Доминантка

— Ну что, мерзкий червяк, готов к наказанию? — спросила Маринетт парня, едва войдя в игровую. «Готов? Как к этому можно быть готовым?» Первое впечатление Адриана о знакомстве с садо-мазо были отнюдь не приятные. Было больно, очень больно. Однако помимо страшной боли, Маринетт заставила зеленоглазого почувствовать себя беззащитным олененком под зорким взглядом хищной львицы и это весьма пугало. И как только все парни из его класса ловили с этого кайф? Блондин целый день пытался это понять, но так и не понял. Однако были и приятные моменты. Дюпен-Чен весьма неожиданно показала себя роковой соблазнительницей. Агрест никогда бы не подумал, что умница и скромница Маринетт без капли стеснения заявится перед парнем в сексапильном наряде и сама прикажет вылизать ей киску! Черт, а киска у нее просто волшебная. От одного воспоминания о вчерашнем у блондина жар начинал пробегать по всему телу, а между ног очень ощутимо набухать.  — Д-да, Госпожа, — хотя парень был абсолютно не готов, но вслух произнес совсем противоположное, не хватало еще раз схлопотать удар током. На сегодня ему хватило. Совсем недавно садистка уже шандарахнула блондина довольно хорошим разрядом в машине. Когда уроки в школе закончились, Адриан вновь устремился к знакомому белому лимузину у входа, где девушка снова его ждала, безэмоционально читая свои записи. Парень, позабыв все, что рассказывала Дюпен-Чен, полез вглубь машины, чтобы удобно расположиться на боковом сидении. Но не успел Адриан присесть, как почувствовал, что от шеи и по всему телу проскочил электрический удар, который мгновенно сковал все его мышцы и блондин бревном сполз на пол транспорта. А брюнетка даже не отвлеклась от чтения, а просто не глядя достала пульт из сумочки, нажала и убрала обратно. «Вот блять! Второе правило!» — осенило Адриана, когда он немного пришел в себя, после небольшого «напоминания» Госпожи. Пришлось зеленоглазому стиснуть зубы и ехать на полу лимузина, сидя на коленях. Доминантка жестко тренировала блондина, намертво вдалбливая в его мозг все правила поведения раба. И игровая прекрасно содержала все инструменты для самой тяжелой дрессировки мазохиста. Когда парень снова вошел в комнату вслед за Дюпен-Чен, то первым делом обнаружил столик-тележку с закрытыми подносами возле стены и непонятные вещи, брошенные на пол в середине комнаты. — Раздевайся и надевай это, — грозно скомандовала она, показывая на черную кучу, валявшуюся на полу. При внимательном рассмотрении вещей, блондин остолбенел. Доминантка решила не только его унизить, но полностью втоптать в грязь всю гордость и достоинство парня. Агрест с нескрываемым гневом на лице повернулся к девушке, чтобы, наконец, высказать ей все свои претензии, но замер с открытым ртом. Пока зеленоглазый рассматривал вещи, Маринетт уже разделась и нарядилась в еще более экстремально-сексуальный наряд, чем вчера. Нежную кожу вокруг обнаженной груди голубоглазой обхватывали кожаные пояски, которые соединялись на шее и за спиной, и с которых свисали маленькие металлические цепи. Множество таких цепей едва скрывали плоский животик и изящную спинку садистки, открывая вид на шикарную грудь небольшого размера с торчащими кверху сиськами и манящую киску, покрытую коротенькими черными волосками. На худенькие ножки брюнетка надела черные чулки, что так выгодно подчеркивали весь образ доминантки. Но вот девушка повернулась к Адриану спиной и, поставив ногу на стул, начала застегивать ремешок своих туфель на огромной шпильке, при этом открыв обзор на чудесную и очень аппетитную попку, что так и манила руки и губы блондина. Парень начал пускать слюни. — Грязное ничтожество, ты заставляешь свою Госпожу ждать? — кажется Маринетт спиной почувствовала похотливый взгляд зеленоглазого. — Н-нет… Госпожа, — холодный голос девушки быстро остудил весь пыл Агреста. И опустив глаза в пол, тот начал переодеваться в выданный ему костюм. Однако тело не обманешь, парень лишь бросил малейший взгляд на сексапильные части Дюпен-Чен, а член уже налился кровью и встал в боевое положение, а опускаться не хотел. Костюм же только ухудшал все положение, выставляя все на виду. Тяжело вздохнув, Агрест начал одеваться: на ноги натянул длинные узкие кожаные «чулки» с уплотнением на коленках, которые крепились к ремню на поясе, а вдоль всей ноги «чулка» свисали ремни. Далее шли особые трусы, с огромной дырой для пениса и искусственным хвостом на копчике. Затем парень надел ободок с небольшими висячими ушами и длинные узкие перчатки из тонкой кожи почти до подмышек, также с небольшим уплотнением на ладонях в виде лапок, которые плотно сжимали руки, практически не позволяя согнуться в логтях. Быстро нацепив извращенский костюм, блондин со смущенным видом наблюдал, как лицо надменной девушки медленно расплывается в довольной улыбке, видя его в костюме собаки с большим стояком между ног. — Грязная псина, так понравился костюм? — поющим голосом издевалась она над Андрианом, — Или вид твоей Госпожи? На последнее изречение плечи блондина напряглись, а фаллос дернулся, выдавая парня с потрохами. — На колени! Адриан послушно сел, и садистка ловко застегнула ремни на его согнутых ногах, давая ему возможность передвигаться только на коленях. А затем прицепила к ошейнику поводок. — Вот теперь твой ничтожный вид больше подходит твоему статусу, псина подзаборная! — Да, Госпожа, — уныло ответил зеленоглазый и тут же получил громкую пощечину, звенящую в ушах. — Отвечай, как положено грязной псине! Парень ошарашено уставился на садистку. «Она это серьезно?» Однако грозный вид доминантки прекрасно ответил на его молчаливый вопрос. — Г-гав, — тихо гавкнул парень, охреневая от своих собственных действий. — Громче! — Гав! Маринетт довольно ухмыльнулась. — Госпожа хочет прогуляться, дворняга безродная, рядом! — скомандовала брюнетка, больно потянув за поводок. — Г-гулять… Но в этом костюме мне стоять-то тяжело… «Она что совсем ненормальная?» — вопил в шоке мозг Агреста, однако вовремя прикусывая язык. -…Госпожа, сжальтесь…- парень с жалостью посмотрел на Маринетт. Однако доминантке этот жалкий писк совсем не понравился, поэтому крепче стиснув кожаную ручку поводка, она ударила ею по лицу раба, оставив приличный прямоугольный красный след на белой щеке блондина. — Разве блохастая псина умеет говорить? — жестко проговорила она, смотря на Адриана сверху вниз со стальным блеском в глазах, — Еще раз ослушаешься, будешь так ходить и в школе! … Не слышу ответа?! — Г-гав… — парень смирился со своей участью послушной собаки, чувствуя сильную боль на щеке. И выйдя в длинный коридор, Дюпен-Чен начала «выгуливать свою дворнягу». Агрест старательно семенил рядом, еле двигая конечностями и передвигаясь на четвереньках подобно животному. Но если руки еще двигались, туго затянутые в плотную кожу, то ноги скованные в коленях жутко болели и начинали затекать от напряжения. И в добавок ко всему, щека адски горела и, кажется, опухала. А «хозяйка» всё также быстро шла вперед, требуя, чтобы ее блохастый кобель послушно семенил рядом. Таким образом, девушка прошла несколько раз туда и обратно по длинному коридору, прежде чем снова вернулась в игровую. «Фух! Наконец-то конец мучениям!» — облегченно вздохнул зеленоглазый, переступая порог комнаты и чувствуя жуткую боль во всем теле, и до безумия желая разрядить свой стояк. Но рано он радовался, ибо через несколько секунд девушка огорошила его другой новостью. — Сидеть! — псина послушно села, радуясь передышке, — Лапу! Парень не верил своим ушам. Брюнетка и правда тренировала его как собаку! Агрест совсем офанарел, но поднял выпрямленную руку в кожаных тисках. — Неплохо. Голос! — Г-гав… — Хорошая псинка, вот твоя награда, — девушка взяла с подноса лакомство и помахала перед носом парня собачьим печеньем в виде косточки. Глаза Адриана округлились. Его хотели покормить собачьим лакомством! — Твоя Госпожа хвалит тебя, ничтожная псина, — с нажимом в голосе цедила она каждое слово, — Ты отвергаешь его? Агрест еле протолкнул слюну в глотку, вместе с ней проглатывая рвотный позыв, и осторожно взял в зубы мягкую косточку. Он старался не жевать ее, а сразу проглатывать дряное лакомство, надеясь, что оно тут же не выйдет обратно. — Замечательно, — удовлетворенно проговорила Маринетт, чувствуя легкую дрожь, пробегающую по телу, — А теперь, грязная псинка, поиграем. Апорт! — крикнула она, бросая вглубь комнаты маленький собачий мячик. Боль, унижение, насмешки — доминантка испытывала парня как душе угодно, упиваясь его жалким видом безысходности не зная границ, что Адриан и правда почувствовал себя бездомным кобелем, которого хозяйка рьяно тренировала. А Дюпен-Чен тем временем, недовольная заминкой собаки, взяла в руки ремень поводка и огрела им по голой заднице непослушного раба. — Чего застыла тупая псина, твоя Госпожа ждет! Блондин с силой сжал зубы, яркая боль сильными волнами растекалась от чувствительной кожи его плоского зада по всем конечностям тела, принося за собой невыносимый жар. Однако, превозмогая боль, зеленоглазый все же пошел за мячиком, зажимая его между зубов, и понес круглую игрушку назад в руки довольной Госпожи. — Так-то лучше, — «похвалила» она собаку и, вытащив изо рта мячик, бросила его снова. Видя страдания на лице блондина, Маринетт начинала истекать соками. Ее тело трепетало, пронизывая хрупкое тело садистки сладкой истомой, а соски встали торчком, посылая импульсы наслаждения в мозг девушки. А зеленоглазый уже даже не скрывал мимику, которая выражала всю боль, отчаяние и унижение своего низкого положения. Бросив мячик последний раз, брюнетка сладко облизнула губы, а ее тело дернулось небольшой судорогой. — Хорошая псинка, — Дюпен-Чен снова подошла к столику и взяла поднос, который поставила на пол прямо перед Адрианом и только тогда подняла крышку. Перед блондином предстала большая собачья миска, доверху наполненная жутко вонючей и ужасной на вид собачьей едой. — Кобель проголодался? — играючи спросила садистка, — Ты хорошо постарался, и твоя Госпожа награждает грязную псину едой, — ее небесно-голубые глаза довольно блеснули, неотрывно наблюдая сверху вниз за унижениями своего раба. Однако точка кипения Адриана уже достигла своего предела, и неудержимый гнев униженного и зверски разозленного парня вырвался на волю.