22.
26 марта 2018 г. в 20:16
Дин не смог бы сказать, сколько времени он провел, стоя на коленях в полуразрушенной церкви. Из забытья его вывел охотничий инстинкт, заставивший встать дыбом волоски на затылке. За его спиной кто-то был, но Дин не слышал ни шагов, ни других звуков. А значит, надо было готовиться к худшему. Медленно он повернул голову в сторону, откуда ощущал исходящие от другого существа токи, отмечая, как затекла спина, как болят колени, и что щеки совершенно мокрые. Церковь по-прежнему была темной. Дин смутно видел разломанные скамьи, только одна стояла еще в бывшем первом ряду. На ней и сидел испугавший его. Точнее, сидела, потому что в неверном свете уличных фонарей Дин разглядел женскую фигуру. В тот момент, когда Дин посмотрел на нее, она отвернулась от алтаря и в упор взглянула охотнику в глаза. Возможно, даже поглубже, так, по крайней мере, показалось Винчестеру. А потом вдруг протянула ему руку, как бы приглашая подойти.
Дин неловко начал приподниматься с колен, пытаясь проанализировать ситуацию, но ничего путного в голову не приходило. Будь Дин в нормальном состоянии, он, может, не подошел бы сразу, но в нормальном состоянии он не был уже давно. Поэтому просто сделал несколько шагов и тяжело опустился на жалобно скрипнувшую скамью рядом с незнакомкой.
- Дин, - мягко произнесла женщина, призывая взглянуть ей в глаза.
Дин засмотрелся в немолодое и очень доброе лицо - казалось, она похожа одновременно на всех матерей, которых Дину довелось видеть за свою жизнь - и на Мэри, и на Эллен, и даже на совсем до этого момента забытую миссис Хоуп, мать его приятеля из глубокого детства, которая всегда приглашала их с Сэмом к обеду и позволяла оставаться до самого вечера, а то и на ночь. И эти, и еще какие-то лица незаметно перетекали одно в другое, а в общем создавалось впечатление бесконечной доброты и участия. Смотреть в это лицо было приятно.
- Я много слышала о тебе, Дин, - совершенно естественно проговорила женщина, как будто они представлены друг другу и вежливо беседуют на воскресном пикнике, - я рада, что ты пришел сюда. Что ты заглянул ко мне.
Дин непонимающе уставился, но так и не решился спросить, кто же она такая. Его охватила непонятная робость. Поэтому он украдкой начал осматриваться, чтобы найти хоть какую-то зацепку. Фары проехавшей машины помогли ему, высветив надпись над алтарем: Церковь Благовещенья Марии.
- Когда ребенку плохо, то он обычно бежит к своей матери.
- А если у ребенка нет матери? - хрипло бросил Дин, привычно ощетиниваясь.
- Тогда он может прийти ко мне, как ты и сделал.
- Мария? - догадался вдруг Дин.
- Да. Твоя молитва тронула меня. Мне хорошо знакома боль утраты и время не может заставить ее забыть.
Дин не знал, что нужно сказать, беседуя с матерью Иешуа, и решил взять быка за рога, как обычно:
- Кастиэль... он у вас? - это прозвучало как обвинение, хотя Дин постарался смягчить тон.
- Его сейчас нет в раю, Дин, но он жив.
- Он вернется?
- Верь, Дин, и воздастся тебе по вере твоей. Не теряй надежды, уже скоро будет тебе знак.
С этими словами Мария ласково дотронулась до колючей щеки Винчестера и беззвучно исчезла. Дин остался сидеть еще пару минут, а потом решил вернуться в мотель. Вставая, он поморщился от хруста коленных суставов и от боли в пояснице. Щека хранила воспоминание о прикосновении, и это немного согревало душу. В целом же встреча только усилила смятение, в котором Дин пребывал все последние недели.
Перед тем как уйти из церкви Дин еще раз повнимательнее всмотрелся во фреску - один ангел стоял как-то на отшибе и выглядел встрепанным, как воробей. Вместо золотых локонов на голове у него были темные короткие пряди, торчащие во все стороны. Он исподлобья глядел прямо на зрителей. Дин не смог удержаться и провел пальцами по нарисованной фигурке - она казалась чуть выпуклой, хотя Дин и не поручился бы за это.
- Ох, Кас, - шепнул он, отрываясь от росписи и быстрыми шагами направляясь к выходу.
Когда Дин добрел до мотеля, к его удивлению Сэма там не оказалось. Сначала он хотел позвонить младшему, но не нашел в себе сил, даже чтобы вытащить телефон. Вместо этого упал, не раздеваясь и не снимая обуви, на одну из кроватей, и провалился как в трясину в глухой сон.
Сэм вернулся далеко заполночь, прекрасно проведя вечер в обществе Пенни. Вид полностью одетой фигуры на кровати заставил его поморщиться, но он решил брата не будить, быстро разделся и лег спать.
Несмотря на то, что лег он вторым, проснулся Сэм раньше Дина. И быстренько смылся за кофе и пончиками к завтраку, не желая подвергаться злобным утренним нападкам, которые в последние недели стали нормальным для Дина образом желать младшему брату доброго утра. Однако по возвращении его ждал приятный сюрприз - Дин был выбрит, явно после душа и как раз заправлял белую рубашку в темные брюки, перевоплощаясь в агента. Выглядел он по-прежнему как человек в глубоком запое, но сейчас сквозь неприглядную картину пробивалась решимость из запоя выкарабкаться.
- Ну что, тряхнем стариной, братишка? - от неожиданно дружелюбного тона Сэм чуть кофе не выронил. Он уже забыл, как Дин улыбается.
- А, да, конечно, я сейчас, - Сэм засуетился, доставая бритвенные принадлежности и полотенце из сумки.
- Ну, как вечер с официанткой провел? Неплохо?
Сэм вспыхнул - когда это Дина интересовала его половая жизнь?
- Давай-давай, на тебе теперь ответственность за славу братьев Винчестеров среди женского населения Штатов. Собирайся побыстрее и поехали в больницу.
В больнице действовали по привычной схеме, которая сработала на удивление безотказно, и уже всего двадцать минут после прибытия стояли над лежащим на оцинкованном столе трупом последней жертвы. Сэм как раз перечислял недостающие органы - легкие, сердце, желудок, печень, бóльшая часть кишечника отсутствовали - а Дин маялся за его спиной, когда тело вдруг резко село. От неожиданности Сэм отпрянул назад и, запутавшись в собственных ногах, хлопнулся на задницу. Рука Дина скользнула в карман пиджака за солью или святой водой, но в этот момент мертвец повернул голову и уставился на охотников горящими белым светом глазами.
- Дин Винчестер!
Раздавшийся голос был совершенно нечеловеческим, поскольку сила, заставлявшая голосовые связки колебаться, не имела ничего общего с воздухом из отсутствующих в груди легких. Преодолевая слабость, Дин шагнул вперед, стараясь встать так, чтобы прикрыть младшего:
- Аз есмь Сихаил, Архангел Господень. Внемли речи моей!
Осознание, что на столе находится посланец из горних высот, использующий труп как сосуд, а не неопознанная тварь, скорее напрягло Дина еще больше, поскольку он никак не мог решить, как ему поступить. Но разговор накануне добавил ему уверенности, и он хотел уже воспользоваться моментом, чтобы разузнать что-то о Кастиэле, но не успел и рот как следует открыть, как Сихаил продолжил:
- Не сказано ли было тебе, Дин Винчестер, имущий веру да обрящет? Готов ли принять ты на себя ответственность за ангела Господня Кастиэля? Отвечай да или нет.
- Да! - выдохнул Дин. - А...
- Ангел сий отлучен будет от царствия Божия, покуда не заслужит он прощения себе. Ты должен стать спутником ему на трудном пути сим. Как он Хранитель твой был и есть, так ты отныне Хранителем его будешь. Отринешь его - возвратится он в Лимб, где по сей час пребывает, и лишится он возможности искупить вину свою. Велика будет ноша твоя. Повтори, согласен ли ты?
- Да! Где он?
- Вернись к месту тому, где видел ты его в последний раз. И не забудь - связана твоя жизнь с Кастиэлем неразрывно. Откажешься и потеряешь его навсегда!
Последние слова еще отдавались от выложенных кафелем стен, а придавшая трупу видимость жизни сила уже покинула его, и голова покойника гулко ударилась о металлическую поверхность. Дин еще несколько секунд смотрел на мертвеца, как будто ожидая, что он опять оживет, потом резко повернулся к брату:
- Пошли, Сэм!
- Куда?
- Есть одна идея, надо проверить! Быстрее!
Всю дорогу Дин молчит. Патологоанатом провожает "агентов" удивленным взглядом, когда они практически бегом покидают морг, даже не попрощавшись. Колеса "детки" жалобно воют, с трудом сохраняя сцепление с дорогой, когда Дин на всей скорости рвет руль направо, сворачивая к церкви. Сэм не решается ничего спросить - у Дина каменное лицо, застывшие глаза, он сжимает руль так, словно душит кого-то. Вся его фигура напряжена, как тетива лука: тронь - и выстрелит.
Дин бьет по тормозам перед входом в заброшенную церковь и выскакивает из машины, даже не захлопнув дверцу. Сэм следует за ним в пронизанную косыми лучами солнца полутьму через сорванные врата. Куда ни брось взгляд, везде следы запустения и разрухи: штукатурка опадает со стен пластами, всюду мусор и кучи прелых листьев. Дин стоит около фрески справа от алтаря и напряженно следит за пятном солнечного света, которое движется по картине, выхватывая склоненные головы и сложенные в молитве руки нарисованных ангелов. Он ждет минуту, две, десять. Сэм мнется за его спиной, но не решается пока спросить, чего, собственно, Дин дожидается. Солнечный зайчик подбирается к одинокой фигуре в правом углу фрески. Дин вдруг падает на колени и шепчет, сорвано и хрипло, неумело складывая руки:
- Пожалуйста!
В этот момент свет ложится на лицо темноволосой фигуры и Сэм видит, что изображение идет рябью. Дин по-прежнему стоит на коленях с зажмуренными глазами, поэтому он упускает момент, как рисунок начинает расти, приобретает глубину, отделяется от стены - в эту секунду Сэм, кажется, кричит, и Дин инстинктивно кидается вперед, протягивая руки. И ловит совершенно голого Кастиэля, который выпадает из стены.
Пара минут уходит на неверящие вопли братьев, на попытки растормошить ангела, который выглядит каким-то контуженным и не реагирует ни на вопросы, ни на похлопывания по спине и плечам. Потом Дин решает, что стоит лучше поехать в мотель, и все трое уже сидят в импале - Сэм в виде исключения за рулем, а Дин, за неимением ничего лучшего кутающий Каса в свой пиджак, в обнимку с ним на заднем сиденье. Спустя несколько минут привлекающая внимание троица уже шла мимо столика приоткрывшего рот администратора - еще бы, не каждый день двое бугаев в темных брюках и белых рубашках таскают голых мужиков, кое-как завернутых в два пиджака, по "холлу" дешевого мотеля. Походя Сэм одарил дядечку таким взглядом, что тот вспомнил обо всех недоделанных с прошлого Рождества делах и выкинул видение из головы.
После горячей ванны, горячего кофе и допроса с пристрастием Кас немного оттаял, по крайней мере, взгляд его сфокусировался на Дине и он изо всех сил старался не терять охотника из виду. Правда, более или менее вразумительных объяснений добиться от него пока не удалось. Сэм самоотверженно помогал Дину купать, бегал за кофе, задавал вопросы, но через пару часов не выдержал и удрал к Пенни. Перед этим отзвонился Бобби и попросил прислать в Чесапик других охотников - Дин явно не собирался в ближайшее время заниматься кем-то еще, кроме вновь обретенного ангела, а охотится в одиночку, присматривая за этим сумасшедшим домом на выезде, Сэм не решался. Но и сидеть с ними у него тоже сил не было.
Поэтому он отговорился важной встречей и отправился "углублять" знакомство, а Хранители друг друга устроились, наконец-то, вдвоем на кровати.
- Кас, расскажи уже, в конце-то концов, где ты был? - Дин хотел услышать подтверждение всему, что он услышал от Марии и Сихаила от самого ангела.
- В Лимбе, - голос Кастиэля был тусклый, когда он начал перечислять: - Там серо и уныло, и нет ни Рая, ни Ада. Ни боли, ни радости. Ни света, ни тьмы. Ни любви, ни ненависти. Там только пустота.
- Это ангелы тебя туда упекли? Попадутся мне их пернаты задницы...
- Это было наказание за гордыню.
- Но почему ты попал туда? А не в Ад, например?
- Ангел в Аду есть нарушение мирового порядка. Только по знаку Отца может такое быть, и то лишь на краткое время. А из Рая меня изгнали, до тех пор, пока я не заслужу прощения. Лимб создан для тех, кому нет места ни в Раю, ни в Аду.
- Если б я знал...
- Ты все сделал правильно... Помнишь, мы говорили о трех шагах к прощению? Тебе понадобилось время, чтобы завершить третий шаг. Но ты сделал это. Так, что лучше и быть не может...
- Я сделал - что?
- Поверил. Смирился. Искренне попросил о помощи и был готов ее принять.
- А ты? Сихаил сказал, что ты тоже должен заслужить прощение.
- Да... - Кастиэль отвел глаза, - и ты обрек себя на то, чтобы пройти со мной этот путь. Ты можешь отказаться, Дин.
Винчестер усмехнулся в лохматую макушку:
- Вот дурень. Это награда, а не наказание... Теперь тебе никуда не надо торопиться, будешь всегда под боком. Обучим тебя охоте...
Кас повозился, устраиваясь поудобнее и прижимаясь ближе. Первый раз он попытался улыбнуться.
- У меня теперь нет прежних сил. Я потерял связь с братьями. Я теперь почти как человек... Проводку точно не пережгу.
От этого воспоминания у Дина потеплело внутри, он тоже только сейчас начал верить, что его Кас вернулся.
- Ну так это хорошо! Можем беспрепятственно останавливаться во всех мотелях и ходить куда угодно, не боясь устроить Великое Затемнение. А кофе я тебе и так в Старбаксе куплю... И ты правда теперь совсем никуда от меня?
- Куда ты, Кай, туда и я, Кайа, - очень серьезно произнес Кастиэль, - если ты меня прогонишь, у меня один путь - в Лимб. И неизвестно, выйду ли я оттуда когда-нибудь.
- Не-не, приятель, лучше уж на грешной матушке Земле.
Дин потерся носом о щеку ангела, вспоминая его запах.
- Вот только почему именно сейчас получилось? Из-за церкви?
- Нет, просто ты наконец-то поверил, по-настоящему, потому что просил так искренне.
- Ну и что?
- А то, что молитва раскаявшегося грешника ценится больше, чем молитвы десяти тысяч праведников. Ведь возвращение блудного сына - это всегда праздник. А раз праздник, то виновнику полагается награда - по вере твоей. Значит, ты очень сильно верил, вот и получилось.
На этой высокой ноте Кас вдруг зевнул и закрыл глаза, пробормотав еще что-то насчет того, что не спал целую вечность. А Дин приготовился баюкать его в объятиях хоть всю ночь и мысленно поблагодарил кого-то за возвращение своего чуда.