится хмуро отвести телефон от уха и взглянуть на мигнувшее в последний раз имя на экране. — Вот же Заноза!.. Я его благодарю, а он трубки кидает! Что за истерик! Чуть что, так сразу же бычится и отрывается на мне! Что за отношение!.. Может, у меня случилось что-нибудь, а он так холоден!.. Но взывания и возмущения к телефону ничем не помогут. Высказавшись, Сакура лениво роняет руку рядом с собой и наслаждается редкими колебаниями мягкого матраса. — Заноза, как же бесит… — обиженно дёргает носом она и звонко чихает. Остаётся только закусывать очередную обиду моти. Какаши тяжело вздыхает, отводя телефон от уха и ещё долго разглядывая имя Сакуры. Ветер противно завывает и свистит в колоннах возле больницы. Мужчина печально обводит взглядом округу и ещё некоторое время вертит в руках телефон, надеясь, что он снова зазвонит. На полутёмной дороге, неровно освещенной фонарным светом, возникает Паккун и торопливо бежит к нему. — Она уже дома, — говорит он, и Хатаке коротко кивает, подтверждая свои догадки. — Я уже понял. — Звонила? — с интересом уставляется пёс на телефон в его руке. — Она днём заходила в больницу, видимо, поменяла планы. — Я должен был это предположить, — невесело отзывается он и прячет мобильный в карман. — Спасибо, Паккун. Пёс качает головой, но исчезать не спешит: он с интересом вглядывается в тень рядом с колонной и признаёт в ломаных очертаниях пакет из кондитерской. И в этот момент ему становится так же невыносимо тоскливо, как и его хозяину. Ветер и сейчас пробирает до костей, а если представить, что Шестой уже несколько часов стоит в вечерних сумерках, дожидаясь, когда Сакура по плану заявится в Госпиталь, то и сердцу становится холодно. Паккун вздыхает и поднимает голову на Какаши. Тот неторопливо подбирает пакет и расправляет плечи, собираясь уходить. — Может, оставишь это на её столе? — неуверенно предлагает он, и Шестой разминает шею. Молчит. Только ветер завывает в подворотнях, поднимаясь в тёмном небе пыльной дымкой.* * *
Ключи мерно постукивают и скрежещут в замочной скважине. Дверь в полутёмное помещение приоткрывается, и внутрь проникает тень. Она неспешно обходит столы с бумагами, случайно задевает ногой цветок, чертыхаясь, и проходит к окну. Утренний свет разливается по офису временного отдела сонно и неохотно, так же, как дёргает Васаки за верёвочку жалюзи, зевая и щурясь от яркого света. Постепенно цвета возвращаются в комнату: зеленеет цветок возле стола Сакуры, яркие стикеры и разноцветные папки аккуратно сложены на полке Йоко, серая кофта Наоми с красной эмблемой понуро висит на стуле. Коичи потирает глаза и потягивается, стараясь придать себе рабочего настроения, но настроение есть только на то, чтобы упасть где-нибудь в углу и уснуть. Брякают колёсики стула — парень устало падает на своё место и ещё несколько минут сидит в пустом прозябании, погружённый в свои мысли. Дверь тихо поскрипывает, и Васаки не сразу поворачивается на шум, растягивая кожу на лице от долгого сна. — Доброе утро, психанутая, — привычно приветствует он Наоми, которая привыкает приходить в офис второй, но в ответ только густое молчание. Парень хмурится и раздражённо поворачивается к двери: — Что, язык себе откусила или не проснулась ещё?.. В дверях останавливается Шестой, удивлённо встречающий ленный поворот в свою сторону и презрительный взгляд. Васаки теряется всего на секунду, промаргиваясь, и тут же вскакивает, переламываясь в глубоком поклоне. — Прошу извинить! Доброе утро, Господин Шестой! — Доброе, — кивает Какаши и кратко кашляет, отворачиваясь и проходя вглубь офиса. Коичи нелепо оседает обратно на стул, чуть откатываясь назад, и морщится: уже второй раз из-за своей сонливости он едва не хамит Хокаге, но вчера он это делает хотя бы не так прямо. Он вздыхает, стараясь не привлекать к себе внимание, хлопает ладонями по лицу, заставляя окончательно проснуться, и уже хочет сесть за работу, как тут же вспоминает, что совсем скоро ему придётся сдавать всю отчётность и расчёты непременно Шестому. — Господин Шестой, я вот вчера посчитал… — наспех хватая документы, разворачивается он к Какаши, но обрывается на полуслове: мужчина раздраженно поворачивается к нему от стола Сакуры. — А… Вам что-то… подсказать? — Работай, — качает головой Хатаке на его стол. — А… Это… — Не задавай вопросов, просто работай. — Хорошо, — смиряется он и покорно отъезжает на стуле обратно, опуская документы на свои колени. Васаки озадаченно чешет затылок и из-за плеча поглядывает на Хокаге — не замечать его намного сложнее, чем маленькую собаку, сидящую перед столом. Всё это выглядит таким странным, что ему вряд ли даже поверят. Что и происходит: Коичи не замечает, в какой момент их офис покидает Шестой, и дверь в этот раз поскрипывает, впуская зевающую Наоми, ерошащую собранные в хвост волосы. — Эй, — таинственным полушёпотом окликает он девушку, и та с неохотой опускает на него глаза. — Ты знаешь, у нас Шестой шпионит. — Ты умом двинулся?.. — скептично отзывается она, и Васаки краснеет от напряжения. — Правду говорю!.. — Ага, так и поверила… — бросая сумку на свой стол, фыркает она, и парню ничего не остаётся, кроме как отвернуться обратно и стараться точно вспомнить, а не приснилось ли ему вторжение Хокаге.* * *
Морской бриз мягко щекочет волосы и ласкает нос свежестью и неповторимым запахом солёной воды. Сакура расплывается в мечтательной улыбке, прикрывая глаза навстречу потокам воздуха и ласковому плеску волн, накатывающих на каменистый берег. Деревни на границе морей всегда пленяют свободой, прохладой и умиротворением. Только редкие корабли, отбывающие из порта, грозно гудят и скрываются в синей дымке туманов. Но даже в их звуках есть какой-то магический шарм, который невероятно нравится девушке, мечтающей о своём тихом уголке. Море застилает густая вязь дымки, неразборчивой и неясной, и на фоне серости изламываются тёмные водные грани, омывая прибрежные камни и уволакивая их за собой в пучину. Тихое постукивание камешков, плеск и чайки, кружащиеся возле старой изгороди ветхого домика. Сакура довольно улыбается и подбирает к себе мечущиеся на ветру подолы длинной кофты. Жаль, что она не может остаться здесь надолго — её ждут дела, заботы и встреча с местной администрацией. Пару лет назад портовые деревни были больше всего заинтересованы в полицейских участках, и сейчас небольшая командировка к ним — простая формальность. Но именно таких формальностей не хватает Харуно в последнее время: жизнь в четырёх стенах офиса, постоянные стрессы и сюрпризы порядком утомляют её, и хочется хотя бы несколько минут вальяжно постоять на затуманенном пляже, наслаждаясь природным спокойствием и безмятежностью. — Сакура!.. — доносится до неё, и куноичи, обхватывая себя руками, поворачивается на зов. С дороги ей машет Конохамару, отправленный вместе с ней как представительное лицо Хокаге. Она задумчиво поджимает губы и неохотно ступает по камням к нему. Работа не ждёт, хоть она и хочет оттянуть момент подписания бумаг и возвращения обратно в шумную Коноху. В местной администрации тепло, уютно и приятно пахнет только что заваренным чаем. Их недолгий разговор с главой деревни проходит в приглушённом говоре и улыбках: два года назад она тоже бывала здесь с Шестым, и старичок, возглавляющий деревню, очень тепло принимал их. Всё же море оставляет свой отпечаток на жителях: они более спокойные и уравновешенные, внимательные ко всем интонациям и призвукам. В селении так много природного звучания, что и они сами словно становятся одним из оттенков природной тишины. Сакуре нравится это, особенно в контрасте с неспящей и шумной Конохой. После окончания всех деловых переговоров, глава предлагает испробовать их рыбы — они с радостью соглашаются, так как после сухого завтрака второпях перед выходом из деревни не успевают ещё ничего закинуть в рот. А свежий воздух, море, хорошая разминка в стремительном беге по деревьям пробуждают зверский аппетит. Небольшое кафе, выглядящее изнутри даже лучше, чем некоторые в Конохе, принимает их так же по-домашнему приветливо: Сакура ещё долго любуется безграничной синей далью за окном, пока Конохамару на телефоне строчит отчёт Хокаге. — Нравится море? — неожиданно вырывают её из раздумий, и Харуно с улыбкой кивает, поворачиваясь. — Жаль, что приходится заглянуть сюда весной: летом здесь чудесно, солнце, песчаные пляжи, постоянные иностранцы… — Мне больше по душе весеннее умиротворение, — пожимает она плечами и склоняется ближе к столу. — Солнце и у нас есть, даже пара пляжей на озёрах. А здесь так тихо и мирно… Такого давно нет в Конохе. — Тебе ближе туманы и камни? — усмехается Конохамару. — Люблю всё серое и тихое, — с иронией улыбается она и вздыхает. — Здесь такой свежий воздух!.. Спать хочется, а ещё даже не время обеда… — Да, мы быстро добрались, — подтверждает Сарутоби и кивает подошедшему официанту, расставляющему перед ними блюда. — Но есть один способ взбодриться. — И какой же? — постукивая палочками, хмыкает Сакура. — Знаешь… — придвигаясь, переходит на тихий тон парень, и куноичи заинтересованно замирает. — Природа всегда вызывает в людях животные инстинкты: хорошо поесть, поспать, потра… Харуно давится кусочком еды, и Конохамару довольно улыбается, продолжая: — Потратиться на что-нибудь приятное, — невинно заканчивает он и обеспокоенно воззряется на её покрасневшее лицо. — Всё хорошо?.. — Ага, — постукивая себя кулаком по груди, бегло кивает Сакура и тянется за салфетками. «И что это было?.. — мечась взглядом по столу, кашляет она. — Он на что-то намекает?..» Куноичи в смущении поднимает глаза на парня, но тот абсолютно спокойно ест, не выражая в лице никакой поддёвки или вульгарного намёка. Остаётся надеяться, что это она неправильно понимает и опошляет его фразу. — На самом деле, я рад, что мы так быстро добрались, — спустя время заговаривает снова Конохамару. — Работа помощником не такая уж и динамичная, постоянно сидишь за ноутбуком и строчишь отчёты. Мои мышцы точно требуют разминки. — В этом согласна, — натягивая милую улыбку, отвечает она. — Офисная работа совсем меня разбаловала: раньше ходила каждое утро на тренировки, а сейчас ленюсь и не всегда успеваю. — Я пока что не забрасываю. Мои ноги требуют постоянной нагрузки, иначе начинаю себя чувствовать неуверенно, — откровенно делится он, и Сакура оценивает его искренность. — Поэтому мои бёдра всегда в форме… В этот раз девушка успевает проглотить кусок раньше, чем подавиться — она с недоумением отводит взгляд и осторожно прокашливается в кулак. Нет, всё же ей не кажется. Заметив смущённое молчание, Конохамару посмеивается, и Харуно неуверенно поднимает на него голову: непонятно, когда он шутит, а когда говорит серьёзно. И именно в этот момент Сарутоби поднимается, чтобы взять с соседнего стола салфетки: взгляд девушки неминуемо привлекают его длинные подкаченные ноги, которые хорошо просматриваются под натянутой тканью штанов. Он наклоняется, и Сакура, краснея, отводит глаза. Видимо, он всё же не шутит — и короткого взгляда хватит, чтобы понять, что Конохамару в отличной форме, особенно его… — Всё хорошо? Ты не ешь, — неожиданно говорит он над ухом, и куноичи вспыхивает, подскакивая. А Конохамару только удивлённо хлопает глазами. «Что с ним не так?!» — возмущённо думает она, но не решается озвучить — молча вырывает предложенные салфетки из рук и утирается. Их небольшая командировка в другую деревню становится всё более странной. После обеда Сакура решает прогуляться полчаса по набережной, пока ещё есть время до их возвращения — ей хочется в последний раз насладиться прохладным бризом и тихим шумом волн, ведь в ближайшее время в её планы не входит возвращаться сюда. Она печально вздыхает. Если она и будет работать главврачом новой больницы, то командировки в другие поселения будут для неё ужасной редкостью. Разве что миссии для медиков, но главе больницы не так-то просто на такие выбраться — на них обычно посылают рядовых ирьёнинов. Конохамару неспешно шествует рядом, украдкой оглядывая расслабленное лицо девушки. Он тоже не против задержаться, но его присутствие Сакура воспринимает как неловкость — мало ли, что он может подумать. Они тут всё же только по работе. — Пора возвращаться, — неохотно говорит она, провожая взглядом плавно скатывающуюся с камней пену. — Шестой будет недоволен, если мы тут пробудем дольше положенного. — Время ещё есть, — ободряюще говорит Сарутоби, неловко оступаясь на каменной крошке и задевая её плечом. — Можешь не торопиться, всё равно мне перед ним отчитываться. — И вправду… — хмыкая, грустно подтверждает она. Она уже давно не должна перед ним отчитываться, но до сих пор хорошо знает его поведение и понимает последствия. — Поверь, тебе не понравится, если ты опоздаешь. Поэтому лучше пойдём сейчас. Сакура кутается в кофту, оглядывая туманный горизонт, и поворачивается, чтобы пойти к дороге, но её притягивают к себе за талию сильные мужские руки. — Куда нам торопиться, — выдыхает ей на ухо Конохамару, и куноичи отпрыгивает от него. — Чего вытворяешь?.. — возмущённо округляет глаза она, и парень счастливо улыбается. — Вы мне нравитесь, что в этом такого? — Это не свидание, к твоему сведению! — грозно выпаливает Харуно и хмурится. — Держи свои руки при себе! — Но ты такая очаровательная, что не могу ничего с собой поделать, — раскаянно вздыхает он. Сакура смущённо промаргивается, аккуратно заправляя прядь выбившихся волос за ухо. Получать комплименты приятно, но получать их от Конохамару ей всё же очень странно и неловко — будто она совершает какое-то преступление, прогуливаясь с ним рядом да ещё и наедине. — Просто не делай этого, — бурчит она, но всё же больше не поворачивается к дороге. — Ты такая неприступная, — с тоской замечает Конохамару, и девушка может только смущённо сверлить его глазами, — но это мило. Хотя я не понимаю, почему ты так против свидания, раз уж мы в таком романтическом месте. — Я не соглашалась на свидание, — демонстративно отворачивается она, и Сарутоби подходит ближе, чтобы заглянуть ей в лицо. — Да и с чего ты взял, что соглашусь?.. — Как всегда жестока, — цокая языком, качает головой он, и останавливает её ладонью, приобнимая за талию. — Ты знаешь о моих чувствах, так почему нет?.. — Потому что ты наглеешь! — отпихивает она его локтём, и в кармане начинает вибрировать спасительный телефон. Харуно пересекается коротким взглядом с Конохамару, когда он расстроенно убирает руки, и опускает глаза. Секундная заминка, и куноичи стремительно отпрыгивает в сторону дороги, боясь, что в динамике начнёт завывать ветер. — Алло? — говорит она где-то вдалеке, и парень ожидающе разглядывает её на расстоянии. Некоторое время она спокойно разговаривает, иногда настукивая ногой по дороге. Затем раздражённо отводит телефон от уха, не желая слушать, потом резко подносит обратно и рефлекторно делает несколько неглубоких поклонов дереву. Конохамару улыбается — по ней можно считывать буквально всё содержание диалога, настолько она открыта. Но разговор обрывает довольно скоро: до шиноби долетают короткие и взволнованные «Алло, вы слышите?..», потом злобное восклицание и вот уже решительным и бойким шагом девушка направляется обратно к нему. Теперь её хрупкая фигура не выглядит такой поэтичной на фоне затуманенного пляжа: кажется, что Сакура хочет каждым своим шагом расколоть скользящий под ногами камень, а потом пнуть по мерно подкатывающим волнам. — Это Капитан? — интересуется он, когда куноичи зло цыкает рядом и копается в кармане, чтобы убрать телефон. — Что?.. — хмуро переспрашивает она, и Конохамару ещё больше умиляется её раздражённому выражению лица. — Звонил Капитан? — Нет, — наконец доставая руку из кармана, она сразу же затыкает ладони в подмышки, тщетно пытаясь согреться в кофте. — Господин Шестой. — А почему он звонит тебе, а не мне? — удивляется Сарутоби, и Сакура неохотно поднимает на него голову. — Он звонит мне, когда захочет, — раздражённо поясняет она, но парень ещё больше путается. — Ты здесь не причём, он мой учитель ещё с детства: может позвонить и посреди ночи, чтобы что-то сказать!.. Я страдала два с лишним года, так что ты можешь меня понять! — Не очень, — качает он головой, и девушка поражается. — Он к тебе постоянно придирается, что тут непонятного? — изумляется она. — Мне он вообще редко звонит, — пожимает плечами Конохамару. — А мне постоянно! — ещё не отойдя от разговора с Какаши, агрессивно жалуется она и хмурится. — Он постоянно со мной, куда бы я ни пошла!.. В этой деревне Сакура впервые бывает, когда она ещё не находится на должности помощника и нескольких месяцев: зима, промозглые и противные ветра, делегация Даймё, на которой обязан присутствовать Хокаге вместе со своим помощником. Харуно ещё слишком неопытна, поэтому встреча с таким важным лицом для неё нечто, сравнимое с праздником — она одевается в короткое платье и надевает высокие каблуки, но сразу же жалеет, когда только их делегация начинает путь от Конохи до портовой деревни. Какаши сидит в повозке рядом с Даймё, продолжая обсуждать дела в стране, а Сакура уныло тащится рядом, стараясь согреться в тонкой кофточке, которую она успевает надеть перед выходом. Колени и руки краснеют, она постоянно чихает, чем отвлекает от разговора мужчин, и ей приходится отходить подальше, чтобы не заразить Даймё и его слуг. В какой-то момент, когда ветер задувает и, кажется, замораживает её изнутри, Хатаке неожиданно выходит из повозки и взглядом указывает сесть внутрь. И девушка робко, с опаской залезает, проводя весь диалог в смущённом молчании. Даймё тогда говорит что-то по поводу неё Какаши, и Сакура вспыхивает, как маковый цвет от смущения, но Шестой быстро уводит тему в другое русло. Даймё даже пару раз обращается к ней, и она робко отвечает, сама не веря, что сидит напротив него и может вести вежливую беседу. Паром отходит ближе к вечеру, и Шестому приходится остановиться на ночь в одной из гостиниц. Сакура до сих пор помнит своё смущение и стыд: она так волнуется, что встретится с Даймё, что забывает дома кошелёк. Она мнётся рядом с ним, предлагая самые немыслимые варианты: что она абсолютно спокойно доберётся ночью на каблуках до деревни, что совсем не устала и готова пойти обратно вместе с ним. Какаши раздражённо ведёт челюстью в бок, шикая, и расплачивается за два номера, а потом ещё и ужинает с ней, делая вид, что всё нормально. Под ночь она безумно хочет посмотреть на море, но может только сиротливо выглядывать из окон гостиницы, не решаясь выходить на холод в тонкой блузке. Путь занял весь день, и она так толком и не полюбовалась тонкой линией уходящей границы воды. Но Хатаке и здесь настигает её: набрасывает ей на плечи плед, плотно укутывает и предлагает выйти на пять минут на веранду. Чернеющая синева искрится отсветами на волнах, звёзды расцветают на безграничном небе. И всё это похоже на сказку: мрачную, мерцающую бликами и едва слышно шепчущую волнами. Сакура не чувствует, как в немом восторге садится на край кресла, не отрывая глаз от ночной красоты, поэтому не слышит, как Какаши садится на соседнее и протягивает ей кружку горячего какао. — Ты же уже видела море, — говорит он, и она улыбается. — На миссиях не считается. Никогда не смотрела на него так долго, всегда куда-то спешила. Он не отвечает, и куноичи запоздало замечает поставленную на подлокотник кружку. Она смущённо обхватывает её обеими ладонями и греет лицо, склоняясь к поднимающемуся пару. Ей неловко, холодно, но всё же вид безбрежного моря даёт ей почувствовать себя счастливой. — Я думала, Даймё совсем другой, — неожиданно говорит она, и Какаши поворачивает к ней голову. — Думала, он будет… — Стариком? — договаривает за неё Хатаке, и Сакура мнётся. — Это его сын, Даймё ехал в другой повозке. Девушка давится горячим напитком и в удивлении поднимает глаза. — Он совсем не похож на принца, — тихо дополняет она, и Какаши хмыкает. — Но ведёт он себя даже лучше, чем принц, — качает головой он и оглядывает её. — Кто тебя надоумил так легко одеться? Знала же, что путь будет долгим, мы же не на миссии. Хотела произвести на Даймё впечатление? — Ничего я не хотела, — обиженно бурчит она, и мужчина звучно цыкает языком, заставляя её плотнее закутаться в плед. — Просто не думала, что буду идти на улице… — Даймё в жизни не пускает женщин и слуг к себе в повозку, — вздыхает он. — Право находиться рядом с ним имеют только высокопоставленные лица и родственники. Тебе повезло, что у его сына была отдельная. — А принцу, значит, можно? — заинтересованно поворачивается она, но теряется под пристальным взглядом Какаши. — И ему нельзя, — цедит он и поднимает бровь. — Я убедил его, что ты женоподобный мальчик. — Эй!.. — взрывается она негодованием, но быстро остывает: Хатаке усмехается, его глаза прищуриваются, и она улавливает, что это была всего лишь безобидная шутка. Сакура отворачивает к морю, обиженно насупливаясь, но не чувствует обиды — по всей видимости, Какаши специально уговаривает его взять её в повозку с ним. Может, наговорил, что она тоже важное лицо. — А что вы ему такого сказали?.. — её распирает любопытство, но Шестой не горит желанием его оправдывать. — Разве тебе есть какое-то дело до этого?.. — расслабляясь в кресле и откидываясь спиной назад, спокойно протягивает он. — Поменьше болтай, а то простудишься. — Мне просто интересно, — пряча разочарованный взгляд, демонстративно безынтересно отвечает она. — Наверное, непросто уговорить принца взять к себе в повозку женщину… И когда вы стали таким дипломатом? — Было много времени научиться. — Научите и меня, вы же были моим учителем, — напролом бьёт она, и Какаши переводит на неё внимательный взгляд. — Я тоже так хочу!.. — Умение вести разговор начинается со взаимного уважения, — парирует он, но Сакура не понимает его намёка. — Не дерзи для начала мне, потом и будешь принцев уговаривать. — А я и не… Хатаке выразительно вскидывает брови, показывая, в каком фривольном тоне она сейчас с ним разговаривает, и куноичи замолкает, поджимая губы. Видеть в Какаши Хокаге ей до сих пор сложно — она много лет учится у Тсунаде, а она крайне нейтрально относилась ко всем нормам этикета: они не задевают её, а она — их. Поэтому старейшины каждый раз хватались за головы, когда женщина вела переговоры — Сенджу прямолинейна, дерзка и упряма, такая манера ведения дел свойственна настоящему шиноби, но в политике это неприемлемо. На все их тщетные просьбы вести себя поскромнее, Пятая отплёвывалась тем, что если их это не устраивает, то они могут позвать Джирайю — вот он-то умеет вести дела, пока не замаячит на горизонте какая-нибудь симпатичная помощница или служанка. А это практически невозможно. — Ты сама научишься со временем, — вырывает её из раздумий Какаши, и Сакура поднимает голову. — Если есть мечта, к которой ты идёшь, то у тебя непременно всё получится. — От Наруто научились, — фыркает она и опускает глаза к отблескам морской глади. — Я хочу домик на краю озера. Так что, мне становиться плотником?.. — Я не о такой мечте говорю, — устало вздыхает он, и Харуно смущённо насупливается. — Я говорю о профессиональной мечте. Ты ведь ученица Тсунаде-сама, домик у озера предел твоих мечтаний?.. — Вовсе нет! — оскорблённо вспыхивает она и робко заминается. — Я… Я хочу открыть центр психологической помощи для детей… — Разбираться в чужих чувствах и эмоциях сложно, — хмыкает он, и Сакура резко поворачивается к нему, напирая на подлокотник. — Я смогу! Какаши долго рассматривает её уверенный взгляд, и куноичи только хмурится. Ветер снова заносит на веранду запах морского бриза, и начинает свербить в носу, отчего девушка пару секунд старается сморгнуть слёзы, а потом звонко чихает. Шестой поднимается и скидывает с себя длинную куртку, накидывая её сверху на озябшую куноичи. Она неловко путается в рукавах, а потом зарывается поглубже — его куртка ещё тёплая и невероятно мягкая, она полностью укрывает её с ногами. — Хорошая цель, — одобрительно говорит он и улыбается. Сакура не видит его улыбки, но понимает это интуитивно — возле глаз проступают морщинки, и взгляд теплеет. Они замолкают и ещё долгие десять минут наслаждаются плеском волн и чернильным небом, сливающимся с полосой горизонта. — Он за тобой так следит, будто ты всё ещё его помощница, — говорит Конохамару, когда они медленно поднимаются с берега, и Сакура не хочет отвечать, но её опять ловят за руку. — Почему же он так холоден со мной?.. — Радуйся, пока можешь, — фыркает она и вырывает руку, но Сарутоби так просто не отстаёт: тянет её к себе и разворачивает. — Ты так говоришь, что я начинаю ревновать. Не будь так жестока! — Получить вздумал?.. — рычит она и зло вскидывает брови, поднимая подбородок. — Я не твоя девушка, чтоб меня ревновать!.. — Но это ведь можно испра… — только начинает улыбаться парень, но моментально ойкает и стискивает зубы — Сакура наступает ему на ногу, совсем немного вкладывая в стопу чакру. — Прекращай! — шипит она и гордо разворачивается, уходя. — Эй, ну это уже чересчур!.. — доносится до неё в ответ, а она раздражённо оглядывается на преследующего и хромающего Конохамару. — Сестрёнка, не злись!.. — Да отцепись ты от меня!.. Кажется, в этой деревне у неё теперь будут не только приятные воспоминания.* * *
Сакура совсем недавно вспоминает принца, самого Даймё, но забывает о самом неприятном человеке, связанном с правителем их страны. Об этом она задумывается только в обеденный перерыв, когда все девушки, работающие в резиденции, стремглав проносятся мимо неё к туалетам и лестницам, убегая наверх. Харуно ещё некоторое время вальяжно сидит на диванчике, попивая кофе, и даже позволяет себе в непонимании пожать плечами, снова обращаясь к бумагам и продолжая вслушиваться в разговор Йоко и Наоми, стоящих рядом. — Чего это они?.. — хлопает глазами брюнетка, провожая одну из куноичи взглядом. — Наверху происходит что-то интересное, а мы не знаем?.. — Не знаю… — хлопая длинным ресницами, протягивает Йоко и оборачивается к другой стороне коридора, из которой в панике убегают девушки. Раздаётся испуганный визг, а потом нерешительное блеяние, и Сакура замечает, как начинает в ужасе колотить коллегу. Она озадаченно поднимает взгляд на блондинку, отчаянно прижавшуюся к высокой подруге, а Наоми… Наоми в прострации уставляется в стену, и её документы плавно выскальзывают из рук. — Пришёл-таки, скотина… — выдыхает она, и Харуно осеняет. Куноичи подскакивает с места и поворачивается к доносящемуся приветствию. Такой аурой ужаса и всеобщего женского замешательства обладает только один тип — и именно он сейчас торжественно шествует прямиком к ним по коридору, гордо вскидывая голову и не взирая на кривящихся при виде него шиноби, которые единственные не покидают за мгновения помещение. Проклятый чиновник, приближённый к Даймё — обладает невероятной властью и раздутым самомнением, оттого и похож больше на шар, покачивающийся на волнах. Мужчина самовлюблённо приглаживает зализанные назад волосы и с интересом заглядывает во все нерасторопно открытые двери офисов, приветствуя несчастных девушек. — Госпожа Хвань! — восторженно простирает руки он к отделу архива, и внутри кабинета повисает напряжённая тишина. — Кажется, ваша грудь только выросла!.. Такие прекрасные формы… Сакура с силой сжимает зубы и сдавливает стаканчик с кофе в руке — мерзкий, гадкий и пошлый мужик, которому даже самые опытные куноичи не имеют права врезать промеж глаз. Ходят слухи, что одна осмелилась, но дальнейшая её судьба остаётся неизвестной. Самодовольный хам не воспринимает аккуратные поправления, а из-за сломанной руки станет визжать, как свин, грозясь испортить жизнь каждому, кто находился в этот момент в радиусе десяти метров. Поэтому только и остаётся, как прожигать презрительным взглядом в нём дыру и терпеть скабрезные комментарии в свою сторону. Чиновник ещё некоторое время крутится возле отдела, но как только Наоми протягивает ладонь, чтобы дёрнуть Сакуру к выходу, его масляный взгляд обращается к ним. — Госпожа Караки! — устремляется он к ним, перебирая короткими полными ногами. Йоко рефлекторно отскакивает от коллеги, и брюнетка замирает, замороженно глядя на гостя. — Ох, вы всё не меняетесь… Такая высокая, стройная… А какие волосы!.. Такие так хочется намотать на кулак и… Мужчина жмурится, воспроизводя приятные только для самого себя воспоминания, и Харуно пробивает ледяной пот. — Скажите мне хоть слово, хоть стон!.. — томно прикрывая глаза, он подходит ближе к Наоми, но её взгляд расфокусированно устремляется в далёкое никуда. — Хочется услышать ваш ангельский голос… Наоми молчит, и Сакура её понимает: кажется, в приступе неконтролируемой паники и невозможности ответить в привычной манере, Караки просто делает вид, что она каменная статуя, у которой нет дара разговаривать и смотреть по сторонам. Чиновник с пару секунд оценивает уникальную возможность девушки сдавленно дышать, не обращая внимания на степенно выпадающие из её рук бумаги, и скучающе переводит взгляд к Сакуре, за которой прячется миниатюрная Йоко. — Госпожа Харуно… — густо и с придыханием произносит он, и губы Сакуры дёргаются в жутком и неестественном вежливом оскале. — Я очарован вашими губами!.. Такие чувственные и мягкие! Наверняка, вы многое умеете ими делать, — ухмыляется он и протягивает ладонь, чтобы коснуться её щеки. Сакура инстинктивно отшатывается в сторону и мямлит что-то неразборчивое, до треска сжимая стакан и не чувствуя, как по её пальцам начинают стекать остатки кофе. И этим движением она невольно подставляет под удар Йоко, оставшуюся на растерзание безумному извращенцу. — Госпожа Соль, — переходя на мягкий и отечески-неприятный тон, улыбается он, и девушка попискивает, когда он кладёт свою ладонь на её голову. — Такая маленькая и милая, что так и хочется вас опорочить… Йоко сжимается под его мягким поглаживанием, суматошно мечется взглядом по полу, не находя защиты, и нервно блеет себе что-то под нос, стараясь оправдаться. — У вас такие узкие бёдра, наверняка в них очень сложно протиснуться, — нашёптывает он ей, и Соль икает от ужаса, но мужественно терпит домогательство. — Я бы с удовольствием… — Принялись за работу, — завершает за него холодный голос, и Сакура выглядывает из-за автомата и спины замороженной Наоми. Какаши останавливается рядом с мужчиной, и за его резким появлением с любопытством наблюдает вся резиденция: из-за поворотов коридора высовываются головы других работников, которые очень хорошо знают, что Шестой умеет появляться когда нужно очень вовремя. Хатаке раздражённо похрустывает шеей, и по стальному долгому взгляду легко понять, что сейчас он не намерен долго и нудно препираться с подстилкой Даймё. — Наш Хокаге такой строгий, — наигранно доброжелательно сетует чиновник, отстраняя руку от Йоко. — Наверное, тяжело с таким работать и совсем не думать о личной жизни… — Мы все усердно работаем, Господин Куросаки, — сдержанно отвечает Какаши и подступает ближе, что напрягает и оскорбляет мужчину, и он уверенно вскидывает голову, не доставая ей даже до плеча Каге. — У вас тоже много работы, не уверен, что вы всё успеете. О личной жизни не принято говорить в рабочее время. — Вы так чётко придерживаетесь правил, — качает головой чиновник, и Какаши в ожидании сверлит его взглядом. — Настоящий воин. — Мои боевые навыки здесь не причём, — тактично поправляет его Шестой и улыбается приторно-неестественной улыбкой, — я придерживаюсь профессионального подхода. Надеюсь, вы, как представитель самого Даймё, ведёте себя, как профессионал. Куросаки фыркает, но не отвечает — перетирает пальцы и отступает в другую сторону, но напоследок всё же склоняется к едва вдохнувшей Йоко. — Не переживайте, Госпожа Соль, — коротко шепчет он ей на ухо, и та вздрагивает, в ужасе поднимая голову на Шестого, — скоро окончится рабочий день, и тогда… — Тогда у нас с вами встреча, — настойчиво напоминает о своём присутствии Какаши, и мужчина нехотя отклоняется от девушки. — Пойдёмте, Господин Куросаки, я напомню вам, где проходит совещание. — Будьте так любезны, — кривится он, но всё же уходит, подгоняемый бойким шагом Хатаке. И как только они скрываются на лестничном пролёте, у всего этажа вырывается облегчённый вздох. Беда миновала, и ничья женская гордость до конца не пострадала. Только Йоко спустя минуту всхлипывает, а Наоми жадно пьёт воду и промаргивается — у неё пересыхают глаза. Сакура задумчиво смотрит в сторону лестницы и про себя отмечает, что Какаши неплох — хоть он и бывает редкостной Занозой, но одна из его сильных черт это справедливость: он никогда не даёт в обиду своих подчинённых, будь то Даймё или чиновники. И всегда готов постоять за них, если это будет необходимо. Куноичи довольно улыбается — Шестой всё тот же Какаши-сенсей, пусть и чрезмерно строгий и придирчивый, но он так же заботится о своих подопечных. И эта мысль греет её изнутри приятным и нежным теплом. Наверное, это чувство можно назвать в каком-то роде гордостью за него. — Что у вас там происходит… — закусывая трубочку, Ино устало разглядывает зарёванную Йоко напротив себя и обставленную кружками с чаем Наоми, после чего переводит вопросительный взгляд на Сакуру: — Вас там что, бьют на работе?.. — Хуже, — флегматично отзывается она, но её перебивает тонкий голосок Соль. — Простите, Сакура-сан, — шмыгая носом, лопочет она. — Из-за меня нам пришлось помешать вашему обеду с подругой… Простите, это я виновата. — Да брось, ничему ты не мешаешь!.. — отмахивается Яманака, посмеиваясь. — Всякое случается, я в любом случае давно хотела познакомиться с коллегами Сакуры! — Мы правда не хотим вам мешать, — кивает Наоми, отпивая чай и морщась. — Просто так не хочется оставаться в резиденции сейчас… Такое чувство, что ещё чуть-чуть и меня вывернет!.. — Да, там бы после появления этого урода не помешало бы провести дезинфекцию, — поддакивает Сакура и поворачивается к ничего не понимающей Ино. — К нам заходил чиновник, который очень любит обласкивать словами всех девушек… Ну ты помнишь, я рассказывала про него. — А, тот индюк, — вспоминает подруга. — Ну, что ж, тогда могу представить, как нелегко вам пришлось… Не переживайте, девочки, жизнь таких непременно наказывает! — Желательно, чем-нибудь тяжёлым по голове, — вздыхает Наоми и угрюмо уставляется к себе в тарелку. — Бывают же такие. — Ой, не говорите о нём!.. — всхлипывает Йоко, и девушки заметно грустнеют, глядя на её поблёскивающие глаза. — Я даже думать о нём не хочу!.. — Тогда подумай о приятных мужчинах, — тут же находя удобную для себя тему, активизируется Ино и наваливается грудью на стол. — Вспомни о возлюбленном! Раньше я всегда себя так утешала, когда мне попадались извращенцы: сидела и представляла, как прекрасный принц меня спасает из грязных лап хама!.. — Возлюбленном… — задумывается она, и Сакура вздыхает: дай только волю Яманака, она тут же начнёт персональный поиск пары для кого-то. В эту секунду доносится глухое бряканье колокольчиков на входе, и Соль ненароком поднимает глаза на пришедших. В мгновение её лицо расцветает и наливается краской, и девушка привстаёт, махая рукой: — Капитан, Васаки, Конохамару идите к нам! — радостно и звонко кричит она, и Ино на пару с Сакурой давятся коктейлями. — Присоединяйтесь, вместе пообедаем!.. Подруги синхронно поворачиваются к дверям и застывают: на пороге и вправду стоит тройка, и девушки бы даже не были против присутствия одного из них. Однако холодное лицо Саске и контрастное с ним сияющее лицо Конохамару говорят сами за себя. Сакура врастает в стул и не замечает, как её бровь начинает нервно подёргиваться. — Успокойся, держи себя в руках… — скашивая губы, шёпотом наставляет Ино. — Всё будет хорошо… Но ничего не может пойти хорошо, когда на мирный обед врывается практически весь рабочий коллектив, бывший парень и настырный ухажёр. К сожалению, резко отменять приглашение будет неловко, и Ино с Сакурой давят из себя вежливые улыбки, обмениваясь беглыми взглядами. — Давно не виделись, Саске, — удивительно ровным голосом говорит Яманака, когда Учиха садится прямо напротив неё и к его плечу буквально прирастает счастливая Йоко. — Рада, что ты вернулся в деревню. — А я давно не видел тебя, сестрёнка Ино, — весело улыбается Конохамару, примостившийся сразу возле Сакуры и заставивший её вжаться в подругу. — Как идут дела в магазине? — Замечательно, — кивает она и старается оттолкнуть прилипшую к ней Харуно, но та не собирается так просто сдвигаться в другую сторону. Девушки обмениваются между собой раздражёнными взглядами, и Сакуре приходится зло цыкнуть и достать телефон, чтобы набрать сообщение и объяснить своё поведение. — Ино, вы тоже знаете Капитана? — восторженно вклинивается Йоко, и Наоми тяжело вздыхает. — Ох, я и забыла, что вы сверстники… — Мы были в одном классе Академии, — подтверждает Ино, старательно игнорируя удары локтём в бок от Сакуры. — Я даже была влюблена в него в детстве. — Правда? — одновременно поднимают удивлённые взгляды Соль, Коичи и Караки. — Правда-правда, — смеётся Конохамару со стороны. — Она вместе с Саку… Сарутоби резко ойкает, когда его и так отдавленную ногу припечатывает стопа Харуно. Ино улавливает нужную паузу и решает перевести внимание на себя. — Да-да, валялась, как дурочка, у него в ногах, совсем без ума была! — наигранно звонко начинает заливаться хохотом она и даже решается сделать ход конём, по-дружески махает ладонью Учихе. — Помнишь, Саске!.. Ох, и смеху-то было! — Не помню, — совершенно честно прерывает её надоедливый смех он, и его ответ не приходится по душе мнительной Яманака. — Вот как… — нервно улыбается она и затихает. — Ну, это не удивительно, такое бывает… Память стирается, её отшибает, и чувство, что вообще не знаешь человека! Я вот тоже не помню, что кому-то нравилась, а как такое может быть?.. Это бывает, бывает, да! — тараторит она, и наконец Сакура вновь толкает её в бок и под столом кидает свой телефон ей на колени. — Ладно, кушайте, чего уже всякие старые байки травить! Было и было, сейчас уже всё в прошлом!.. Ино опускает глаза к тарелке, и остальные, удивлённые неожиданно воцарившейся тишиной, тоже принимаются за еду. Девушка сбрасывает блокировку и читает короткое сообщение. — Чего?! — подрывается она, и все опять поднимают взгляды. Только Сакура со стороны шикает и настойчиво дёргает за рукав, чтобы подруга вела себя тише. — А… Ой, извините! Вырвалось! Не люблю фасоль, а она тут оказалась… Актриса из Ино хуже, чем в заправском театре, но все пока что успешно ведутся на её нервный смех, и Яманака удаётся буднично поднять из-за стола Харуно и сделать вид, что они идут менять блюда. И только в туалете куноичи даёт всю силу своему голосу: — Конохамару к тебе подкатывает?! — Да не ори ты! — шикает Сакура и скрещивает руки на груди. — Я сама не понимаю, что он от меня хочет, ещё и ты блажишь!.. — Не понимаешь?.. — поражается Ино, округляя глаза. — Эй, толстолобая, ты совсем с катушек съехала?.. Недавно ныла мне, что никому ты не нужна, а теперь к тебе подкатывает красавчик и ты морозишься?.. — Но это странно! — напирает она. — Это же Конохамару!.. — А это же Саске! — пародируя её, повторяет подруга. — Какая разница, ему же не десять лет!.. Посмотри на него, он выглядит великолепно! — Да разве во внешности дело?.. — вспыхивает Сакура. — Я не хочу быть с ним только из-за того, что он красивый! Он для меня, как мелкий надоедливый брат!.. — Тебе не угодишь, — фыркает в ответ Ино. — Совсем недавно ты уверяла меня, что тебе хватит просто односторонней симпатии и что любить ты не намерена. А теперь что?.. Правда глаза режет?.. — Ну… — смущённо сникает она и отводит взгляд. — Может быть. — Или ты ещё испытываешь чувства к Саске?.. — задумчиво дополняет Яманака, и Сакуру уносит в ярость: — Вот ещё, свинина! — взрывается она, переходя на крик. — Никаких чувств у меня нет! — А чего орёшь тогда?.. — Хочу и кричу! — разгневанно бьёт кулаком Сакура по раковине, и та опасно похрустывает. — Мне нет до него дела! Он совсем мне безразличен! Просто абсолютно точно! — Тогда не теряй шанс и встречайся с Конохамару, — резонно парирует Ино, пожимая плечами. — Раз не осталось чувств, тогда не играйся с его: либо встречайся, либо нет. А так ты мне скоро руку оторвёшь, вжимаясь в меня! Веди себя естественно, хватит метаться. — Я не мечусь, — хмурится она. — Просто… Просто я ничего не чувствую. — Сама же этого хотела, вот привыкай. Хочешь отношений без боли — пожалуйста, Конохамару прекрасный вариант. Ты к нему ничего не испытываешь, он хорош собой и открыто симпатизирует тебе — наслаждайся! Не этого ли ты хотела?.. — Не этого! — расстроенно выкрикивает Сакура и резко замолкает, тупясь. Ино сочувственно оглядывает её, но ничего не говорит. — Я просто… Просто не знаю, что делать! — Узнаешь, если попробуешь, — мягко подводит её к итогу подруга. — Успокойся, ничего ужасного не произошло. Сходи с ним разок на свидание, не понравится — так и скажи. Ничего не изменится, если ты попробуешь. — Но я даже пробовать не хочу, — уныло вздыхает Харуно и оседает на раковину. — Я так запуталась во всём этом… Не хочу, чтобы мне было больно, но и без любви не могу. Кажется, что во мне должно что-то щёлкнуть, маякнуть, сказать, что именно тот самый стоит рядом!.. А я смотрю на Конохамару, и чувствую только неловкость. — Как же всё сложно… — наконец озвучивает правильную мысль Ино. — Ладно, потом обсудим твои «щелчки». Сейчас просто плыви по течению. «Плыви по течению», — повторяет себе Сакура, садясь обратно и не вслушиваясь в беседу за столом. Её обеспокоенно оглядывает Сарутоби и услужливо предлагает воды. Саске украдкой окидывает её взглядом. «Плыви по течению», — Конохамару игриво задевает рукой её колено, и куноичи роняет стакан, а потом извиняется перед всеми за свою неловкость. Саске холодно оглядывает её наигранное весёлое выражение лица, потом презрительно смотрит на парня, сидящего рядом. «Плыви по течению», — Сакура закусывает губу, когда Конохамару идёт рядом и берёт её под руку. — Ты свободна сегодня вечером? — провожая её до офиса, улыбается он, и фигура Учихи на мгновение задерживается в дверном проёме. — А… — растерянно протягивает Харуно, выныривая из своих мыслей. Она долго рассматривает красивое лицо Сарутоби, улыбающегося обаятельно и мило, но не чувствует внутри ничего. — Да, свободна. — Тогда сходим поужинать? — Да, давай. На своё рабочее место Сакура садится по-странному обессиленной и потерянной: наверное, Ино была права, и это выше неё — встречаться с кем-то без чувств. Но всё же ей стоит попробовать — прожигающий взгляд Саске так и преследует её, и она невольно замирает, боясь обернуться. Ей хочется утешиться, почувствовать себя нужной и значимой. Ей совершенно не хочется путаться в мыслях о болезненном разрыве и своей собственной ничтожности. Вечер постепенно окидывает улицу вязкой полутьмой сумерек. Ветер таинственно стихает, замирают маленькие зелёные почки на ветвях, едва подрагивая от тихого дуновения. Вывески мигают и загораются, освещая улицу, и аллеи заполняются распластанными пятнами фонарного света. Харуно кивает на прощание Васаки, задумчиво потирающему затылок, и устремляется взглядом в небо за окном. Какая странная жизнь: два года она только и делает, что вкалывает на работе, и вот её впервые зовут на свидание, но она не чувствует ничего, кроме усталости и настойчивого желания отменить встречу. Она и сама себя перестаёт понимать: мечтает сбежать от Шестого, чтобы счастливо работать — её новым начальником оказывается Саске. Мечтает найти парня, который бы любил — сама же не хочет давать ему шанса. Сакура думает обо всём, неохотно водя курсором по экрану и открывая новый документ, но небольшой треугольничек замирает и отказывается реагировать на любые команды. Девушка обречённо вздыхает и проверяет батарейки, но даже после этого мышка отказывается работать. — Да что такое… — бурчит она, разглядывая сломанную мышь. — Давай, оставь меня ещё на пару часов здесь, мне же совсем никуда не нужно!.. Она зло плюхает мышку о стол, продолжая бесцельно выводить круги. Неожиданно её хрупкую ладонь накрывает мужская рука. Куноичи удивлённо поднимает голову на Какаши, который сосредоточенно уставляется в экран и бегло оглядывает открытые программы. Он опускает взгляд, поднимая её руку вместе с мышью, и нащупывает несколько кнопок. Сакура, не сопротивляясь, ожидает вердикта, изучает его профиль, подсвеченный белым светом, и вдруг чувствует приятный свежий аромат. Она принюхивается и понимает, что аромат исходит от Шестого. «Что это?.. Морской бриз?.. — старается угадать она, теснее прижимаясь к его шее и ненароком проводит по ней носом. — Нет, что-то другое… Надо бы спросить, хороший парфюм». На экране появляется движение — курсор приходит в действие, и Какаши отпускает её руку. — Я же говорил тебе сначала изучать инструкцию, — вздыхает он. — Почему ты до сих пор не понимаешь, что у тебя с компьютером происходит?.. — Я читала её, — важно отвечает она и заминается. — Но половины не поняла… Шестой качает головой, и Сакура решает спросить раньше, чем он начнёт её отчитывать. — Ты ужинала сегодня? — А что у вас за одеколон? — они говорят одновременно, и Какаши замолкает, давая ей закончить или ответить. Куноичи легко улыбается. — Нет, ещё не ужинала. Но у меня после работы планы, так что уйду сразу, как закончу. А аромат хороший, вам очень идёт… Не замечала раньше. — Да что ты вообще можешь замечать, — раздражённо отклоняется Хатаке, и Сакура удивлённо хлопает глазами. — Ты и инструкцию читаешь, не до конца понимая. Шестой цыкает языком и разворачивается к выходу. — Вот же Заноза!.. — шёпотом ему в спину сокрушается она. — Я ему комплименты делаю, а он злится! Ну что за человек!.. Какаши оборачивается. Сакура по привычке ухает взглядом в пол, делая вид, что совсем не отпускает колкостей в его адрес. Но всё же аромат ей нравится. Даже когда мужчина окончательно уходит, давая возможность осторожно поднять голову, Харуно ещё минуту принюхивается, улавливая запах. Странно, она с ним столько работает, но никогда не чувствовала, чтобы он душился. Однако, раз на то пошло, вкус у него очень даже неплохой. Сакура даже задумывается, а видела ли она когда-нибудь Какаши без стандартной формы шиноби. Интересно было бы на него посмотреть. Она лукаво улыбается. Она почему-то уверена, что Хатаке безупречно пойдут рубашки и джинсы. Жаль, что она вряд ли когда-нибудь вынудит его надеть что-то подобное — остаётся только в фантазиях раздевать и переодевать строптивого Хокаге, заодно отвешивая ему пинки за все обиды и упрёки. Но время уже клонится к позднему вечеру, и девушке приходится вынырнуть из своих мыслей. Настроение у неё однозначно улучшается, даже желание сходить на свидание появляется. Сакура собирается и параллельно набирает Ино, чтобы сообщить о положительных сдвигах. Они недолго говорят, пока куноичи выключает свет, закрывает офис и поправляет макияж в туалете. Потом она весело выходит к ресепшену и понимает, что пора заканчивать. — Ну ты договори, что там Шестой, — настаивает Ино, и Харуно неловко улыбается девушке, кивающей ей из-за стойки. — Да что, я услышала запах парфюма, похвалила его, а он как обычно взъелся, — вздыхает она и обводит пустые коридоры взглядом, побаиваясь, что кто-то может понять, о ком речь. — Но запах и вправду был хороший. Интересно, может, он куда-то собрался?.. — А что, может, как и ты, на свидание, — флегматично протягивает Яманака. — Не думаешь же ты, что Какаши всю жизнь только и делает, что работает?.. — Именно так и думаю, — фыркает она. — Вряд ли у него кто-нибудь есть. С его-то сложным характером… — У тебя, что ли, проще?.. — Я этого не говорила! — оскорблённо взвивается Сакура. — Просто… Просто у него никого нет. Вот и всё. — Мне кажется, или я слышу нотки ревности?.. — хихикает подруга, поддразнивая. — Смотри, не влюбись в него случайно, плакать потом будешь! — Не влюблюсь я в него, поняла! — взрывается она. — Мне и Са… Мне и моего бывшего, который постоянно нагружает меня работой, хватает! Я вообще себя начинаю хуже чувствовать, когда с ним в одном помещении нахожусь, а с Шестым… С Шестым я себя комфортнее чувствую. — Вот видишь, он уже начинает тебе нравиться… — констатирует факт Ино. — Да отстань ты, свинина! Всё, больше не хочу разговаривать с тобой на эту тему! Я пошла. — Удачи на свидании, — мило напевает она и сбрасывает вызов, и Сакура шагает к выходу. Там уже скучающе стоит Конохамару, поглядывая на часы. Девушка останавливается в нерешительности и не знает, стоит ли торопить события. Может, это действительно не её вариант?.. Сарутоби замечает её заминку и приветливо машет рукой. Сакура вымученно улыбается. Делать нечего — она уже согласилась. Она неловко шагает вниз по ступеням, не чувствуя, как в спину грустно смотрит ещё один человек. — Г-господин Шестой… — смущённо поднимает голову к потолку девушка на ресепшене — Хокаге зависает прямо на нём, скрестив руки и присаживаясь на корточки. — С вами всё хорошо?.. Какаши не отвечает. Молча спускается по стене, будто ничего странного и не делал пару минут назад, как ошпаренный запрыгивая на потолок и показывая хостес не издавать и звука, пока Сакура разговаривает по телефону. Теперь он печально разглядывает узкую спину Харуно через стеклянные двери. Она идёт на свидание, а он, как обычно, опоздал. — Можете идти домой, — обречённо выдавливает он и прокашливается, проверяя осипший голос.