Не суди, и сам судим не будешь...

Ник приходит, когда солнце уже клонится к закату. Вид у него усталый. Он целует меня, но даже в этом простом действии чувствуется утомленность. - Уф, шеф попотеть заставил, - говорит он тихо. Дженни уже спит, и мы не хотим ее будить. - Что разузнал? - На той записке, что мы нашли на Колючей улице, координаты мебельного завода. А след от колес, который я сфотографировал, принадлежит джипу, одной из довольно редких марок. Амжини, третьей модели. Таких по всему Зверополису штук пять-шесть. - Где ими торгуют, знаешь? - Я все уже разузнал. Салон «У дяди Стива», Даун-таун. Завтра с утра поеду туда. - А Риччи что? - Не поверишь. В отпуск ушел. Я вскидываю брови. - То есть, ты работаешь один? - Да, мне дали значок стажера. Я поджимаю губы. Какой же у меня напарник урод. Как еще его шеф не уволил вообще! - Да все замечательно, - отмахивается лис, - одному проще. Все равно я все с тобой обсуждаю. - Ну может быть. Мы молчим, и тут я вспоминаю то, что хотела рассказать ему. - Ник, у меня тут новости для тебя... Вкратце пересказываю то, о чем лепетала моя соседка по палате. Муж внимательно слушает, а под конец монолога ехидно замечает: - Ты остаешься верна своей работе даже на больничной койке. - Я к этому шла всю жизнь, - усмехаюсь я. - Только вот как нам разорваться? Ты не можешь быть в нескольких местах одновременно. - А суд меня в этом подозревал... Я вздрагиваю. Пять лет прошло, а мы до сих пор вспоминаем ту кровавую подставу. О Клэй с тех пор ничего не слышно, передачи мы ей в тюрьму носить не собираемся и хотели бы забыть обо всем, как о страшном сне, но все равно упоминания об этом громком деле периодически проскакивают в разговорах и мыслях. - Я думаю, что мы можем попросить Лиз тебе помочь. Она работает в Парламенте же, чин, конечно, не очень высок, но график ненормированный зато, всегда может уйти с работы пораньше. - Звони ей. - С босоножки? Ты телефона мне не оставил. - Черт, точно. Лис достает из кармана мой смартфон, и я вижу, что защитное стекло покрыто трещинками. - Чем же ты таким весь день занимался, что умудрился его разбить? - цокаю я языком. - Я патрулировал как раз Даун-Таун, шеф отправил. С Гризеллой Моран. - И как тебе медвежий фургон? Гризелла - огромная белая медведица, и средство передвижения у нее соответствующее. - Меня болтало, как вошь на гребешке, - смеется Ник. - Нам попалась кучка коал, делающих наркоту из эвкалипта, и пока мы за ними гонялись, нам прокололи колеса. - Поймали? - Троих из тринадцати. Остальных уже Клыкадо задерживал с подкреплением по наводке. Они юркие, черти, паркуром занимаются, видимо. Сами не нарики, обычные барыги. Это ж надо же придумать, из собственной пищи сделать наркотик! - А ты когда-нибудь пробовал эвкалиптовую настойку? - ехидно уточняю я. - Нет... я больше по самогону... - Я тоже не пробовала, но Лиззи рассказывала, что вставляет конкретно так. - Ты давай тогда звони ей, чтоб завтра к девяти утра была около полицейского участка. - Хорошо. Когда Ник уходит, я набираю подруге. Время около десяти, но Элизабет не спит. - Я только с работы пришла, - жалуется она, - все в отпуске, я одна за весь отдел батрачу. - То есть, отпроситься ты не сможешь? - А что случилось? Я быстро оповещаю ее о приключившейся со мной беде и о нашем с Ником расследовании. Пушкинсон хороший слушатель, она меня не перебивает, но под конец тяжело вздыхает: - Уйти могу после трех часов. Хоть что-то. Перезваниваю Нику, объясняю ситуацию. - Тогда пусть в Даун-Таун едет сразу, - соглашается муж, - я ей смс-кой скину, что ей нужно разузнать. - Ты говоришь, как самый настоящий детектив. - Я проходил подозреваемым в деле о кровавом убийстве, я уголовный и административный кодекс выучил на зубок! - Очень жалко, когда знания достаются таким образом. - Ничего, мне было полезно. На следующий день Ник приходит, когда я уже вся извелась. Трубку он не брал с самого утра, и я понятия не имела, что с ним и как. Поэтому когда он переступает порог моей палаты, я бросаюсь к нему на шею. Лис обнимает меня и целует. Он по-прежнему ужасно усталый, но сейчас он, кажется, соскучился по мне не меньше, чем я по нему. Дженни ушла на процедуры, ее не будет около сорока минут, и мы все это время уделяем друг другу. Его лапы обжигают шкурку как прежде, его горящие глаза зажигают в моей душе огонь азарта, а его теплое дыхание опаляет шею, когда наши тела движутся в унисон, и все это возносит меня на вершину блаженства. Все как всегда, но именно сейчас его любовь чувствуется настолько остро. Ник быстро застегивает джинсы, накидывает рубашку, а я натягиваю на себя одеяло, и в этот момент возвращается моя соседка. Но мы уже все успели, и я прикрываю глаза, расслабляясь. Несколько минут мы так и сидим в тишине. Маленькая самочка поглядывает на нас с интересом, а потом спрашивает у меня: - Это твой муж, Джуди? Я улыбаюсь и киваю ей: - Именно, а что с ним не так? - Красавец... Теперь уже смеемся мы все. - Лиз была у Стива, - наконец, начинает рассказ Ник, - Амжини неразборные, колеса у них бескамерные, поэтому вероятность, что их шины поставили на другую тачку, равняются нулю. Хозяин дал мне список тех, кто приобретал у него Амжини третьей модели. Их было выпущено всего семь штук, одна из них принадлежит нашему шефу. - Зачем огромному быку такая машина? Они же маленькие. - А это один из приколов, - поднимает назидательно палец лис, - Амжини третьей модели - трансформер, при нажатии определенной кнопки она меняет размер и может подойти как для морской свинки, так и для слона. Я в шоке, если честно. Это же огромный круг подозреваемых! Но следующей фразой муж меня успокаивает: - Но за руль может сесть только обладатель электронного ключа с отпечатком пальцев, без него она не заведется. То есть, только тот, на кого оформлена машина. А оформление производят в Салоне У Стива. Короче, вот, - он достает из барсетки сложенный вчетверо листочек бумаги. Я быстро пробегаю глазами по списку. Ник когтем проводит по третьей строке: - Это - владелец того самого мебельного завода, чьи координаты оставил наш труп. - Мистер Брендон Крапшкофф, снежный барс, - читаю я и лезу за телефоном. Быстро набираю номер, - алло, Лори? Пробей мне одну особь. Ага. Сейчас скину. Спасибо, приятель. - Это что у тебя за приятель такой? - ревниво спрашивает Ник. - Вообще-то архивник, - хмыкаю я, - если не веришь - завтра пойдешь и спросишь у него сам, какие у нас с ним отношения. Я за этого Крапшкоффа бутылку самогона должна буду. Через пару минут мне в соцсеть приходит сообщение с текстом. - Брендон Крапшкофф, снежный барс, сорок семь лет, - зачитываю я вслух, - владелец мебельной фабрики и сети мебельных магазинов «Полосатая Матраца». Женат на Камелии Крапшкофф, двое детей - Алекса и Амир. Все того же вида. Был судим по молодости за драку, дали год условно. Живые родственники: родной брат, две двоюродные сестры, тетя, две бабушки, дед. Был женат ранее на Юлиане Полоскин, тигрица, от брака остался общий сын-гибрид, зачатый с помощью ИКО... - и едва не роняю телефон, - Полоскин, Ник! У Юлианы был сын от первого брака, тигренок, Ивен Полоскин! Святая Капуста, это же наш труп!!! Долгое молчание. Мы с мужем смотрим друг на друга. И тут вставляет слово Дженни: - Что вы там такое обсуждаете? Я знаю Ивена, мы учимся в одной школе... то есть... Джуди, в каком смысле труп?! Пояснение занимает долгое время. Самочка слушает, открыв рот. Наконец, когда я замолкаю, она восторженно восклицает: - Так значит, то, что я рассказала тебе вчера, может помочь вам в расследовании??? - Уже помогло, - улыбается Ник. - В общей сложности в вашей школе пропало двенадцать детей, из каждой параллели по одному ребенку. Я вчера был в вашей школе, взял у директрисы список пропавших. Из них всех труп найден только нашего тигренка. Остальных пока ищут, но я подозреваю, что они уже все там же, на том свете. Среди пропавших Фаина, племянница певицы Газелле, и внук заместителя мэра города. Последнее особенно интригует - Тобиас Круглинсон, козленок, пропал первым, месяц назад, и никто не поднял хай, его даже не разыскивали. - Значит, мистеру Круглинсону не особо-то и нужен внук, - ворчу я, - на мебельном заводе ты еще не был, как я поняла. - Я еще смену утреннюю отстоял, прежде чем в Сахара-Сити стартануть. Что интересно, завод находится в Тундратауне, а исчезновения детей проходили в центральном парке жаркой зоны. - И единственного выбросили именно бывшего пасынка хозяина завода, - отмечаю я. - В его лапе были координаты завода, потому что он знал точно, где он находится, ведь это завод его отчима, - выдает Дженни умную фразу и испуганно смотрит на нас. - Ничего, что я лезу в ваши дела? - Мы сейчас в довольно трудной ситуации, - отмахиваюсь я, - лишняя помощь никогда не помешает. - Меня, кстати, выписывают на днях, - добавляет самочка, - я могла бы еще чем-нибудь помочь. - Это будет очень ценно, - кивает Ник. - А сейчас мне кажется, что мне пора, потому что у вас скоро ужин, и меня все равно выгонят. Кстати, Лиз зайдет к тебе завтра, - он улыбается мне той самой теплой улыбкой, полной нежности. - Я люблю тебя, - шепчу я в ответ. «Гризелла тоже хочет к нам в команду», - приходит от Ника. Медведица - ценный полицейский, и мне будет спокойнее, что муж не один шастает по опасным местам, поэтому я моментально соглашаюсь. «Замечательно, - пишу я, - вы закончили утреннюю смену?» «Именно, собирались на завод ехать». «Отпишись потом». «Так точно, шеф!» И вновь это долгое ожидание, полное волнения и переживаний. Я перечитала все книжки, что давала мне медсестра; я успела сходить на процедуру и в бассейн, прежде чем мой телефон опять завибрировал. «Завод пуст. Еду к тебе». Нет, ну я как бы и не ждала, что Ник наткнется на море трупов на этой фабрике... но все же надеялась, что они хоть что-то там найдут. Смартфон звонит, на экране моя ненаглядная белочка. - Джуди, ты сейчас закачаешься, что я узнала. - Удиви меня. - Фамилии всех пропавших детей есть в списке тех, кто когда-либо покупал у Крапшкоффа мебель! Я тут сидела на работе и вдруг подумала - у такой крупной торговой сети должна быть огромная бухгалтерия. Позвонила кому следует и оказалась права - они записывают каждого клиента. Фамилию и инициалы, вид, что купил, цену. - Ты хочешь сказать, что Джеймс Круглинсон покупал в Полосатой Матраце мебель? - Не он, его сын, Грегори. Также как и Шон, брат Газелле. - Нет, ну это круто, конечно. Получается, кто-то взял конкретную школу и конкретную фабрику и связал их вместе. Тогда почему все дети разных возрастов? С пяти до семнадцати лет? - Это нам и предстоит узнать. Что там у Ника? - Написал, что ничего. - Кто ж ему даст весь завод обыскать? Тут ордер нужен. - Или хитрость. - Например? - Завтра с утра к тебе заеду, не вышло сегодня, не отпустили. Завтра все объясню. А теперь я отсоединяюсь, меня начальник зовет. Короткие гудки. Все же моя подруга самая умная белка на свете. И хотя она иногда кажется безалаберной и безответственной, это совсем не так. Тупая не смогла бы дослужиться до заместителя начальника отдела межвидовых отношений. Факт. Ник приезжает часом позже, и он явно чем-то недоволен, даже можно сказать, раздражен. - Нас дальше, как говорится, порога даже не пустили, - рычит он, - улыбчивая тёлочка нас поводила по цехам, показала, как работают граждане, целые сорок минут трещала о качестве мебели, а на мои вопросы не отвечала. Никаких подвалов на плане здания нет - на том плане, который мне показали. То есть, версия, что дети в подземельях томятся, трещит по швам. - Показать она тебе могла что угодно, хоть сиськи, - бурчу я, - а что ты спрашивал? - Я спросил, знает ли она бывшего пасынка Крапштоффа, на что получил десять минут рассказа, что их мебель подходит для любого вида, и для тигров тоже, и что она выполняется под заказ по новым технологиям. - Не словил мышей, Николас, - ехидно сообщаю я, - конечно, она его знает, но напрямую не могла ответить, поэтому завуалированно тебе об этом сообщила. - Не понял. - Дословно ты как спросил? - Знакома ли она с бывшим пасынком хозяина завода, Ивеном Полоскиным. - И ты не уточнял, какого он вида? - Нет. - А откуда ж ей тогда знать, что он тигр? Щеки лиса розовеют. - Я лох. - Ну не совсем. Нужно встретиться с этой тёлочкой и расспросить ее обо всем. - И это должен делать я? - Твоему обаянию нет границ. Ты обворожил меня, неужели ты думаешь, что не сможешь вскружить голову какой-то корове? - Ну она так-то травоядная... - А я какая? Дженни тихо хихикает из своего угла. Ник бросает на нее испепеляющий взгляд и мрачно говорит: - Скажи спасибо, что я додумался взять ее номер телефона. - Ну вот видишь. Ты даже подготовился уже, - и ехидно ухмыляюсь. Меня выпускают гулять, и мы решаем посвятить эти двадцать пять минут друг другу, а не работе. Шагая за лапу по прибольничному саду, мы вспоминаем те времена, когда мы еще не были женаты. Тетя мне тогда сказала, что наш роман развивался очень бурно, и мы долго вместе не проживем. Однако же прошло почти шесть лет, как мы женаты, а страсть никуда не ушла, да и нежность нас не покинула. Ник крайне осторожно сжимает мои пальцы, будто я фарфоровая ваза. Мы доходим до половины сада, когда он вдруг замолкает, останавливается, притягивает меня к себе и касается губами моей макушки. И в этом простом действии интимности больше, чем в сексе. Мы просто стоим в тишине, слушая трели насекомых и пение не эволюционировавших птиц. И первый раз за все пять лет брака я думаю о том, что да, я хочу с ним общего ребенка. И хотя будут проблемы с питанием, со свободным временем и с бессонными ночами, я для себя это осознаю и говорю себе, что я готова. Но Уайлд пока что не должен ничего знать. Это ведь только мои мысли. И неизвестно, как он к этому отнесется.