Глубокий синий

— Иноо-чан, — голос Чии звучал действительно сердито. — Что такое? — Как ты посмел выбросить цветы? — Боже, ты что, по помойкам шарилась? — Я не шарилась, я мусор выбрасывала, а там цветы. Тебе не стыдно? — А почему мне должно быть стыдно? Всегда все цветы выбрасывал и буду выбрасывать. Не нравится — забирай себе. Нечего мне тут ультиматумы ставить. — Дурак ты, Иноо-чан. Парень к тебе с душой, старается, а ты. — Да откуда тебе знать, ради чего он так старается? Девушка осеклась, поджав губы. — Снова ты. Так и будешь всю жизнь жить, никому не доверяя? Она обиженно нахмурилась и быстро вышла из гримерки. Какого хрена все вдруг взялись его жизни учить? На сцену Иноо вышел раздраженным. Впервые за долгое время он несколько раз сфальшивил. Вряд ли кто-то в зале это заметил. Кроме него, конечно. Ямада обеспокоенно смотрел на него, будто всем своим видом спрашивая: «Все в порядке? Нужна помощь?» «Да, нужна. Мне нужна помощь в том, чтобы заставить тебя исчезнуть и перестать вносить раздрай в мою жизнь и в мои мысли». Иноо был уверен, что в этот раз в записке, вложенной в букет из красных гербер и белых хризантем, будут сопливые переживание о его самочувствии и вопросы, не случилось ли чего. Может, в третий раз напомнит свой номер? «Сегодня классическое сочетание красного и белого. Мне кажется, выглядит очень нежно. Я нашел автора той песни. Он пишет невероятную лирику, но все песни такие грустные. Хотя я нашел одну, про мальчика, который играл с бабочками. Она забавная и милая. Я хотел бы послушать, как ты поешь ее…» Иноо грустно усмехнулся. Он знал эу песню и любил, но не мог ее петь. Кому в этом зале захочется слушать такое? «…Спасибо за сегодняшний вечер. Я был рад опять услышать тебя. Сегодня выступление снова было целиком в печальных тонах. Но эта грусть больше светлая, так ведь? Мне интересно, ты заранее выбираешь, что будешь петь или меняешь композиции в зависимости от настроения в ходе выступления? На носу выходные. Надеюсь, тебе удастся хорошо отдохнуть. Ямада Рёске» — Как же он меня бесит, — процедил Иноо, засовывая записку в карман куртки. В гримерку вошла Чии и хотела было открыть рот, но Иноо одарил ее предупреждающим взглядом, вытащил из ведра с водой красно-белый букет и, махнув довольно улыбающейся девушке рукой, вышел на улицу. *** — Ты ведь не выбросил тот букет? — девушка с хитрой улыбкой вертелась вокруг только пришедшего Иноо. — Нет. — Точно не выбросил? — Точно. — Никому не отдал, домой забрал? — Отстань, Чии, — отмахнулся Кей. Она весело хихикнула и выпорхнула из гримерки, возвращаясь к работе. После последней записки злость Иноо внезапно поутихла. Хотя он предпочитал думать, что субботнее выступление в гей-клубе, где он мог немного расслабиться и повеселиться на сцене, и долгожданный воскресный выходной просто дали ему возможность немного остыть и разгрузить голову. Выйдя на сцену, он сразу заметил кое-что странное. Перед Ямадой впервые стоял стакан с виски, но Кей решил не придавать этому значения. Хочется ему травиться этим дешевым пойлом — пусть травится. Но в течение вечера Иноо невольно все больше переживал. Ладно, если бы он просто пил этот виски, как обычно пьет свое бутылочное пиво. Но он к нему толком не притрагивался, только болтал стакан в руках, угрюмо уставившись в него. Сегодня он не закрывал глаза, не прислушивался к его пению. Казалось, он и вовсе его не слушает. Иноо старался обратить его внимание, импровизируя в исполнении, пару раз даже специально сфальшивил. Но Ямада не реагировал. «Да что за фигня? Ты сюда пришел меня слушать или смотреть, как лед в бокале тает? Или я тебе уже наскучил?» Из зала послышались требования спеть «Орхидею». Класс. Еще этого не хватало. Ямада злобно глянул в сторону крупного, явно хорошо подвыпившего парня, твердящего про «Орхидею», и, посверлив его взглядом, осушил стакан наполовину. Вот дерьмо. Не к добру это. Иноо спел еще одну песню, Ямада нервно крутил в пальцах стакан, возгласы становились все громче, и Иноо больше не мог их игнорировать. Он махнул рукой за сцену, и из динамиков полились первые аккорды «Орхидеи». Ямада глубоко вдохнул и медленно выдохнул, закрыл глаза и прислонился виском к стене. Всю песню Иноо не сводил с него глаз. «Он ненавидит ее, да? Так же как и я». Песня закончилась. Посетители довольно аплодировали и кричали. Ямада оторвал голову от стены и сделал еще пару глотков, продолжая устало смотреть на кусочки льда в стакане. Кею казалось, что он буквально на себе ощущает, как ему плохо. Что не так? Кей подозвал к себе звукооператора. Динамики прозвенели задорной трелью скрипки и пианино. Ямада вздрогнул и поднял глаза на Иноо. Проигрыш был довольно длинным, и Кей с опаской осматривал зал. Но, кажется, получив свою «Орхидею», они уже не возражали против одной маленькой песенке о мальчике и бабочках. Ямада опустил голову и усмехнулся, а затем снова посмотрел на Иноо с теплой улыбкой. Одними губами он произнес «спасибо», и Иноо поспешил отвести взгляд, не позволяя себе улыбнуться ему в ответ. Иноо старался петь, вкладывая столько чувства, сколько только мог. Ему нравилась эта песня. Наверно, впервые он пел с этой сцены песню, которая ему так нравится. Забавную и наивную песню. И он впервые пел не просто, чтобы развлечь скучающую публику, а чтобы передать кому-то свои чувства. Букет из розовых и желтых роз с розовыми герберами и зелеными перышками папоротника. Такую красоту действительно рука не поворачивается выкинуть. «Прости, сегодня отвратительное настроение. И, похоже, я слишком расслабился, раз даже позволил тебе это почувствовать. Извини. И спасибо. Я был очень рад услышать эту песню. Как я и думал, она тебе прекрасна подошла. Было даже лучше, чем я себе представлял. Уже хочу снова услышать ее. Мне для этого нужно будет снова быть таким же унылым, как сегодня? Но зато теперь я точно знаю, что ты читаешь эти записки. Ну, или случайно прочел ту, где я упоминал эту песню. Или все это просто совпадение. Но тогда это самое счастливое совпадение в моей жизни. Хотя нет. Все же самое счастливое было тогда в „Четвертом этаже“. Прости, если снова болтаю лишнее. Но я правда благодарен тебе. Спасибо, что сегодня так поднял мне настроение. Ты всегда делаешь это для меня. Поддерживаешь, помогаешь мне забыть все сложности, с которыми пришлось столкнуться. Просто слушая тебя, смотря на тебя, я забываю обо всем этом дерьме вокруг. Хотя бы на пару часов в день ты делаешь меня счастливым. Спасибо. Ямада Рёске» Кей закусил губу. Он снова и снова пробегал глазами последние строчки. Он считал, что Ямада старается стать для него особенным, одним единственным среди многих. Но читая это, Кей чувствовал, что это он все это время был для Ямады особенным. То, что Иноо делал, и гроша ломанного не стоило, но для Ямады и это было ценно. Впервые за все это время появился кто-то, кому это действительно было важно. Кто-то, кому он был нужен. — Иноо-чан, ты что, плачешь? — Что? — взволнованный шепот Чии вырвал Иноо из раздумий. — Нет, конечно. Он быстро отвернулся от нее и прижал рукав к глазам. Он сам не заметил, как подкатили слезы. — Он же не обидел тебя? — Что? Нет, — Иноо постарался выдавить улыбку, но быстро бросил это дело. — Чии, — он снова посмотрел на синюю карточку в своих руках. — М? — Не могла бы ты пока не уводить его у меня? Девушка удивленно уставилась на него и несколько секунд молча разглядывала, все шире улыбаясь, пока, наконец, не рассмеялась. — Да я и не собиралась, глупый, — она ласково потрепала его по голове. — Он весь твой. Хотя если будешь долго тянуть… — Не дави на меня. Иноо тихонько хлопнул ее по руке, отгоняя от себя. Девушка, продолжая радостно улыбаться, убежала заканчивать работу. Иноо аккуратно положил открытку в карман, взял свой единственный особенный букет и отправился домой.