Кровавые шрамы

Он был человеком — Мерриль толком не помнила ни его широко распахнутых глаз, ни искаженных то ли в ужасе, то ли в удивлении черт лица; только уши, необычно округлые, не лезущие из-под волос с упорством крота.  — Еще один шем, — сказал тогда Тамлен, ухмыляясь. Мерриль подумала с неприязнью, что голос у него отвратительный, что он сам мерзкий, и непонятно, как Махариэль дружит с кем-то вроде него. — Ну надо же, а ты не так и бесполезна. Мерриль захотелось его ударить — ударить до крови, до разбитых зубов, сказать, что это была случайность, что она растерялась, что она не хотела; но шемлен смотрел в исчерченное ветвями деревьев небо, и ему уже не было разницы. Поэтому она промолчала — именно поэтому, а никак не потому, что стрелы быстрее магии, не потому, что Тамлен рассеянно перебирал оперение, и не потому, что на узких звериных тропах любой волк мог накинуться на Первую и перегрызть ей горло, спрятав следы от вошедшей стрелы.  — Надо бы оттащить шема подальше с тропы, — продолжал Тамлен. — Чтобы охотникам не нужно было на него таращиться. А звери потом подчистят. Сможешь оттащить?  — Нет, — сказала она тихо, стараясь не смотреть на труп, но взгляд сам по себе возвращался к глупо изогнутому, словно в припадке, телу — ледяной шип пробил голову, не оставив и шанса. Мерриль с глупой злостью подумала, что обычно не может попасть даже в мишень — а тут лишь случайно швырнула заклинанием в сторону странного шороха. Тамлен презрительно фыркнул, взял шемлена за ноги и дернул. Тело поползло по опавшей хвое и сухим веткам, странно изгибаясь и ударяясь о камни со странным звуком. Мерриль передернуло, и она отвернулась.  — Может, сожжем его? — фыркнул Тамлен, останавливаясь и переводя дух. Он весь взмок: второй раз за эту дурацкую утреннюю охоту, на которую Мерриль напросилась в надежде, что там будет Эльнае. — Диртамен, какие же шемлены тяжелые. Неужели успели сегодня сожрать кого-то из плоскоухих?  — Тамлен! — не выдержала она.  — Перестань орать, — одернул он. — Хочешь, чтобы сюда волки сбежались? А насчет сжечь — я серьезен. Если можешь, делай. Не хочешь помогать, хоть не мешай и не кривись.  — Если я сожгу его, сгорит весь лес, — зло бросила Мерриль. — Раз уж решил — так оттаскивай, а не болтай. Она мельком подумала про серое оперение его стрел и про то, что стрелы куда быстрее магии — но Тамлен сейчас был безоружен: даже лук оставил в нескольких шагах от себя, не забывая, конечно, поглядывать по сторонам. Молчание давило на уши. Мерриль пыталась слушать пение птиц, сотни шорохов в лесу, которые Эльнае недавно учила ее слушать — но в уши неотступно ввинчивалось тяжелое дыхание Тамлена и отвратительный звук, с каким тело шемлена тащилось по земле.  — Теперь только ждать, когда его найдут, — Тамлен ухмыльнулся, садясь на землю. Она покосилась на него с неприязнью, но промолчала. — Жаль, что мы не рядом с шемской деревней — оставили бы поближе, чтобы знали, как лезть к долийцам.  — Хранительница говорила, что ссориться с шемленами глупо: их много, и они могут нам навредить. Мы недавно пришли сюда, и уходить так рано будет тяжело.  — Хранительница много что говорит, — Тамлен поднялся и потянулся, его позвоночник отчетливо хрустнул. — Но на охоте нет Хранительницы. И нет никаких правил, кроме тех, которые ты сам придумаешь. Мерриль пожала плечами, глядя на Тамлена, оттирающего руки травой от кровавой крошки и думая, что, пожалуй, ему куда лучше подошел бы алый валласлин; а ей, скорее всего, совсем не подойдут лук и кинжал.