Комната Огня

      Белый пушистый туман клубился вокруг затрудняя обзор. Первым через эту дымную суть пробился шустрый золотистый лучик. Он ускользнул по оправе потерялся в стекле и рассыпался ярким всполохом, на мгновение ослепляя. Молодой человек зажмурился. А когда распахнул глаза в вышине разглядел стеклянный купол через который в огромное помещение лились солнечные лучи. Они разгоняли туман, открывая взору белоснежные здание вокзала с чёрными росчерками рельс. Вдоль стен стояли деревянные скамейки, а вокруг...тишина. Но это обстоятельно Гарри заметил лишь когда тишина была нарушена первым звуком.       Звук доносился сзади. Напоминал что-то среднее между скулежом и хныканьем, как будто у существа его издававшего не хватало сил на полноценный плач, или оно не понимало как это можно было сделать. Источник звука обнаружился под третьей скамейкой. Маленькое уродливое тельце, словно слепленый из глины неумелой рукой младенец, с нечаянно вложенной в него жизнью. Непонятное существо, как и всякое уродство, отталкивало и завораживало одновременно. Гарри не заметил как опустился на корточки и протянул руку. Её тут же перехватили, а на плечи легли аккуратные ладошки, настойчиво потянувшие вверх.       Парень оглянулся. По бокам от него стояли его родители.       - Не стоит, сохатик, не трожь его.       Лили потянула на себя сына, отводя от злосчастной скамейки. Словно дождавшись этого в воздухе в тот же миг начинают появляться сгустки непонятной субстанции и впитываться в существо. От них неуловимо несёт жаром пламени, раскалённым металлом и кровью, что только усиливает запах железа, оседающий на языке солью. Гарри всем существом ощущает вибрацию. Магия звенит хрусталем и перетянутыми струнами. Но за ней прячется что-то непередаваемо древнее и незыблемое. Древнее жизни. Вернее смерти. Челнок на ткацком станке мироздания. И вечная пряха разбирает наконец спутавшиеся нити, разделяя узловатыми длинными пальцами пряди цветного шёлка, жизни магов, отделяя давно порванный клок от крепкой, призванной связать воедино не один узор нити. Разобрав его на волокна пряха небрежно стряхивает их в корзину к другим обрывкам, может ещё удастся переплести... Кто знает...       Том Реддл поскуливает в последний раз и исчезает рваными полосами серо-черного тумана. Но в самый последний миг его глаза отражают разум. Поттер выхватывает этот миг, читая в синих глазах понимание и спокойствие. Клешни, незримо держащие его сердце все это время, разжимаются. Волнение отступает.       - Ты все сделал правильно! - вторит его ощущениям голос отца.       - Он больше не вернется, - окончательно убеждает мать.       - И всё-таки, почему он не погиб раньше, во мне... Ведь... Был и яд василиска и адский огонь... И вообще...       Губы Лили нежно касаются такой же растрепанной как у мужа макушки.       - Сынок, как бы это проще объяснить... - Поттер старший лохматит макушку и чешет затылок, пытаясь собраться с мыслями. - Та дрянь, она априори занимает все доступное пространство вместилища, поэтому уничтожая оболочку, уничтожаешь хоркрукс. Другой вопрос, что уничтожить такой предмет почти не реально. Ведь готовят его заранее и очень тщательно. В твоём случае никто ничего не готовил. И осколку пришлось зацепиться за единственное ещё пока не до конца оформившееся, что было в наличие - твою душу. Заменяя еще не сформированные связи с телом своими. Как внешнее проявление подселенца, у тебя появился шрам. Как подтверждение установившихся связей этой души с телом, твоя ментальная связь с Волдемортом. И некая "блаженность"...       - Извини малыш, но для тех условий в которых ты рос, было слишком странным вырасти столь добрым и доверчивым, не имеющим вообще понятия об осторожности. А главным выводом должно было стать: людям нет до тебя никакого дела, только до себя. Но...       - Но я его не сделал...       - Увы...       - Так что, - продолжил прерванную тему Джеймс, - убрать эту дрянь можно было только разорвав все духовные связи с телесными. Что не давал ни один из случившихся эпизодов. Защита хоркрукса не давала тебе умереть мгновенно. Оказанная в последний, как казалось, момент помощь, не давала избавиться от хоркрукса. Замкнутый круг.       - Из которого можно было выйти, только при помощи косы смерти...       - Осталось только понять, как вернуться назад.... Вы только не подумайте... Я вас очень люблю... Но... - всполошился мальчишка.       - Но мы мёртвые... А ты пока ещё живой. - улыбнулась женщина.       - Не торопись к нам, - мужчина подошёл, стиснув в объятьях жену и сына и лучезарно улыбнулся, проказливо сверкнув очками. - Мы тебя подождем, лет сто, может сто пятьдесят. Но ты уж тогда, будь добр, захвати с собой Нюньчика. А то без его ядовитого языка, да в отсутствии Бродяги, как-то скучновато... Но тссс, я тебе этого не говорил.       Поттеры широко улыбнулись друг другу. Наслаждаясь последними мгновениями близости.       - Гарри, - раздалось издалека на грани слышимости, - Возвращайся, - и уже совершенно неслышно на выдохе: - Ко мне...       - Вот раскомандывался, - довольно улыбнулась Лили и поцеловала сына в лоб. - Я рада, что он за тобой присматривает. Только ты тоже пригляди за ним, он не такой неприступный, как хочет казаться.       - Мы всегда рядом. Иди.       Джеймс ткнул сына в солнечное сплетение, где на доли секунды проявился воскрешающий камень, и мальчишка вновь полетел в туман. Сознание медленно погасло.