Hidden twin

Чонгук проснулся в холодном поту, когда за окном, в полной темноте, показалась слабая полоска, предвещающая рассвет: алая, багряная, кровавая. Парень испуганно сел на кровати и впился глазами в нее, похожую на огромную рану на теле небесного купола. Ему только что приснился ужасный кошмар.  — Хен, — Чонгук шепчет еле слышно, желая разбудить, но вместе с этим не хотя тревожить тэхенов сон. — Тэ. Он забирается под одеяло, оставляя снаружи только черные волосы, торчащие во все стороны, и прижимается к тэхеновой груди, утыкаясь в нее носом и упираясь руками, сжимая пальцами ткань темной футболки. Так спокойнее. Чонгук лежит так, переводя сбившееся немного дыхание и прогоняя дурной сон, пока одеяло вдруг не приподнимается неожиданно, и не слышится заспанный голос Тэхена.  — Гук-и, ты чего? — и Ким смотрит удивленно на испуганного парня, крепко прижимающегося к нему и зажмурившего глаза. — Что-то случилось?  — Сон плохой приснился, — отвечает Чонгук, даже не открывая глаз и продолжая смешно щуриться.  — Ты от всего под одеялом прячешься? — усмехнулся Ким, очевидно, вспомнив их встречу в больнице.  — Отличная иллюзия безопасности, — наполовину обиженно бурчит Чонгук, отбирая у Тэхена край одеяла и снова накрываясь им, теперь уже совершенно полностью. Но Ким только смеется и ныряет вниз, оказываясь в темном плену белоснежного одеяла и практически сталкиваясь носом с Чонгуком, чьи глаза в темноте блестят, кажутся звездами на ночном небе.  — Я же пошутил, — примирительно произнес Тэхен, улыбаясь. — Под одеялом действительно не так страшно, особенно когда лежишь тут не один, — и немного погодя, добавляет. — А что за сон плохой?  — Неважно.  — Ну расскажи. Расскажешь — и не сбудется. Честно-честно, так все сны работают, — с видом знатока произнес Тэхен; Чонгук решил, что он просто подыгрывает, но, если честно, Ким и вправду в это верил.  — Мы там умерли. Минхек нас убил.  — Да, это действительно очень плохой сон, — Тэхен помрачнел на минутку, но решил не портить никому настроение и не думать об этом засранце. — Но ты ведь мне рассказал. Теперь этого не произойдет.  — Хен.  — Да?  — Я тебя люблю, — Чонгук ерзает, подвигаясь ближе, и ложится так, чтобы его нос касался носа Тэхена. — Вот так сильно… Я даже не знаю, как это объяснить. Знаешь, так, как взрываются звезды в небе, как огромное, огромное Солнце греет Землю, и еще как море разбивается о скалы. Как с гор падает снег лавинами и как щеночки любят своих хозяев. Это, наверное, не настолько приближено к правде, потому что словами описать нельзя, но если попробовать сложить все это вместе и перемножить на бесконечную бесконечность, то, наверное, вот так я тебя люблю. Чонгук улыбается, когда в глазах Кима загораются счастливые огоньки, и первым подается вперед, целуя. Много-много раз. Тэхен часто так делает, а Чонгук еще ни разу. Он тоже хочет, вообще-то. Чонгук нежно касается губами тэхеновых щек, водит по ним носом, ластясь, чмокает в родинку на носу и аккуратно и совсем невесомо целует под подбородком, смеется, когда длинные ресницы щекочут его лицо, и наконец прячет лицо в изгибе тэхеновой шеи. Ким пахнет просто восхитительно, хочется наполнить этим запахом все легкие и дышать только им, тут даже никакого кислорода не надо, Тэхен сам чистый кислород. Ким улыбается ярко-ярко, потому что Чонгук не так часто нежничает, но парень уверен, что он очень любит, просто слишком стеснительный, а тут-то их от внешнего мира защищает одеяло, так что бояться и смущаться не за чем.  — Ты пахнешь как солнышко, — Чонгук говорит что-то еле слышно, касаясь губами нежной кожи на шее Тэхена, но он все равно отлично слышит каждое слово.  — А ты как любовь, котенок.  — Но как пахнет любовь? — Чонгук, недоумевая, смотрит на парня с легким румянцем на щеках и очаровательной улыбкой.  — А как пахнет солнышко? — отвечает вопросом на вопрос Тэхен.  — Ну… Тобой.  — И любовь тобой, — Тэхен смеется, стискивая в объятьях. — Лучшего утра я просто не могу придумать. Правда, оно у нас случилось почему-то в три сорок ночи.  — Извини, — усмехается Чонгук, греясь и плавясь в лучах своего личного солнца.  — Не страшно. Поднимай хоть в час, если понадобится, — Тэхен целует в ответ, только теперь уж серьезнее, как говорит Чонгук, «по-взрослому», покушаясь на алые и чуть искусанные пухлые губки. Действительно, можно ли придумать еще более идеальное утро? Весь день парни проводят дома. Тэхен пытается поддерживать у обоих хорошее настроение на протяжении целого дня и не позволять дурным мыслям овладевать изрядно уставшим от них разумом, поэтому всячески развлекает Чонгука, а заодно и себя: то они кушают роллы, принесенные курьером, то смотрят фильмы, кидаясь друг в друга чипсами, то целуются долго и чувственно, валяясь в кровати, то болтают обо всем на свете — каждому непременно нужно знать, какой друг у друга любимый цвет, хобби и предпочтения в еде, а еще кому какая нравится одежда, погода и страна… Словом, отличный день для того, чтобы выяснить друг о друге все, что только представляется возможным. Однако уже во второй половине этого дня Тэхену пишут с работы, сообщая о том, что возникли какие-то трудности с поставкой продуктов, причем такие, что они сами ну совершенно ни с чем не могут разобраться. Ким цокает языком, когда перезванивает и разговаривает по телефону с шефом и су-шефом, которые что-то невнятно бормочут в трубку, не в состоянии адекватно объяснить, что произошло.  — Чонгук-а, — Тэхен подзывает к себе парня, сейчас увлеченно что-то готовившего, стоя у плиты на кухне и пританцовывая под какую-то играющую в голове мелодию.  — Да?  — Слушай… Мне надо очень срочно на работу съездить. Там у них что-то произошло, какая-то проблема, и никто ни с чем не может разобраться… В общем, нужно поехать. Я тебя одного дома не оставлю, тебе, я думаю, надо со мной… Чонгук отходит от плиты, задумчиво глядя на парня.  — Ну, можно.., — произносит он, когда Тэхену снова звонят. Он поднимает трубку, видя на дисплее Юнги.  — Алло, — Ким отвечает приветливо, на секунду забывая о внезапно образовавшихся проблемах. — Привет, Юнги.  — Привет, — голос у Юнги какой-то неестественно бодрый. — Как вы там? Все в порядке? Мы хотели встретиться сегодня, поговорить, помнишь?  — Да… Только… Блин, у меня проблемы на работе, и я не знаю, сколько времени мы с Чонгуком там проведем и когда вернемся, а разговаривать там, уверен, не лучшая затея.  — Проблемы? Вот как… А зачем ты Чонгука туда потащишь? Будешь ведь занят, а ему что, рядом отираться? Хочешь, я пока что приеду к вам, мы с ним вместе подождем тебя дома? Ты не будешь отвлекаться там на работе, все устроишь, и быстренько приедешь домой.  — М-м, а это неплохая идея, — Тэхен утвердительно кивает головой. — Было бы очень неплохо. Спасибо, Юнги.  — Да не за что. Тогда я подъеду к вам, сейчас, ладно?  — Давай, — Ким снова соглашается. — Чем быстрее я уеду, тем быстрее закончу.  — Тогда до связи.  — Пока. Тэхен кладет трубку и смотрит на Чонгука, сейчас ждущего решения Тэхена касательно того, когда, куда и зачем ему ехать и что делать.  — Гук-и, ты останешься дома с Юнги-хеном, ладно? Он позвонил и предложил посидеть тут с тобой, а как я приеду, расскажет о том, что смог узнать о Минхеке. Как ты на это смотришь?  — Ну… Думаю, ничего страшного не случится, если мы расстанемся на пару часиков… Но ты ведь обещаешь вернуться поскорее? — Чонгук подходит ближе и заглядывает в тэхеновы глаза с неприкрытой тревогой.  — Конечно, котенок, — Ким ласково обнимает за талию и целует в лоб. — Я очень быстро вернусь, ты даже не успеешь заметить. Я пойду одеваться, а Юнги уже совсем скоро приедет.  — Хорошо, — Чонгук улыбается, постаравшись забыть о своем страхе, но, если честно, сердце у него стучит быстро-быстро, и он будто бы чувствует какой-то подвох во всем происходящем… Ничего, это просто паранойя. Все будет нормально. Как же иначе? Юнги приезжает действительно быстро, ощущение такое, словно он с самого начала под дверью сидел. Тэхен, уже одетый и готовый идти, на прощание целует Чонгука, снова повторяя о том, что скоро вернется, улыбается Юнги и выходит, прося получше закрыть за ним дверь. Чон послушно выполняет его указание и останавливается в коридоре, неловко глядя на Мина. Что ему с ним делать? О чем им говорить? Надо ли это вообще?  — А у тебя нет никаких дел на сегодня? — Юнги ненароком интересуется, не снимая куртки и не разуваясь.  — То есть? — Чонгук сначала не очень понимает, о чем парень говорит.  — Ну… Тебе не надо никуда поехать? Пока у нас есть немножко свободного времени, я могу тебя отвезти. Вам с Тэхеном вместе куда-то ехать все-таки не так безопасно.  — Не знаю.., — Чонгук в неуверенности пожимает плечами, задумавшись над вопросом Юнги.  — Может, в университет?  — Вообще я думал над тем, чтобы поехать туда… Мне нужно поговорить с одним преподавателем… Он просто жуткий вредина, не хочет ставить заслуженную, между прочим, пятерку, — между делом упоминает Чонгук, пока Юнги переминается с ноги на ногу в коридоре, стоя рядом. — Говорит, что для этого нужно посещать абсолютно все его пары, а я пропустил уже две. И ведь причину-то не объяснишь… Я хотел с ним пообщаться, но, думал, это подождет…  — Да к чему ждать? — Мин пожимает плечами. — Обидно ведь будет, из-за пятерки-то. Давай сейчас к нему и съездим.  — Ну… Давай, — соглашается Чонгук, кивая и обрадовавшись шансу заполучить свою хорошую оценку. — Я только переоденусь быстренько, подожди минутку, ладно? Юнги кивает, натянуто улыбнувшись. У него сердце стучит словно ненормальное, неприятно пульсирует в висках, а мысли путаются. Если бы Чонгук был повнимательнее, хотя бы на чуточку, он бы наверняка заметил, что парень ходит, будто пьяный, хотя на деле не выпил и капли спиртного.  — Я готов, — Чонгук спустя пару минут появляется в дверном проеме, и Юнги смотрит на него потерянным взглядом. Парень такой милый, в забавном большом розовом свитере, прикрывающем пальцы с аккуратными ногтями, чудесная кроличья улыбка и слегка взлохмаченные волосы, которые он поправляет одной рукой. У него в руках тряпичный рюкзак с какими-то значками, из которого торчит какая-то папка. Юнги смотрит на него с чувством огромного, невероятного сожаления. Чонгук и вправду собирается в институт.  — Пойдем, — Юнги вдруг понимает, что его голос совсем тихий и дрожит. Чонгук замечает это и подходит ближе, обеспокоенно глядя парню в глаза.  — Тебе плохо? — он спрашивает, действительно волнуясь. Юнги еле сдерживается, чтобы не выдать себя предательскими слезами.  — Нет, тебе показалось, — он улыбается и вместе с парнем, накинувшим на плечи рюкзак, выходит из квартиры. — Пойдем. Юнги приехал на своей машине. Он предлагает Чонгуку сесть рядом на переднее сиденье, но парень почему-то очень хочет сесть сзади, и об этом желании тут же сообщает парню. Мин тушуется, но кивает. Они садятся в машину. Юнги, внимательно глядя в зеркало на Чонгука, удобно устроившегося на кресле и положившего рюкзак рядом с собой. Он смотрит в окно, напевая почти неслышно какую-то мелодию, и даже качает ей в такт головой. Мин сглатывает, как ему кажется, оглушительно громко, и заводит машину. Снова оглядывается и нажимает на кнопку на панели. Блокирует двери.  — Юнги, адрес, — Чонгук вдруг вспоминает, что не сказал, куда нужно ехать.  — Да, точно, я и забыл. Где твой институт? Чонгук диктует, и Мин кивает головой, бормоча что-то о том, что знает где это, потому что один его знакомый учится там. Чонгук пожимает плечами откидывается на спинку сиденья, пока Юнги дрожащими руками крутит рулем.  — Юнги, — Чонгук вдруг зовет парня по имени, от чего он резко дергается.  — Ч-что?  — Я посплю немного, если ты не против, — говорит Чонгук. — Разбудишь меня, как мы приедем?  — Хорошо, — Мин кивает и поджимает губы. В горле образуется неприятный комок. Юнги хочется расплакаться. — Конечно, разбужу.  — Спасибо. Чонгук устраивается поудобнее, облокачивая голову на мягкое сиденье и закрывает глаза. Когда он распахивает их, почему-то резко и внезапно проснувшись, он, не меняя положения, смотрит в окно. Машина мчится с невероятной скоростью. За городом. Они не в Сеуле. Они в каком-то лесу. Первое, что приходит в голову Чонгуку, так это, послушав свое сердце, мгновенно забившееся словно бешеное, вскочить, закричать, спросить, где они, постараться остановить машину, убежать. Но он перебарывает такое желание. Он, делая вид, что еще спит и просто ворочается, поворачивается ближе к окну и кладет руки на свои колени. Юнги настороженно поглядывает в зеркало заднего вида, но замечает, что парень еще спит, поэтому продолжает ехать дальше. Чонгук аккуратно тянется к карману джинсов, берет дрожащими руками телефон, снижает яркость, а потом печатает сообщение Тэхену, боясь быть обнаруженным. «Юнги сказал, что отвезет меня в университет. Но мы не едем туда. Мы в каком-то лесу, за городом.» Чонгук хочет убрать телефон поскорее обратно в карман, но он печатает еще одно СМС. «Мне страшно. Тэ, я люблю тебя.» Его руки трясутся, а грудную клетку неприятно сдавливает от волнения и страха. Куда везет его Юнги? Чонгук уверен, что если попытается сейчас что-то сделать, Юнги может сделать что-то ему. Парень опять приоткрывает глаза и косится на дверь. Это подтверждает его худшие догадки. Заблокировано. Закрыто. В мозгу набатом отдается вопрос: «Что делать? Что делать?». Он чувствует, что начинает трястись. Боже, да он сейчас заплачет. Он молится, чтобы Тэхен поскорее прочитал его сообщение, чтобы его предположения оказались только одними предположениями, чтобы страх оказался напрасным, а Юнги просто поехал мимо какой-то лесополосы в городе, о которой Чонгук ничего не знал. Но он снова незаметно глядит в окно и видит непроглядную, темную, страшную чащу. Это не Сеул. Это место, где он умрет.