Сейчас
– …и он смотрит в ответ и говорит: а свой корабль ты потушить не пробовал? Маленький зал взорвался хохотом. Тандеркрекер, ухмыльнувшись, поднял стакан, благодаря публику за отзывчивость. В Каоне у него снова появилась большая доброжелательная аудитория. Он так долго выступал перед камерами, что забыл, как здорово – иметь живых слушателей. Заставлять их смеяться. После официального признания партии десептиконов он только и делал, что писал тексты, организовывал конференции, давал интервью, словом, прикрывал Мегатрона, который мог ляпнуть что-нибудь, к чему слушатели точно не готовы. За ним всегда приходилось присматривать. Десептиконы – это одна аудитория. Понятная, близкая, дружественная. Тандеркрекер не знал никого, кто носил бы алую инсигнию и не цитировал «К миру» с восхищением в оптике. Но цель Мегатрона была – чтобы его услышали все. Оратор он отличный, но слишком уж прогрессивный. Тандеркрекер проверил на себе, насколько прогресс пугает консерваторов, даже если ты не произносишь ни одного радикального лозунга. Больше всего он опасался, что кампания Мегатрона загнется из-за того, что его речи прозвучат слишком прямо и искренне. К счастью, Мегатрон быстро схватывал. В конце концов он стал разбираться в нюансах, однако от помощи в общении с прессой все равно не отказывался. Тандеркрекер не был экспертом, когда все только началось. Вспомнить его «защитную речь» на трибунале… Но всему можно научиться. И, наконец, все зависит от слушателей. Тандеркрекер соскучился по компаниям, которые слушают затем, чтобы заценить шутку, а не придраться к ней. – Расскажи еще! – воскликнул Вайлдрайдер. Его немедленно поддержали. Тандеркрекер не считал себя веселым мехом. Его самого далеко не так веселили собственные байки, но Праймус словно решил его не спрашивать. Слова в мозговом модуле сами складывались в истории, в конце которых так и просилось сморозить что-нибудь эдакое. Однажды он понял, что это – отличный защитный механизм. И располагающее к себе амплуа. И… что он лицемерен? Возможно. Наверное. Но именно благодаря умению находить правильные слова он сблизился с десептиконами. Тогда еще не существовало фракции, даже самого слова, и о Мегатроне слышали немногие… Прежде чем родилось движение, Тандеркрекер решил, что будет говорить с «одноразовыми» на равных, ломать смехом вдолбленное в них благоговение перед якобы более совершенными классами, нелепое, ненавидимое ими самими. А в итоге прослыл известным шутником… ну, что поделать. Теперь уже не отличишь маску от того, что знаешь о себе сам. «Настоящее», возможно, самая большая иллюзия. – Ладно, последнюю, – согласился Тандеркрекер, театрально поднося пальцы к подбородку. – Был в Каонской администрации один мех… – Века идут, а Тандер не меняется, – раздалось за спинами зрителей, и Тандеркрекер скривился, опуская стакан. – Все веселишь наземников, а? Эйр Варриор. В бывшую рабочую заправку, переоборудованную в простенький кабак, он явился в компании обоих ведомых, и самомнение свое захватил. Он буквально очищал пространство вокруг себя – посетители предпочитали сдвигаться, чтобы их не снесло широкими голубыми крыльями. С тех пор как Тандеркрекер последний раз видел его – немногим позже трибунала, – он обзавелся вторыми полосами. Теперь не только черные, но и белые: наверное, апгрейдов понавесил, заслужил звание штурмовика. – Слышь, крылатик… – загудел Квейк, поднимаясь. Он хвастался, что отвоевал эту заправку во время захвата Каона, и явно не собирался позволять оскорблять здесь своих друзей. Тандеркрекер уже слышал, что какой-то голубой летун нарывается на скандалы. Оскорбляет десептиконов, инсигнию снял сразу после вступления… Мегатрон распорядился, чтобы знак носили все, но кто мешает притвориться, что его отсутствие – временное недоразумение? Эйр Варриор выделывался. Ничего необычного. – Не думал, что ты согласишься так низко наклониться, чтобы меня послушать, – Тандеркрекер кивнул на дверной проем. Видимо, раньше считалось, что рабочим не вредит лишний раз согнуться. Сам Тандеркрекер едва протиснулся, а Эйр Варриор не сильно отличался габаритами. Его ведомому, Дарквайнду, и вовсе несладко пришлось. – Мы прервали твое выступление, да? – Эйр Варриор не обращал внимания, задевает ли кого-то, проходя мимо. – Ты продолжай! Мы с радостью послушаем. Ты, наверное, изрядно прокачался в пустом трепе. – Дождешься, я тебя выставлю! – Квейк угрожающе навис над стойкой. – Вам, похоже, поддержка с воздуха больше не нужна? – спросил Эйр Варриор насмешливо. – А впрочем, смотрю, вы тут расслабляетесь, пока мы планируем защищать ваши бамперы. Как всегда… Тандеркрекер вскинул открытую ладонь. Хотелось вцепиться ему в крылья немедленно. Ведомые в стороне не останутся, так что драка выйдет масштабной. Дарквайнд стал еще тяжелее, обзавелся ракетницами. Второго ведомого Тандеркрекер видел впервые и за его поведение отвечать не мог, но Дарквайнда с Эйр Варриором вполне хватит для разрушительной потасовки. Хорошо бы не доводить до мордобоя. Мегатрон и так изо всех сил старается наставить скоб на это кривое литье. – Простите, друзья, Эйр Варриор явно не силен в комплиментах! – протянул он, пошловато ухмыляясь. – Так вот в чем причина вашей лояльности! По правде, я думал, что тебя интересуют бамперы побольше, иначе зачем тебе столько огромных болванов. – Тявкай, сколько влезет, – Эйр Варриор скривился. – А раньше ты на сенаторские бамперы поглядывал? – уточнил Тандеркрекер. – Тогда мы, конечно, не дотягиваем до твоих высоких идеалов… – Эй! – запоздало гаркнул Дарквайнд. – Ты меня болваном назвал?! – Заткнись! – обреченно зашипел Эйр Варриор. – Не ведись, тупица! Тандеркрекер ослепительно улыбнулся: – Сразу видно, джеты соображают так же шустро, как летают. Наше дело спасено! Нет, дружище Дарквайнд, конечно, я не собирался тебя оскорблять! Никто здесь не потягается благородством с твоими крыльями, а? Только я что-то разглядеть их не могу за этими пушками. Не покрутишься?.. Дарквайнд дернулся, Эйр Варриор зафиксировал его локоть и ткнул пальцем в Тандеркрекера: – Ты жалкое отродье! Надо было не полосы у тебя отнять, а крылья! – Тебе своих мало? Или чем больше крыльев – тем лучше летаешь? – он поболтал в воздухе пальцами, и кто-то в зале громко хихикнул. – Извини, нам тут снизу обычно не видно вашего величия. – Я тебе башку оторву! – Дарквайнд предпринял еще одну попытку добраться до стойки, но задел тесно стоявшие столы. Стаканы на них загрохотали. Смех тоже стал громче. Пусть его крылья не очень заметны в робомоде, сам корпус настолько широк, что узкие проходы превращаются в пытку. – Сколько джетов нужно, чтобы налить себе энджекс? – Тандеркрекер развел руками. – Очевидно, больше трех, – он отхлебнул, косясь на Эйр Варриора. – Вы уже пять кликов как пришли, а все топчетесь на пороге. Проходите же! Это заправка для всех! Тот мрачно буравил его взглядом. Он собирался поиздеваться, но иногда словесная перепалка – это борьба за аудиторию. У Эйр Варриора не было ни шанса быть услышанным. Второй его ведомый не буянил, но явно отключился от происходящего, может, не в силах справится с презрением, может, потому что где-то раньше набрался. По крайней мере, он точно покачивался. – Серьезно, нельзя же быть такими нерешительными, – Тандеркрекер ухмыльнулся: – Просто вежливо попросите пропустить вас к стойке. Мы не отгрызем вам крылья. Вы же наши защитники. – Я всегда знал, что ты падешь очень низко, Тандеркрекер, – процедил Эйр Варриор, разворачиваясь и утягивая за собой Дарквайнда. Тот чуть не грохнулся, споткнувшись. Второй ведомый молча врезался крыльями в косяк и ухнул, впервые подав голос. Даже возмущение в его исполнении звучало лениво. Их провожали улюлюканьем. Тандеркрекер с легким замешательством оглядел своих зрителей. Почуяв, что Эйр Варриор сдается, они увлеклись высмеиванием джетов и их самовлюбленности, закрытости и чванливости… но забыли, что Тандеркрекер – тоже джет. Хотел бы он, чтобы гордость, которую дарят тебе крылья, можно было сохранять, не ведя себя как ублюдок. Он был офицером, когда осознал, что мехи с любыми альтмодами заслуживают уважения, что с ними нужно считаться. Когда понял, что должен заботиться о тех, кто бесправен, потому что пока это так, их защита – целиком ответственность сильных. Он и сейчас с теплотой думал о самом начале сотрудничества с Мегатроном, о друзьях, которых обрел среди десептиконов, и о самой идее, за которую начал сражаться еще тогда, когда, казалось, был совсем один. Все это много для него значило. Но из-за всего этого он почти не чувствовал себя джетом. Назвать себя так – значило расписаться в невежестве и высокомерии. Стереотип гласит, что джеты – страшные упрямцы. И Тандеркрекер с упорством раз за разом пытался убедить себя, что окружающие отдают себе отчет в том, кто он. Офицер ВВС. Герой войны с Консорциумом. Но нет, они всегда видели рядом изгоя. «Своим» он стал для десептиконов как раз потому, что другие «свои» выбросили его как мусор. Эйр Варриор скрылся. Тандеркрекер под шумок отошел от барной столки и устроился в углу, зная, что его не побеспокоят. Может, даже не задумаются, почему он помрачнел, ведь он поставил Эйр Варриора на место, и всем это понравилось. Эта аудитория относилась с пониманием к тому, что он не обязан развлекать их постоянно. Но они ждут, что он будет шутить. Наверное, он будет. Слегка расслабится после пары стаканов, постарается забыть, что видит в Эйр Варриоре свое отражение – и сможет вернуться к стойке, улыбнуться уставившимся на него оптикам и визорам… Правда, что он лицемерен. Как настоящий джет.***
Мегатрон не ожидал, что из заправки на него практически вылетят три разъяренных джета. Один из них, с редкой двойной полосой на крыльях, едва не буркнул «прочь с дороги!», но спохватился, опознав метку. Поговаривали, что джеты и не стараются различать «наземников»: всех с траками можно звать «ползунками», а всех с колесами – «пыльниками». И довольно. Эйр Варриор промычал вполне явственное «Мегатрон» и даже выдал что-то вроде салюта, но не задержался и на долю клика. Его ведомые стартовали в небо следом за ним. Пусть только он не обнаружит разбитых столов в заправке! Мегатрон проводил взглядом джетов и спустился в подвал. Большинство зданий в Каоне пострадало во время восстания: рабочие, отвоевывая город, обрушивали заводы и склады на головы автоботов. Лучше всего сохранились подземные постройки, и теперь там оборудовали все от хранилищ до заправок. Странно, что джеты вообще заглянули сюда. Подчиненные Траста предпочитали места поприличнее, и у них была своя база, свой склад с энергоном… снабженцы о них по-настоящему пеклись. Авиация все еще оставалась главной военной силой сопротивления. Некоторые наземные части тоже подтягивались к восставшим против Оптимуса городам, но пока автоботы в столкновениях отбирали победу нахрапом. Не только авиация перестала понимать, за что сражается. – Мегатрон! – обрадованно воскликнул Вайлдрайдер. – Эй, Квейк, смотри, кто заглянул! – Ты выпьешь? – немедленно сориентировался Квейк, хватая с полки внушительный стакан. Мегатрон мог поклясться, что именно из них раньше пили рабочие после смены. Он сам пил, хотя мехам его альтмода нечего было делать в центре города. Заправка не стала сильно уютнее с тех пор, как тут плескали после смены слабозаряженный энергон, но посетители явно чувствовали себя здесь не изможденными полудезактивами. Они пребывали в возбуждении. Еще одно подтверждение того, что даже нынешний мир приносит им больше радости и надежды, чем прежний. – Да, – Мегатрон улыбнулся. К обращенным на него взглядам он привык, и в последнее время смирился с тем, что его появление вызывало слишком уж нездоровый ажиотаж. Взглядом он отыскал красные крылья и лиловый шлем: Тандеркрекер и правда был здесь. – Принесешь мне за тот столик? – спросил он у Квейка. – Не вопрос! Ему наверняка хотели задать миллион вопросов. И даже попытались: Вайлдрайдер мастерски подловил одного пытливого десептикона на подходе к лидеру и выразительно оттащил в сторону, на ходу объясняя, что невежливо мешать меху выпить, даже если это – сам Мегатрон. И да, он наверняка знает ответы на все вопросы. Но не сейчас. О, на главный вопрос – как победить Оптимуса Прайма – Мегатрон до сих пор не нашел ответа. Пока третье звено Каонского авиационного флота выпроваживают из бара с хохотом, они не победят, даже если это третье звено – редкие уроды. А Мегатрон старался не думать о них так. Ставить крест на джетах только потому, что они иначе служили иной власти, неправильно. Равные шансы для всех… Не все – такие, как Эйр Варриор, в конце концов. Вид у Тандеркрекера был мрачный. Он кивнул, но не улыбнулся. Мегатрон был одним из немногих его собеседников, перед кем ему не приходилось притворяться. Иногда – по привычке – он сохранял ироничное спокойствие, но чаще все-таки открывался. Это доверие Мегатрон особенно ценил. – Повздорили с Эйр Варриором? – спросил он негромко, когда Квейк принес наполненный стакан. Другие посетители хотя и косились на них с Тандеркрекером, все равно оставили им личное пространство. – Жаль, что Шоквейв какую-нибудь другую авиабазу не спас, – буркнул Тандеркрекер, отводя взгляд. – Кое-кто заслуживает сдохнуть. – Из-за Эйр Варриора у джетов не лучшая репутация среди десептиконов, – вздохнул Мегатрон. – Я уже наслышан. – Зато среди джетов у него репутация идеальная. Быстрый, мощный, безжалостный… – Тандеркрекер щелкнул суставами пальцев, сплетая их. – Мы просто поцапались. Извини. Я пытался сдержаться. – Все в порядке. Тандеркрекер кисло улыбнулся. – У тебя поверх линз горит «я пришел поговорить и не знаю, с чего начать». – Боюсь, что ты пошлешь меня так же далеко, как этих троих, – признался Мегатрон. – Я сегодня встречался с Трастом. Обсуждал ситуацию, которая сложилась… у нас с ними. Мы словно из двух разных миров, и за этими границами никто не видит, что мы на одной стороне. – Не думаю, что могу изменить их мнение, – Тандеркрекер кивнул в сторону зала, – по поводу джетов. Не думаю, что хочу. – Хочешь, – тихо подсказал Мегатрон, – ты ведь один из них. – Зачем ты читаешь мысли? – уточнил Тандеркрекер строго. – Это можно делать только Саундвейву. Он коротко усмехнулся в ответ. Саундвейв старался не лезть в чужие мысли против воли. Мегатрону пришлось убить много времени, чтобы показать ему, насколько неэтично добиваться своего с помощью телепатии. Это было очень давно. Работая на Рэтбэта, Саундвейв привык обращаться со своим талантом свободно, главное для него было – чтобы другие сенаторы не узнали про телепата, работающего на их оппонента. Теперь ему почти не требовалось напоминать об этичности. Зато у Мегатрона сейчас было ощущение, будто он лезет в чужую искру. Хуже, чем в мысли, разве нет? – У тебя поверх линз горит. Не могу больше ходить вокруг да около, – Мегатрон отпил и подался немного вперед. – Траст готов взять тебя в воздушные силы. – Что? – Тандеркрекер округлил оптику и застыл с приподнятым стаканом. – Мы обсуждали с ним возможность… качественных изменений. Интеграции… которая не происходит, пока мы фыркаем в сторону друг друга и ничего не предпринимаем, – Мегатрон был благодарен за то, что его не перебивают, позволяя высказать все аргументы. Он видел, что Тандеркрекеру не терпится взорваться возражениями. – Я пришел сказать тебе, что формально больше нет никаких препятствий. Ты можешь вернуться к тому, что для тебя действительно важно. – Нет. Мегатрон и не ожидал услышать ничего другого. – Подумай. Ты не обязан принимать решение прямо сейчас, – он обвел взглядом заправку. Ему пришлось улыбнуться, потому что не стоит мрачно сидеть в углу, когда недавно стал де-юре правителем Кибертрона, пусть эта власть пока стоила немного. Тандеркрекер тоже часто улыбался на публике. Он как будто всем своим видом показывал: смотрите, я изгнан, и я по-прежнему счастлив. – Я думал, что тебе захочется вернуться в небо. Быть тем, кто ты есть, не стесняясь этого и не притворяясь. Ты воин. Ты великолепный помощник, отличный друг, и я… знаю, что тебе хочется летать, а не торчать со мной на бессмысленных переговорах. – Нет! Нет, фраг, нет!.. – Тандеркрекер повысил голос и резко оборвал восклицание. Раньше, чем его возмущение вызвало слишком много внимания. – Я знаю, есть миллион причин, по которым в небе до сих пор главный Траст, – процедил он. – Ты его не отставишь, я даже не буду просить. За ним пойдет не только Скурдж, это дело времени и пары встреч. Благодаря ему у нас будет слаженная, сильная авиация. Но пока он – авиакомандующий, я не вернусь! Мегатрон поймал его за руку: – Послушай! Я знаю, что Траст возглавлял трибунал. Знаю, что он – один из тех, кто тебя изгнал. Но это было другое время. Другие порядки. Дай ему шанс… – Я не стану слушать его приказов! Кто сказал тебе, что он изменился? – он невесело усмехнулся. – Мегатрон, ты думаешь о джетах лучше, чем они есть! В чью триаду он меня загонит? Эйр Варриора?.. Населла? – Старскрима. Вместе со Скайварпом вас как раз трое. Тандеркрекер замолчал ненадолго. – Ну, еще лучше, – буркнул он наконец. – Старскрим кроме пробирок своих видел чего? Ох… Праймус, Мегатрон, я не просил! – отрезал он. – Старскрим уж тем более не заслужил возвращаться в эту ржу. Недаром он оттуда крылья унес, как только встретил нормальных мехов. – Я не настаиваю, – как можно мягче произнес Мегатрон. – Но в одном ты не прав… Я много знаю о джетах. Я знаю тебя. Скайварпа. Старскрима. Я горжусь каждым вашим решением. И твоей силой. Тем, как ты переступаешь через себя… Но время, когда тебе нужно быть кем-то определенным, чтобы с тобой считались, прошло. Ты можешь быть кем захочешь. Ты можешь вернуться, можешь показать остальным, как они ошибались. Мне тяжело смотреть, как ты гасишь свои желания потому, что когда-то выбрал уйти. Можно передумывать, Тандеркрекер. Можно. Конечно, он был нужен Мегатрону в небе. И Тандеркрекер об этом знал: оттого было так тяжело говорить с ним. Может быть, он поверит, что Мегатрон и правда переживает о нем, а не только о состоянии своей разношерстной армии? Став десептиконом, Тандеркрекер сознательно поддерживал иллюзию того, что он больше не часть прошлого мира. Он отстаивал равенство классов, был с Мегатроном всегда, когда тот нуждался в нем, но порой в его поведении, взгляде, словах проскальзывала тень прошлого. Он, настоящий он, должен быть лучше всех. Совершеннее всех. Для Тандеркрекера быть лучше – значило быть равным. За это он и вылетел из армии. Неправильно, что ему приходится фыркать и отворачиваться от собственных желаний, стыдиться их. Неправильно, что он не может вернуться на свое законное место. Открыть настоящего себя другим, чтобы между его альтмодом и доверием десептиконов больше не лежала крылатая тень. – Я презираю их, – размеренно отозвался Тандеркрекер. – Я не пожму руку Эйр Варриору, даже если его шестерка на меня шестистволку наведет. – Они скованы собственными заблуждениями. Правилами прошлого мира. Но теперь они – наши союзники. Я собираюсь сделать все, чтобы мы сплотились, иначе Оптимус просто раздавит нас. – Ты ведь со мной говоришь, как с Трастом, да? – Тандеркрекер взглянул на него исподлобья. – Я аж слышу. И представляю его фейсплейт… Фраг. Ты правда думаешь, что я такой же, как они? – Я думаю, что они могут стать такими, как ты. Ты ведь… был другим, – Мегатрон виновато пожал плечами. Тандеркрекер едва ли хочет вспоминать. – Ты не всегда задумывался об именах мехов, подготавливающих взлетные площадки. Но ты так много сделал для нашей… маленькой непризнанной партии, – он усмехнулся. – Для многих из тех, кто здесь сидит. Для меня. Благодаря тебе я пожал руку Сентинелу Прайму. Я никогда не поверю, что все, кто остался в армии, не выберут этот же путь следом за тобой. Тандеркрекер мрачно хмыкнул. Отвернулся к стене. – Ты всегда болтал лучше меня, – пробормотал он. – И что, Скайварпа ты уже убедил? – Старскрим собирался его найти. Послушай, я… не хочу, чтобы ты неправильно меня понял. Только ты решаешь, возвращаться или нет. Я всегда знал, что если попрошу тебя о чем-то, что ты сочтешь неприемлемым, то услышу «нет». И я… – Когда я убью Эйр Варриора, ты будешь оправдывать меня в суде, – перебил Тандеркрекер. – Учти это. – И у меня получится, – подмигнул ему Мегатрон. – Плохая шутка, – буркнул тот, но без обиды в голосе. – Все никак не научусь, – признался Мегатрон с легким сожалением. – Вечно у меня не ладится с тем, чтобы разбавить обстановку.Ранее
Кулаки всегда врезаются в броню глухо. Гулкие удары бывают только в постановочных боях, когда нужно эффектное эхо, грохот, проходящийся по аудиодатчикам скрежет. А реальный лязг – почти без эха, немного задушенный звук. – Смотри, что делаешь! – возмущенно прикрикнул Эйр Варриор. – Прости! – Дредвайнд, возившийся с полировальным кругом, держался за фейсплейт, когда Тандеркрекер обернулся. – Я за… задумался… – О чем тут думать, берешь и полируешь! Фраг, тупица, – Эйр Варриор нервно встряхнулся, пытаясь разглядеть, осталась ли на крыле царапина. – У тебя мозговой модуль меньше, чем у скраплета!.. – Прости, – повторил Дредвайнд растерянно. – Я исправлю… – Что-о?! Ты еще и реально попортил мою обшивку? Мелкий урод! Дредвайнд затряс головой: – Нет, нет, ничего страшного, по… Эйр Варриор оттолкнул его так, что он немного отлетел и ударился о стену. – Тандер! Эй, Тандер, что с моим крылом? Тандеркрекер лениво окинул его взглядом и покосился на Дредвайнда. Тот умоляюще уставился в ответ. Фейсплейт ему Эйр Варриор смял, но не до энергона. О, он умеет бить так, чтобы не понадобилось обращаться к медикам. Кому нужны скандалы внутри триады? – Нормально все, – сказал Тандеркрекер. – Дредвайнд, что ты вообще тут делаешь? У тебя разве не дежурство? Непривычно смотреть на другого джета сверху вниз. Дредвайнд похож на уменьшенную копию Дарквайнда, второго ведомого Эйр Варриора. Расцветка, форма визора, даже имена звучат схоже. И все же он – мелкий. Тандеркрекер проверял – если он идет сзади, а ты слегка сбавишь шаг, он врежется фейсплейтом прямо в элерон. – Я… – начал было Дредвайнд, но Эйр Варриор перебил: – У него пять кликов до смены. Успеет закончить с реально важными делами, – и рывком притянул ведомого за плечо. – Валяй. Только: еще раз дернешься, крылья оторву! Тот бросился дополировывать плоскость. К счастью, Эйр Варриор слишком увлекся своим датападом, чтобы обратить внимание на то, как его ведомый тщательно маскирует свежую царапину. Тандеркрекер наблюдал за ними недолго. Он калибровал орудия – и это было так же скучно, как смотреть, как Эйр Варриор издевается над Дредвайндом. Это уже шлак знает сколько продолжается: один и тот же репертуар даже преданным зрителям надоест, а Тандеркрекер никогда не фанател от представлений с насилием. И так ясно, что Дредвайнду не место во флоте. Он только прислуживает ведущему да занимает место в тройке. – Эй, мелкий, Рамджет ждет, – Дарквайнд ввалился как всегда шумно. Неповоротливый, не очень-то ловкий бомбардировщик, он всегда приносил с собой немного разрушений. Тандеркрекер, например, едва увернулся от шестистволки, которой он размашисто махнул. – Недоразумение, – хмыкнул Эйр Варриор. – Слышь, Дарквайнд!.. Твоя мелкая копия мне чуть краску не подрала! Дредвайнд ретировался, только его и видели. Под рукой Дарквайнда он нырнул, полностью оправдывая свою принадлежность к разведке: тот даже не заметил. Но все равно раздраженно прогудел: – Я говорил этому скраплету перекраситься! Он болезненно реагировал на любой намек, связанный с популярной теорией о том, что они с Дредвайндом неудавшиеся дуоботы. Однако сходство вплоть до оттенка активной краски – это вам не шутки. Перекраситься ты можешь, но «родной» цвет так или иначе всегда лежит лучше. И ладно – оттенок красного. Желтый кокпит – тоже один в один. В чем-то даже формой шлема они напоминали друг друга. Только Дредвайнд был крошечным по сравнению с Дарквайндом, вот и вся разница. – Искре не прикажешь, – насмешливо заметил Тандеркрекер. – Отвали, – глухо огрызнулся бомбардировщик. Характер у него был взрывной, под стать специализации. – Нет, я все понимаю, – он ухмыльнулся еще шире: – Просто на тебя слишком много краски ушло. Вот и извели остатки на того, кто поменьше. – Нас в разных городах собрали! – гаркнул Дарквайнд, шагая к нему и сжимая кулаки. Здоровенные, надо сказать, кулаки. Ну, давай, сделай что-нибудь ведомому первой тройки. Тандеркрекер осклабился, смело подпуская его поближе. – Я даже знаю, как он попал во флот! Ты пронес его прямо тут, – он стукнул кулаком по массивному корпусу. – И втайне ты ужасно боишься расстаться с этим малышом. Дарквайнд зарычал, но тут заржал Эйр Варриор, и он раздосадованно покосился на ведущего. О, как будто его командир когда-либо боялся задеть чьи-то чувства! – Ладно, бывайте, – Тандеркрекер махнул рукой. – У тебя пятно на крыле, красавчик, – бросил он Эйр Варриору, выходя. Сильнее всего тот возмущался, когда по любой причине что-то портило его идеальный ровный светло-голубой оттенок.***
Тандеркрекер удивился, когда услышал шум. Он шел к посадочной площадке: договорился с Рамджетом полетать немного перед завтрашним отбытием. Нельзя сохранить ощущение ветра, пытающегося выгнуть элероны, надолго, но можно хотя бы насладиться им, прежде чем они покинут планету. Тандеркрекер ненавидел дни ожидания. С базой Консорциума здесь они разобрались быстро, но теперь предстояло невесть сколько проторчать в стенах космического корабля, пока они доберутся до следующей цели. Единственный способ загнать органиков назад – напугать их так, чтобы не смели носа сунуть на кибертронские территории. Война, по мнению Тандеркрекера, затягивалась исключительно за счет того, как далеко Черный Блок умудрился расползтись. Органиков всегда так утомительно много. И они так утомительно сопротивляются. Вляпаться в чью-то драку Тандеркрекер не рассчитывал. Он даже не думал, что кто-то здесь будет. Большинство отдыхали после боя. Он спокойно вышел из-за поворота и остановился. Дарквайнд вдавил Дредвайнда в стену – определенно, без даже минорных усилий. Вздернул – и тот безвольно висел, не сопротивляясь. Тандеркрекеру захотелось пошутить про кривое зеркало, но он промолчал. – Я тебя предупреждал, недомерок! – рычал Дарквайнд. – Ак… активная… краска… едкая слишком… я не могу… Все, что я наношу, облезает… Эйр Варриор ругается… если я выгляжу небре… Дарквайнд встряхнул его, сдавливая так, что крепления брони заскрипели. – Мне налить на твои оправдания! Еще кто-нибудь заикнется о том, что мы дуоботы, я размажу тебя при следующем вылете, ясно?! Джеты иногда могут сцепиться: мало ли причин что-то делить, когда вечность летаешь крылом к крылу. Но все угрозы остаются на базе, таково неписаное правило. Переносить личные дрязги в бой – немыслимое нарушение устава. Тандеркрекер с неприязнью подумал: каковы шансы, что Дарквайнд осознаёт, что обещает. – Прости, Д-д-дарквайнд, – пролепетал Дредвайнд, – я… я придумаю что-нибудь… – Кхм, – прочистил вокалайзер Тандеркрекер. – Минуты братской близости? И запнулся. Наверное, не стоило… усугублять, да? Не похоже, что Дарквайнд в настроении для шуток? Он никогда не в настроении, но как бы при этом не сломал Дредвайнду нейроствол. – Агрх! – Дарквайнд разжал пальцы и вырос перед ним, загораживая узкую полоску ламп посередине потолка. – Я тебя сделаю таким же мелким, болтун! – и хлопнул ладонями прямо перед фейсплейтом Тандеркрекера. – Сначала тебе придется сбросить немножко бомб, – отмахнулся тот, уклоняясь и огибая Дарквайнда, чтобы оказаться за его спиной. – Скорость – не твоя сильная сторона, дружище. Здоровяк не нашелся с ответом, рыкнул что-то невразумительное и ушел. Тандеркрекер наклонился к Дредвайнду, подавая ему руку, чтобы помочь подняться. Не было меха, который бы не пошутил про его габариты, но, фраг, избивать мелкого – как-то… Он же вроде как джет. И сломается в два счета, если Дарквайнд об него кулаки почешет, к тому же. Как ни крути, неправильно это. – Ты цел? – Тандеркрекер сверился с хронометром. Мда, Рамджет его уже ждет. – Все в порядке, – прошептал Дредвайнд, отводя взгляд и пятясь вдоль стены. – Погоди, – он занес было руку, чтобы положить ему на плечо, и Дредвайнд так шарахнулся, что Тандеркрекер тоже замер. – Он тебе винты погнул, – осторожно добавил он. – Я ничего не хотел… – Нет-нет, – промямлил тот. – Не беспокойся. – Слушай. Я… он из-за меня обозлился, – Тандеркрекер завел руку за голову, слегка хлопая себя по шлему, и усмехнулся. – Я сказал, что вас собрали вместе, и… – Я… выкованный, – тихо поправил Дредвайнд. – Кто бы собрал… такого как я? Тандеркрекер смолк. И правда. Нелепо, как ни крути. Военный джет-недоросток. Крошечный самолетик. Разведывательные миссии он выполнял отлично, но… но это же смешно! Его никто не принял бы во флот, если бы не война и не недобор в авиации. Отчаянные времена – отчаянные меры. Нетривиальные решения. – Тебе, может, помочь… до медбэя дойти? – неуверенно предложил Тандеркрекер. Он не разбирался в травмах, но Дредвайнд полагался на винты во время взлетов и посадок, и если большой злой брат-близнец… Ржа. Пора завязывать с этими шутками. – Я не хочу отнимать твое время, – торопливо выпалил Дредвайнд, разворачиваясь. – Это ерунда. Да, правда, ерунда… «Тебя где носит?» – пришел недовольный вызов от Рамджета. Тандеркрекер неуверенно цокнул вокалайзером. Ладно, если Дредвайнд хочет, чтобы его оставили в покое…***
– Траст, слушай… – Тандеркрекер догнал ведущего и сравнял шаг. – Такой вопрос, странный, наверное, но… можно что-то сделать с дежурствами Дредвайнда? – Что не так с дежурствами Дредвайнда? – Ну… они стоят так тесно с… тренировками его звена, – Тандеркрекер не знал, как назвать то, что происходит в эскадрилье Эйр Варриора. – Вот Рамджет как раз жаловался тебе, что Дредвайнд все время опаздывает… Ведущий на него пока даже не оборачивался, так что Тандеркрекер решил говорить смелее. В конце концов, Рамджет вряд ли вмешается. Кажется, он заинтересованно косится, но не собирается уличать Тандеркрекера ни в чем. Да он и не врет, в общем-то. Даже не собирается никого обвинять. Просто констатирует факт. – Я заметил, что ему непросто успевать, – закончил он. Траст все еще не смотрел в его сторону. – Эйр Варриор устанавливает его график. Когда назначать ведомого – ему решать. Тандеркрекер постарался стравить воздух не слишком возмущенно. – Ты ведь заверяешь его, может, было бы рациональнее… – Если Дредвайнд не может успевать делать то же, что все мы, ему не место в армии, – отрезал Траст. – Расписание внутри звена – дело Эйр Варриора. – Ладно, ладно. Я ничего такого не имел в виду, – Тандеркрекер приподнял ладони. – Эйр Варриору решать. Без проблем. Извини. Траст зашел в каюту, а Тандеркрекер разочарованно пнул ногой валявшийся на палубе обломок. Они ввязались в космическое сражение недавно, и изнутри корабль выглядел так же неважно, как снаружи. Серьезных повреждений нет, они могут продолжать путь, но то и дело что-то где-то перегревается, пускает фонтаны пара или снопы искр, а потом тебе по шлему тюкает кусок трубы. Проходили. – Когда летаешь в первой тройке, не думаешь, что у кого-то дежурства не такие удобные? – хмыкнул Рамджет, толкая его в бок. Он явно не видел никакой проблемы в третьем звене. Может быть, и Тандеркрекеру тоже кажется? Эйр Варриор – опытный воин, никто никогда на него не жаловался. Характер у него мерзотный, но приятных мехов вообще не так много, к сожалению. – Мелкий должен работать, как все, – добавил Рамджет. – Ты чего, нянькой заделался? – Не все же с тобой нянчиться, – парировал Тандеркрекер. В том-то и дело, что Дредвайнд, кажется, выполняет куда больше, чем входит в обязанности ведомого. Ржа, да если бы Траст когда-нибудь обмолвился, что он должен ему энергон подавать, Тандеркрекер бы этого так не оставил. А Дредвайнд сносил все окрики и приказы безропотно. Раньше он просто казался Тандеркрекеру жалким – и на этом рефлексия заканчивалась. Ясно же, что когда ты прежде занимался шлак знает чем, а потом тебя пустили в авиацию, твою репутацию ничто не убережет. Но после недавней сцены у посадочной площадки он задумался, воспринимает ли хоть кто-то здесь Дредвайнда хотя бы просто равноправным джетом. Разве что Траст, очевидно. И, поскольку он вычеркнул из поля зрения все, что происходит вне боевых вылетов, у него не самая полная база для выводов.***
– Пожалуйста! – голос Дредвайнда звучал надсадно, он как будто захлебывался помехами. – П-п-пожа… Крик доносился со стороны склада, где корабельные техники хранили ремматериалы. Тандеркрекер распахнул дверь. Внутри оказалось светло, шумно работала включенная на максимум вентиляция. Пахло чем-то едким и неприятным. – О, наш вездесущий шутничок явился, – Эйр Варриор выпрямился. В руке он держал баллончик. И ухмылялся – широко и самодовольно. – Мне показалось… Тандеркрекер запнулся, увидев Дредвайнда. Дарквайнд держал его, вдавливая фейсплейтом в стол, безжалостно навалившись локтем чуть ниже шлема. Другой рукой он прижимал ноги, слабо дергающиеся – отбивающие частую дрожь наколенниками по металлу. Но ошарашило даже не это. Цвет исчез с крыльев Дредвайнда. Теперь они были серыми, с разводами, оставленными… кислотой? Они содрали активную краску, понял Тандеркрекер. Под крыльями на столе и полу – слипшаяся стружка краски, стертая жесткой пружинистой губкой. Дредвайнд перестал выгибаться, стонать и кричать, когда он вошел. Он обмяк, и вздрогнул только тогда, когда Эйр Варриор шлепнул его губкой по свежеобработанному крылу. У самого основания оно еще было красным. Рядом лежало несколько баллончиков, похоже, что с краской. Еще один он держал в руках. – Зайди и прикрой дверь, если хочешь присоединиться, – мотнул головой Эйр Варриор. – Или вали, будь добр. – Вы тут увлеклись. Там смотр объявили, начнется кликов через десять, – не дрогнув, сказал Тандеркрекер. – Командование нам мозги разъест, если в казарму не вернемся. – Фраг, – кисло скривился Дарквайнд, с усилием отталкиваясь от маленького корпуса. – Ладно, мелкий. Остальное сам. Дредвайнд сдавленно всхлипнул. Эйр Варриор схватил его за край крыла, где кислота, должно быть, уже высохла, и выгнул назад. Тихо взвизгнув, Дредвайнд попытался подняться. Его сервоприводы дрожали. Активную краску можно содрать только с верхним слоем металла. Микроны, но тем не менее – это равноценно тому, что с тебя соскабливают часть sentio metallico. У всех свой уровень чувствительности – и крыльев, и других деталей. Но если только твоя броня не сделана из унутрия, тебе будет по меньшей мере неприятно. Или страшно больно, если кислота затронет датчики. – Завтра у тебя должны быть чистенькие гладкие крылья, – вкрадчиво произнес Эйр Варриор. – Опять опозоришь меня хлопьями краски – мы повторим процедуру, ясно? – он толкнул под честплейт Дредвайнда баллончик, оставил ведомого в покое и картинно махнул рукой: – Ох, за что мне только достался недомерок!.. Пошли, Тандер? – остановился он в дверях. – Да, я только Рамджета найду, – кивнул он. – Мы вас догоним. Дверь опустилась, задев плечо Дарквайнда – и вызвав очередную вспышку угрюмых ругательств. Он все время умудрялся стать жертвой автоматических систем. Тандеркрекер торопливо обернулся. Дредвайнд медленно сел, подтянув колени вперед и неловко придерживая норовившие раскатиться баллончики с краской. Даже на столе, сгибаясь, он был все еще ниже Тандеркрекера. – Ржа… – тот застыл рядом, не зная, что делать. – Я… я сейчас позову техника… – Н-н-не… нет… не надо, – едва слышно выдавил Дредвайнд. – Серьезно, у тебя, это, не лучший вид, – он попытался слегка присесть, но никак не выходило найти такой ракурс, чтобы нормально заглянуть Дредвайнду в фейсплейт. Тот отворачивался, как будто и с ним Эйр Варриор с ведомым успели что-то сделать. – Дай хоть я тебе… помогу. – Пожалуйста, не надо! – упрямо повторил Дредвайнд. – Эйр… Варриор разозлится… – Эйр Варриор ублюдок! – Тандеркрекер повысил голос. Оказывается, как легко произносить правду. Вот только как будто Дредвайнд эту правду не знает… – Какая разница, что он там подумает! – Он мой ведущий! – перебил Дредвайнд отчаянно. – Он говорил мне перекраситься! Я должен был!.. – голос упал. – Возвращайся в казарму, Траст будет недоволен, если… – Да нет никакого смотра, – Тандеркрекер взял один из баллончиков в руку. Синяя. Такая, что полос, обозначающих специализацию разведчика, почти не будет видно. Эйр Варриору мало было причинить ему боль. Он хотел унизить его еще сильнее. – Значит, так, – он наконец-то смог встретиться взглядом с Дредвайндом. Желтый визор смотрел пусто и совершенно невыразительно, но не заметить борозды от дент на губах было сложно. Дредвайнд чуть не отгрыз их, пока пытался справиться с болью. – Я принесу анестетик, грунтовку и что-нибудь для полировки. Мы приведем тебя в порядок. Нельзя шататься по кораблю в таком виде. Хорошо? Дредвайнд не ответил. – Этот шлак Эйр Варриору с рук не сойдет, – твердо заявил Тандеркрекер. Не хотелось признаваться, но он ужасно нервничал. Его разрывало от жажды набить Эйр Варриору морду немедленно и желания призвать Траста пресечь дедовщину. Но надо было помочь Дредвайнду. Как он вообще может ему помочь? Дело ведь не в боли. В позоре? В… том, что собственное звено изуродовало его, и он не сумел, а может, даже не попытался сопротивляться? В том, что до сих пор не признавал, что это неправильно? – Ты не можешь позволять так с собой обращаться. Фраг, у тебя есть права тут! – растерянно говорил он, хотя едва ли мог так утешить Дредвайнда. Это точно были неправильные слова, но Тандеркрекер не был силен в других. Шутить здесь было не над чем… – Траст этого так не оставит! – Я разберусь… – попытался возразить Дредвайнд. – Подожди немного, – он уже стоял в дверях. – Я быстро. Когда Тандеркрекер вернулся, на складе никого не было.***
Траст не дал ему никакого ответа. Несколько дней прошло, официально Дредвайнд считался отбывающим наказание за неповиновение командиру – унизительная отмазка, придуманная Эйр Варриором, в которую все поверили. Вернее, всем было налить. О любом другом джете стали бы расспрашивать, но недомерок никого не волновал. Тандеркрекеру стоило большого труда не присоединиться к «нарушителям регламента». За драку он точно загремел бы на гауптвахту, а портить послужной список не хотелось. Ну и потом, разве обязательно драться, чтобы добиться справедливости? Тандеркрекер ждал, когда Траст вызовет Эйр Варриора с Дарквайндом для разбирательств, но этого все не происходило. Поэтому сегодня он пришел в каюту ведущего. Траст впустил его, неохотно – но спокойно. Тандеркрекер привык к его невозмутимости. Быть командиром флота – большая ответственность. Скоропалительных решений на такой должности принимать нельзя. Да и когда ты – ведомый первой эскадрильи, как-то неловко предъявлять претензии лидеру. Однако Тандеркрекер планировал задавать вопросы в лоб. – Ты видел мою жалобу? – спросил он, когда Траст вернулся к терминалу, за которым, видимо, работал, пока к нему не ворвался ведомый. – Да. Мы разобрались с ней. – Вы… как? – растерялся Тандеркрекер. – Дредвайнд не подтвердил твои обвинения, – Траст коротко взглянул на него. – Дело закрыто. Тандеркрекер ошарашенно молчал пару кликов. – Что?! – наконец взорвался он. – Но я видел!.. Хочешь сказать, я вру? Это оскорби… Траст качнул головой. Темная красная оптика смотрела строго, но невыразительно. – Никто не обвиняет тебя во лжи. Возможно, ты что-то не так понял. Чтобы не возникло конфликтов накануне сражения, я оставил твое донесение анонимным. Тандеркрекер затряс головой: – Причем здесь я?! Они ободрали его крылья! – Медосмотр не выявил ничего необычного. – Траст, это безумие! Я видел своей оптикой, как они поливали его кислотой! – он схватил ведущего за плечо. Траст помрачнел, но не шевельнулся. – Ты мне не веришь?! Траст стравил воздух. – Факты таковы, Тандеркрекер. Дредвайнд не собирается обвинять ни в чем Эйр Варриора. В его личном деле упомянуты серьезные ожоги, краска и правда ложится на крылья неровно. Перекраситься он решил сам. Не знаю, что и почему ты видел, но, по мнению Дредвайнда, этого не было. Ерунда какая-то. – Так спроси Эйр Варриора! В фейсплейт ему посмотри!.. – Ты хочешь, чтобы жизнь Дредвайнда стала еще сложнее? – уточнил Траст ледяным тоном. Тандеркрекер резко замолчал и отстранился. В проце не укладывалось. Они всерьез ведут этот разговор? Траст знает, что он не врет! Знает, что случилось с Дредвайндом на самом деле. И ничего не собирался предпринимать. – Траст… – он скривился. Можно ли до него достучаться? – Они пытали его. Эйр Варриор – ведущий в своей тройке, но у всего должен быть предел… Или есть какой-то закон, который я пропустил? Который делает Дредвайнда меньше джетом, чем мы?! – Ты же любитель каламбуров, – помолчав, ответил Траст. – Он – меньше джет, чем мы, это правда. И у него нет претензий к своему звену. Перестань мутить воду, Тандеркрекер. У нас есть дела поважнее, чем твои домыслы. Совсем скоро им вылетать против авиации и пушек Консорциума. Тандеркрекер – не зря ведомый в первой эскадрилье, он – один из лучших, и он… он не знал, что делать, когда его затыкает командир флота. Он должен промолчать и прогнуться, так ведь? В любой тройке есть четкая иерархия. А Траст – больше, чем его ведущий, в конце концов! Но Тандеркрекер всегда считал его образцовым джетом, а теперь – не знал, что думать. Он молча отсалютовал и стремительно покинул каюту.***
Дредвайнд отшатнулся от него – он всегда отшатывался. Ему попросту тяжело смотреть в фейсплейт собеседнику с близкого расстояния, но дело не только в этом. Тандеркрекер теперь понимал, что таких эпизодов, как на складе, могло быть больше, и, скорее всего, стремление держаться подальше теперь заложено у Дредвайнда в прошивку. Но зачем терпеть? Траст бы не смог замять это дело, выдвини Дредвайнд обвинения! – Почему ты ничего не сделал? – с растерянным возмущением спросил Тандеркрекер. Дредвайнда он снова увидел в недавнем бою. Синие крылья, подкрашенные в цвет детали корпуса – он выглядел непохожим на себя, но не так уж плохо. Бодрился после вылета, хотя, как всегда, держался особняком. Никто не поинтересовался, как у него дела, даже Тандеркрекер. Он решился подойти, только когда они остались наедине. Звено Эйр Варриора на первый взгляд представляло собой неуравновешенную боевую единицу, но его члены отлично дополняли друг друга. Скорость лидера, легкость одного ведомого и непробиваемость другого. Они – из тех многопрофильных команд, которые могут подстраиваться под изменчивую миссию. Даже первая тройка не настолько подвижна. Но это на вылетах. Как только они трансформируются, их больше как будто ничего не связывает. – Пожалуйста, оставь меня в покое, – глухо откликнулся Дредвайнд, опуская голову. – Эй, ты же джет! В тебе что, нет гордости?.. Визор Дредвайнда вспыхнул яростью, которой Тандеркрекер не ожидал. – Гордости? – переспросил он звенящим голосом. – Тандер, да что ты вообще знаешь?! Все, что у меня есть, это место в ВВС! Траст взял меня в свой флот, никто не брал, в Восе, в Тетрахексе! Эйр Варриор ублюдок! Но он один из лучших, он настоящий, а я… никто не захочет пятна на эскадрилье! Меня выкинут, и кем я буду? Я потеряю все, что имею! – он сжал кулаки. – Перестань думать, что ты можешь заботиться обо мне! И что у джетов есть хоть какая-то честь! – он нервно рассмеялся. Сделал пару шагов назад. Снова скривился: – Никогда не подходи ко мне, Тандеркрекер. Для тебя все – шутки, но я не шучу. Мы – третья эскадрилья Каонского флота. Я ни на что это не променяю. Тандеркрекер растерянно молчал, провожая его взглядом.