Поверить тебе

- Я так и подозревал… - процедил Махмуд сквозь зубы, и до боли сжал кулаки. – Что ты скажешь на то, чтобы я послал своего, надежного человека с просьбой о помощи? Если сообщить в Илгин, что тебе угрожают враги, Мансур-вали сможет прислать солдат. Город Илгин располагался в нескольких днях пути от Хизара. Если гонец доберется достаточно быстро и сможет ускользнуть от разбойников и людей из ордена Ротт Орм, Ибрагиму удастся получить подкрепление. Но молодой мужчина покачал головой. - Это слишком опасно… а в шатре женщины, дети… - Неужели ты уверен, что балтрейнцы выполнят свое обещание? Хизар слишком важен для них, чтобы удержать крепость, они готовы на всё, - напомнил Махмуд. - Наверное, ты прав, - с горечью согласился Ибрагим. – Хотя я сомневаюсь, что Мансур-вали поверит моему слову. А даже если поверит, я и так опозорил себя. Если бы я был более осмотрителен! - Еще ничего не потеряно. Оставайся здесь. Притворись, что ты хорошо провел время и слишком устал, чтобы кого-либо видеть. Я ускользну позже. И я сделаю всё, что в моих силах, чтобы спасти заложников. - Хорошо, - уже увереннее сказал Ибрагим. – Тебе я могу честно сказать, мне страшно… но разве у нас есть выбор!.. - Я верю тебе. Даже если другие не верят, мы с тобой будем бороться до конца! – Махмуд сжал его ладонь в своей. * Когда он вновь спустился в гостиную, Айлин и Гюльнигаль пили вино с двумя другими гостями. Араб уже был заметно пьян и полусонно кивал головой. Не подсыпали ли девушки ему снотворное? Его можно было не бояться. А вот мсье Кольбер, увидев вернувшуюся «танцовщицу», насторожился, и, резко поднявшись, поспешил навстречу и поймал беглянку за руку. - Что-то ты слишком быстро вернулась, малышка. Неужели в любви Ибрагим-вали такой же неудачник, как на войне? Махмуд увернулся от попыток мужчины прикоснуться. Хотелось врезать по этой холеной самодовольной роже, но это слишком выбилось бы из роли искательницы приключений. К тому же, он должен был потянуть время, дав девушкам попрощаться со своим незадачливым поклонником и покинуть дом. Парень жестом показал Айлин, чтобы та бежала вместе с подругой. Но сопротивление только еще больше раззадорило Кольбера. В светлом взгляде, похожем на стальное лезвие, мелькнула искорка интереса. Сильные руки с длинными, цепкими пальцами уверенно шарили по телу, и от этого по коже пробегал неприятный холодок. Жадные, грубые прикосновения вызывали самый настоящий ужас. Махмуд невольно застыл. Танцовщицы покинули гостиную, и он остался один на один с врагом, причем уже готовым на многое. - Ну, не сопротивляйся же, пташка. К чему тебе этот слабак, притом женатый! – мужчина с силой потянул легкую ткань, прикрывающую плечи Махмуда, с сомнением процедил сквозь зубы, ощупывая свою добычу: - Вот так сюрприз… а ты, птичка, не так безобидна, как казалось. Да ты не девчонка! Еще и не актриса, наверно! Неспроста это… Попался! Да еще и в такой неподходящий момент… из оружия у Махмуда были только замаскированный под безделушку кинжал флорентийской работы на поясе – совсем крохотный по сравнению с более привычным ему турецким оружием – и кольца, подарок супруга. Вряд ли противник вооружен много лучше, все же он явился в дом Ибрагима развлекаться, а не воевать. Но можно ожидать чего угодно! Махмуд изо всей силы залепил балтрейнцу пощечину, стараясь как можно больше задеть острыми гранями. На бледном лице заалели кровавые полосы. Кольбер зло вскрикнул, как раненный зверь. Сверкнуло острие кинжала. Махмуд едва успел увернуться. Лезвие только слегка скользнуло по плечу – если бы он не учился бороться так, как наемники из Альвальдеса, рана могла оказаться намного глубже и опаснее. Вторая попытка оказалась даже не такой удачной, как первая, кинжал разрезал ткань, но не более. Но и Махмуд не смог задеть противника. У «декоративного» кинжала, правда, было преимущество – вычурный эфес при умелом использовании мог служить ловушкой для лезвия вражеского оружия. И этот подвох Кольбер пусть и избежал, но с большим трудом. - Зачем ты пытаешься спасти Ибрагима-вали?! – вскрикнул военный, пытаясь оттеснить Махмуда к стене. – Добрякам в политике не место… - Ибрагим мой друг. - Глупец. Да ты погибнешь из-за него! Махмуд ничего не ответил, отражая удары. О небо, только бы Ибрагим не поспешил сюда на шум, только бы не попытался вмешаться… кто тогда будет руководить крепостью, кто поможет людям продержаться, пока не прибудет помощь?.. Нужно было ждать другого повода увидеться с Ибрагимом… обидно будет погибнуть так бесславно, в схватке посреди разоренной комнаты, где беспробудным сном спит пьяный гость… да какие же глупости в голову лезут, тут бы хотя бы отбиться! Боль обожгла так, что на миг даже в глазах потемнело. Свободной рукой Махмуд зажал рану. По пальцам потекла горячая, липкая влага. Кольбер хрипло засмеялся. - Я мог бы убить тебя… но не лучше ли будет дать тебе дожить до того дня, когда наша армия войдет в Хизар?.. - Этого… никогда… не будет!.. – тяжело выдохнул Махмуд. Собраться с силами… Рана от лезвия, похожего на иглу, могла быть глубокой и опасной. Он не рассчитывал, что сможет долго продержаться. Бить в шею, и надеяться, что острые грани смогут нанести достаточно сильный удар. Он набросился на противника, упал вместе с ним на пол, ударил раз, другой, пока тело под ним не забилось в судороге. И, увидев, как по изуродованной короткими, рваными полосами шее течет кровь, закрыл глаза и упал без сил. * …Махмуд пришел в себя от резкого запаха какого-то настоя, которым женщина-лекарь обрабатывала его раны. Он лежал на низкой кровати – кажется, уже в другой комнате – а Ибрагим стоял рядом. - Махмуд, я… я послал с письмом Алима… он еще тогда, сразу, вызывался поехать из крепости, говорил, ему терять нечего, у него семьи здесь нет… если бы я раньше успел… - Ты всё сделал правильно, - Махмуд через силу улыбнулся. – Не беспокойся обо мне. Выживем. - Ему повезло, Ибрагим-эфенди, - подтвердила лекарь. – Легко отделался, рана не так глубока, как могла бы быть. Я дам зелье, оно снимет боль и подействует как снотворное. А то знаю я наших воинов, спешат в бой, даже когда едва держатся на ногах.