***
Весь остаток дня Сакура не находила себе места, а ночью ей стало совершенно не по себе. Даже сморивший ее в конце концов сон не принёс облегчения. Ей все время снилось что то неприятное... То она умоляла Саске о снисхождении, а он презрительно отмахивался от неё, язвительно отзываясь о ее похождениях. Постепенно сновидения превратились в настоящий кошмар. Ей привиделся Саске с другой женщиной и то, как они, охваченные страстью, занимались любовью. Сакура резко открыла глаза. Ей плохо: у неё онемели руки, начилась тахикардия, звон в ушах. Она еле дотянулась до тумбочки, где лежали таблетки и стакан с водой. - Только бы проснуться утром. Сакура, дыши глубже, ты в порядке. - успокаивала себя девушка. Она дрожащими руками приняла лекарство, и в скоре уснула с молитвой на губах, прося о своем пробуждении. К утру Сакура уже считала минуты, когда можно будет выйти из номера, все больше напоминающего тюрьму, и отправиться на переговоры. Она надеялась, что встреча с Какаши и бывшими коллегами поможет ей хотя бы на короткое время забыть Саске. - Доброе утро. Я просто так: хотел убедиться, что ты не проспала. - Тебя так волнует, получу я работу или нет? - съязвила Сакура. - Конечно. Мне было бы жаль, если бы тебе пришлось жить на пособие. - Надо же, какой заботливый. Но знаешь что? Если бы ты продал дом, то мне не пришлось бы жить на пособие. Так что если тебя действительно так сильно заботит мое благосостояние, то почему бы тебе не сосредоточить свои силы на этом направлении? - Сейчас лучшим выходом из положения для тебя было бы получить работу. Поверь, это на много практичнее, нежели избавляться от дома. Может, мне стоит позвонить Хатаке и расхвалить тебя ему? - Интересно, почему у меня такое чувство, что любая твоя рекомендация мне только повредит? Кстати, позволь напомнить тебе, что ты едва ли можешь компетентно судить о моих профессиональных качествах. - По-моему, раньше моя компетентность не подвергалась сомнению. Правда, за прошедший год я вполне мог утратить кое-какие навыки. Сакура чуть было не бросила телефон. Их беседа стремительно, подобно снежной лавине, катилась в пропасть взаимных обвинений. — Саске, чего ты добиваешься своими булавочными уколами? Хочешь задеть меня по больнее? Не советую попусту тратить время. Я не реагирую на твои издевки. Впрочем, как и на тебя. — Неужели? — Столь хорошо знакомым протяжным голосом спросил Саске.— не проверить ли нам степень твоего безразличия? — Не стоит. Услышав, как он тихо рассмеялся, Сакура повесила телефон. Ну и наглец! Сакура выключила телефон и вышла из комнаты, решил позавтракать где-нибудь в кафе. Саске положил телефон. Он сам не понимал, что с ним происходит. И вчера, и позавчера ему не понравился вид Сакуры: она очень сильно похудела и выглядела непривычно бледной. Он и позвонил, желая узнать, все ли у нее в порядке, но при этом снова не смог удержатся от колкостей. Он был на седьмом небе от счастья, что опять увидел ее. Тем не менее жгучая обида на то, что она бросила его, не проходила. В душе боролись самые противоречивые чувства, но то, что срывалось с языка, и близко не отражало его истинного отношения к ней. Если она появится в зале суда во время заседания, провал его будет гарантирован: все его мысли будут сосредоточены только к ней одной. Однако, похоже, удача на его стороне. По крайне мере Сакура не ухватилась сразу за его сорвавшееся сгоряча предложение переехать домой - предложение, которые он повторял снова и снова, вопреки самому себе. Саске знал, что совместное проживание лишь ухудшит дела. Первый уход Сакуры оказался для него тяжелым ударом. Второго он попросту не вынесет. — Здравствуй, красавица! — поприветствовал ее Какаши не успела она переступить порог кабинета. — С возвращением! — он тепло обнял ее. Сакура, разумеется, была глубоко тронута. Первые 10 минут ушли на обмен новостями. Он поведал ей обо всех изменениях на работе и дома. Конечно, не обошлось без семейных фото. Лишь после этого Какаши приступил к делу. — Ты вернулась насовсем? — Не знаю, — ответила она. Он поцокал языком — явный признак того, что ему нужно какое-то время, чтобы обдумать полученную информацию. — Многое зависит от тебя. — выпалила она. — То есть от того, получу ли я работу. — если он не возьмет ее к себе, то неизвестно, что тогда делать. Ей просто будет некуда деваться. Какаши глубоко вздохнул. — Как насчёт 2 дней в неделю для начала? Будешь получать половину своей прежней зарплаты. — Половину по часовой или месячного оклада? Хатаке рассмеялся. — Месячного. Так что при 2 рабочих днях в неделю с формальной точки зрения - это можно считать повышением. Сакура улыбнулась. Ох уж этот Какаши со своей формальной точкой зрения. Пытается убедить ее, что работа 2 раза в неделю - повышение. Она прекрасно понимала, что Какаши сделал для нее максимум возможного. — Спасибо, - поблагодарила она. - Ты просто ангел. Он добродушно ухмыльнулся. — В связи с твоими затруднениями мой статус невероятно повысился. Раньше ты звала меня не иначе как "изврашенец в маске". — Я это мягко назвала тебя. По сравнению с теми книгами, что ты читаешь, это прозвище "ангельское". — Ну ладно, теперь давай решим, когда тебе приступать к работе. Следующий вторник устраивает? А второй раз ты могла бы выходить по четвергам. — Отлично. Так у меня будет возможность подыскать себе квартиру и… — Квартиру? - перебил ее Какаши. - Вот оно что… - он тут же спохватился и добавил только: — Понятно. Сакура почувствовала, что за этим «понятно» стоит множество вопросов, которые ему хотелось бы задать ей. Сакура сочла своим долгом хоть как-то ответить на них. — Саске здоровается со мной. - начала она.— Он с головой ушел в работу. Впрочем, уверена, ты в курсе. Какаши кивнул головой, и ей до смерти захотелось узнать, как много ему на самом деле известно. Саске был личным адвокатом Какаши и, кроме того, вел юридические дела его фирмы. Так как они к тому же были друзьями, Какаши наверняка что-нибудь да знает о жизни Саске. — Значит, ты собираешься жить одна? — Саске несколько раз заговаривал о том, чтобы я вернулась домой, но тогда всё снова пойдет по-старому. — и она кратко рассказала Хатаке всё, что произошло за последнее время. — Так что, как видишь, даже наш разрыв ничего не изменил. — Целый год ты старательно избегала всякого намёка на решение ваших с Саске проблем. Неужели непонятно, что пора взяться за это? Ведь вы двое по-прежнему любите друг друга. — Вот в этом ты очень даже ошибаешься, Какаши. Насколько я могу судить, Саске прекрасно обходится и без меня. — Если уж ему всё так безразлично, тогда зачем он предложил тебе вернуться обратно домой? — Потому что ему жаль меня. Вот и всё. Наверняка он думает: «Ох уж эта непутевая Сакура растранжирила все деньги. Где уж ей теперь обойтись без моей помощи?». Он чуть ли не напрямую сказал мне, что и не думает о примирении. — Что-то мне трудно в это поверить. — Именно так он и сказал. — Что ж, пусть так. Но то, что он так сказал, вовсе не означает, что он так думал. Почему бы тебе не воспользоваться его предложением и не пожить дома? Посмотрим, что из этого выйдет. Или тебе слабо? Может, ты трусишь? Сакура не попалась на эту наживку. Шутливо погрозив Какаши пальцем, она сказала: — Ты меня хорошо знаешь. Я всегда готова принять вызов. Но только не на этот раз. Тебе не удастся втравить меня в это дело, Какаши Хатаке. Какаши притворился удивлённым. — Ну, если ты не в настроении рисковать, то как насчет завтрака? — он скользнул взглядом о ее фигуре. — Тебя надо бы немного подкормить. Ты худая как щепка. Не возражаешь, если мы сейчас заглянем в ресторанчик на нашей улице? Они делают потрясающие бутерброды с мясом жареного цыпленка. Да и вообще у них любое жаркое - просто объедение. Сакура благоразумно отложила их совместную трапезу на следующий вторник. Хватит с неё разговоров о ее отношениях с Саске! Сакура попрощалась с Какаши, немного поболтала с другими сотрудниками, а затем поехала обратно в мотель, купив себе по дороге салат. Всё то время, пока она ехала по Харуми-дори, в её голове непрерывно крутились слова Какаши о том, не стоит ли ей забыть про свою гордость и согласится на предложение Саске. Ведь в одном он прав — она на мели. Почему бы ей и прямо не позвонить ему? К ее удивлению, с первого гудка Саске ответил на звонок. — Слушаю. — Здравствуйте. — в её голосе явно слышалось смятение. — Так ты всё-таки поняла, что отнюдь не равнодушна ко мне? — растягивая слова, спросил Саске. — Ты слишком высокого о себе мнения. — не преминула уколоть его Сакура. — Вообще-то я думала о доме. — Ну, нет. Ради всего Святого, не начинай всё снова. — Сначала выслушай, а потом говори. Я ловлю тебя на слове и принимаю твое предложение. — А кто сказал, что предложение всё ещё в силе? — Перестань паясничать. Или ты действительно передумал? — Гм. Точно не знаю. Пожалуй, я всё снова хорошенько обдумаю и потом дам тебе знать о своём решении. — А почему не прямо сейчас? — Не могу. Меня ждет клиент. Я позвоню тебе из дома. Вечером, после работы. Пока. — Погоди-ка минутку. — Сакура почувствовала, как кровь ударила ей в голову. Этот Учиха Саске с каждой секундой делался все несноснее. — Если тебе кажется, что можно, словно морковкой, помахать перед моим носом своим предложением, а затем пойти на попятную, стоило мне его принять, то ты глубоко заблуждаешься. Тебе не удастся выставить меня из моего собственного дома. У меня теперь даже ключ есть. Забыл, что связка твоих ключей у меня? — Я же сказал, обсудим всё позже. Сакура готова была побиться об заклад, что Саске забавлялся ее бурной реакцией. Похоже, ему доставляет удовольствие мучить её. Ну, она ему еще покажет, что почём. — Мы уже поговорили. Считай, что всё решено. — она выключила телефон прежде, чем Саске смог вставить хоть слово. Быстро сложив вещи в чемодан, Сакура ещё раз окинула взглядом комнату, проверила, не забыла ничего. Затем спустилась к машине и, небрежно закинув вещи на заднее сиденье, поехала к административному зданию, чтобы выписаться из мотеля.***
Через полчаса она уже подъезжала по хорошо знакомой дорожке к дому, и на нее вновь нахлынул поток самых противоречивых чувств. Сакура открыла боковую дверь и вошла, таща за собой, словно собаку на повадке, чемодан на колесиках. - Да, собака... Совсем забыла о собаке...Граф, ты где? - Услышав свое имя, щенок пушистой ракетой примчался из своего закутка. Он восторженно бегал около нее кругами, то и дело подпрыгивая, а хвостик так и ходил ходуном туда-сюда. - Что ж, хоть кто-то меня любит, - произнесла она в слух, наклонившись, чтобы погладить Графа. В ответ он уселся на задние лапы, выпрашивая какое-нибудь лакомство. - Ах, вот оно что. Ты ждешь, чтобы тебе заплатили за твою любовь? - она огляделась вокруг, пытаясь сообразить, где в этой кухне лежит что-нибудь вкусненькое для собак. От страшного беспорядка, который она застала здесь вчера, не осталось и следа: все кастрюли блестели, нигде не было ни пылинки. Стерильная чистота. Вполне в духе Саске. Сакура пошарила по шкафчикам, нашла коробку сухарей, дала один сухарик Графу и снова взялась за лямку своего чемодана. Саске предлагал поделить дом пополам, однако решение о том, где ей спать, он решил без нее. Наверху у них четыре спальни, но обставить в свое время они успели только две: одну для себя, а вторую - для гостей. Сакура открыла дверь в комнату для гостей. Здесь ничего не изменилось: все та же кровать из сосны, застеленная темно-фиолетовым покрывалом, ночной столик, лампа, кресло-качалка. Обстановка довольно простая, все аккуратно и готово к приему гостей. Было только четыре часа дня, но она чувствовала себя совершенно разбитой после всех пережитых за день треволнений и поэтому, пристроив чемодан в углу, сразу забралась в постель. Сакура спала беспокойно...