Грань

      Трель телефонного звонка разорвала тишину квартиры 221Б по Бейкер-стрит. Человек, спящий в кресле у камина, вздрогнул и, протерев глаза указательным и большим пальцами левой руки, потянулся к телефону, принимая вызов.       — Да? Слушаю… Что? Сейчас? Я еду.       Короткое движение, сброшенный звонок, и гостиная преображается за секунду: шторы распахиваются, впуская солнечный свет, сквозь форточку тянет свежий ветер, уносящий ощущение застоя и запустения.       Джон Ватсон, торопливо натягивая куртку, спешит вниз по лестнице и у самого выхода из дома сталкивается с выглянувшей на неожиданный шум миссис Хадсон.       — Джон, что случилось?.. — взволнованно спрашивает женщина, прижимая к груди сцепленные ладони.       — К нему наконец-то пускают посетителей, — Джон солнечно улыбнулся, и от его слов дом будто просветлел, с сердец его обитателей наконец свалился груз, угнетавший сознание.       — Какое же счастье!.. – прослезилась миссис Хадсон и порывисто приобняла Джона. – Езжайте же! Ох, боже… — она смахнула слезинку. – Давно пора. Ну же, не задерживайтесь. Он вас ждёт!       Кивнув на прощание, Джон вышел за дверь и сел в подъехавшую чёрную машину.       Прошло две недели с операции, завершившейся успешно. Джон слабо представлял себе, что именно предстояло сделать нейрохирургам, которых нашёл Майкрофт, но больше и не стремился к этому знанию. Главное заключалось в том, что всё наконец осталось позади, кошмарный сон закончился и теперь, когда пройдёт период восстановления, Шерлок вернётся.       Риски были огромными, но всё же оказались оправданными. Мозг Шерлока принял ткани другого организма, контроль над телом не пострадал, заживление проходило в нормальных темпах и дело оставалось только за проверкой работы мозга.       За то время, когда не было ни вестей, ни каких-либо гарантий успеха, известись успели все: Джон, Лестрейд, миссис Хадсон. Но, без сомнения, труднее прочих пришлось Майкрофту, на чьей совести оказалось принятое им решение. Майкрофт, будучи родственником пациента, раньше других узнал о необратимых повреждениях небольших участков мозга Шерлока и стал искать выход из ситуации. Он его нашёл – далёкий от понятия этики, чрезвычайно сомнительный, не доказанный научно, словом, совершенно непригодный по многим соображениям, но всё же единственный. И теперь ему предстояло жить с этим решением.       Когда Майкрофт непререкаемым тоном гнал по домам или рабочим местам близких Шерлока, казалось, что он вернулся назад во времени, стал таким же, как прежде: безразличным, уверенным в своей всевластности. Однако и Джон, и Грег понимали, что это всё наносное, маска, которой просто не пользовались какое-то время, а теперь достали, встряхнули для придания изначального вида и примерили снова. И судить Майкрофта за это не взялся ни один из них, потому что оба видели, каким старший Холмс может быть и на что он готов пойти ради брата.       Грег знал, что Майкрофт с головой ушёл в работу по уничтожению преступной сети Мориарти. Этот процесс обещал затянуться не на один месяц или даже год, но Холмса это не останавливало и никак не тормозило. На вопрос, что же в итоге стало с Мориарти, Майкрофт так и не ответил. Лишь по его лицу пробежала мрачная тень, отбивающая всё желание когда-либо интересоваться снова.       Ожидание, висящее в воздухе, можно было потрогать руками. Неумолимо возрастало количество дел, которые требовали вмешательства Шерлока; стараниями Майкрофта сказка, созданная преступным гением, развеялась как дым. В отделе Лестрейда стало известно о печальных итогах расследования Шерлока в Дартмуре, да и не только там – Джон всё же решился написать эту историю в своём блоге, опустив некоторые детали вроде пересадки участков мозга, поскольку раскрывать деятельность Майкрофта в таком ключе было бы неразумно. Так родилась легенда о том, как гениальный детектив попал в ловушку собственного разума, и его верные друзья были рядом, чтобы вытащить из пропасти его самого и сразиться со злодеем, вздумавшим разделаться с противником, который ничего не смог бы ему противопоставить в тот момент времени.       История обрела широкую известность. Она раскрыла Шерлока как человека, стала неподражаемым примером дружбы и братской любви и заботы, готовности пойти на жертву ради близких людей.       Пусть история близилась к завершению – детектив очнулся, начал осознавать окружающий мир, узнавать людей – все тем не менее знали, что на этом ничего не кончается. Будет новый день, новое расследование в череде прочих, и история продолжится – просто другая, просто ещё один эпизод яркой, наполненной красками и адреналином жизни нескольких людей, тесно связанных друг с другом.              Солнце согревало лучами стены больницы, а испорченную лампу в конце коридора наконец заменили новой, испускавшей равномерное свечение.       У двери в хорошо знакомую палату стояли двое мужчин, ожидающих чего-то или же кого-то.       — Это всё закончилось? – с лёгким неверием проговорил Грег, всматриваясь в даль коридора.       — Самому не верится, — улыбка Джона была полна облегчения, радости и впервые за долгое время была искренней. – Где Майкрофт?       — Уже здесь, — раздался голос с привычными вкрадчивыми нотками, за которыми отчётливо прослеживался эмоциональный подъём. Взмахивая неизменной деталью своего образа – зонтом, старший Холмс стремительно вышел из-за поворота и направился к палате.       — Идёмте же, — Лестрейд нетерпеливо посмотрел на дверь.       — Постойте, — Майкрофт наградил серьёзным взглядом ждавших его мужчин. – Прежде я должен… хочу сказать кое-что. Я благодарю вас, Джон, Грег. За вашу поддержку, за то, что были рядом с Шерлоком… и со мной. Это воистину неоценимо.       Пока Джон подыскивал слова, Грег вдруг улыбнулся и хлопнул Майкрофта по плечу. Тот не ожидал такого жеста и потому его лицо наконец отразило испытываемые чувства, чего не случалось уже очень давно.       — О чём речь? – вокруг смеющихся глаз Лестрейда лучиками разбежались морщинки. – Похоже, Майкрофт, у вас давно не было друзей.       — Никогда, — Майкрофт дёрнул уголками губ в странной полуулыбке, за которой чувствовалась тень смущения, и вновь взял эмоции под контроль, как было привычно и комфортно.       — Тогда привыкайте, — Джон указал на дверь. – Думаю, мы все долго этого ждали.       Палата была залита солнцем. Кардиомонитор издавал мерный писк, но этот звук больше не отсчитывал время, отведённое человеку, опирающемуся на приподнятое изголовье кровати, он утверждал его право на жизнь.       Шерлок медленно повернул голову и внимательно посмотрел на посетителей. Его взгляд светился узнаванием, глаза бегло подмечали детали – и от осознания этого у пришедших перехватило дыхание, потому что они смогли, вынесли, дождались возвращения своего друга и брата.       — Джон, — Шерлок чуть сощурился в едва заметной улыбке, навевающей мысль о памяти о тех многочисленных днях, которые доктор Ватсон провёл рядом с ним, не отступая перед лицом трудностей с вниманием и восприятием. – Грег.       Лестрейд поперхнулся воздухом, будучи готовым услышать свою фамилию или любую вариацию своего имени, но уж точно не правильную.       — Так ты… — инспектор задохнулся от возмущения, наполовину перекрываемого радостью. – Ты знаешь моё имя, помнишь его! А до этого ты что, дурака валял?..       Улыбка Шерлока стала чуть более явной, но он не ответил, а перевёл взгляд на старшего брата.       — Майкрофт, — голос его прозвучал ниже, одновременное приветствие и вопрос «Что ты сделал ради меня? Почему ты выглядишь так, словно заплатил слишком большую цену за моё возвращение?». Но этого Шерлок не произнёс. Потому что знал, что Майкрофт не считает цену чрезмерной, когда дело касается его младшего брата.       И именно благодаря ему всё так, как есть, как должно быть. При виде этого света, общего счастья уплаченная цена не кажется такой уж большой. Она важна, но ей нет места на чаше весов, потому что в решениях, принимаемых на благо близких, выбор и расчёт неуместен. Не тогда, когда ты либо платишь сам, либо дорогие тебе люди платят своей жизнью.       Четверо человек в палате. Каждый из них прошёл по грани: грани между сном и явью, грани рассудка, грани человечности – каждый стоял у края пропасти меньше, чем в шаге от падения. По одиночке они бы не устояли, сорвались бы; их падение осталось бы незамеченным, потому что так много людей теряет шаткое равновесие, что прочие просто не обращают внимания. Но они держались вместе, поддерживали друг друга и остаются рядом – сейчас и в будущем.       — Майкрофт, — повторил Шерлок. – Ты звал меня. Просил вернуться.       Старший Холмс промолчал, но взгляд его потеплел, делая его роднее тем людям, что открыто показывали сейчас свою радость.       Шерлок улыбнулся в точности, как прежде, будто в его голове сложилась мозаика и очередная загадка покорилась его разуму.       — Я снова здесь. Скучали по мне?..                            

Конец