Мальчик с характером

В класс Отабек влетел со звонком и, протиснувшись по стеночке, плюхнулся на своё место. – Проспал, – понимающе поглядела на него соседка по парте Марина – Пётр Николаевич любил рассаживать учеников парами мальчик-девочка, словно в начальной школе. – Я вчера спать легла уже сегодня, – она нервно потеребила пальцами угол страницы раскрытого учебника. Марина – по желанию родителей – шла на золотую медаль, и Пётр Николаевич со своей историей изрядно портил ей успеваемость и нервы. Отабек такие жертвы в условиях ЕГЭ не понимал и вечно уставшую Марину, бледную, с тёмными кругами под глазами, жалел. – Не проспал… – помотал головой он, пытаясь отдышаться. – Тоже мне, спортсмен, – хихикнула Марина. – … дела с утра были, – закончил Отабек. Марина покивала с умным видом, мол, знаю я, какие такие дела, и нервным, дёрганным жестом заправила прядь волос за ухо. – Но я вчера заснул на столе в обнимку с учебником истории, – для моральной поддержки приврал Отабек. Марина устало улыбнулась. – У тебя ведь соревнования были? Бабушка с дедушкой смотрели. Им, правда, больше парное фигурное катание нравится, а в одиночном они болеют за этого... ну… нашего второго, в общем. – За Никифорова, – подсказал Отабек. – Наверное, – пожав плечами, Марина пододвинула учебник. – Я же не слежу. Вчера уроки как раз делала, когда бабушка из соседней комнаты крикнула: «Маринка, там твой казашонок катается, иди посмотри!» – наклонив голову, она хитро взглянула на Отабека из-под челки. Отабек иногда совершенно не понимал девчонок – это вот сейчас что было? Оскорбление или нет? На всякий случай он сказал: – Ага, – и, дёрнув молнию рюкзака, полез за учебником. В этот момент в класс неторопливо вошёл Пётр Николаевич – вначале в двери величественно вплыл его живот, облачённый в рубашку нежно-голубого цвета, а затем появился и весь Пётр Николаевич целиком. Рубашки у него всегда были на пару размеров меньше, чем нужно, поэтому натягивались на пышных телесах подобно парусам в шторм, да и трещали так же. Когда Пётр Николаевич садился, ткань и вовсе шла волнами, а пуговицы едва не выскакивали из петелек, грозя в любой момент оторваться и отлететь в лбы случайно оказавшимся в зоне поражения ученикам. – Доброе утро. Под дружный скрип проехавшихся по линолеуму ножек стульев класс вскочил с мест, безрадостно приветствуя учителя. Пётр Николаевич не опаздывал – он задерживался по чрезвычайно важным делам. Так вышло, что в корпусе, где учился Отабек, Пётр Николаевич оказался единственным мужчиной-педагогом, и был любим и обласкан – несмотря на мерзкий характер и постоянные сексистские шуточки – всем женским коллективом школы. Пётр Николаевич купался в обожании, благосклонно принимал знаки внимания и, угощаясь в учительской домашней выпечкой или бутербродами, не стеснялся при этом отпускать уничижительные комментарии в адрес дам. Напившись чаю, он отправлялся на урок нести свет в дремучие массы учеников. Правда, на сытый желудок подъем по лестнице давался ему с трудом, поэтому Пётр Николаевич задерживался. Впрочем, никто не жаловался – факт того, что из-за этого урок укорачивался на треть, радовал всех. Повесив пиджак на спинку стула, Пётр Николаевич сел и утер вспотевшую проплешину платком. Раскрыв старый кожаный портфель, он вынул папку с тестами и, подняв пухлую руку, поманил старосту класса. – Раздайте. Листы зашуршали по партам; Пётр Николаевич покосился на наручные часы: – У вас есть ровно полчаса, чтобы блеснуть знаниями. За пять минут до окончания урока я соберу работы. По классу пронесся дружный вздох; Отабек, заметив краем глаза, как нервно Марина сжала в пальцах ручку, приступил к выполнению. Пётр Николаевич, по обыкновению, поднялся из-за стола и ушёл в конец кабинета, чтобы было удобнее наблюдать за самоубийцами, которые осмелились бы попробовать списать. Усевшись там на стул, он тяжело пыхтел и горестно вздыхал, но никто ни разу не рискнул повернуться в его сторону. То ли Пётр Николаевич в этот раз не слишком зверствовал, то ли Отабеку посчастливилось прочитать накануне нужный материал, однако сегодня вопросы теста не вызвали у него затруднений, и Отабек даже довольно подробно расписал ответы на открытые вопросы. Уложившись в двадцать минут из отведённых тридцати, он удивился, а затем заволновался и начал искать, в чём подвох, но вроде бы всё было верно. Когда Пётр Николаевич объявил, что время вышло, отложите ручки, Отабек покосился на Марину, расстроенно закусившую губу, с которой она уже успела съесть помаду – верхняя красиво переливалась розово-перламутровым блеском, а нижняя была покрасневшая, изгрызенная. Отабек поглядел в её тест – три вопроса оставались без ответа. Велев старосте собрать работы, Пётр Николаевич прошёл к своему столу. Улучив пару секунд, когда он был к ним спиной, Отабек вытащил из подрагивавших пальцев Марины ручку и быстро отметил крестиками правильные ответы. Стиснув кулак, Марина словно зависла, и Отабек, отложив ручку в сторону, отдал старосте оба листа с тестами. Убрав изрядно мятую стопку обратно в папку, Пётр Николаевич задал на дом три параграфа для самостоятельного изучения и с чувством выполненного долга занялся заполнением электронного журнала. Когда прозвенел звонок, Марина, словно ужаленная, вскочила с места, подхватила сумку и, прошипев Отабеку: – Кто тебя просил помогать? – первой вылетела из класса. Нет, он точно не понимал девчонок! Отабек не ждал благодарности – добрые дела делаются бескорыстно – но зачем же так бурно реагировать? Впрочем, размышлять над загадочным поведением одноклассницы было некогда, поэтому, закинув рюкзак на плечо, он поспешил на следующий урок. По дороге Отабек забежал к секретарю узнать, как перевестись на экстернат. Секретарь распечатала ему заявление и предложила выбрать удобное время в приёмные часы – по вторникам и средам с четырёх до шести вечера. Отабеку на этой неделе не подходили оба дня, а значит, подача заявления откладывалась. Разочарованно вздохнув, он поблагодарил секретаря и, убрав документы в рюкзак, поплёлся на урок. *** На большой перемене, пока одноклассники завтракали в столовой, Отабек сел за последнюю парту в пустом кабинете и достал смартфон. Он с самого утра размышлял о том, что написать Юре, но в итоге не придумал ничего лучше, чем отправить: «Значит, Юра». Сообщение высветилось прочитанным, однако набирать ответ не спешили. «Приятно познакомиться», – попробовал Отабек – и снова игнорирование. Отабек утешил себя мыслью, что, возможно, у Юры сейчас идёт урок, правда, тут же решил, что, если бы тот хотел написать ему, никакой урок его бы не остановил. Началась география. Отабек задумчиво пялился на учительницу, которая вещала про полезные ископаемые стран Латинской Америки, и размышлял, на какую фразу Юра точно поведётся. «Ты нашёл меня Вконтакте. Это льстит». Ответ пришёл почти мгновенно: «Конечно. Знаешь, сколько таких «фигуристов» подваливают ко мне постоянно? А ещё «актёры», «режиссёры» и прочие мудаки». «То есть ты нашёл мою страницу в тот день, когда мы познакомились?» – уточнил Отабек. «Да», – видно, нехотя признался Юра. – «Но это не значит, что я собираюсь с тобой переписываться». «Но ты уже переписываешься». «Нет». Улыбнувшись, Отабек зашёл в Интернет и нашёл гифку со взъерошенным котом, который вначале грозно смотрел в камеру, а затем резко отворачивал морду, вздёргивая нос; рядом появлялась надпись «No!». Отабек отправил гифку Юре. «Клёвый», – написал тот в ответ. «И суровый. Как ты», – добавил Отабек. Юра прислал нейтральный смайлик. Подумав, Отабек выбрал гифку с очаровательным рыжим котёнком, который лизал пальцы хозяйки, пока она почёсывала ему персикового цвета пузико, а затем вероломно вцеплялся в запястье острыми когтями и зубами. Юра гифку не оценил: «Если сейчас напишешь, что он такой же милый, как я, то руки сломаю. Не забывай, я знаю, где ты будешь сегодня в шесть вечера. Руки ведь фигуристу не важны?» «Досмотри до конца», – написал Отабек. Через некоторое время Юра, видимо сменив гнев на милость, ответил: «Ладно. Свирепый хищник. Ты поглядел фотки в моих альбомах и понял, что мне нравятся кошки. Молодец, сообразительный». «Я рад, что ты передумал ломать мне руки. Фигуристу важны все конечности». «С чего ты взял, что передумал?» Отабек улыбнулся. «Значит, мы увидимся вечером?» На это Юра ничего не ответил и ушёл в оффлайн. – У тебя сейчас рожа треснет. Подняв взгляд, Отабек уставился на сидевшего к нему вполоборота одноклассника. – С тёлочкой переписываешься? – пошло ухмыльнувшись, тот подвигал бровями и беспардонно попытался заглянуть в телефон. Отабек положил смартфон на столешницу экраном вниз. – Нет. К сожалению, то, что обычно в школе с ним не общались, не исключало подобных моментов. – Мы видели, – одноклассник пихнул локтем соседа по парте, то ли привлекая его внимание, то ли ища поддержки, – тебе девчонки на странице оставляют полно комментариев. Трахаешь кого-нибудь? Отабека нередко спрашивали о подобном – ну, а какие ещё вопросы могут возникнуть у семнадцатилетних парней? – Нет, – сухо ответил Отабек. Заинтересованные темой, на них стали оборачиваться одноклассники. Конечно, кому интересна скучная география – кроме нескольких человек с первого ряда парт, которые собирались поступать в экономические вузы и выбрали этот предмет экзаменом в ЕГЭ – когда начались такие разговоры! – Почему? Отабек с тоской поглядел на преподавательницу в надежде, что она пресечёт болтовню на задних партах, однако та, поглощённая перечислением крупных нефтяных месторождений Южной Америки, не обращала на них внимания. – Во-первых, считаю это неэтичным, – пояснил Отабек. – Во-вторых, хочу встречаться с человеком, которому я интересен как личность. – Так то встречаться, а то трахаться, – заржал одноклассник. – Ты что, – фыркнул его друг, – Отабек же у нас представляет страну на мировой арене – высокоморальный человек, – он весомо поднял вверх указательный палец, – такие не трахаются. – Или ему религия запрещает секс до брака, – поддакнул кто-то. – А вот будь у меня фанатки, я бы еблом не щёлкал, – вздохнул одноклассник, который начал весь этот разговор. – В таком случае, полагаю, хорошо, что у тебя нет фанаток, – оскалился в улыбке Отабек. Недобро прищурившись, одноклассник брезгливо поджал губы и отвернулся. Да, Отабека в школе и не любили – не то чтобы он сильно переживал по этому поводу.