Грань

      Прошла неделя с момента, когда стало известно о побеге Мориарти. Неделя полного затишья, что внушало одни лишь опасения. Я мог только предполагать, когда он сделает следующий ход, но даже и близко не представлял, что именно он сделает. Поэтому вести, обрушившиеся на Майкрофта спустя эти семь дней, едва не заставили поседеть нас обоих.       Банк Англии, тюрьма Пентонвиль, Тауэр – три взлома самых охраняемых, самых неприступных мест за считанные минуты. Новости о взломах и компьютерном коде, открывшем Мориарти путь буквально куда угодно, шокировали.       На фоне шумихи, потрясшей внешний мир за стенами больницы, здесь, в госпитале, оставался, наверное, последний островок затишья – здесь и на Бейкер-стрит.       В состоянии Шерлока наблюдалась положительная динамика, однако доктора не брались утверждать даже примерные сроки, которые могло бы занять полное восстановление. Загадывать на будущее и надеяться на то, что этот кошмар скоро останется позади, пока было слишком рано.       Разрываясь между больницей и домом, где ожидала вестей миссис Хадсон, я даже представлять не хотел, дилемму какой тяжести должен каждый день решать Майкрофт: исполнять свой долг перед страной и бросить все силы на борьбу с Мориарти или же исполнять свой долг старшего брата и заботиться о Шерлоке. Вот только всё чаще мне казалось, что это одно и то же.       Майкрофт, вероятно, придерживался другого мнения. День за днём он возвращался в больницу, как будто решил пустить ситуацию с Мориарти на самотёк – будто хуже быть уже не может. Единственное, что во всём происходящем действительно радовало, — это то, что Шерлок начал узнавать Майкрофта и вести себя значительно спокойнее в его присутствии. Но с другой стороны, как только Шерлок по-настоящему придёт в себя, он первый и во всеуслышание назовёт Майкрофта идиотом за то, что тот тратил время на него вместо того, чтобы искать Мориарти. Кажется, Майкрофт и сам это понимал, но линию поведения менять не торопился. Что это, чувство вины или попытка удержать контроль хоть над чем-то, я не знал и повлиять ни на что не мог.       Была мысль, которая маячила на краю сознания постоянно и крайне беспокоила, – пока Майкрофт поглощён заботами о брате, Мориарти некому остановить. И отчего-то мне казалось, что если тот решит, что привлёк недостаточно внимания, то сделает следующий ход, а каким он будет – предсказать никто не в силах. Самое неприятное заключалось в том, что изначально Мориарти вёл свою игру с Шерлоком, а теперь второй игрок выбыл, и неизвестно, когда он сможет вернуться в игру, да и сможет ли вообще. Не имея противника, уровень интеллекта которого позволил бы тому играть на равных, Мориарти просто от скуки продолжит разрушать мир вокруг себя.       Я встряхнул головой, прогоняя из неё ненужные сейчас мысли, и взглянул на Шерлока. Он часто засыпал на несколько часов в течение дня, что не только давало передышку мне, но и было на благо ему. Сон – хорошо, возможность для организма восстановить повреждённые ткани.       Шерлок не знает, и едва ли сейчас смог бы понять, если бы ему рассказали, что происходит там, за стенами больницы. Целый гимн, симфония на натянутых струнах преступной сети Мориарти – в его честь. Вызов тому, кто не может его принять. Предложение вступить в игру – предложение, которое осталось проигнорированным.       Неизвестно, что предпримет Мориарти дальше, что будет его следующим шагом. Известно одно – пока рядом с Шерлоком остаются его близкие, игра не закончится.       Потому что даже если сам Шерлок не может ответить, игру примут те, кому он дорог.