***
— Приходи завтра утром, поговорим. Кажется, у меня есть для тебя одно предложение. Пообещав зайти в 10, Сакура повесила трубку, размышляя над тем, что делать дальше. Искать квартиру, не имея работы, бессмысленно. Однако одно совершенно ясно: оставаться и дальше в мотеле тоже не выход. Даже здесь, в её родном городе, ей не к кому обратиться за помощью. Просить о чем-то мать бесполезно, так как Mебуки Харуно снова вышла замуж и переехала с мужем в Италию. Данзо, именно так зовут отчима Сакуры, очень суровый и прижимистый человек, занял жестокую и непреклонную позицию в отношении с Сакурой: никакой материальной или какой-либо другой помощи. Ей приходилось полагаться только на саму себя. Теперь ей стало как никогда ясно, что переехать к Саске было бы настоящим безумием. Единственный возможный для неё выход - как можно быстрее найти работу и настаивать на том, чтобы Саске продал дом. Она набрала номер его офиса. — Узумаки Карин-обольстительница. — бормотала про себя Сакура, прижав к уху телефон. Прошло 5 минут, прежде чем ей удалось дозвониться. Сакуру так и подмывало выпалить Учихе прямо в лицо всё, что она думает о его неприятной секретарше. — Ты свободен сегодня? Может, пообедаем вместе? — проворковала она. — Ты угощаешь? Саске превратился в настоящую головную боль для неё. Молча проглотив оскорбления, она ответила нежным голоском: — Конечно, — и при этом молилась, чтобы потом он всё же сам заплатил, — ведь приглашаю я. — она ни в коем случае не должна пикироваться с ним. Надо просто держать себя в руках и не забывать старинную поговорку о том, что лаской женщина может добиться всего, что захочет. — Думаю, что смогу вырваться,— сказал он.— но не раньше половины второго. И у меня совсем мало времени.***
Господи, ну почему он привёз её именно сюда? Воспоминание об этом уютном французском ресторанчике на улице Добну всегда пробуждали в ней волну ностальгических переживаний. Здесь, в этом маленьком ресторанчике на углу улицы, где всегда собиралась шумная публика: студенты, бизнесмены, юные и перезрелые любительницы приключений, она впервые встретила Саске. Оба учились тогда в Южном методическом университете: Сакура должна была получить степень бакалавра, специализируясь во французском и испанском языках, а Саске учился на юридическом факультете. Тогда он пришел в ресторан с их общей знакомой ТенТен, а она уже собиралась уходить. Их представили друг другу, и всё, что когда-либо было сказано о любви с первого взгляда, произошло. Им было достаточно лишь раз взаглянуть в глаза друг другу. После той встречи они не виделись всего несколько дней. Зато потом... Сакура смотрела в меню, но не могла разобрать ни строчки. Ей припомнились все те долгие часы, которые они провели вдвоём с Саске в этом месте, за этим столиком, с увлечением строя планы на будущее. Даже мысль о том, чтобы провести свой запоздалый медовый месяц в Париже, зародилась здесь, под впечатлением от развешенных по стенам фотографий французской столицы. — Я сегодня утром говорила с Какаши, — сказала она, решив не думать больше о прошлом. — Да? - Насчёт работы. Я встречаюсь с ним завтра. — Так, значит, ты планируешь остаться в Токио? Она не могла разобраться, доволен он или нет подобной перспективой, потому лишь слегка пожала плечами. Нелегко сохранять невозмутимый вид, если внутри все дрожит от волнения, а потому Сакура почувствовала, что спасена, когда официантка поставила перед ней поднос с едой. — Приятно видеть, как ты ешь, — произнес Саске через минуту-другую.— Я беспоко... Я подумал, ты сидишь на какой-то зверской диете. Ты так сильно похудела, что стала похожа на былинку. Сакура задумалась. Былинка. Для женщины ее роста услышать такое было бы высшим счастьем на свете, но, после болезни и вызванной ею сильной потери в весе, худоба больше не казалась ей столь желанной и привлекательной. Вряд ли Саске делал ей комплимент. — Удивительно, как ты, окруженная соблазнами французской кухни, ухитрилась так похудеть, — продолжал он. — Я хотела стать моделью. — сообщила она. А что? У нее есть все шансы. Не будет же она рассказывать ему свою историю. Сакура откусила мясо и порадовалась тому, что ее не стошнило на столь жирную пищу. Врачи предупредили Сакуру о необходимости соблюдать строгую диету, и она самым тщательным образом следовала всем их рекомендациям. Никто не хочет умирать, и Сакура готова на все ради спасения своей жизни. Однако в последнее время у нее совсем пропал аппетит. Уже целый час они, забыв о разногласиях, словно заново вернулись в благословенное время, когда любое несчастье казалось чем-то совершенно немыслимым. Саске доел свой десерт. — Если ты завтра идёшь устраиваться на работу, это значит, что ты решила вернуться домой? «Домой» в широком смысле слова. —поправился он. — Пожалуй, да, — сказала она, отвечая на вызов, который прочла в его взгляде. - Всё-таки половина дома моя. — Вполне справедливо. — согласился он, небрежно взмахнув рукой.— Мы могли бы разделить его точно пополам. Спальня мне, спальня тебе и так далее. Всё поровну. Правда, за одним исключением. — И каким же? — Мне достанется большая часть кухни. Это не должно тебя беспокоить, ведь ты перестала готовить. Как он и хотел, стрела попала в цель. Сакура сразу ощетинилась. Ну, начинается. Конечно, весь последний год их совместной жизни она почти забросила домашнее хозяйство. Какое-то время он терпел всё, не жалуясь ни на отсутствие чистых носков в ящике, ни на бесконечные готовые обеды, разогретые в микроволновке. Правда, к концу года он стал вслух рассуждать о том, не сломались ли у них разом и плита, и стиральная машина. — Если ты намерен ворошить прошлое, позволь напомнить, что даже самому хорошему повару может оказаться не под силу подать к столу вкусное, аппетитно пахнущее блюдо, если его приходится держать наготове по несколько часов, не зная, когда прикажут накрывать — в семь, восемь или в полночь. — Ага, старая песня. Не пора ли уже оставить эту тему? — Это ты начал. — Что ж, тогда я же и положу этому конец. Ведь мы фактически уже не муж и жена. — Вот как? — она чуть не легла на стол, устремив на него пристальный взгляд. — Бракоразводный процесс уже закончен? Сакура постаралась принять равнодушный вид, несмотря на то, что внутри у неё всё кипело. В своей прощальной записке она попросила Саске подготовить все необходимые для развода бумаги. Задача не самая трудная для человека, работающего в юридической фирме. Она не получала никаких официальных запросов, а потому решила, что без её согласия он не смог получить формальный развод. Саске вплотную придвинулся к столу, положив на него обе руки. — Официально мы по-прежнему считаемся мужем и женой. Теперь, когда ты вернулась в Токио, меня интересует, намерена ли ты настаивать на освобождении от супружеских уз? Сакура могла поклясться, что в какой-то момент заметила страх, скользнувший по лицу Саске. Хотя его поза говорила о безмятежном спокойствии. — А тебе что, не терпится снова стать холостяком? — она не смогла сдержаться. Ей нужно было знать наверняка. — Может, да, а может, нет.— неожиданная усмешка на лице Саске вызвала целую бурю в душе Сакуры. А Саске выразительно посмотрел на часы. — Через час у меня встреча с клиентом, и я был бы тебе крайне признателен, если бы ты приняла решение насчёт дома прямо сейчас. Она молчала. — Ну так что? — нетерпеливо спросил Учиха. «Он хочет, чтобы я сказала «нет». Вот почему он бросил мне вызов и затеял очередное выяснение отношений. Выглядит всё, может, и благородно, но желание у него одно — вынудить меня ответить ему отказом». — Я еще ничего не решила. Кроме того, к чему такая спешка? — А ты можешь позволить себе тянуть с ответом? Совершенно очевидно, что у тебя нет ни гроша, да и работу ты ещё не нашла. Или скажешь, что это не так? Прежде чем Сакура успела что-нибудь ответить, он добавил: — И богатого дружка тоже нет, да? Интересный вопрос. Она всё ещё думала над тем, чтобы такое ему ответить, как он уже встал из-за стола. — Только скажи, и я отвезу тебя в мотель, чтобы ты забрала вещи. Всё закрутилось слишком быстро. Сакура покачала головой. Должно быть, она ошибалась, считая, что он предпочел бы услышать от неё отказ. В противном случае Саске не стал бы столько раз повторять свое предложение. Каковы бы ни были его мотивы, ей предстояло решить, что больше подходит ей самой. За последний год она стала гораздо осмотрительнее и пыталась просчитывать последствия своих действий. — Пожалуй, я сначала разузнаю всё насчёт работы, — объявила она ему, — и перезвоню тебе после того, как поговорю с Какаши. — Сакура, неужели ты не понимаешь, что единственное разумное решение - жить дома? И не важно, что скажет Хатаке. - этот разговор явно вывел его из себя. А может, дело совсем в другом? Вдруг он просто жалеет ее? А она-то тешит себя надеждой, будто этим жестом Саске протягивает ей оливковую ветвь в знак примирения. — Разве ты не говорил, что тебе надо вернуться на работу? — ледяным тоном произнесла Сакура. Нахмурившись, Саске бросил взгляд на часы. — О боже! Ты могла бы высадить меня около офиса, а машину взять себе? Ведь тебе надо как-то завтра попасть на собеседование по поводу работы. Еще одно проявление благотворительности с его стороны. — Я не могу доставлять тебе столько хлопот. Тебе ведь тоже нужна машина. — Об этом не беспокойся. Меня подвезет Карин. Сакура едва не заскрежетал зубами при упоминании имени его секретарши, но всё же промолчала. Ей действительно понадобится машина. Саске расценил ее молчание как знак согласия, быстро расплатился по счёту и чуть не потащил ее к машине, дабы поскорее добраться до центра города. За год ее отсутствия Токио почти не изменился, как и Саске... Изменилась только она, Сакура. С детства ее одолевала тяга к путешествиям. Ей хотелось объехать весь мир, побывать в самых экзотических его уголках. Но потом произошла их встреча с Саске, и она безропотно отказалась от осуществления своих желаний. Однако постепенно в душе у неё накопилась горечь: ведь это ей, ей одной пришлось отказаться от своей мечты, тогда как жизнь Саске продолжала идти по четко намеченному плану. Его приняли на работу в одном из лучших юридических фирм Токио, он быстро продвигался по службе и вскоре мог стать полноправным партнером, а Сакура с каждым годом чувствовала себя всё более и более несчастной. Возможно, если бы она раньше призналась в том, что недовольна своей жизнью, они бы вместе нашли какой-нибудь выход и дело не дошло бы до разрыва. А так ее постоянное внутреннее раздражение, разрастаясь словно раковая опухоль, постепенно убивало их брак. На главной улице Токио, всего в нескольких кварталах от скоростной магистрали, Саске затормозил перед административным зданием. От одного взгляда на это немыслимо высокое сооружение голова кружилась — как от числа этажей, так и от суммы арендных платежей. Его новая юридическая практика чрезвычайно заинтриговала ее. Вернее, то, почему он решился на столь отчаянно смелый шаг и пустился в самостоятельное плавание. Этот поступок был совершенно не в его духе. Она не могла понять, зачем он вдруг всё поставил на карту. Саске открыл дверцу машины, и Сакура перебралась на водительское место. — Ты знаешь, как отсюда добраться до мотеля? — Если ты знаешь, в какое время освободишься, я бы с удовольствием за тобой заехала,— примирительно сказала Сакура. Она и вправду оценила его заботливость, когда он одолжил ей машину. Право же, ей не возбраняется быть довольной его заботой. — В этом нет необходимости. — А завтра утром? Я… — Я уже говорил тебе, что могу попросить Карин подвезти меня. Увидимся… как-нибудь. Сакура отъехала от тротуара. Как-нибудь…эти слова рассеяли последние иллюзии: Саске ясно и чётко давал ей понять, что считает себя совершенно свободным. Сакуре показалось, что ясное небо заволокли серые свинцовые тучи и солнечный день сразу померк.