И пусть звёзды плачут

Я почувствовала неповторимую боль в рёбрах и затылке. Всё изнывало, включая моё осознание того, что я просто сдалась, даже не поборовшись с этими гнусными похитителями. Я открыла свои тяжёлые веки. Мои руки были привязаны к какому-то высокому столбу, а я сама находилась в сидячем положении в какой-то непонятной деревянной… каюте. Точно, мы куда-то плывём. Корабль, если можно так сказать, шатало со стороны в сторону, а мне так хотелось провалиться в толщу воды и никогда больше не видеть своё отражение. Обида, боль и ненависть к себе переполняли моё тело и разум. Марте не понравилось бы такое поведение: «Люби себя…», — а в ответ — «Прости, бабушка, но я — ничтожество». — Проснулась, тварь? — я услышала этот мерзкий голос, владелец которого схватил меня некоторое время назад, — А теперь вставай, познакомишься с остальными. Сильные мужские руки начали развязывать мои, хрупкие и беспомощные. В который раз в моей голове зазвучала молитва, и я подчинилась её влечению, и я встала на свои ватные ноги, и ещё я почувствовала холодный метал у моей шеи. — Будешь дёргаться, прирежу, — он убрал нож, — Вперёд. Иду, думая, что в таком ватном состоянии я точно не смогу сопротивляться. Кажется, мне что-то вкололи, чтобы не повторилась ситуация с баллончиком, которого, кстати, не оказалось, как и моих остальных вещей. Мои классические штаны были порваны на конце, а блуза расстёгнута на рукавах, видимо, это сделали, чтобы перевязать руки, но это не важно, главное, что вещество во мне — не успокоительное или слабительное, это — наркотик. Вспоминаю, какой именно может вызвать апатию и головокружение, возможно, диазепан, который, как раз, имеет успокоительные действия. Значит, через час начнётся ломка. — Как скоро мы встретились, мисс Косместо, — добравшись до палубы, я слышу знакомый неприятный голос, который принадлежал никому иному, как мистеру Антому, — Долго же мы тебя искали. — Какая встреча, — проговорив это, сделала подобие улыбки, которая получилась, наверно, отвратительно, с совокупностью моего общего вида. Рядом с сидящим на стуле Антомом стояли ещё трое мужчин сзади, — Что вам нужно? — Кто знал, что дочь самого Йонеса Косместо — великого мафиози, за которым мы охотимся уже чёртовых пять лет, живёт в какой-то деревушке и притворяется обычной девушкой, — мужчина громко засмеялся вместе со своими дружками, а до меня начало доходить осознание, что здесь происходит. Папа однажды говорил: — Остерегайся наркоторговцев, сейчас они хотят заполучить мою голову. Эти свиньи — и есть они — торговцы деазепана, опасного наркотика, больше напоминающего обычное лекарственное успокоительное, который вызывает привыкание после трёх применений. Когда-то нам говорили в академии, что его используют в качестве понижения работоспособности больного, но лишь единожды. Тогда всё сходится — Антом, действительно работающий в главной больнице Кухмо, в тайне разрабатывал и совершенствовал его, при этом используя информацию из источников больницы, возможно. Такие догадки слишком неточны, поэтому этот вопрос стоял в моей голове: — Почему лечащий врач занимается производством наркотиков? — Потому что перед тобой множество прекрасных подопытных, — он расплылся в отвратительно-злой улыбке, а по моему телу расплывалась непередаваемая ярость. — Сукин сын, — в этот момент я плюнула ему под ноги, от чего тот поморщился и посмотрел на стоящего сзади меня мужчину, который после стукнул своим коленом мне в живот. С тихим стоном я упала на колени, читая очередную молитву в своей голове. Наркотик до сих пор действовал в стадии привыкания — самой действенной в опьянении — и моё тело не смогло сопротивляться ещё десятком ударов по моим больным рёбрам, которые, наверно, после пятого вовсе сломались. — Итак, приступим к осуществлению плана, — Антом посмотрел на одного из своих крыс, — неси. Тот ушёл из моего поля зрения, и я решила продолжить нашу беседу: — Зачем вам мой отец? — Оу, мисс, вы всё прекрасно понимаете, — мужчина подошёл ко мне, сел на корточки и поднял мою голову за волосы, — Нам нужно финансирование. Я это знала. Мой отец имел не только власть и авторитет, но и, конечно, огромное количество денег, за которыми охотятся все его враги, а именно эти решили получить их, продав меня. Ненавижу алчность. Тот мужчина, ушедший по поручению Антома, вернулся с телефоном и ножом. Сейчас начнётся самое интересное… Мистер, набрав какой-то номер, поставил телефон на громкую связь, видимо, для того, чтобы папа услышал мой голос, и начал вслушиваться в долгие тянущиеся гудки. — Слушаю тебя, мой дорогой Сэмуэль*, — услышав знакомый голос, я быстро подняла голову и расплылась в улыбке, быстро поняв, что это лишнее. В моей голове назрел план… — Здравствуй, Йонесс, — продолжил Антом, — Ты ещё не передумал отдать свою банду ко мне под руководство? А впрочем, это уже неважно. — Ну, и какие сегодня твои угрозы? — Я нашёл твой смысл жизни, — мистер повёл рукой в мою сторону, и мужчина, державший нож, стал подходить ко мне. Я попыталась отстраниться, но меня перехватил тот, что стоял сзади. Холодное остриё начало касаться моей кожи и разрезать плоть моих пальцев. Мои голосовые связки меня не слушались: после пары минут невыносимой боли они всё-таки выдали оглушающий крик. Нож вонзался в кости, прорезая кожу и мясо. Пол больше не был деревянным — он стал морем крови. Молитва прерывалась через каждый крик, стон, рычание, но свой план я должна была осуществить, и, собравшись с мыслями, начала кричать прямо в трубку: — Что я вам сделала?! Я ни в чем не виновата, я не та, за кого вы меня принимаете, я — не она!!! Мужчина, державший нож, остановился, сзади стоящий от удивления немного расслабил хватку, Антом раскрыл рот. — Если вдруг меня схватят, не смей что-то отдавать. Буду кричать: «Я — не она», — это будет наш с тобой знак, — договорилась я с папой когда-то давно, и сейчас этот тайный жест был использован. — Вы поймали невинную девушку и пытаетесь шантажировать меня её воплями? — папа после минутного молчания выдавил эти слова, и я поняла, что ему далось это с трудом и невероятной болью. Эти слова сделали меня счастливой: он поверил мне. Я не боялась смерти, ведь если бы он согласился, потерял бы больше, чем никчёмную дочь. — Ты — идиот! Это — она — твоя дочь Софи Косместо, шестнадцати лет, живущая в деревне Рекьим и закончившая Медицинскую академию!!! Это — она! Она!!! — кричал во всё горло Антом, но мне уже было всё равно — я была просто рада — это было лучшее, что я когда-либо чувствовала. Проявление любви для каждого разное, для меня — доверие, а это соглашение на мою скорейшую смерть — и есть оно. — Нет, именно ты — идиот, — я услышала последние для меня слова отца, и по моим щекам начали пробегать слёзы. Он отключился, а я, широко улыбнувшись, опустила голову на лужу крови. Мужчины, издевавшиеся надо мной, подошли к своему боссу, который бушевал от злости. Прошла минута молчания, и Антом начал подходить ко мне: — Яблоко от яблони недалеко падает, верно, сучка? Он же прекрасно понял, что это ты, но, видимо, ты ему совершенно не нужна, — он вновь поднял меня за волосы, но теперь в полный рост. Увидев неподдельную улыбку на моём измазанном кровью лице, мистер рассвирепел с новой силой. Он подошёл к борту палубы и начал бить моё лицо об него, — Мразь, ты хоть знаешь, сколько сил нужно было найти тебя в этой глуши? Сколько денег мы вложили, чтобы ты повелась на эту уловку? Знаешь?! Нет, сучка, не знаешь, — удары становились всё сильнее и сильнее, а моё лицо всё более похожее на мясо. На минуту Антом остановился и приблизил моё ухо к своему рту, — Я оставлю тебя в живых, буду издеваться столько, сколько понадобится, чтобы этот идиот понял, что ты — его дочь. Буду выбивать из тебя дурь до такой степени, чтобы ты тоже усвоила урок, что врать — это плохо. Возможно, отдам тебя таким крысам, как те, что сзади смотрят на нас, и тогда ты будешь оскорблена и в этом плане, а может, я и сам займусь этим, потому что ты, тварь, поплатишься. Эта гневная тирада раскрыла мне глаза. Нет, меня убивать глупо. Во-первых, можно продолжить шантажировать отца, а во-вторых, … во-вторых, удовлетворить свои потребности во всех смыслах. В моей голове представился весь ужас, из-за которого я потеряю саму себя. Лучше я умру счастливой, благодаря доверию папы, чем выживу, мучаясь от этих изощрённых пыток. — Катись к Перкелле**, сукин сын, — я собрала оставшиеся силы в своём теле и убрала его руки со своих волос, на удивление, это было не сложно, ведь он не блещет реакцией и ловкостью, а ещё начала действовать вторая стадия наркотика — галлюциногенная и активная. На секунду я замерла и посмотрела на водную гладь под моими ногами. В ней виднелся лунный диск, который всегда меня привлекал, помимо звёзд, конечно. Сейчас бы Капеет*** облизнулся и побежал со всех ног к нему, ну, а я не исключение: я приду к нему, но в отражении озера. Кстати, я до сих пор не понимала, почему мы были именно на корабле, но это уже не важно. Шаг, и я встречаюсь с забвением, долгожданным забвением. Я прыгаю в озеро. Передо мной расстилаются все яркие моменты: как папа был неописуемо рад, увидев мои первые шаги, как он кидает меня в своих крепких руках, как он бережно обнимает меня и целует в щёку, прощаясь, как бабушка впервые мне прочитала молитву из Священной книги, как она улыбнулась мне, когда я неровно связала ей красный шарф, как она ругает меня за неправильно написанное имя на доске богов, как мы всей семьёй приготовили торт и отмечали мой день рождения, как я с широкой улыбкой отправлялась в лес на охоту, как впервые встретила животных, как впервые сделала лекарство из трав, как впервые заплела волосы вместе с палочками мамы, как впервые спела, как смотрела на усыпанное звездами небо, как я жила. Слёзы расплываются в воздухе, а моё тело соприкасается с водной гладью. Вот и всё. Я ещё вижу лунный диск под толщей воды, а ещё прекрасные звёзды, которые я так люблю. Из моего рта выходят пузырьки воздуха, и последние признаки жизни покидают моё тело. Я просто плыву в озере смерти, но на секунду смотрю вновь на небо. Что-то очень яркое светит прямо на меня, и тут я понимаю — это Полярная звезда, то есть, я в Кулан Лахти. Не может быть… Это — Кинахми. Ко мне начали спускаться приведения, они обвивают меня с ног до головы, смотрят и смеются, видя моё человеческое тело. Неужели это предсмертная агония, или наркотик действует в моём теле. Вдруг они начинают пищать и испаряться под светом Полярной звезды… Мне начинает казаться, что я схожу с ума, смиряюсь с этим и продолжаю наблюдать свою предсмертную фантазию. Смотрю влево — летит птица с огромным яйцом в лапах, на котором расписаны узоры древнейших язычников, яйцо, видимо, то самое, что дало жизнь земле — вперёд — вновь идущие приведения, больше напоминающие уродливых русалок из пара, они всё ближе и ближе, и я отворачиваюсь назад, видя пустоту. Резко моё тело падает в тёмную дыру и я начинаю чувствовать приступ паники. Молитва начинает читаться, а моё тело всё несётся на дно этой пропасти. Я начинаю думать, что эта тьма поглотит меня навсегда, но резко начинают виднеться облака, и я падаю, как будто птица, повредившая крыло. Этот бред продолжает идти, как страшный кошмар. Вижу прекрасное голубое небо и яркое солнце, поворачиваюсь в воздухе и вижу, что до земли остаётся пару метров. Я точно разобьюсь, и эта агония уйдёт вместе со мной, но нет. Моё тело останавливается в пару метрах от неминуемой смерти, и я вижу как начинают прорастать ростки из-под земной коры, они становятся деревьями, а после появляется трава, распускаются цветы, недалеко от этого леса возвышаются горы, разливается огромное озеро, а в озере рождается первая жизнь, она выходит, становится ящерицей, потом змеёй, после ещё кем-то, а в самом конце оголённой девой с длинными до пола волосами. Я подхожу к ней сзади, она оборачивается, и мои глаза расширяются от поступающего шока — это я. Она смотрит сквозь меня вдаль, я слежу за её взглядом и поворачиваюсь назад, наблюдая, как какое-то огромное существо тянет руку к ней. Существо похоже на человека метров восьми, но с отсутствием половых органов. Дева начинает бежать, но его рука быстрее хватает её и тянет к своему рту. Этот ужас предстал перед моими глазами. Плоть разрывается под жёлтыми зубами этой твари, кости начинают хрустеть, создавая эхо противного звука, её оглушающий крик распространяется по всей поверхности земли, кровь брызжет в разные стороны, создавая красный дождь. Страх овладевает мной и я бегу к озеру, но чудище замечает меня и вновь тянет свою поганую и окровавленную руку ко мне, хватает моё измученное тело, начинает подводить к мерзким зубам, медленно закрывать рот и … Я выплываю, задыхаясь и хватая воздух. Плыву в непонятном мне направлении. «Главное — выжить. Плыви, Софи, плыви!» Доплываю до берега, немного отходя от шока, восстанавливаю дыхание, чувствую родной запах леса, трогаю траву под собой, слышу приближающиеся ко мне шаги и теряю сознание, наконец, успокоившись и говоря себе: — Я жива.

***