Ты был моей новой мечтой

— Так это был он? — спросил скрывавшийся за деревьями Фёдор, скептично разглядывая рыжего, пока тот опять спорил со своим спутником. — Дазай удивительно заинтересован в нём. Мори невесело улыбнулся. — Думаешь? — Да, — ответил тот, его губы изогнулись в ухмылке. — И ты тоже. Улыбка мужчины стала более натянутой. — Об этом можешь не переживать. Я человек слова, знаешь ли. Ухмылка Фёдора стала шире, и он снова взглянул на пару у костра. — Как и я, — соврал он. *** Чуя проснулся под крик Дазая. Он резко поднялся; руки безвольно взметнулись, когда он крутанулся вокруг своей оси в поисках причины заварухи и вытаращился на коня, который волок Дазая за ногу. — Да ёб вашу мать! — ругнулся Чуя и рванул к ним. Он схватил Дазая за руку и потянул на себя, игнорируя его болезненные и возмущённые вопли. — Отпусти его нахер! Конь отрицательно замотал головой, дёргая Дазая из стороны в сторону — ногу-то он так и не отпустил. Рыча, Чуя потянул сильнее. Неожиданно для них нога Дазая попросту выскользнула из ботинка, и всё трое шлёпнулись на землю. Чуя сел с болезненным оханьем, потирая спину. Мгновение конь недоумённо пялился на ботинок в своих зубах, а затем громко заржал и снова бросился в наступление. Дазай юркнул за Чую в попытке спрятаться, пока тот, выставив вперёд руки, пытался успокоить разбушевавшееся животное. — Эй, эй, спокойно! — воскликнул он. — Тише, малыш. Всё в порядке… Конь дёргался из стороны в сторону, пытаясь обойти Чую, но тот не отставал, ловко перекрывая ему путь. — Всё в порядке, — повторял Чуя. Конь посмотрел на него пытливо, поднял взгляд к Акутагаве, сидящему на рыжеволосой голове, и после этого как-то заметно успокоился. — А теперь — сидеть, — скомандовал Чуя, скрестив руки на груди. Конь пялился на него. — Сидеть. Конь сел медленно и с явной неохотой. Чуя мог бы поклясться, что он сердится. — Выплюнь ботинок, — потребовал он, указывая на землю. Конь замотал головой. — Его ноги сильно потеют, знаешь ли. — Они не… — заговорил было Дазай, но Чуя заткнул его одним свирепым взглядом. Конь бросил ботинок. — Хороший мальчик! — похвалил Чуя, погладил того по носу и принялся чесать шею. — Готов поспорить, ты уже устал гоняться за этим дурацким вором по всему королевству, не так ли? Конь согласно закивал, и оба проигнорировали Дазая, который оскорблённо сказал: — Прошу прощения? — Ну не ужасный ли человек? — продолжал Чуя. — Постоянно творит какие-то глупости, никак не заткнётся со своими тупыми шутками, улыбается как дурак… — Я вообще-то здесь! Конь закивал с куда большим энтузиазмом и замахал хвостом. — О-о, ты хорошая лошадь, правда? — Чуя бросил взгляд на бляшку, прикреплённую к седельному ремню на груди. — “Куникида”? — Он — отвратительная кляча! — воскликнул Дазай, надув губы. — Он просто хороший, трудолюбивый жеребец, который хочет завершить свою работу, — ворковал Чуя, улыбаясь на то, как конь тычется носом ему в лицо и обнюхивает. — Посмотри на него. Дазай фыркнул, и конь высунулся из-за Чуи, уставившись на него. Дазай выпрямился и подошёл ближе, решительно глядя в ответ. Чуя примирительно развёл руки. — Послушай, сегодня очень важный день для меня, — заговорил он, перехватывая взгляд Куникиды. — Мне нужно, чтобы ты отложил его арест, хорошо? Только на один день. Конь заворчал. — Только на сегодня. Потом вы, ребята, можете творить любую херню, — продолжал Чуя, выжидающе глядя на обоих. Видя их сомнение, он добавил. — К тому же, сегодня мой день рождения. Дазай тяжело вздохнул и неохотно протянул Куникиде руку. С той же неохотой конь «пожал» её. Напряжённое переглядывание длилось несколько затянувшихся секунд. Его прервал Чуя, пройдя между ними с распахнувшимися глазами, когда осознал, что вдалеке виднеется остров с гордо возвышающимся в центре замком. — Это?.. — он отступил, оборачиваясь к Дазаю. Тот ухмыльнулся. — Ага. Нетерпеливая улыбка расцвела на губах Чуи, глаза загорелись. Схватив Дазая за руку, он потянул его за собой. — Тогда пойдём уже, мерзавец! *** Скоро они добрались до моста, отделявшего их от города на острове. Дазаю забавно было наблюдать, как Чуя в благоговении уставился на возвышающийся над королевством замок. — Рю, посмотри, какой огромный, — до его слуха донеслись тихие слова Чуи, обращённые к взгромоздившемуся на рыжеволосую голову Акутагаве. На ограде моста висело объявление о розыске Дазая. Тот поспешно сорвал его и сунул в карман. Куникида на это только фыркнул, и Дазай показал ему язык. Воздаяние настигло, когда конь пихнул его, припечатав к ограде. В долгу он не остался и толкнул коня в ответ, уже готовый и пнуть для верности, но тут Акутагава обернулся и зашипел на них, заставив обоих замереть. На улицах города было полно людей, как Дазай и ожидал, и воздух полнился гулом разговоров. Повсюду висели знамёна с символом королевской семьи — золотым солнцем на фиолетовом фоне. Чуя двинулся было вперёд, но резко остановился с гримасой боли на лице, схватившись за свои волосы. Оглянувшись, Дазай увидел, что люди преспокойно наступают на тянущийся по земле шлейф рыжих волос, и поспешил помочь Чуе подобрать их. — Пожалуй, нам стоило подумать об этом раньше, — пробормотал тот. Дазай задумчиво осмотрелся по сторонам и тут же заприметил маленькую девочку и мальчика постарше, которые заплетали ещё одной девочке маленькие косички. — Сколько ещё вы будете заплетать и расплетать мои волосы? — несколько раздражённо фырчала старшая девочка, скрестив руки на груди. Мальчишка со светлыми серебристыми волосами застенчиво улыбнулся. — Кёке очень понравилось заплетать косички, когда мы её научили. К тому же, у тебя очень красивые волосы, Люси. Девочка, которую он назвал Люси, густо покраснела. — Н-ну ладно. — Ацуши, — невозмутимо произнесла Кёка. — Ты криво заплёл верхнюю косичку. Осматривая свою работу, Ацуши вновь робко улыбнулся. — Ты права… У Дазая появилась идея. — Прошу прощения! — позвал он, и все трое оглянулись. Он вытянул руки, демонстрируя длину волос Чуи. — Не поможете? Он готов был поклясться, что глаза младшей девочки загорелись. Уведя Дазая и Чую от толпы и усадив последнего на землю, троица принялась за работу. Дазай прислонился к стене, наблюдая чуть поодаль. — Их так много… — восхищался Ацуши, пропуская рыжие волосы сквозь пальцы. — У вас очень красивые волосы, сэр! — воскликнул он. Чуя заправил пряди за уши: выглядел он при этом почти смущённым. — Ага… Спасибо. И можно просто “Чуя”. Люси нахмурилась, наклонив голову в задумчивости. — Их слишком много. Как мы управимся? — Несколько, — заявила Кёка. — Несколько косичек в одну. Все трое принялись за дело, разделив волосы Чуи на несколько прядей и заплетая каждую по отдельности. Всё это время они щебетали, спрашивая Чую о его жизни и прибытии в город. А Дазай… Дазай просто любовался переливами света на волосах Чуи, его эмоциями, которые ярко отражались на лице, изгибом его губ, блестящими глазами. Словно почувствовав на себе взгляд, Чуя слегка повернул голову, стараясь не помешать ребятам, и их взгляды пересеклись. Он коротко улыбнулся Дазаю, прежде чем отвернуться. Понимая, что это займёт некоторое время, Дазай направился за едой. Акутагава присоединился к нему, усевшись на плечо, а Куникида остался на месте. Когда они вернулись, работа ребятни была закончена. Дазай едва не выронил только что купленный хлеб. Чуя поднялся на ноги, заглядывая через плечо и переминаясь на месте, привыкая к новым ощущениям, ведь волосы больше не ограничивали его движения. Теперь лишь несколько сантиметров от них касались земли. Косу пронизывали более мелкие, замысловатые косички, в волосы были вплетены розовые и белые цветки яблони и персика. Маленькие, светло-жёлтые с коралловым отливом цветки рассыпались по всей косе, а около уха красовалась одинокая камелия. — Вам не кажется, что цветы — это немного чересчур? — нахмурившись, спросил Чуя. — Конечно же нет! — хмыкнула Люси. Ацуши просто улыбнулся. — Вы прекрасно выглядите, Чуя-сан! Кёка согласно кивнула. — Цветы добавляют красоты. — Выглядит здорово, не правда ли, Дазай-сан? — спросил Ацуши и насупился, когда Дазай оставил его без ответа, не отводя взгляда от Чуи. — Дазай-сан? Тот моргнул и повернул голову к Ацуши, взглянул на него совершенно безучастно и тут же снова обернулся к Чуе. Он обеспокоенно смотрел на Дазая в ответ. — Ну? — огрызнулся Чуя, скрестив на груди руки, и Дазай понял, что тот просто пытается скрыть смущение. — Хорошо смотрится или нет? — Выглядит восхитительно, — отозвался он, и это прозвучало слишком искренне, слишком правдиво и совершенно не похоже на привычную манеру Дазая Осаму. Ему хотелось поскорее исправить это, вбросить дурацкую шутку или издёвку, но выражение лица Чуи остановило. Тот выглядел изумлённым, с распахнутыми глазами, румянцем на щеках и лёгкой улыбкой, расцветающей на губах. «Ты более привлекателен, когда честен с собой». — В-вот как, — произнёс Чуя, и его отдающийся эхом ответ вызвал у Дазая улыбку. Он повернулся к малышне, устроил ладонь на плече Ацуши. — Что ж, спасибо вам большое, ребята, вы мне очень помогли. Хорошего дня вам. Кёка потребовала, чтобы Чуя сохранил косу настолько долго, насколько получится и, попрощавшись и поблагодарив друг друга, они разошлись. Дазай тащился позади вместе с Куникидой и открыто пялился на рыжего, идущего перед ним. Куникида пихнул его в бок с понимающей ухмылкой, и Дазай оттолкнул морду лошади подальше от своих глаз. Заслышав шипение Акутагавы, оба остановились и уставились на хамелеона как нашкодившие коты в ожидании наказания. Вместо этого — Дазай готов поклясться, — хамелеон издевательски ему усмехнулся, и тот помрачнел, снова пихая лошадь, когда та заржала — во всех смыслах. — Шуджи? — позвал Чуя, оборачиваясь. Звук собственного имени вызвал в Дазае целый вихрь эмоций: искру раздражения, долю страха, ощущение счастья наряду с болью и тоской. Но в то же время… Он почувствовал некоторое облегчение. — Шуджи, ты идёшь или нет? — продолжал Чуя ворчливо. Дазай рассмеялся, ускорил шаг и поравнялся с ним. — Прости, Чуя, просто ты такой маленький, что я тебя потерял. — Что?! Ах ты, мерзкий кусок… *** Они провели весь день, гуляя по городу, держась при этом достаточно близко, чтобы постоянно сталкиваться плечами. К великому удивлению Чуи, у Дазая действительно имелись деньги, и много. Он дарил Чуе свежие фрукты, выпечку, даже купил ему бокал вина, но при условии, что тот ограничится одним. Дазай как раз вручал ему этот бокал, держа во второй руке свою порцию вина, когда из-за угла показалась городская стража. Они переглянулись с широко распахнутыми глазами, а затем торопливо шмыгнули в укрытие. Свернув в соседнюю аллею, они скользнули в небольшую, незаметную нишу, стараясь при этом не разлить свои напитки. Стражники прошли мимо, не обратив на них внимания. Парочка сохраняла тишину ещё несколько долгих секунд, а затем переглянулась и взорвалась звонким смехом. — Малыш Чуя, — прошептал Дазай, и его мягкого тона было достаточно, чтобы Чуя забыл о Мори, о сумке, о неуверенности в собственных чувствах. Его сердце бешено забилось в груди. Только тогда он осознал, насколько близко они друг к другу, зажатые в тесном пространстве. Дазай перехватил бокал правой рукой, а затем переплёл её с рукой Чуи, в которой тот держал своё вино, и мягко притянул его ближе к себе. — Выпей со мной. — Вот так? — спросил Чуя, вскидывая бровь и глядя на их скрещённые руки. — Разве так не только парочки делают? Дазай ухмыльнулся. — Что, отказываешься от вызова? Сдаёшься? Улыбка Чуи была почти плотоядной. — Как бы не так. Спорим, я смогу выпить весь бокал залпом. — Хмм? Сомневаюсь, что подобное по плечу малышу Чуе… — рыжий с наслаждением полюбовался перекосившимся лицом Дазая, когда наступил ему на ногу. — Ладно, ладно. Они выпили, и это превратилось в настоящее соревнование на скорость. Они придвигались всё ближе друг к другу, чтобы удобнее было держать бокалы перекрещёнными руками. Чуя допил первым и с широкой ухмылкой глянул на Дазая, делающего последний глоток, после которого они расцепили руки. — Похоже, ты только языком трепать и умеешь, сволочь бинтованная. — А разве ты этого не знал? — ответил Дазай. Чуя рассмеялся, вытаскивая их из закутка обратно на улицу. Они прошли мимо лавки, в которой продавались шёлковые платки с королевской символикой: золотым солнцем на фиолетовом фоне. Чуя не мог оторвать от них взгляда. — Хочешь такой? — спросил Дазай, уже потянувшись к карману, и неожиданно для себя Чуя почувствовал прилив застенчивости. — Нет, — отказался он, но Дазай всё равно направился к лавке. — Шуджи, не стоит, ты уже столько всего мне купил… — Ох, неужели в малыше Чуе наконец-то проснулся стыд? — парировал Дазай, кокетливо улыбаясь девушке за прилавком и протягивая ей деньги. Чуя нахмурился и скрестил руки на груди с тихим фырканьем. Дазай бросил платок Чуе в лицо, и тот яростно сорвал его, злобно посмотрев. Хмурое выражение смягчалось тем быстрее, чем дольше Чуя рассматривал рисунок, подняв его и сравнивая со знамёнами, которые висели на каждом углу. — Спасибо, — пробормотал он, чувствуя себя паршиво из-за того, что Дазай так много тратил на него, но одновременно испытывая и благодарность. Дазай просто улыбнулся. Скоро они наткнулись на детей, рисовавших мелками на мостовой. — Никогда не рисовал мелом, — задумчиво протянул Чуя, наблюдая за ними. — В общем-то, в башне оно и не нужно было. — Не хочешь попробовать? — спросил Дазай, и Чуя с сомнением поморщился. — Разве это не для детей? Дазай пожал плечами. — Это общественное место, разве нет? Чуя нахмурился сильнее, но в итоге сдался. — Я просто попробую. Один маленький рисунок. На деле Чуя был очень старательным, и рисунок у него получился радиусом в три фута. Это был королевский символ: солнце, имеющее замысловатую, закручивающуюся форму, на фиолетовом фоне. Когда он закончил, его руки были покрыты мелом практически до локтей. Проходящие мимо люди глазели на это и одобрительно улыбались ему. — “Я просто попробую, один маленький рисунок”, — передразнил Дазай. Чуя тщательно обтёр свои испачканные мелом руки о лицо и одежду мерзавца. *** Дазай отошёл купить еды — и тут Чуя увидел её. Крупную мозаику с изображением, как предположил Чуя, королевской семьи — у каждого на голове покоилась корона. Слева была изображена женщина с волосами клубничного цвета, одетая в роскошное персиковое платье, рядом с ней — темноволосый мужчина. На руках у женщины — ребёнок с огненно-рыжими волосами и голубыми глазами, широко распахнутыми и невинными. Чуя свёл брови, наклонил голову вбок, изучая картину. Мимо него проходили люди, чтобы поднести к мозаике цветы, и их было так много, что букеты лежали один на другом. — Это для пропавшего принца, — раздался голос. Чуя вздрогнул, обернулся и увидел перед собой темноволосого мальчика, держащего в руках жутковатого вида куклу. Мальчик мило улыбнулся ему. Он смотрел на людей с некоторым нетерпением, словно желал присоединиться, и Чуя аккуратно вытащил из косы несколько цветков, чтобы протянуть ему. — Вот, — произнёс он отрывисто. — Возьми. Глаза мальчишки восторженно распахнулись, и он с готовностью принял цветы. — Спасибо! — воскликнул он и направился к мозаике, чтобы положить подношение к остальным букетам, а затем поспешно убежал. Чуя смотрел вслед удаляющейся фигуре мальчика до тех пор, пока он не скрылся в толпе, потом снова перевёл взгляд на мозаику. Он нахмурился, изучая лицо принца. Королевская семья казалась ему странно знакомой, и это чувство не давало покоя. В воздухе расцвели звуки скрипки, вырывая его из размышлений. Чуя обернулся и увидел трёх уличных музыкантов. С нарастающим весельем он смотрел на веснушчатого блондинистого мальчишку, одетого в комбинезон, который принялся танцевать, так что его соломенная шляпа, висящая на шее, взмывала вверх и хлопала его по спине при каждом движении. Их взгляды пересеклись, глаза мальчика загорелись, и прежде, чем Чуя успел что-то понять, его уже вытянули в самый центр площади. — Э-эй… — Не волнуйтесь, сэр! — прощебетал мальчишка, улыбаясь ему широко и обнадёживающе, помогая Чуе с движениями. — Просто развлекайтесь! — с этими словами он упорхнул, чтобы вытянуть в центр новых людей. Многие присоединились сами; их становилось всё больше, и скоро Чуя уже переходил от партнёра к партнёру, иногда спотыкаясь с непривычки. Но стоило ему запомнить шаги, и он почувствовал, что улыбается. Заслышав смех, он обернулся и увидел Дазая, который наблюдал за ним с дразнящим выражением лица и с пакетом еды в руках. Куникида стоял рядом, а в седле устроился Акутагава. Чуя вскинул бровь, глаза засверкали вызовом, и он жестом позвал Дазая присоединиться. Дазай покачал было головой, но Куникида неожиданно пихнул его в самую толпу, так что тот споткнулся и выронил пакет с едой. Какая-то женщина тут же подхватила его под руку, избрав своим партнёром для танца. Чуя расхохотался от недовольного взгляда Дазая, который тот обратил к коню, а затем переключил внимание на нового партнёра, на время забыв про своего спутника. Люди начали хлопать в такт музыке. Чую бросило в пот. Их с Дазаем взгляды пересеклись, тот протянул ему руку, и Чуя с ухмылкой двинулся навстречу. Прежде, чем они добрались друг до друга, их утянули в танец другие партнёры, и они обменялись понимающими улыбками. Чуя полностью погрузился в музыку и танец, его коса покачивалась в такт движениям. Он кружился, забывшись, и опомнился только тогда, когда оказался лицом к лицу с Дазаем, который обнял его за талию, и их руки переплелись. Музыка стихла, и только сейчас Чуя обнаружил, что солнце уже садится — неужели прошло столько времени? Они смотрели друг на друга долгое мгновение, Чуя, уставший после танца, обратил внимание на лёгкий румянец Дазая. — Время пришло! — крикнул кто-то, и толпа быстро рассеялась. Дазай отпустил его, и они отстранились друг от друга. Чуя оробел, пряча глаза от чужого внимательного взгляда. Однако когда осознание вспыхнуло в голове, он снова поднял лицо. — Время пришло? — спросил он, глаза медленно округлялись. Дазай улыбнулся. — Давай исполним твою мечту, малыш Чуя. *** — Лодка? — спросил Чуя, с хмурым видом глядя на протянутую к нему руку Дазая. Тот стоял в небольшом челноке, с Акутагавой на плече. Несмотря на сомнения, рыжий всё же ступил в лодку, проигнорировав при этом ладонь Дазая, и тот негромко засмеялся. Отвязывая удерживающую их верёвку от пристани, он бросил взгляд на Куникиду. Тот печально смотрел на них с пристани, явно огорчённый тем, что остаётся позади. На губах Дазая невольно заиграла лёгкая улыбка; он бросил коню мешок с яблоками. Лошадь посмотрела на подарок с нескрываемым скепсисом. — Ох, ну ладно тебе, Куникида, поверь в меня хоть немного! — воскликнул Дазай. — Я их честно купил! Конь смягчился и принялся есть. — Почти все, — добавил он. Куникида застыл, и Дазай снова усмехнулся. — Куда мы направляемся? — спросил Чуя, когда он начал грести, потом остановился, чтобы взять Акутагаву на руки и пересадить со своего плеча на бортик. — Ну, ты сегодня был столь ненасытен, что я решил побаловать тебя ещё немного — на этот раз местом в партере, — сказал он. Чуя с фырканьем скрестил руки, однако на лице расцвело застенчивое выражение. — Ты не менее ненасытно стремился покупать мне всё подряд, лживый кусок дерьма, — огрызнулся он. — Я и не отрицал этого, — отозвался Дазай. К тому моменту, когда они отплыли достаточно далеко от берега, солнце уже скрылось за горизонтом. Развернув лодку параллельно береговой линии, они оказались лицами к замку. Какое-то мгновение слышался лишь тихий плеск воды, лодка мягко покачивалась на мелких волнах. Дазай потратил, казалось, целую вечность, разглядывая, как лунный свет отражается от кожи Чуи. Он первым нарушил тишину. — Почему ты хочешь вернуться, Чуя? Рыжий заледенел, коротко глянул на него и снова повернулся к замку. — Одна девочка нуждается во мне. Она больна, и если я не буду помогать — она умрёт, — его взгляд казался пустым. — И… Они моя семья. Дазай не ответил. Он уже догадывался о реальном положении вещей — Чую наверняка используют, эксплуатируют его силу, когда на самом деле он наверняка даже не ребёнок Мори. У него были зачатки теории, плана, но он пока не знал, как воплотить его в жизнь. Слишком уж много совпадений в истории Чуи — родился в тот же день, что и пропавший принц, схожая внешность, с детства заперт в одинокой башне, где никто его не найдёт… — А ты? — спросил Чуя, отвлекая Дазая от размышлений. — Почему ты хочешь умереть? — Мне не для чего жить, — без колебаний ответил он. Автоматически, по привычке, на его лице появилась улыбка. Отрешённое выражение лица Чуи стало взволнованным. Ох чёрт. Так Чуя и правда теперь переживает о нём. Он не знал, как это воспринимать. Снова воцарилась тишина. Дазай продолжал поглядывать на Чую краем глаза. Тот с каждой секундой выглядел всё более неспокойным, губы сжимались в тонкую линию. Дазай поднял руку и ткнул пальцем между бровей Чуи. — Т-ты что творишь, сволочь бинтованная? — рявкнул тот, оскалившись. Дазай ухмыльнулся, устроив подбородок на ладони. — Ты выглядел таким расстроенным, твоему хорошенькому лицу это не идёт. Ему нравилось, как в ответ на его слова лицо Чуи запунцовело. Рыжий бормотал проклятия себе под нос, и улыбка Дазая потеплела. — Ты волнуешься, что фонарики не оправдают твоих ожиданий? — спросил он, и Чуя резко повернулся к нему, удивлённый. — Они оправдают. — И что мне делать потом? — спросил Чуя, застав Дазая врасплох. — Это всё… Это всё, о чём я когда-либо мечтал. Что дальше? Дазай смотрел на него долгое мгновение, затем тихо хихикнул. — Ох, Чуя, что за глупый вопрос. Как и следовало ожидать, тот сразу же яростно вспыхнул. — Что?! Ты что хочешь этим сказать, ублюдок? Улыбка Дазая стала шире. — Как только твоя мечта исполнится, нужно найти новую, конечно же. Чуя моргнул, уставившись на него. Дазай не спешил продолжать, наслаждаясь оттенками синевы в его глазах. — Новая мечта, — пробормотал Чуя, смягчаясь. Дазай не мог понять, почему его выражение вдруг стало таким горьким и радостным одновременно. *** — Время пришло, Ваше Величество, — произнесла светловолосая девушка, входя в покои королевы. Коё с мрачным видом обернулась к ней. — Благодарю, Хигучи, — отозвалась она и напоследок коротко глянула на своё отражение в зеркале. Её волосы были собраны в замысловатый пучок, губы окрашены в тёмно-красный цвет. Она вымученно улыбнулась молодой женщине. — Ему уже восемнадцать… Хигучи мягко положила руку ей на плечо в знак поддержки. Коё вышла на элегантно украшенный цветами балкон.. Внизу собрались люди, следя за тем, как она зажигает фонарик. Прежде, чем отпустить его в воздух, она посмотрела на медленно подрагивающий за бумажной стенкой огонёк, который который тёплым светом отражался в её глазах. Она сомкнула ладони, прикрыв глаза и прошептав свои тихие молитвы, прежде чем подтолкнуть фонарик в небо. Толпа внизу последовала её примеру, освещая темноту ночи тёплым светом, который разливался всё дальше, по всему городу, когда сотни фонариков заполнили воздух. Коё смотрела в небо и скорбела по всему тому, что потеряла. *** Чуя ощущал взгляд Дазая на себе, словно к его коже поднесли огонёк. Он устроил подбородок на руках, положив их на бортик лодки и принимая из рук Дазая цветки, которые тот осторожно вытаскивал из его косы. Чуя выкладывал их на гладь воды, и они мерно покачивались вокруг. — Всё-таки цветы и правда были чересчур, — пробормотал он себе под нос. И замер, когда Дазай заправил выбившуюся прядь волос за его ухо, при этом нежно коснувшись его щеки. — Тем ребятам было бы обидно это услышать, — ответил Дазай, продолжая опалять его внимательным взглядом. Чуя фыркнул. На удивление, он не чувствовал напряжения под столь пронизывающим взором. Чуя поднял глаза, сталкиваясь с Дазаем взглядом, чувствуя неясную вспышку чего-то, что разливалось по телу и дарило неясное тепло. «Если бы ему была нужна только сумка, он бы не смотрел на меня так, правда?» Опуская на воду цветок персика, Чуя заметил отражение мягкого, желтоватого свечения и напрягся. Он резко вскинул голову; глаза распахнулись, когда он увидел первый плывущий в небо фонарик. Лодка опасно закачалась и чуть не перевернулась от того, как резко Чуя сорвался с места и кинулся к её краю, ближе к огоньку. Он с благоговением смотрел, как всё больше фонариков поднимались в воздух со двора замка, из города, даже с кораблей, пришвартованных к пристани. Они затмили собой, казалось, всё королевство, и зрелище было настолько чудесным, что Чуя не знал даже, как ему себя вести. «Я наконец-то здесь», — думал он, когда фонарики плавно спустились к воде, окружая их лодку тёплым свечением. Он почувствовал, как Акутагава заполз на его плечо, ласково касаясь шеи, и улыбнулся ему в ответ, погладил. «У меня получилось». Он наконец-то был там, где хотел оказаться всю свою жизнь, и эмоции, переполнявшие его, были восхитительны. Он был счастлив, окрылён, потрясён, готов был заплакать. Перед ним было всё, чего он когда-либо хотел, и даже больше. Теперь, оглядываясь назад, он понимал, что весь этот день, всё это приключение было до невероятного волшебным, словно произошло во сне. Каждая сцена этой истории была ему дорога: разбойники в таверне, трепет погони, путешествие через лес, встреча с Куникидой, прогулка по городу и Дазай. И… И Дазай… Он медленно обернулся, чтобы посмотреть на Дазая, и столкнулся с внимательным взглядом. В каждой руке Дазай держал по фонарику. Отсвет от огоньков ложился на его тёмные глаза и волосы мягкой бронзой. Чуя поднял руку, чтобы пересадить Акутагаву на бортик лодки, а затем снова опустился напротив Дазая. — У меня тоже есть для тебя сюрприз, — сказал Чуя, доставая припрятанную ранее сумку. Он протянул её Дазаю и опустил голову. — Прости, что втянул тебя во всё это. И спасибо за всё, что ты для меня сделал, наверное. Его слова прозвучали как прощание, и он знал, что Дазай это заметил. Чуя словно в замедленной съёмке смотрел, как Дазай перехватывает фонарики одной рукой, а второй откладывает сумку в сторону. Глаза Чуи округлились, но он не спешил поднимать голову. — Чуя, — мягко произнёс Дазай. — Мне никогда не была нужна эта корона. Эти слова заставили его вскинуть голову. — Тогда зачем ты украл её, паразит? — отозвался он, однако прозвучало это совсем беззлобно. Тот пожал плечами, улыбаясь своей дурацкой ухмылкой. — От скуки и не такое сделаешь. Ответ заставил Чую нахмуриться. — Получается, я тоже просто способ избежать скуки? — ядовито поинтересовался он. Дазай затих. — Малыш Чуя, — начал он. — Знаешь, я очень быстро теряю ко всему интерес. Стал бы я тратить так много времени и денег на того, кто нужен лишь для избавления от скуки? Чуя оскалился. — Ты невыносим, — фыркнул он, но лёгкая улыбка мелькнула на губах, а на лице — облегчение. Он забрал один фонарик из рук Дазая. — Я ненавижу тебя. — Да-да, как скажешь, Чуя. Они отпустили фонарики одновременно и смотрели, как те плывут по воздуху, до тех пор, пока они окончательно не затерялись среди сотен других огоньков. Чуя повернулся, всё ещё любуясь морем света. Он снова почувствовал на себе пронизывающий взгляд, но, как и раньше, был совершенно не против. На этот раз он даже взглянул в ответ, вскинув бровь. Дазай не смутился. Он продолжал смотреть всё так же внимательно, и Чуя ощутил смутное волнение. Он даже не знал, как долго они вот так смотрели друг на друга. — Чуя, — мягко произнёс Дазай, взял его за руку и притянул ближе к себе. — Ч-что такое? — отрывисто отозвался тот, и дрожь в голосе выдавала его с головой. Дазай отвёл выбившиеся из косы пряди, заправив их за ухо, и мягко устроил ладонь на шее сзади. Сердце Чуи пропустило удар, когда Дазай коротко улыбнулся, прежде чем податься ближе. Он с трепетом закрыл глаза, приподнял голову в ожидании встретить губы Дазая на полпути; сердце забилось быстрее, когда Чуя ощутил его дыхание на своём лице. Несколько мгновений ничего не происходило, и он почувствовал себя неловко. Дазай просто медлил или?.. Он медленно открыл глаза. Видимо, что-то позади него привлекло внимание Дазая. Мрачное выражение на его лице заставило Чую нахмуриться. — Что-то не так? — спросил он и повернулся, чтобы тоже посмотреть, но Дазай быстро схватил его за плечо, не позволяя этого. — Ничего такого, чем стоило бы забивать твою хорошенькую головку, Чуя, — проворковал Дазай. — Я просто увидел кое-что странное. Ты не против, если я проверю? Не дожидаясь ответа, он взялся за вёсла и принялся грести, уводя лодку дальше от города, в сторону леса, из которого он пришли этим утром. — Конечно, — нерешительно ответил Чуя, и лишь одна мысль навязчиво крутилась в его голове: «Что-то пошло не так». *** Дазая наполняли мрачные, спутанные эмоции, нарастающие тем быстрее, чем ближе лодка приближалась к берегу; образ Фёдора, освещённого зелёным отсветом лампы, угрожающе смотрящего на него издалека, отпечатался под веками. Фёдор следил за ними, преследовал их, видел каждую секунду, что Дазай провёл с Чуей, и за это хотелось воткнуть нож ему в глотку. Желание покончить с этим поскорее пронизывало всё его естество. Он знал, что Фёдору нужна корона, что Фёдор ненавидит его за предательство, и что, если он даст Фёдору то, чего тот хочет, то — скорее всего — сможет покончить со всем этим. Но он так же понимал, что у Фёдора не меньше запасных планов, чем у него самого. Они достигли берега спустя несколько минут. Дазай оттащил лодку на песок, чтобы её не смыло и не унесло течением. — Шуджи, — заговорил Чуя, ступая на песок. Голос выдавал волнение. — Скажи мне, что случилось. Секунду Дазай размышлял, сказать ли ему или нет, но размышления эти были мимолётны, как взмах крыла бабочки. Чуя будет настаивать, что должен пойти с ним, но он будет лишь помехой, отвлечением, очевидной слабостью, которую Фёдор непременно использует. Он даже не был уверен, кем Чуя стал для него, но одно знал наверняка — если что-то произойдёт, он без колебаний обнажит кинжал. И он сомневался, что Чуе понравится та его сторона, что запятнала руки в чужой крови. — Я просто должен кое-что сделать, — сказал он и потянулся в лодку за сумкой. Взволнованный взгляд Чуи почти заставил его отказаться от своего замысла. Он отвернулся. — Я скоро вернусь… Чуя схватил его за запястье, останавливая. Дазай повернулся к нему. Чуя молчал, просто смотрел на него не то с вызовом, не то с немой мольбой, и Дазай почувствовал неясную теплоту в груди. Он осторожно выудил своё запястье из чужой хватки и сам взял Чую за руку, поднося её к губам и целуя. — Я скоро вернусь, Чуя, — заверил Дазай и легко сжал его ладонь. Отпустив его руку, Дазай пошёл прочь. Чуя его не остановил. *** — Смотрю, твоё чувство стиля тебе не изменяет, — весело сказал Дазай, приближаясь к черноволосому мужчине и глядя на его ушанку. — Что ж, я понимаю, насколько моё внимание должно быть восхитительно, но неужели оно и правда стоит всей этой драмы? Фёдор на уловку не купился и выжидающе глядел на Дазая. Тот протянул ему сумку, не спеша, однако, подходить ближе, чтобы передать её в руки. — Какова твоя истинная цель? Фёдор улыбнулся. — Почему ты считаешь, что мне нужно что-то ещё? Дазай хмыкнул. — На свете существует миллион корон, которые можно украсть. Даже если ты хочешь отомстить, есть множество других способов. Так что дай-ка угадаю, ты придумал способ навсегда избавиться от меня. Возможно ещё и сломав меня при этом. Фёдор наклонил голову. — И откуда же ты знаешь? Дазай мрачно ухмыльнулся. — Потому что я бы так и поступил. Глаза Фёдора весело загорелись. — Прекрасно, — отозвался он. — Я хочу его. Прежде, чем Дазай успел отреагировать на это заявление, он ощутил вспышку боли, и всё погрузилось в темноту. *** Чуя продолжал упрямо смотреть в одну точку. Воздух всё больше остывал, и вокруг озера заклубился туман, медленно наползая на берег, так что с трудом можно было различить что-то даже прямо перед собой. Акутагава взволнованно ткнулся носом ему в щёку. Прошло уже много времени. — Всё в порядке, Рюноске, — заверил Чуя, хотя в душе был не менее измотан неизвестностью. — Он скоро вернётся. И действительно, вдали показалась какая-то фигура. Он прищурился в попытке лучше разглядеть её сквозь густой туман, по телу разлилось облегчение. — Твою-то мать, перебинтованный ты кусок дерьма, почему так долго? Если бы ты бросил меня, я бы нашёл тебя и придушил. Фигура была всё ближе, виднелась всё отчётливее, и внутри вскипало волнение. Он осознал, что мужчина был слишком костлявым, со странной шляпой на голове, что он вовсе не был Дазаем. Когда тот подошёл достаточно близко, Чуя напрягся, узнавая в нём человека, которого он сшиб с ног, когда они сбегали от королевской стражи. Его аметистовые глаза изучали Чую с пугающей заинтересованностью. — Бедняжка, — проворковал мужчина. — Боюсь, именно это он и сделал, — он склонил голову набок, и Чуя посмотрел в сторону озера. Из тумана медленно выплывала лодка с человеком на борту. — Шуджи?.. — тихо произнёс он, чувствуя нарастающую панику. Потом закричал: — Шуджи! — О? Это его настоящее имя? — спросил Фёдор, с праздным любопытством наклоняя голову. — Я удивлён, что он позволил себе так с тобой сблизиться. Хотя, видимо, ты всё же был недостаточно хорош, чтобы сохранить его интерес надолго, — он улыбнулся, касаясь щеки Чуи и заставляя взглянуть на себя. — Но личико у тебя и впрямь симпатичное. Чуя зарычал, отшатнувшись от Фёдора, но тут же замер, когда к его шее прижалось лезвие ножа. — Честная сделка, не правда ли? Корона в обмен на мальчишку с волшебными волосами… Разумеется, люди выложат немалые деньги, чтобы навечно оставаться молодыми и здоровыми. Чуя пнул мужчину под колени, заставляя согнуться, а сам выскользнул из хватки и побежал прочь. Фёдор бежал за ним, Чуя слышал его шаги и постарался ускориться. Его волосы зацепились за ветку, больно дёрнули и заставили остановиться, закричав от боли. Он отчаянно тянул косу на себя, слыша приближающиеся шаги. Неожиданно раздалось негромкое оханье и приглушённый звук падения тела на землю. — Чуя! Он распахнул глаза. — Ринтаро? — спросил он, возвращаясь по своим следам. И расслабился от облегчения, когда увидел Мори, который стоял с тяжёлой веткой в руках над бессознательным телом его преследователя. — Чуя, — выдохнул Мори и быстро сократил расстояние между ними, чтобы заключить его в объятия. — Ты в порядке? Не ранен? — спрашивал он, отстраняясь и придирчиво оглядывая его. — Я в порядке, — отозвался Чуя. — Как ты… — Я волновался, — прервал Мори, зарылся пальцами в его волосы и принялся гладить их, укладывая косу на плечо Чуи. — Вот и пошёл за тобой, и хорошо, что я так сделал. А теперь пойдём, Чуя, пока он не очнулся, — Мори схватил его за руку и потянул за собой. Чуя остановился, оглянулся на озеро, на лодку, медленно плывущую по воде. Глаза щипало от подступающих слёз, и он сжал кулаки, не позволяя себе проронить ни одной. Потом почувствовал руку на своём плече и медленно обернулся, позволяя Мори увидеть покрасневшие глаза. — Ты был прав, Ринтаро, — сдавленно произнёс он, задыхаясь. — Я знаю, — прошептал Мори, притягивая его к себе и обнимая. — Я знаю. *** Очнувшись, Дазай тут же распахнул глаза в попытке понять, где он. К его рукам была привязана корона, а сам он привязан к лодке, которая носом ритмично билась о городской причал. — Чуя, — воскликнул он, тут же вспомнив всё, что произошло. Потом забился, пытаясь вырваться из пут. Он слышал, как приближается стража. «Меня обхитрили». Стражи перерезали верёвки и втащили его на берег, грубо поволокли за собой. Он сопротивлялся, но тщетно. — Послушайте, одному юноше нужна помощь… — Заткнись! — зашипел стражник и ударил его под дых, заставив согнуться от боли. Дазай не знал, что за всем происходящим наблюдал Куникида, стоящий поодаль на пирсе с полными волнения глазами. Он повернулся в сторону леса, внимательно вглядываясь в темноту. Где же Чуя?