И пусть звёзды плачут

***

— Все они под командованием капрала Леви… Эта фраза не может выйти из моей головы, всё движет и движет моим разумом. Прошло около недели после того разговора с Ханджи. Мне надоело думать, предполагать возможные совпадения между этим и поломанными ногами рядовых. Была, конечно, версия с тем, что именно он бьёт их по ногам, но тогда для чего? Зачем ему избивать собственных солдат, всё слишком туманно, мне это не нравится. Этот капрал Леви… почему всё самое опасное и неблагоприятное для меня связано с ним? — Paskainen — Loevit (фин. «Сукин сын — Леви»), — шипя, произнесла. Сейчас я шла по длинному коридору в поисках кабинета капитана Эрвина, которого я ещё не встречала. Сейн сказал, что я должна отнести ему некоторые бумаги, почему сам не пошёл — не знаю, но это неважно. Важнее то, что ко мне пришёл девятый пациент. — Когда спускалась с лошади, подвернула ногу, — говорила маленькая Сьюзи Лейс, нервно сжимая фирменный плащ Разведки. Она сидела на кушетке, пока я её перевязывала. — Была на вылазке? — закончив, посмотрела на неё. Она смотрела в пол, нервно поджав губы. Что-то здесь неладное, она не как другие. — Да, прошлая вылазка для меня была первой, — всё также смотрит в пол. Я молча встала и села на стул напротив, закинув ногу на ногу. Она продолжает сжимать плащ, подгибает колени, нервно сжимает губы и перемещает взгляд с одной точки на другую. Нервничает. Я продолжаю её изучать, немного наклонив голову вправо. Потягиваясь вперёд, чтобы она увидела моё лицо. — Солдат, побывавший на вылазке, подвернул ногу, спускаясь с лошади, — её глаза начали наполнятся слезами, — Правда на анекдот похоже? — Н…нет, — она отодвинулась от меня, прижимаясь к стенке. Так, стоп, она меня боится, это неправильно. «Если человек, от которого вам нужно узнать информацию, нервничает, боится, придумывает глупые отмазки — нужно помочь ему. Для этого станьте теплее и добродушнее к нему, ему нужна атмосфера безопасности и уюта, » — когда-то читала я. Для меня быть добродушной — сложная вещь, но актёрское мастерство никто не отменял. — Сью, — насколько мягко могла сказать, настолько и сказала я. Девушка, не ожидавшая такого обращения и мягкости, удивлённо уставилась на меня. Первый пункт выполнен. Я подошла к ней и нежно обняла. Было противно, конечно, но перебороть можно. Аккуратно провела рукой по её волосам и шепнула на ухо: — Можешь рассказать правду. Это останется в секрете, — соврала, но что поделаешь для достижения цели. Рядовая, видимо, не выдержав, резко обняла меня и захныкала в моё плечо, на что я немного покорёжилась от боли. С дня пребывания здесь рёбра неправильно срослись и любые такие движения приводят к спазмам. — Он…. он… он, — задыхаясь, она пыталась излить всю историю мне. Всё шло как нельзя лучше, — Он… очень силён, намного сильнее, чем я и все остальные. Во время тренировок, он — будто зверь. Он не щадит никого, бьёт очень сильно и больно… словно ненавидит нас, а мне он нравится. Я надеялась, что он не будет так груб со мной… поэтому смело решила с ним драться, но он… он… начал сильно бить именно по ногам. Когда я упала, он продолжал бить, было очень больно, — девушка вновь заревела. Я, в шоковом состоянии, обняла её крепче, мне стало её жаль. Конечно же, я обработала все остальные раны на ней, но они были не столь серьёзными. Врёт? Вряд ли, видимо, разбитое сердце, — Он сказал… если мы не будем сильными — нас сожрут титаны, а он сильный, поэтому все идут за ним и молчат, а я не хочу быть такой. Помогите, пожалуйста, Софи. — Конечно, дорогая, конечно, но, кто «он» такой? — Лейс прекратила реветь и медленно начала отстранятся от меня, но рук с моей талии не отпустила. Она посмотрела на моё строгое лицо. Её опухшие глаза были немного удивлены. Сьюзи помахала головой, убирая слёзы, нервно сглотнула и уверенно сказала: — Капрал Леви Аккерман. Да, после этого случая до сих пор мне кажется нелогично, что он избивает своих солдат. Действительно, зачем? Моя голова разрывалась от этих доводов. Ещё я вспоминала нашу личную стычку три недели назад: Всю ночь я смотрела на противоположную стену, поджав колени к груди и обняв их, раскачивалась вперёд — назад. — Jumala, Ukko. Ptlastaa hanen palvelijansa nimi-hanen kirkkautensa. Anna minulle rauha ja ei… (фин. «Господи, Укко. Спаси своих рабов во имя своей славы. Прошу, дай мне покой и не…»), — всё это время я читала молитву.

— Что такое рентген? Зачем? Зачем? Зачем он мне это сказал? Зачем я не держала язык за зубами? Почему я такая глупая? Не слышу ничего кроме этого вопроса. Руки дрожат, закрывая уши, слёзы текут по опухшим щекам, губы подрагивают, проговаривая всю Священную книгу вдоль и поперёк. — Han oppii, oppii, oppii… han oppii (фин. «Он узнает, узнает, узнает… он узнает»), — прерываясь с молитвы, говорила я. Вне пространства и времени, ничего не слышу. — Короче, я вхожу. Извините за вторж… — кто-то пришёл, ну и ладно, кто-то подбегает ко мне, ну и ладно, кто-то нервно бежит обратно, кто-то пришёл вновь с кем-то другим, кто-то другой подходит ко мне и трясёт за мои плечи, ну и ладно. — Han oppii, oppii, oppii… han oppii (фин. «Он узнает, узнает, узнает… он узнает»), — кто-то другой продолжает что-то делать, а я не слышу, не чувствую, но… Резко ощущаю боль около щеки, что это было? Молитва прерывается, руки перестали трястись. Я оглядываюсь на пришедших: передо мной стоит майор Ханджи, держа свою руку около моей щеки, а за ней на коленях сидит Сейн. «Что сейчас произошло?» — Очнулась? — майор отошла от меня, Сейн поднялся. Зоэ повернулась к нему и спросила, — Вы знаете, что это? — Сейн поворачивает голову в отрицательном жесте. Майор теперь смотрит на меня, — Что это было? — я потёрла щёку, всё ещё находясь в прострации. Ничего не помню, но могу догадаться, о чём они. — Паническая атака, — нервно отвожу взгляд. Ещё одна моя тайна раскрыта. Майор начинает подходить ко мне, Сейн опять что-то делает, а я услышала отдаляющиеся шаги от моей двери в другую сторону. Видимо, кто-то стоял всё это время там и наблюдал за мной. Шаги остановились, а уходящий повернулся ко мне. Пара серых равнодушных глаз… После того случая он ко мне не лез. Я встречала его лишь в столовой, бросая на него пару взглядов. К сожалению, мы ели за соседними столами, причём напротив. Как не приду, он всегда с чаем, а если ел, то вальяжно и с охотой. Ещё когда проходили в коридорах. Тогда я пыталась всеми фибрами печататься в пол, не глядя в его глаза, но он даже не смотрел. Я считала, что после того случая он от меня не отстанет, но, как оказалось, я его вообще не интересовала. Это было странно, но мне даже лучше. Стук в дверь капитана Смита, тихое «войдите», и я открываю дверь. — Здравствуйте, сэр. Доктор Сейн попросил передать эти документы, — комната не отличалась почти ничем от кабинета главврача, лишь различные медицинские помощники отсутствовали. Капитан перебирал какие-то документы за своим столом, не обращая на меня внимания. Может, он сейчас мне ответит, заполнив очередную бумажку, но нет, беря в руки новую, он даже не посмотрел на меня. — Кхм, — наигранно поперхнулась. Смит спокойно посмотрел на меня исподлобья и продолжил что-то писать. Он издевается? Ладно, это неважно, спокойно. Я подошла к стулу напротив, и села, положив ногу на ногу, сверля его взглядом. Чёткие черты лица, словно принц из каких-то сказок. Блондинистые волосы аккуратно расчёсаны и уложены в ровный пробор, голубые глаза бегали по строчкам бумаги, уже большие синяки под глазами, прямой нос, бледные тонкие губы, крепкое телосложение. Красивый, но слишком слащавый, не люблю таких. Закончив с ещё одним документом, он потянул руку к следующему, но я его опередила, — Не очень вежливый тон, когда девушка ждёт мужчину. — Извините, заработался и забыл о манерах, — капитан одёрнул руку, скрепил её в замке, положив на стол, и улыбнулся. Какая резкая смена настроения. Лицемер, — Эрвин Смит, — протягивает руку, презрительно смотрю на неё. — Софи Косместо, новый врач, — сжимаю её, хотя не хотелось. — Наслышан о вас и ваших методах работы, — он продолжил улыбаться, мне это не нравилось. Сузила глаза, он опасный. «Если человек, который резко меняет своё настроение с не пренебрежительного на доброе и позитивное, он — лицемер. А если лицемеры пытаются казаться добродушными к тебе — это умные, расчётливые и хитрые лицемеры, » — читала я. — По какому поводу вы пришли? — прикидывается дурачком, пытается казаться милым. На самом деле прекрасно слышал, зачем я здесь. Что же, спокойно, Софи. — Доктор Сейн передал вам документы, — я показала их и потянулась к столу, чтобы положить их туда. Уже отдав их владельцу, посмотрела на содержимое стола. «Леви Аккерман, особо опасный преступник, живущий в Подземн.» — дальше помешала ещё одна бумага. Я свела брови в недоумении. Капрал — преступник? — Спасибо. Это всё? — от мыслей меня отвлёк голос Смита. Почему дело о Леви лежит именно у него? И кто такой капрал на самом деле? — Не могли бы ответить на мой вопрос? — Смит поднял одну бровь, а я вновь отошла к стулу, но не села, — Вы ничего не замечали странного с капралом Леви? — Нет, ничего особенного, — сильнее сжал руки на столе, зрачки уменьшились, глаза сощурились сильнее. — Извините за глупые вопросы, тоже заработалась, — наигранно улыбнулась, почёсывая затылок и подходя к двери, — Всего доброго. — До свидания, — перед закрытием двери я заметила: он убрал улыбку. Выйдя, я сделала тоже самое. «Связь с капитаном Смитом и капралом точно есть, но какая?» — с такими домыслами я побежала к Ханджи, она должна знать. Открываю дверь знакомого кабинета, всё те же ноги на столе, всё тот же бардак. — Ханджи, у меня вопрос, — подхожу к столу, запыхиваясь, ставлю руки на него, отвлекая Зоэ от разглядывания какой-то штуки, — Как связаны капрал Леви и Эрвин Смит? — Чего? –Ханджи недоумённо убрала лупу, надела очки, — Именно Смит привёл Аккермана в Разведотряд, и именно ему Леви подчиняется. А что такое? — А откуда он его привёл? — сильнее приблизилась к ней. Мне не терпелось узнать это, почему-то меня это заинтересовало. Ханджи устало вздохнула, серьёзно посмотрела на меня и строгим тоном сказала: — Если Леви сам захочет, то расскажет, я не имею права. Это личное, — её будто подменили, но я знала, это всё та же Зоэ. Да, она мне не расскажет. Майор не такой человек, который будет распускать сплетни о личном деле кого-то, даже такого человека, как капрала. Поэтому, наверно, она мне и нравится, такая добрая, но одновременно строгая и серьёзная. Я устало вздохнула и встала в полный рост. — Ну, ладно. Я тебя отвлекла от работы, да? — начала подходить к двери, — Мне тоже нужно, пока. — Постой, Со… — я закрыла дверь, не расслышав то, чего она хотела сказать. Наверно, Зоэ подумала, что я обиделась, но на самом деле, просто поняла, что она мне ничем не поможет. Что же, ещё есть вариант — Сейн. Вернусь-ка я к нему. Открываю дверь знакомого кабинета, всё тот же запах ромашкового чая, всё тот же занятый бумагами доктор. — О, Софи, как раз ты мне нужна, — Сейн поднял на меня свой взгляд, показывая на какую-то бумагу, — Здесь документы, интересующие теб… — Сейн, ты знаешь, откуда пришёл капрал Леви? — с ним тоже ранговые привилегии улетучились далеко. Сейн сменил взгляд на строгий, отложил бумагу, сделал свой излюбленный жест «скрещенные-пальцы-около-подбородка» и нервно вдохнул. Кажется, я знаю, что он скажет: — Лучше работай, чем лезь в чужое дело, — продолжает смотреть. Он такой же, как Ханджи, и я тоже его за это люблю. Но, чёрт возьми, мне нужна правда! — Но мне нужно… — Закрыли тему, — он расцепил руки и продолжил заполнять документы. Я, недовольно цокнув, подошла к своему стулу, собрала волосы и начала делать тоже самое. Что же там было написано дальше? Леви Аккерман — всё сложнее и сложнее становится эта личность. Раз — намеренно вместе с Ханджи пришёл в кабак, дабы послушать мой язык. Два — услышал неизвестные для него слова, как рентген. Три — во время панической атаки наблюдал за мной. Четыре — не пересекался со мной все эти три недели после того случая. Пять — на второй неделе ко мне начали приходить солдаты под его командованием с больными ногами. Шесть — Сьюзи говорила о том, что он её избил, и о том, что за ним следует весь его отряд, несмотря ни на что. Семь — он преступник, которого забрал Эрвин Смит откуда-то. Восемь — никто не хочет о нём говорить. Девять — почему, блять, мне это интересно? Столько факторов, которые ведут только к одному человеку, которого я, во-первых, боюсь. Во-вторых, он для меня опасен. Кажется, чтобы узнать правду, остаётся лишь один выход: поговорить с ним лично. — Софи, уже время ужина, а ты заполнила лишь три карты, — из раздумий меня вывел голос Сейна. Что? Уже так поздно? Я пришла сюда до обеда… чёрт, опять задумалась, — С тобой всё хорошо? — Да, вполне, потом всё доделаю, — встаю, убирая оставшиеся бумаги, — Пойдёмте есть. Столовая, запах еды, тошнотворной еды. Сколько здесь не питаюсь, не могу привыкнуть к такой гадости. Всё пресное, очень простое, невкусное… Да, Разведка не блещет средствами. Как всегда, сев на своё место, начала протыкать картофельную запеканку вилкой, не интересно. Посмотрела на соседний стол и напряглась: Смит и капрал о чём-то перешёптывались, — но больше меня напрягло следующее: после разговора с капитаном, Аккерман посмотрел на меня презренным взглядом. «Perkele (фин. «Чёрт»)», — заметил. Я резко убрала взгляд, смотря на картошку. Его глаза сейчас — самое страшное для меня. Дальше всё было нормально, доев запеканку, я поднялась со стола, в это время он тоже доел. «Narttu (фин. «Сука»)», — подходит. Отдавая с ним тарелки, я молилась богам, чтобы он не обратил на меня внимание — помогло. Он быстро ретировался, а я продолжила стоять. Обернувшись, нахмурила брови, смотря на его спину. «Если ничего не предпринять, он уйдёт, а мне это не нужно», — уходит. Вслед за ним иду в сторону выхода со столовой. Открываю дверь, он продолжает идти, в коридоре никого, ведь мы раньше с ним поели. «Блять, ну и зачем я на это подписалась. Итак, была не была» — Капрал Леви, — немного нервно, но громко говорю я. Он остановился, повернул лишь голову и смотрит на меня. Между нами около пяти шагов, но я всё равно чувствую этот холод. — Чего тебе? — равнодушный голос, хотя бы не раздражительный. — Можно с вами поговорить? — не отвожу взгляда, хотя сложно. Он продолжает прожигать, чёрт возьми, не смотри на меня. Не могу больше и отворачиваюсь. Эти серые глаза, напоминающие серое небо перед дождём, невыносимы. Капрал ещё секунду смотрит, отворачивается и идёт вперёд. Игнорирует? Вряд ли. После затянувшегося молчания он еле заметно хмыкнул, как бы соглашаясь. Я пошла за ним, поднимаясь на третий этаж, я поняла, что он ведёт нас в свою комнату. Наше расстояние сократилось, с каждой секундой становилось всё страшнее и страшнее. Молитва уже идёт в моей голове, а пальцы начали перебирать ткань халата. Дойдя до двери, он открыл её, пропуская меня, неужели проснулись манеры? Я вошла, а следом он, закрывая дверь. Всё это время я смотрела на него, уверенные движения, чёткие черты лица и пронзительный взгляд. Красив. В комнате достаточно чисто, она меньше, чем у главнокомандующих, но намного приятнее, как ни странно. Капрал сел за свой стол, прислонившись к спинке стула. Вальяжно, однако. Я подошла ближе, встав напротив. — Чего хотела? — всё также равнодушно смотря, сказал он. Итак, начнём. — Это по поводу ваших солдат, — сделала серьёзный взгляд, — Зачем вы их избиваете и для чего?

***