Дикая охота

Поезд потерпел крушение перед самым рассветом. Скользкие после дождя рельсы, вдобавок что-то попалось на путях. При резком торможении не выдержал внезапно скакнувшего давления паровозный котёл, и взрыв озарил округу, сразу вспыхнули прицепленный к нему тендер с углем и следующий за ним грузовой вагон. Вагонов всего было семь – один первого класса, два второго и два третьего, в начале состава грузовой и почтовый. Люди спали, поэтому погибли без попыток спастись. Вагоны ещё заваливались на бок, круша хрупкие стены, в треске и грохоте ломались крыши и перегородки, давя под завалами искалеченную плоть, а смерть уже начала свою жатву. Из почтового выметнулись наружу охваченные пламенем тела. Красный жнец влёт подцепил бензопилой одного и второго, высвобождая плёнки воспоминаний, и ринулся сквозь огонь на платформу вагона, легко лавируя между падающих ящиков и коробок. Там пока уцелели ещё несколько душ. Р-раз! Два. Три… Пять секунд, и все их воспоминания были собраны, вместе с теми двумя сгоревшими снаружи. - На минуту раньше, диспетчер! – сделал замечание старший жнец, подтягивая перчатку. - Лучше минутой раньше, чем потом объяснять, почему они испорчены огнём, и где я был в это время, – огрызнулся Сатклифф. - Тоже верно, – согласился старший, довольно улыбнувшись. Рональд Нокс начал с противоположной стороны. Подкатил свою газонокосилку и быстро вытянул плёнку у ещё корчившегося тела, сразу у следующего, освобождая от страданий. Мигом сделав фигурный разворот, точно на льду катался, подъехал с другого бока и, не сходя с места, лесенкой выпустил души у навала тел. В отличие от Сатклиффа, он просматривал и собирал воспоминания по одному, в порядке очереди, а не выпускал их оптом, как делал Грелль, умудряясь затем проглядывать одновременно несколько бегущих лент, притом следить, чтобы они не завивались в угрожающие петли. Рональд покосился на старшего жнеца. Сегодня работали втроём. Пока Грелль метался в пламени за первыми пятью душами, Доминик взмахом Косы отцепил горящую часть состава и оттолкнул её ногой, заставив катиться куда подальше, чтобы огонь не перекинулся на ломаную часть поезда. Чем существенно упростил работу жнецам. Он и дальше легко перемещался по завалам, разбивая всё, что мешало косам смерти добраться до тел. Наверное, людям со стороны бы казалось, что рухнувшие вагоны продолжают ломаться под тяжестью своих перекошенных остовов. Но откуда взяться сторонним наблюдателям, помощь смертных прибудет нескоро. Грелль был в своей стихии. Затихали крики, гасли стоны; из перебитых, перерезанных, рваных и смятых тел фонтанами брызгала кровь, лилась потоками, сочилась и стекала каплями. Красный жнец вдруг остановился, выхватив из этого месива орущего младенца. Поднял за рубашонку на груди и с интересом разглядывал человеческое дитя. - Голова цела, руки-ноги тоже. Чего орёшь? – сказал жнец, улыбнулся ему во все свои острые зубы. Младенец неожиданно притих, быть может, инстинктом осознав себя в руке смерти. Красный жнец ещё раз заглянул в журнал смертей, сверившись с записью. И в два скока отлетел от места крушения к просёлочной дороге, там положил его в траву, запятнав рубашонку кровавым следом. «Спи!» – приказал с прежней улыбкой, потом вернулся к разбитому поезду. - Диспетчер, почему вы оставили этого ребёнка? Он числится в списке, – напомнил старший жнец. - Но время смерти не указано, там стоит вопрос, – очаровательно улыбнулся в ответ Грелль. – Подберут, если кому-то понадобится. Взгляды жнецов скрестились. Доминик первым опустил вдруг вспыхнувшие глаза, спрятал за пушистыми ресницами, и молча отошёл, по губам змеёй промелькнула тень усмешки. - Опаньки! – раздался восхищённый возглас Рона. - Что там у тебя? – нехотя переметнувшись через пару завалов, Сатклифф глянул на то, что чересчур заинтересовало его младшего напарника. Два тела, слившиеся в любовном соитии, похоже, даже не уловили момент крушения. - Любовь до смерти! Они любили друг друга и умерли в один день, даже в один миг, – высказался Нокс. - Ничего романтичного, – фыркнул Грелль. – Испустить дух во время секса, фи! - Интересно, он успел кончить?.. Оба топтались, не решаясь расторгнуть эту пару и снять с них воспоминания. Подошедший старший жнец хладнокровно, носком ботинка, откинул тело мужчины с любовницы. И столь же безразлично проронил: «Работайте». Невзначай задел Грелля по руке, скользнув пальцами в его ладони. Грелль тряхнул головой, отбросив назад багряную гриву волос. Рон увлечённо собирал души и поглядывал на старшего жнеца. Тот почти не сходил с места, и едва замечались молниеносные движения его Косы. Вылетающие воспоминания, казалось, были послушны жнецу: беспорядочно вьющаяся лента вдруг вытягивалась и устремлялась ровной полосой вверх, отсечённая от плоти. Эти струи кружили над ним, своими отблесками в сумерках утра походили на переливы полярного сияния, которое Рональду однажды довелось наблюдать. Старший жнец мог просматривать любое из них, как и когда пожелает. Но он только подносил остриё своей Косы, лента в тысячные доли секунды проносилась перед его глазами, и так их с десяток стремительно исчезли в сверкнувшей стали лезвия. Наверное, он мог это делать ещё быстрее. А Рон не решался работать сразу с несколькими. Гарь уносилась ветерком далеко в сторону. Зато запах парившей крови хмелил, будоражил. У Грелля кружилась голова. Он шатнулся, поскользнувшись в кровавой луже. Его поймал жнец, оказавшийся вблизи, и бесстыжие руки, без всяких предисловий, смяли ему алые волосы, двинулись по бёдрам. Грелль не мог унять дрожь, подчиняясь ему, жадно впиваясь ответным поцелуем в его губы. Едва не выронил свою косу смерти, Доминик вынул бензопилу из его ладони. «Чего ты ждёшь?» – успел шепнуть красный жнец с полубезумной улыбкой. Старший рывком развернул его к себе спиной, наклонив и вынудив вцепиться в косо свалившийся диван вагона первого класса. Оглянувшийся Рональд, очевидно, желавший что-то спросить, сумел выдавить из себя только два звука: - А… Оу! – и поспешил отвернуться, прожевав уже мысленное: «Извращенцы. Даже перчаток не сняли». Последнее обстоятельство его добило. Такого Рон ещё не видел, чтобы жнецы посреди поля боя, так сказать… Нет, он знал о маниакальной страсти Сатклиффа к кровавым оргиям и старался держаться от него подальше в подобные моменты. Но старший, оказывается, тоже без тормозов, несмотря на внешнее бесчувствие. Может, у них обоих после карцера окончательно крышу снесло? Появившегося с утра в Департаменте Сатклиффа Рональд встретил с сочувствием. «Мы думали, он вырвет у тебя сердце, когда ударил. Было жутко», – признался Рон, сообщив, что мистера Анку тоже взяли под арест, но это обстоятельство только добавило ему поклонников. На что Грелль лишь равнодушно пожал плечами. Он вообще был спокойным и выглядел безмятежно, а на вопрос, чем там занимал себя, сказал одно: выспался. Опасения развеялись. И вот… Интересно, кто из них кого совратил, и когда успели. Не в карцере же, там вроде поодиночке закрывают… Впрочем, было бы желание. Долго они там ещё? Рон заставлял себя не смотреть в их сторону. Запрокидывая голову, Грелль выгибал спину от мощных и быстрых толчков в своё тело, еле сдерживаясь, чтобы не голосить. Срывающееся дыхание давно потеряло ритм. А когда партнёр сжал рукой в тонкой кожаной перчатке его ствол, бьющийся от напряжения, разрядка наступила почти сразу, вязкие белёсые капли выплеснулись в лужу крови у ног. - Семя смерти… Как символично, – с усмешкой прошептал Доминик, его плоть тоже уже пульсировала в теле любовника, заливая его тем же самым внутри. Руки скользнули к Греллю под рубашку на грудь, даря последние ласки в благодарность. Потом он выпустил любовника, даже помог ему подтянуть штаны. Против обыкновения, вместо ленивой истомы, Грелль взбодрился, и в голове прояснилось. - Ронни! – почти ласково, нараспев позвал Сатклифф, довольно скалясь. – Проболтаешься… - Убьёшь, помню, – хмуро отозвался Рон, только бы он отстал. Понятно, он не собирался трепаться, не та тема, чтобы болтать. Но Сатклифф приблизился. - Нет, – мило улыбнулся с сияющими глазами. – Кромешники съедят. Рональд глянул на него совсем ошарашено. Точно, умом тронулся, – мелькнула единственная мысль. - Пошёл ты… туда, откуда только что слез, – бросил Рон, на всякий случай отстранившись. Сатклифф от души расхохотался. - Заканчиваем, – бесстрастно приказал старший жнец, будто ничего и не было, а он с Сатклиффом поглазеть на труп отходили. На сегодня это было их последнее задание. - Скажите, как мы отработали, мастер Доминик? – подластился Рон, ему очень хотелось услышать оценку. - Что ж, учитывая, что обошлось без особых происшествий, вы оба заслужили твёрдое «хорошо», – ответил жнец. - Ну, это ни о чём, – расстроился Нокс. - Мистер Рональд Нокс, тебе пока рано работать самостоятельно, – дружески сказал Доминик. – Хотя… Может, стоит попробовать? Иногда потенциал раскрывается, когда рядом не оказывается никого, чтобы можно было опереться. Сатклиффа же аттестация не волновала изначально. Он отличный жнец, но его вызывающий внешний вид и поведение, которые он не думал менять, не вполне соответствовали Уставу и выводили начальство из себя. Старший жнец мог оценивать и рекомендовать, а решение всё равно оставалось за вышестоящими, и Уильямом Т.Спирсом в первую очередь. В общем, никакое повышение Греллю не грозило, о чём он прекрасно знал. Так бывало не раз. Всё было предсказуемо, предварительные итоги аттестации известны, кое-кто уже самодовольно готовился принимать поздравления. Поэтому следовало видеть лица жнецов, собравшихся в холле третьего отдела, когда, после беседы с мистером Домиником Анку, начальник Уильям Ти Спирс со всем уважением пригласил к себе в кабинет Грелля. - Мистер Грелль Сатклифф! Примите поздравления, на сегодня вы лучший жнец в отделе, и мастер Доминик рад видеть вас своим напарником, – торжественно и, вместе с тем, отчего-то смущаясь, сказал он. – Завтра в Департаменте состоится бал, он в вашу честь, – Уильям чуть кашлянул, поправив очки. – Там всё будет объявлено официально. На завтрашние сутки вам предоставляется дополнительный выходной за отличную работу. Ещё раз, поздравляю вас. - Спасибо, Уильям, – проронил Грелль. Видимо, немало удивил Спирса, ожидающего, что подчинённый, по своей привычке, с визгом «Уилли!» кинется ему на шею. Уильям остановил его, когда Сатклифф собрался выходить. - Грелль, я искренне рад за тебя, – дружески положил ладонь ему на плечо. – Но будь осторожней. Пожалуйста, – от него самого подобного никак нельзя было ждать, может, он о чём-то догадывался или знал. – Удачи, Грелль. Слух об этом сообщении мгновенно разлетелся по Департаменту. Считали, что алый жнец с самого начала выбыл из игры, у него было слишком мало времени обратить на себя внимание старшего, хотя успел устроить с ним драку, грязно подставившись со своим кофе. Как всё мог решить один день? Его напарник Рон был удивлён не менее остальных. Только Греллю не было никакого дела до изумлённых обсуждений жнецами сей новости. После дождя воздух свеж и влажен, и жнец наслаждался им, никуда не торопясь. Идти в тесноту кампуса не тянуло, где каждый по ранжиру распределён в свой номер, как в пчелиные соты. Лучше до утра просидеть на лавочке у входа. А ещё лучше в парке, у пруда с гротом, там цветут дикие лилии. Ноги сами свернули на аллею. - Грелль! Подожди, – окликнул вдруг знакомый голос, успевший стать родным. Доминик догнал его, и они вновь обнялись, целуясь, словно не видались сотню лет, а не пару часов. – Пойдём ко мне? – предложил он. Грелль как-то не задумывался, где он тут обитает, скорее всего, в гостевых апартаментах отдельного корпуса для руководящего состава. И совсем не вспомнил о заботливом предупреждении Уилла. Если он доверял, то безоглядно и полно, так, как вверил себя сейчас Гробовщику, куда бы он ни повёл и зачем.