Дом, спрятанный в пустоте

— Я уже был здесь недавно, — сказал Гарри, когда они дошли до двери гостиной. — Ничего, похожего на медальон, который ты описывал. — Твой домовик мог спрятать его где угодно, — хмуро отозвался Риддл. Гарри уже привык к частым переменам его настроения, но это не значило, что вспышки угрюмой злости, или наоборот — слащавой обольстительности, его не раздражали. — Почему он не слушает тебя, ведь ты хозяин дома? — Риддл взглянул на него с подозрением. — Я уже говорил — Кричер свихнулся, теперь он слушает только портрет миссис Блэк. Но раньше он мне подчинялся. Риддл сверлил его взглядом несколько секунд, а потом на его губах снова расползлась очаровательная улыбка. Гарри устало вздохнул, отвернулся и услышал за спиной отчетливое злое шипение. Конечно, было рискованно поворачиваться спиной к осколку души Темного Лорда, но Гарри настолько надоела эта искусственная доброжелательность, это лицемерие, что смотреть на Риддла дальше не было сил. Он вышел из гостиной, на ходу бросив, что подождет в коридоре, сел и прислонился спиной к стене. Гарри не знал, сколько времени прошло с того момента, как он зашел в этот дом, но судя по тому, как ему хотелось есть и спать — далеко не пара часов. Усталость с каждой минутой одолевала все сильнее, да и дом продолжал тянуть из него силы, но Гарри не мог позволить себе заснуть. Он устало зевнул, на мгновение прикрыл глаза, а в следующую секунду проснулся от резкого шипения и подскочил на ноги. Риддл стоял от него в нескольких шагах и на парселтанге приказывал замку открыться. Черная полированная дверь, которую так и не смогли открыть в свое время члены Ордена, без единого скрипа распахнулась, и Риддл шагнул внутрь. Гарри, помня о странностях дома, сперва осторожно заглянул в комнату, но, не заметив ничего подозрительного, вошел следом. Такого разнообразия магических игр Гарри не видел никогда. В комнате были и несколько столиков для волшебных шахмат, и доска для игры в плюй-камни, и даже два больших стола для волшебного покера, а также много игр, про которые он никогда не слышал. Гарри долго стоял возле странной деревянной конструкции, на которую были приколоты маленькие восковые человечки с полным комплектом одежды и даже волосами. Все дерево было исколото, а на краю доски лежал комплект серебряных метательных ножей. — Ты уже был здесь? — спросил Гарри, когда заметил, как Риддл привычно сел в одно из кресел, и черный шахматный король поклонился ему. — Да, в молодости меня приглашала в этот дом Вальбурга, — рассеянно отозвался Риддл и подцепил двумя пальцами белого короля. Тот возмущенно запищал и пригрозил Риддлу крошечным мечом. — Нет, не раньше, сейчас. Ты отпер дверь какими-то странными чарами, — Гарри заметил, как Риддл поднял на него удивленный взгляд, но увидев, что Гарри смотрит в ответ, тут же мило улыбнулся: — А ты не так глуп, как кажешься на первый взгляд… Да, я был здесь и раньше. В то время я только появился в доме и еще надеялся переубедить Вальбургу и забрать медальон. Я закрыл некоторые комнаты, где любил бывать, собственными чарами. — На чердаке ты мне сказал, что не выходил из комнаты до того, как я выпустил тебя, — нахмурился Гарри. — Я соврал, — непринужденно пожал плечами Риддл и снова насмешливо ухмыльнулся. Его явно забавляла злость Поттера. — И что потом? — спросил Гарри. — Что такого ты сделал, из-за чего тебя заперли в комнате? — Всего лишь сказал моей дорогой Вал правду, — отозвался Риддл глухо. Он в задумчивости сжал пальцы, и белый король захрипел в его руках. Риддл перевел на него взгляд покрасневших глаз и надавил сильнее, пока голова белого короля не покатилась по доске. — Она не поверила мне, Гарри. Она была в бешенстве, весь дом трясся от ее гнева. — Но недавно вы мило беседовали. — Она слишком хотела забыть мои слова, — взглянул на него пустыми глазами Риддл. — И забыла. Все. Она не помнит школьные годы, не помнит мужа, в ее памяти сохранились только я и двое сыновей. Но не прежний я, а другой… — Который Повелитель? — Гарри знал, что это значит, но предпочел сделать вид, что удивлен. — Почему она называет тебя так? Риддл равнодушно взглянул в его сторону и склонился над шахматной доской. Черная пешка сделала первый ход.

* * *

— Ты жил в этой комнате? — переспросил Риддл, когда они добрались до третьего этажа. — Я считал, что своих детей Блэки содержат в роскоши. — Недолго, всего одно лето. Рос я в другом месте. — Мои догадки подтверждаются. Бастард? — Риддл, прищурившись, разглядывал его с ног до головы, будто в первый раз увидел. — Или… полукровка. Не думал, что Блэки способны пасть так низко. — С чего ты это решил? — огрызнулся Поттер. — Посмотри, во что ты одет, ни один уважающий себя волшебник не опустится до маггловских тряпок. — Сейчас другое время, Риддл, — скривился Поттер. Он про себя извинился перед Гермионой и продолжил: — И политика Министерства сильно изменилась. Тот, кто не показывает лояльность к грязнокровкам, лишается работы и связей. — Очень скверное время. Но ты меня не убедил, — Риддл быстро взглянул на него и отвернулся. — Впрочем, неважно. Пока ты помогаешь мне с поиском медальона, можешь быть хоть последним сквибом, мне все равно. Гарри на это только покачал головой. Он не поверил ни слову, что сказал Риддл — того явно очень интересовало его происхождение, но пока он не устраивал допрос, Гарри было не о чем волноваться. Комнату Гермионы и Джинни — Риддл смог вскрыть замок, в чем Гарри и не сомневался — они осмотрели всего за пару минут. Девушки оставили после себя только две аккуратно заправленных кровати, но никаких вещей или одежды в комнате не оказалось. Риддл быстро обошел все углы, заглянул под матрасы и вышел, не потрудившись закрыть дверь. Третью комнату, в которой Гарри ни разу не был, Риддл снова отпер с помощью парселтанга, из чего Гарри решил, что за дверью находится не спальня. Его догадки подтвердились. Зайдя в комнату, он увидел Риддла, который по-хозяйски развалился в большом кожаном кресле перед массивным деревянным столом с резными ножками. Кабинет — а комната оказалась именно рабочим кабинетом с библиотекой — был неожиданно темно-бордовым, в противовес всему черно-зеленому в доме. За рабочим столом рядами шли высокие, до потолка, книжные шкафы, справа на полстены развернул черную пасть огромный камин, а рядом с ним стоял диван с потертой бархатной обивкой. Везде было чисто — то ли Риддл бывал здесь так часто, что Кричер привык убирать комнату, то ли действовали те же чары, что в комнате близнецов, но теперь уже Гарри почувствовал себя неловко — в грязной куртке, пыльных, местами порванных джинсах и разношенных кроссовках. Риддл был в чем-то прав, Гарри выбрал для посещения дома старую, изношенную одежду, но он планировал разгребать завалы пыли, а не производить впечатление на осколок души Волдеморта. Риддл между тем бегло пролистал одну из лежавших на столе книг и указал Гарри на диван: — Сядь, отдохни, тебя шатает от усталости. Я порой забываю, как неудобно быть живым. Здесь я поищу медальон сам. Гарри хотел было сказать, что все в порядке, но вдруг обнаружил, что уже сидит на диване и борется сам с собой, чтобы не прилечь на мягкий подлокотник. Риддл, не обращая на него никакого внимания, подхватил со стола книгу и скрылся за стеллажами. Гарри хватило только на то, чтобы повесить на внутренний карман самую простую сигналку, и его глаза закрылись сами собой. Он проснулся от приятного тепла и щекотки в районе шеи. Лежать было мягко и удобно, просыпаться не хотелось, поэтому Гарри что-то невнятно промычал во сне и хотел перевернуться на другой бок, но раздавшийся над ухом смех окончательно его разбудил. Гарри резко открыл глаза и наткнулся взглядом на темно-серую радужку. Риддл снова усмехнулся и провел пальцами от уха к подбородку. Гарри на миг замер, не понимая, что происходит, а потом, отведя взгляд, буркнул: — Что ты делаешь? — Ты бормотал что-то во сне, мне стало любопытно, — улыбнулся Риддл. Он сидел к Гарри вплотную, бедро к бедру, и Поттер чувствовал его тепло сквозь одежду. — Не трогай меня, это неприятно, — Гарри отстранился от руки, когда Риддл снова потянулся его погладить, но его это не остановило — он наклонился еще ниже и прошептал Гарри почти в ухо: — Ты хочешь обмануть меня или себя? — Хватит уже, — бросил в ответ Гарри, чувствуя себя очень неловко, и не в последнюю очередь из-за собственных ощущений. — Твои уловки не сработают, можешь больше не притворяться. — А кто сказал, что я неискренен? — Я не поверю в это, Риддл, — со злостью прошипел Гарри, но тут же охнул и замолчал. Поцелуй Риддла был жадным и напористым, он до боли прикусывал губы, пока Гарри не открыл рот, а после вцепился рукой в его волосы и притянул ближе. Гарри пытался его оттолкнуть, отвернуться, но Риддл с силой вцепился в его пряди, а другой рукой нежно гладил шею. От этого контраста — боли и легкого, на грани щекотки, удовольствия, у Гарри сбилось дыхание. Риддл был теплым, удивительно теплым для не совсем живого человека, его губы мягко обхватывали и облизывали губы Гарри, и Поттер настолько потерялся в ощущениях, что не заметил, когда он перешел с губ на скулы, потом на ухо и шею, пробираясь все ниже, заставляя тело гореть, а член болезненно пульсировать. Гарри пришел в себя от собственного жалобного стона и с ужасом осознал, что Риддл практически лежит на нем, упираясь в диван коленом, а руки свободно гладят его голый живот. — Стой! Прекрати, что ты творишь? — хрипло крикнул Гарри, борясь с искушением просто раствориться в удовольствии, ненадолго забыть обо всем страхе и боли, что преследовали его в этом доме. — Глупый вопрос, Гарри, — Риддл осторожно, едва касаясь, провел ладонью по ширинке его джинсов, и Гарри подавился воздухом. — Тебе не пятнадцать, чтобы не знать, как это называется. — Я не хочу! — Неужели? — еще одно движение, на этот раз сильнее, и у Гарри вырвался хриплый стон. — Отпусти меня сейчас же! — в бешенстве прорычал он, когда почувствовал, как пальцы Риддла пробрались под ткань, обхватили горячую головку. Гарри судорожно нашарил палочку и ткнул ей в незащищенное горло. — Глупо, — сухо бросил Риддл и отстранился. Его лицо снова стало равнодушным, бесстрастным. — Мы оба могли получить удовольствие, оба этого хотели. — Как будто я не понимаю, что все это — лишь твои игры, Риддл! — прорычал Гарри. Его трясло, к глазам подступали злые слезы. Риддл на это молча сжал его руку — до боли, до хруста, и, преодолев сопротивление Гарри, положил его ладонь на собственный пах. Гарри ощутил под пальцами горячую пульсацию и пораженно распахнул глаза. — Даже если это всего лишь мои игры, как ты говоришь, — холодно сказал Риддл, — это не значит, что я не хочу. Но оставим это, — добавил он и, не дав Гарри вставить ни слова, продолжил: — Медальона в этой комнате нет, пора отправляться на четвертый этаж. Вставай. Он вышел в коридор, аккуратно притворил за собой дверь, а Гарри еще несколько минут сидел на диване, не в силах осознать произошедшее. Нет, он был убежден, что Риддл играет, был уверен в том, что ни в коем случае нельзя идти у него на поводу, но воспоминания о том, как смотрел на него осколок души Волдеморта, как мягко гладил, посылали по телу дрожь. Гарри с трудом успокоил дыхание и открыл дверь. Риддл ждал его снаружи, прислонившись спиной к стене. На хмурый взгляд Гарри он коротко кивнул и первым пошел к лестнице. На четвертом этаже они в первую очередь зашли в комнату близнецов. Гарри, который осматривал это место совсем недавно, удивленно замер на пороге. Он мог бы поклясться, что несколько часов назад комната сияла идеальной чистотой, сейчас же на полу, на кроватях и подоконнике лежал толстый слой пыли, и в нем, в самой середине комнаты, был отчетливо виден след от ботинка. С ребристой подошвой и каблуком. Гарри машинально поднял голову вверх, но потолок оказался чист. — Здесь странно пахнет, — заметил Риддл. Он, как и прошлые разы, внимательно осмотрел комнату, заглянул под кровати и за портьеры. — Незнакомыми мне зельями. — В комнате жили близнецы, — отозвался Гарри. Он решил, что раз Риддл первым сделал шаг вперед, с его стороны было бы глупо и дальше молчать. — Они изобретали новые составы, поэтому неудивительно, что ты о них не знаешь. Меня больше удивляет, как запах до сих пор не выветрился. — Такое вполне возможно, если зелье очень едкое, — ответил Риддл. — Здесь ничего нет, идем. Вторая дверь, напротив комнаты близнецов — массивная, с тонкой резьбой и витой бронзовой ручкой в форме побегов ядовитого плюща, не отозвалась ни на Алохомору Гарри, ни на тихое шипение Риддла. Они пробовали раз за разом, но все было впустую. — Мне кажется, мы на верном пути, — усмехнулся Риддл после очередной неудачной попытки. — Чем сильнее замки, тем ценнее то, что прячут. Попробуй кровью. Гарри подозрительно взглянул на нарочито незаинтересованного Риддла и оцарапал ладонь об острый выступ на ручке. Крови было совсем немного, пара капель, но этого оказалось достаточно, чтобы замок тихо щелкнул и дверь открылась.