Going own way

      Алана находилась в смятении, поглядывая на безмятежное лицо Канды. Сложно было поверить в реальность происходящего. Однако плечи все еще болели от хватки сильных рук. Она отстраненно подумала, что останутся синяки. — Это точно не сон, — шепнула тихо, чтобы никто не услышал. Впрочем, обоим парням сейчас было не до нее. Канда вглядывался в плавно скользящий за окном поезда пейзаж, а Джонни с головой погрузился в бумаги, в которых Алана признала нескончаемые долговые расписки Кросса. Это их единственная зацепка. Лучше все равно никто не придумал, поэтому решили следовать плану Джонни. Точнее, Канда решил за всех. Накануне отправления ворвался к ней в комнату и быстро вывел из уныния, встряхнув за плечи. — Так и будешь сидеть, и жевать сопли, горошина, — накричал тогда Юу. -Алана. — Поправила автоматически, не задумываясь. Он был прав. За прошедшее время она ничего не попыталась сделать. Лишь винила и жалела себя, уходя с головой в работу. Думала, что для Аллена так будет лучше. Возможно, Алана ошибалась. Аллен всегда был такой. Взваливал на себя непосильную ношу, все делал сам, отказываясь от помощи. Но теперь он не один. У него есть семья, на которую можно опереться.       Девушка посмотрела на сосредоточенного Джонни. Он так отчаянно вглядывался в расписки, пытаясь найти хоть что-нибудь, составляя маршрут поиска. Этот с виду слабый и неприметный парнишка был решительнее их всех. Гилл не раздумывал, не тратил время на сожаление, а все эти месяцы готовился пойти за Алленом. Он готов был противостоять кому угодно в одиночку: Ордену, воронам, акума, Ноям и самому Графу если понадобится. Алана и раньше симпатизировала Джонни, но сейчас по-настоящему его зауважала. — Ты потрясающий, Джонни, — произнесла она. Парень неловко улыбнулся, пряча за бумагами покрасневшие щеки. Он не привык к комплиментам, кроме похвалы от капитана Ривера и членов научного отдела.       Канда же лишь фыркнул, продолжая смотреть в окно. Раньше Алана не оставила бы это без комментария. Не потому что ей хотелось огрызнуться, просто эти двое привыкли так общаться. Сейчас же она не могла обратиться к парню прямо. Алана не знала, что могла сказать. «Я рада, что ты жив», «ты вернулся только из-за Аллена?», «что случилось с Алмой?», «я скучала». Все это казалось таким неуместным и смущающим, что Алана предпочла просто молчать. Так они и добрались до первого города, под стук колес и шелест бумаги.       Перрон встретил гостей гулом голосов и невероятным количеством разномастных вывесок. Отвыкшие от шума путники скривились, пробираясь через толпу зевак. Ушлые зазывалы быстро брали гостей города в оборот, ярко описывая свои гостиницы (одна краше другой), божественно вкусные напитки в барах, невероятных красавиц, готовых помочь усталому путнику расслабиться. — Нам в тот переулок, — указал Джонни, как-то умудрившись быстро сориентироваться в царившей вокруг суете.       Уворачиваясь от слишком наглых, горластых зазывал, пытающихся задержать гостей, хватая за руки и за все, что придется, ребята нырнули через небольшую арку, оказавшись совершенно в иной атмосфере. Веселые голоса с перрона все еще доносились до ушей, а вокруг уже сновали заросшие бородой работяги, дамы в безвкусных, вульгарных платьях. Пошатываясь и спотыкаясь чуть ли не на каждом шагу, брели пьяницы. Канда с недоверием озирался по сторонам, не представляя, как этот не самый приятный район поможет в поисках стручка.       «Бесстыжие попки» гласила вывеска сомнительного заведения в самом конце переулка. Джонни несколько раз сверил название с тем, что было указано на одной из расписок, и неуверенно толкнул ветхую дверь. Десятки пар глаз тут же устремились на новых посетителей. Миловидная девушка в слишком короткой и пышной юбке подбежала к гостям, учтиво поздоровалась и попросила проследовать к свободному столику. — Чего желаете? — спросила официантка, когда гости расположились на довольно удобном диванчике. — Пиво, — угрюмо сказал Канда. Ему здесь не нравилось. Совсем. Слишком много людей, слишком душно и воняет женским парфюмом вперемешку с алкоголем. Быстрее бы выяснить был ли тут Аллен и уйти, найти нормальный ночлег, выспаться, обдумать дальнейшие действия.       Когда на столе возникли три стакана пенного напитка, Юу сделал небольшой глоток, мысленно поблагодарив хозяина заведения за относительно качественное пойло. Он ожидал худшего. Взгляд скользнул от Джонни, расспрашивавшего официантку о беловолосом парне на снимке, к Алане, сгорбившейся над своим стаканом. Она не пила, лишь слегка касалась губами воздушной пены и тут же отстранялась, уперев взгляд в натертую до блеска столешницу.       Сама не своя, подумал Канда, разглядывая девичий профиль. Волосы немного отрасли, возле губы появился едва заметный шрам, наверняка полученный в сражении. Из-под воротника рубашки робко выглядывала еще одна отметина, оставленная после очередной миссии. И на руках тоже. С их последней встречи таких шрамов стало больше. Канда понимал, что для Аланы это был единственный способ отвлечься. Сражения забирают все эмоции и мысли, оставляя после себя лишь усталость и физическую боль. — Похоже, Аллена тут не было, — разочарованно протянул Джонни, пряча фотографию в карман. — Тогда, уходим.       Канда готов был бегом умчаться из этого места и вдохнуть свежего воздуха, как его остановила пышногрудая шатенка, почти повиснув на руке. — Уже покидаете нас? — сладким голоском пропела она. — Останьтесь хотя бы на шоу. Будут просто чудесные танцы. Вам понравится. Наше заведение неспроста так называется.       Девушка кокетливо подмигнула, и Канду передернуло от этого жеста. Он бесцеремонно выдернул свою руку из лап этой обольстительницы, намереваясь твердо отказать. Иначе они никогда не выберутся из этой ловушки. Однако Алана опередила его, раздраженно бросив, что они спешат, и почти вытолкнула парней из заведения. Как же сладок был воздух снаружи. — Нужно найти гостиницу и отдохнуть, — озвучила мысль Канда Алана. Она поудобнее перехватила свой небольшой чемодан, быстрым шагом направившись прочь из переулка. — Что это с ней? — спросил Джонни, впервые видя экзорцистку такой раздраженной. Его вопрос остался без ответа и потонул в сгущающихся сумерках.