В жизни так устроено: мы делаем выбор, а он предопределяет следующий. Наши решения решают за нас. Хлоя Бенджамин. Бессмертники
Человеку надо предоставлять возможность сделать выбор, но после того, как он сделан, надо следовать выбранному пути, иначе он постепенно потеряет право называться человеком. Роман Злотников. «Герцог Арвендейл»
Ласковый утренний свет лился сквозь открытое окно, заставляя Ника щуриться, крутиться в кровати и, наконец-то, чихнуть, отчего он и проснулся. Определённо, раз день начался не с пробуждения по будильнику, то либо он проспал, либо… — Не проспал, — сказал Альт, появившись в комнате. — … — Чего молчишь? — задал вопрос один из потоков. — Или язык проглотил? — Не проглотил, просто это совсем немного, я бы даже сказал, что очень сильно меня шокирует, — выдохнув, произнёс Ник. Он никак не мог поверить, что один из его «я» материализовался в комнате. — Не материализовался, а просто ввёл в информацию, поступающую от твоих глаз, небольшое дополнение. Это максимум, на который я способен. Можешь считать, что я — просто 3D голограмма или оптическая иллюзия, не более, — Альт объяснил Нику наблюдаемое им явление. — Тогда получается, что ты можешь что-то убирать, а что-то, наоборот, добавлять в то, что я вижу?! — изумлённо спросил Ник. — Я бы не сказал, что с лёгкостью могу делать это, мой потолок — создание полупрозрачных иллюзий. Я уже не говорю про запахи, вкус, осязание… В общем, тебе незачем волноваться из-за этого. Внутренний мир, конечно, хорош, но моё временное присутствие в подобном виде, как мне кажется, намного удобнее. Естественно, что наше общение подобно внутреннему миру — субъективное замедление времени, общение без использования каких-либо вербальных способов передачи информации. Да что я тебе объясняю, сам всё давно понял уже, — завершил объяснения Альт, довольный тем, что у него получилось создать такую сложнейшую вещь. Это во внутреннем мире можно творить что угодно, а вы попробуйте вот так, в режиме реального времени сделать то же самое! Что, не получается? То-то же. — В таком случае… — начал было говорить Ник, но его прервал Альт. — Нет, нет, нет и ещё раз нет! — воскликнул он. — Сам думай! Или тебе голова дана только для того, чтоб ты в неё кушал? Я — не более чем один из потоков твоего мышления, основное ядро — ты. Вот ты и думай, размышляй, принимай решения, а потом неси за них ответственность. Если что-то увижу — помогу, конечно, обращу твоё внимание на какую-то деталь, но не надейся постоянно на этом выезжать. Сам стал лучшим детективом города — сам и разгребай эти проблемы, а меня не трожь. Или хочешь, чтобы в один ответственный, но далеко не прекрасный момент, у тебя остановилось сердце или ты перестал бы дышать, потому что я отвлекусь? Като, конечно, подстрахует, но и у него забот полон рот. — Кар! — обвинительно заявил тот о себе, появившись на спинке одного из кресел. — Полон клюв, уж извини, — тепло сказал Альт. — Кар-р-р, — вновь сказал ворон, и в этой фразе отчётливо слышалась совершенно другая: «Хватит тут разглагольствовать, кусок старого, побитого молью меха, работать надо». — Да иду я уже, иду, — вздохнув, произнёс Альт, но любой, кто мог бы услышать эти слова, сразу же воскликнул бы: «Не верю»! — Я ушёл, а то этот ворон точно выклюет мне остатки мозгов. Ватную тишину комнаты разорвал пронзительно мерзкий звук будильника. Когда-то бывшая хитом песня Газелле — «Try everything», которую так любила Джуди, его любимая Морковка… В то время она ему тоже нравилась, но спустя годы, уже успев устать от этой работы, он поменял мнение. Теперь звуки этой песни служат ему ежедневным напоминанием о его любимой жене, с которой он теперь может встретиться лишь в своих воспоминаниях, раз за разом прокручивая их в своей голове до полного изнеможения и забывая о времени. Каждое утро он встаёт под эту музыку и вспоминает о ней. Может, это хорошо, что она не дожила до всех этих случившихся событий? Кто знает… Но надо вставать, совершать традиционный утренний моцион, ехать на работу и очень серьёзно думать о расследовании. Определившись с планом действий, Ник незамедлительно начал его выполнять. Приехав на работу, Ник, как обычно, сел за стол и задумался. Не думалось. Надо что-то… какой-нибудь возбудитель, который побуди́т его к действиям, позволит прорваться сквозь замкнутый, порочный круг тупиковых путей. Пускай в этот раз его проводником будет… музыка. Случайный поиск радиостанции, случайная песня…I messed up tonight (Сегодня я запуталась) I lost another fight (Проиграла в ещё одной битве) I still mess up but I'll just start again (Я всё ещё путаюсь, но я просто начну сначала) I keep falling down (Я продолжаю падать) I keep on hitting the ground (И биться о землю)
Слова из песни, стоящей у него на будильнике… «Бой проигран, но упав, я снова встаю». Конечно, это неплохие слова, но явно не подходят текущей ситуации.Two ways to view the world so similar at times (Есть два пути посмотреть на этот мир, и временами они так похожи) Two ways to rule the world to justify their crimes (Есть два пути к господству над миром, чтобы оправдать свои преступления) By kings and queens young men are sent to die in war (Юнцы по приказу королей и королев отправляются гибнуть на войне) Their propaganda speaks those words been heard before (Их пропагандистские речи, их слова мы уже слышали ранее)
«Хорошие слова, хорошее начало», — подумал Ник, растворяясь в музыке, услышав концовку этой песни:When they face death they're all alike (Пред ликом смерти все равны) No right or wrong, rich or poor (Прав ты или нет, богач или бедняк) No matter who they served before (Неважно, кому они прежде служили) Good or bad, they're all the same (Хорошим или плохим, все равны) Rest side by side now (Теперь покоятся рядом)
«Похоже на нашу жизнь. Молодые бараны под командованием Дугласа, погибшие с оружием в руках и унёсшие жизни защитников города… Эти слова как минимум о них. И сколько ещё есть таких молодых зверей, готовых умереть за свои убеждения, которые они с юношеским максимализмом считают исключительно верными, а мнения других зверей — не более чем заблуждением и ошибкой? Неизвестно… И как удивительно эта песня похожа на мою ситуацию. Добро и зло настолько тесно сплелись в объятиях, что их уже различить нельзя», — подумал Ник, приведя свой разум в состояние покоя и полной гармонии, после чего распечатал несколько фотографий на принтере и положил их перед собой. Главные подозреваемые слева направо: Игараси Тору. Посол. Ложь и сокрытие части информации, предоставляемой им. Велика вероятность связи с похитителем. Ясуда Мираи. Сын императора. Вероятные проблемы в семье. Прецеденты в политике уже были. Не у него, но полученный анализ доступных данных о личности позволяет сделать такой вывод. Истинный глава рода Оосима. Старый лис, не гнушающийся ничем. Вполне мог совершить подобное. Формальный глава рода Оосима, сын зверя, указанного в предыдущем пункте. Пошёл по стопам отца. Так же, как и он, скрытен, хитёр, но пока недостаёт навыков и мудрости, что, впрочем, не мешает ему быть главой боевого крыла рода. N. Неизвестный. Что-то он опять упускает… Какая-то деталь, из-за которой его видение данного дела изменится. Догадка буквально витает в воздухе, но поймать он её не может. Вот так всегда: упорно стараешься разглядеть нужную тебе вещь, а у тебя не получается, но если думать о другом, то нужную мысль вполне можно заметить боковым зрением, главное делать это аккуратно, чтобы не спугнуть её. Именно поэтому Ник перестал заниматься этим делом, решительно придвинув к себе папку с проблемами, обнаруженными в его семье — семье Бигов. Через несколько часов размышлений о проблемах, после съеденного обеда и получасового отдыха Ник всё-таки смог понять, что же его беспокоило, — слова, которые произнёс Кииоши Оосима. Он не сказал, какую ошибку не должен совершить его господин. Ник сам решил, что это — похищение Айно, но подтверждения этому у него не было. Каковы его дальнейшие действия? Правильно, надо ему позвонить и более детально всё разузнать об этом, что он, собственно, незамедлительно сделал, набрав номер, написанный на визитке. Но перед этим, само собой разумеется, была приведена в полную готовность вся отслеживающая аппаратура. Необходимо было узнать место, из которого собеседник будет вести диалог. Здоровая бдительность и тяжелая паранойя — суть синонимы. Новообретённому союзнику доверять не стоит, необходимо узнать о нём всё, что только можно. Не стоит говорить о том, что звонок будет совершён с использованием самых современных средств защиты исходящего вызова и обнаружения места собеседника. — Добрый день, Вы позвонили Кииоши Оосиме, оставьте Ваше сообщение после звукового сигнала. Пиип, — холодный голос автоответчика поприветствовал Ника. — Здравствуйте, это Николас Биг, у нас вчера была беседа, — обезличенным голосом сказал Ник. Быстрый взгляд на одного из аналитиков, ответственного за отслеживание разговора, — тот качает головой. «Нет», — говорит его взгляд, отвечая на оба вопроса: «Обнаружено ли место, куда совершается звонок?» и «Нас пытаются перехватить?» Через несколько гудков ему ответили. — Здравствуйте, Николас, я очень рад Вас слышать, — ответил Нику Кииоши. Его голос не выражал никаких чувств, как будто с ним говорит машина. Хотя почему нет? Самая обычная программа для изменения голоса — и собеседника не узнать. — Как и я Вас, — сказал Ник, одним касанием к сенсорному монитору также включая программу с такими же функциями. — У меня возник вопрос касательно нашего вчерашнего разговора. — С радостью помогу, — сразу же заверил его собеседник. — Вы вчера сказали такую фразу: «Я прошу Вас остановить моего господина, чтобы он не смог совершить одну из самых больших глупостей в своей жизни», если я правильно помню. У меня возникли такие вопросы: о какой ошибке Вы говорили? От чего хотите уберечь дорогого Вам зверя? — Естественно, от потери чести, — недоумение Кииоши, казалось, пробилось сквозь голосовой фильтр. — В нашей семье сотрудничество с императорской фамилией есть одна из высших мерил потерять собственное достоинство. — Тогда у меня остаётся всего лишь один вопрос, — пошёл ва-банк Ник. — Считаете ли Вы, что Ваш господин похитил Айно или же вступил в сговор с кем-то ради этого? — Молодой господин опасно сблизился со зверями, лояльными императору и его сыну. Я хочу защитить его от этого опрометчивого поступка. Всё-таки он преемник своего отца, наш будущий глава и достойный представитель семьи. Однако если бы Вы были ниппонцем, то я счёл бы Ваш вопрос оскорбительным, но так как Вы иностранец, не знакомый с нашей культурой и обществом, то это простительно. Однако в будущем помните, что подобные вопросы не приветствуются, а некоторые звери, и не только нашей семьи, могут объявить Вам месть за оскорблённое достоинство, — ответил ниппонец. — Прошу прощения, если задел Ваши чувства, я не знал подобных тонкостей жизни Вашей страны, — извинился Ник перед собеседником. — Всё в порядке, Вы же это неспециально сделали, — Нику казалось, что он буквально чувствует лёгкую улыбку, появившуюся на губах его визави. — Я могу Вам ещё чем-нибудь помочь? — Нет, спасибо, пока мне хватает информации для расследования, но я буду очень благодарен, если Вы поделитесь любой информацией, касающейся этого дела, которая Вам станет известна, — поблагодарил его Ник. — Всенепременно. Надеюсь на ответную любезность, — в свою очередь попросил его о том же Кииоши, заканчивая разговор. — Об этом даже и говорить не стоило, — ответил Ник. — Хорошего Вам дня. — И Вам, — произнёс безэмоциональный электронный голос, после чего раздался небольшой щелчок и связь прервалась. Если бы мы могли следить за всеми действиями, которые происходили во время этого разговора, то стали бы свидетелями странной картины: представьте огромную сеть, состоящую из спутников теле- и радиовышек, кабелей, проложенных под толщей воды океанов, и по каждому этому каналу бежит, стремится попасть к адресату информация. И в одном из центров этой глобальной паутины находится очень старый, хитрый и мудрый паук, чутко прислушивающийся к дрожанию ближнего круга, которым он опутал весь город, но не забывающий и о всей другой паутине. Имя же этому пауку — «Штаб аналитиков группировки «Призраки». Но на другом конце планеты, в одном из похожих гнёзд, сидит другой паук — отдел СБ семьи Оосима, который всеми силами стремится уничтожить, развеять и запутать атаки внезапно объявившегося врага. Нити информации, превращающиеся в опасное, смертоносное оружие и несокрушимые щиты, раз за разом сталкивались и отскакивали друг от друга, отражая атаки врага-паука, стремясь выведать секреты нападающего, оставить там кладку яиц своих детей и в то же время не дать сделать то же самое со своим гнездом. Недолгий разговор в реальном мире — и битва в информационном, где проигрыш равен смерти, а слово «пощада» считается моветоном. Победителей не судят, проигравшим не остаётся ничего, кроме как принять своё поражение. Можно было бы долго рассказывать о том, что делал Ник в этот день, но это не имеет ровно никакого смысла — он не занимался ничем полезным. Абсолютно. Да, я серьёзно. А что ему делать надо было? В сотый или тысячный раз до отупения гонять по кругу одни и те же мысли, не будучи в состоянии придумать что-то? Бросьте! Запись разговора передана технарям, они её разложат на составляющие, прослушают каждое мгновение в попытке найти какой-нибудь намёк на место, в котором находился Кииоши. Так что есть время побездельничать, дать отдохнуть мозгам. Недавно он обещал Огнёвке дочитать книгу, самое время этим заняться! А после того, как он закончит с ней, ему надо будет начать новую серию книг. Несколько лет назад особую популярность получил такой жанр, как «литрпг». Почему бы не посмотреть, что это такое? Нет, общее представление о нём он имеет, но вот более глубоко окунуться в него времени пока не было. Кто из нас в детстве не гонял водопроводчика по трубам и замкам, спасая прекрасную принцессу, не бегал странным синим зверем и не участвовал в гонках с драками? Да все, на кого ни покажи. Так что пришла пора окунуться в этот дивный новый жанр. Остаток рабочего дня прошёл под знаком книги — Ник даже обедал в своём кабинете, смирившись с ворчанием своей любимой Огнёвки, но книга того стоила. «Детям точно понравится», — отметил Ник, покупая всю серию в четырёх экземплярах — Пиберию, Лизе и Алексу, его драгоценным детям. Кому последний, четвёртый? Ему и Джулии — в личную библиотеку, шкафы которой находятся в зале. За всеми этими важными и не очень делами прошёл день, солнце лениво закончило свой ежедневный путь по небу, укрывшись одеялом из облаков, лёжа в своей загоризонтной постели. Пришла пора ехать домой, к ждущей его семье. Спустя пару-тройку десятков минут он приехал домой, обнял жену и детей, после чего его ждал сытный ужин, тёплая ванна и постель. Перед сном он заглянул к детям и каждому сказал, что необходимо придерживаться распорядка дня. Долго сидеть за уроками — не есть хорошо, но все они ответили, что недавно прогуляли школу, а теперь догоняют то, что пропустили. Ещё пять минуточек, и они точно-точно лягут спать. Конечно, эти «пять минуточек» легко могут стать часом-двумя, но он уверен — отставания в обучении не будет, по крайней мере в профильных для них предметах. Шло время, дети один за одним заходили в комнату к родителям и желали им спокойной ночи, перед тем как отправиться в страну снов, где призрачные видения неотличимы от реальности, а истинного, материального мира не существует. Может быть, мы во время сна отправляемся в другие миры из бесконечного «веера вероятностей» и проживаем там свои жизни, которые с нами могли случиться, но не случились? Кто знает? Тьма, но она не расскажет об этом, не стоит просить. Тайна подобна старому, выдержанному вину, и открывать его без повода есть глупость и расточительство. Всему своё время: как тайнам, так и вину, которые изысканно дополняют друг друга…Где-то в Ниппонии.
Старый лис сидел за массивным столом из лиственницы, видевшим не одного представителя древнего рода, и грустно улыбался. Сквозь тяжёлые, плотно закрытые шторы не было видно, какая сейчас за окном погода, невозможно было даже понять, день сейчас или ночь. Перед ним находился доклад одного из шпионов, отправленного следить за извечным противником. Три сотни лет длится война, и нет ей конца. Не видно выхода из порочного круга зла, а все попытки разорвать его ни к чему не привели. Три сотни лет их враг был подобен жабе, пытавшейся съесть мясо лебедя, а те смогли им показать, насколько высоко небо и насколько низка земля. Но сейчас всё изменилось. Век высоких скоростей диктует свои правила и законы, поэтому ради будущего своей страны и семьи эту месть, тянущуюся сквозь века, надо свершить. Цена неизмеримо велика, но она должна быть уплачена, иначе его предки просто не поймут своего потомка. Он разыграл одну из своих самых сильных фигур, сделал всё от него зависящее, чтобы эта «шахматная партия» закончилась в его пользу. Дебют давно прошёл, миттельшпиль с его цугцвангами и цейтнотами канул в небытие, сейчас же заканчивается эндшпиль, и его написанный кровью этюд должен поставить мат старому врагу, которого знаешь куда лучше, чем многих своих друзей. Всё, что можно было сделать, — сделано, всё возможное и невозможное просчитано, меры противодействия выработаны. Остаётся лишь ждать ответного хода своего оппонента, сидящего по ту сторону доски, и с улыбкой наблюдать, как рушатся все его построения, схемы атаки и обороны… или же он взглянет с улыбкой на твои жалкие потуги и нанесёт последний, решающий удар, уничтожающий не тело, но дух — самое важное, что есть у зверя. Без него жизнь превратится в существование. Уж лучше сэппуку, чем это…Где-то во вселенной.
Тьма лежала возле одной из зарождающихся галактик и собиралась подремать в полглаза ближайшие пару-тройку сотен миллионов лет под ласковое пение квазара. Рассеянные по всей вселенной сознания должны были разбудить в случае возникновения чего-то действительно интересного, а пока ничего такого не предвидится. Эти миллионы лет для многих невообразимое количество времени, для неё же — не более чем пара мгновений. Эти звери и прочие виды живых существ, населяющих вселенные, считают, что время — это линейная величина. На самом же деле оно подобно пластилину, его можно мять, растягивать и спрессовывать, создавая причудливые фигуры. Перенестись в прошлое не составляет никакого труда для тех, у кого душа и тело находятся в полной гармонии друг с другом. Другой вопрос — зачем это надо? Захочет ли обретший истину прерывать своё время для того, чтобы вновь вкусить чувства, разрушающие его истинное «я»? Вряд ли… В одно из мгновений, когда тьма взбивала словно подушку скопление галактик, к ней пришёл доклад от одной из её «я». — Я-основная, в мире антропоморфных зверей с отмеченным нами зверем вскоре начнут происходить интересные события. — Я-наблюдатель, спасибо, я скоро посмотрю. — Я-основная, только не тяни, ведь у смертных, в отличие от нас, жизнь имеет свойство кончаться. — Я-наблюдатель, посмотрю через тебя. Здесь так удобно… В общем, ты возвращайся, а я пока обустроюсь здесь, рядом с этим галантным кавалером, — кивком указала Тьма на квазар, играющий для неё музыку, состоящую из света. — Я-основная, хорошо. Тьма решила подремать эти несколько сотен миллионов лет, присматривая за интересующими её сущностями. В конце концов, когда тебе поют такие колыбельные, почему бы не отдохнуть немного? Но перед сном она посмотрела на старую фотографию. На ней был изображен белоснежный голубоглазый волк в полицейской форме с нашивкой Т. С. Блэкхарт и надписью на обратной стороне фотографии: «Ты всегда будешь жив в моём сердце». Возможно, когда-нибудь она покажет ему это фото и расскажет, что в другой линии вероятностей этот волк отдал всё, что мог, чтобы спасти Ника и его семью. Может быть, это время и настанет… А теперь точно пора отдохнуть, особенно если тебе так нежно поют колыбельные. Продолжение следует.