Запах кофе и мяты

Томасу снилась вода. Ужасная тухлая мутная жидкость. Томас задыхался в ней, не мог выбраться наверх. А затем он увидел лицо девушки, которая прибыла в ящике. «Томас, я запустила процесс окончания», — произнесла она перед тем, как парень открыл глаза. В Глейде царил невообразимый шум. Ньют рядом копошился, нервно застегивая штаны. — Томми, на улице что-то случилось, — нервно проговорил тот, — одевайся скорее и идём. Томас послушно натянул на себя всю одежду, и парни выскочили на улицу. В Глейде творился полный хаос. Глейдеры стояли в центре поля и удивленно смотрели в небо. Томас обеспокоенно задрал голову и то, что он увидел, вызвало у него ужас: вместо привычного солнечного неба, глазам парня предстал мертвенно серый занавес. — Ньют, куда делось солнце? — прошептал парень, с дрожью в голосе. — Небо стало похоже на здоровенный серый потолок. Потолок огромной комнаты. — Я не знаю, Томми. Но, похоже, всё это время нас наебывали, и солнце на самом деле было просто искусственной огромной лампой, — вздохнул Ньют. — Как бы то ни было, без него мы долго не протянем. Растения и животные не смогут жить без него. Так что, остаётся надеяться, что там у них произошел какой-то сбой, и скоро все наладится. «Сбой!» — Томаса как водой окатили. Он резко вспомнил слова, прозвучавшие у него в голове несколько минут назад. Девушка из сна сказала: «я только что запустила процесс окончания». Совпадения быть не могло. — Ньют, — Томас схватил куратора за толстовку и резко повернул на себя, — сегодня ночью я снова слышал девушку. Ту, которая сказала мне, что лабиринт — это код. — И что она сказала на этот раз? — взволнованно спросил Ньют, хватая Томаса за руку. — Она сказала, что запустила процесс окончания. Что это значит? — Пожалуй, ничего хорошего. Это значит, что мы в огромной заднице, Томми, — вздохнул Ньют. — И нам сейчас, как никогда раньше, нужно как можно быстрее найти выход. Наскоро позавтракав, парни направились в Картоведочную. И снова эти слова. ПЛЫВИ ПОЙМАЙ КРОВЬ СМЕРТЬ ТУГОЙ НАЖМИ — Плыви, — вздохнул Ньют, — плыть нам не по чему. Если только это не образное выражение. — Да, — кивнул Томас, — это может обозначать бежать от сюда. — Допустим, — согласился Ньют, — плыви, то есть тягай отсюда. Далее. Поймай. Кого нам ловить? Если только гривера, — вздохнул он. — Именно, — Томас даже обрадовался такой сообразительности, — кровь означает пустить гриверу кровь. Далее, смерть. То есть гривер должен умереть. — Отлично. А что значит Тугой? — взвился Ньют. — Или Нажми?! Это просто хрень, приправленная соусом из галиматьи. На некоторое время парни замолчали, изо всех сил стараясь понять смысл слов. — Знаешь, Томми, — вдруг проговорил Ньют, — надо бы нам все же словить Алби и вытрясти из него правду. Ведь он точно что-то узнал после метаморфозы, но скрывает это. А воспоминания нам нужны. Очень нужны. Томас рвано вздохнул. Он вспомнил, что хотел пройти метаморфозу добровольно, и сейчас это стало для него очевидным. Он обязан сделать это. Сделать или умереть. Он тоскливо взглянул на Ньюта. Его так и подмывало поделиться с ними своим планом, но приходилось сдерживаться. Ньют бы явно не одобрил его поступок. Остаток дня Томас и Ньют провели на кухне. Томас изо всех сил стараясь избегать общения с глейдерами, списывая всё на сильную головную боль. По правде говоря, он просто сильно нервничал, готовясь к своему отчаянному поступку и не хотел, чтобы остальные это заметили. Ньют изо всех сил старался его расшевелить, но, поняв, что все попытки тщетны, перестал дергать Тома, дав ему несколько часов на спокойные мысли. — Нам нужна петрушка, — через некоторое время обратился к Томасу Фрайпан. Тот кивнул и побрёл к плантациям. — Томми, — на половине пути плеча парня коснулась тёплая рука Ньюта. Томас обернулся, встречаясь с куратором взглядом. — Ты что-то от меня скрываешь? — продолжил Ньют. — Ты снова что-то вспомнил? — Нет, — улыбнулся Томас, — просто плохо себя чувствую. — Пообещай мне кое-что, Томас, — строго произнёс Ньют, становясь прямо напротив Тома и не давая ему идти дальше, — ты не будешь рисковать своей жизнью, что бы не случилось. Лады? — Хорошо, — кивнул Томас, — обещаю. На самом деле, он и не собирался рисковать. Ну, если только самую малость. На обратном пути, Ньюту удалось немного разговорить Томаса, и тот даже немного забыл о своих намерениях. Но разговор внезапно был прерван. Взгляд парней зацепился за столпотворение у дверей Хомстеда. Глейдеры что-то громко обсуждали, пытаясь перекричать друг друга. — Чего разорались? — крикнул Ньют. — Не хватало нам ещё проблем. — Ньют! Иди сюда, скорее, — крикнул Джефф, — девчонка очнулась, — парни переглянулись и помчались в сторону Хомстеда. Новенькая сидела в углу, поджав ноги. Ньют подошел к девушке и, опустившись, заглянул ей в глаза. Девушка поспешно отвернулась, утыкаясь лицом в колени. — Эй, — позвал её Ньют, — я не кусаюсь, нам нужно поговорить. Понимаешь, с твоим появлением наступили некоторые изменения. Я хочу знать, — договорить парню не удалось, в палату ворвался злой Алби и кинулся к Терезе. — Ты! Признавайся, что ты сделала, — заорал Алби, приближаясь к Терезе, — сначала у нас исчезло солнце, теперь еще это. — Запустила процесс окончания, — тихо ответила она, — но я не понимаю, что это значит. — Зато я отлично понимаю, — заорал Алби, и вены у него вздулись. Он было кинулся на девчонку, но был остановлен Ньютом. — Дружище, да что с тобой? Прекращай, — держа Алби, прикрикнул тот. — Что такое ещё случилось? — Что случилось?! А ты, как я погляжу, теперь со своим Томасом ничего вокруг не замечаешь! — Причём тут Томас, — взвился Ньют, — объясни, что случилось? Алби тяжело вздохнул. — Ворота на ночь не закрылись! Томас потерял дар речи. Теперь даже ночью их ничто не спасёт. У них не осталось ничего. Ни солнца, ни снабжения, ни защиты от гриверов. Надо было как можно скорее разгадать код. — Ньют, девчонку надо изолировать, — обратился к куратору Алби. — Билли, Джексон, в кутузку ее, — приказал Алби, кивнув на девушку. Чистильщики забежали в палату и, взяв Терезу под руки, повели прочь. Ньют взглянул на Томаса, а затем обратился к Билли и Джексону. — Оставайтесь с девчонкой, чтобы ни случилось. И ещё, хоть пальцем её тронете, получите по первое число! Оба конвоира кивнули и повели девушку в кутузку. Следующие тридцать минут прошли в невообразимой суматохе. Строители заколотили все окна и принялись возводить баррикады перед всеми четырьмя воротами. Глейдеры решили разместиться прямо в коридоре Хомстеда, а потому вытаскивали свои кровати из комнат и рядком размещали их по всему периметру коридора. Фрайпан переносил все продукты из кухни в Хомстед на случай, если придется выдерживать долгую осаду. Минхо таскал в дом ящики с ножами и дубинками. Следом за ним спешил Дэн с копьями. Томас понял, Хомстед будет превращен в настоящую крепость. Наконец, когда уже все Глейдеры забежали в Хомстед, Ньют закрыл дверь и вместе с Алби и Минхо подпер её столом. — Значит так, — начал Алби, выйдя на середину коридора, — все, я думаю, и без моей речи понимают, в какой заднице мы находимся. Солнце нет, ворота на распашку. Полная свобода гриверам. Скоро закончатся припасы. Хуже этого и быть не может. — Да, — присоединился к парню Ньют, — но мы не можем сдаваться. Надеюсь, вы все это понимаете. Чёртовы создатели всё это устроили не зря. Они либо хотят нас всех переубивать, либо ждут от нас грандиозных действий. Как бы то ни было, нам придется стараться! — Если не хотим умереть, — закончил фразу Алби, — а для спасения нам нужно сидеть тихо, свет использовать только по назначению и ни за что не выходить за пределы Хомстеда. А сейчас давайте спать. Кроватей в коридоре поместилось немного, поэтому куратор делит её с подопечным. Спокойной ночи, — завершил Алби и погасил единственный источник света. Ни Томас, ни Ньют не стали раздеваться, а завалились на кровать прямо в одежде. Остальные тоже, видимо, не особо готовились ко сну и вскоре в Хомстеде повисло полное молчание, нарушаемое только тихим жужжанием, доносящимся из лабиринта, да почти беззвучными перешептываниями глейдеров. Томас изо всех сил старался хотя бы немножко поспать, но мысли о осознанном желании пройти метаморфозу и ожидание чего-то неизбежного и ужасного вызывали у парня не поддельный ужас, а ощущение обреченности, и паники сдавливало грудь. Ньют тоже не спал, и Томас чувствовал его дыхание на своём плече, и это его немного успокаивало. Но при этом, Томасу невыносимо больно было думать, что, возможно, он сегодня погибнет и Ньют никогда не узнает о его чувствах к нему. Тем временем, отдаленные завывания гриверов сделались громче. Прошел час. Затем еще один. Наконец Томаса одолел сон. Снилась ему вновь вода, он периодически резко просыпался, пытаясь унять рвущееся наружу сердце. Окончательно юноша проснулся, как ему показалось, часа в два ночи от громкого лязганья металла по камням рядом с крепостью. Томас моментально вскочил на ноги, некоторые глейдеры тоже сели на кроватях, с ужасом вглядываясь в единственное окно. Ньют взглянул на парней и приложил палец к губам, давая знак сохранять тишину и прислушаться к звукам гриверов. Парни молчали, хотя Томас был уверен, что спать в это время не мог никто. Лязганье шипов нарастало, и Томас с ужасом понял, что один из Гриверов уже неминуемо ползёт прямо в их сторону. Вот уже послышался звук крошащейся в щепки древесины и ломающихся досок. Гадина точно стала лезть по стене к единственному, хоть и заколоченному окну. Вся постройка скрипела и содрогалась. Звуки становились все громче, гривер приближался. Находящиеся в комнате подростки отскочили от окна как можно дальше. Томас последовал их примеру, а сразу за ним отбежал и Ньют. Все вжались в противоположную стену. Вдруг с кровати встал Галли и громко начал утробным голосом: — Хватит прятаться. Мы всё равно не жильцы. У треклятого лабиринта нет разгадки. Гриверы перебьют нас по одному каждую ночь, пока все не будет кончено, — глаза Галли были полны безумия. — Галли, заткнись уже наконец, — зашипел на него Ньют. — Там, прямо за окном, гривер. Нам нельзя палиться. Будем надеяться, он свалит. Галли вскинул голову, глаза его сузились. — Ньют, ты хренов тупица. Тебя давно надо было снять с должности! Ты не можешь быть главарём. Ты слишком туп для этого. — Заткни свой поганый рот! — рявкнул Минхо, швырнув Галли об стену. Другие глейдеры тоже стали надвигаться на обезумевшего строителя. — Вот так значит? — злобно начал Галли. — Вы все полные идиоты! Давно пора понять, выхода отсюда нет, и способа победить нет. Вы все умрёте! Один за другим! — выкрикнув последнюю фразу, Галли бросился к окну и с яростью принялся отдирать деревянные доски от окна. Прежде чем Томас или кто-либо другой успели среагировать, Галли оторвал одну из досок и швырнул на пол. — Нет! — заорал Ньют, ринувшись вперед. — Что ты творишь?! За ним к безумцу подбежало около двадцати человек, пытаясь остановить его. — Уйдите! — заорал Галли. — Я делаю то, что должен! — последняя доска полетела на пол. И в ту же секунду оконное стекло лопнуло, и послышался дикий вой Гривера. Ньют незамедлительно схватил Томаса за руку и потянул назад. Гриверу парни явно пришлись по вкусу, и он стал тянуть к ним щупальца. И тут Галли вновь заговорил, и гривер быстро отдернул назад руку. При этом продолжая протискиваться внутрь, дергаясь и извиваясь всем телом. — Тупицы, — заорал Галли, пытаясь перекричать гривера. — Я всё видел во время Метаморфозы. И я как никто другой знаю, что легче сдохнуть здесь, чем там. Галли бросил на Глейдеров брезгливый взгляд и, ухмыльнувшись, вскочил на извивающееся тело гривера. Гривер видимо был удивлен добыче, но вскоре опомнился и, обвив Галли шипами, с удивительной быстротой начал сползать вниз. Ньют и Томас высунулись из окна и увидели, как гривер, плюхнувшись на землю, со всей скорости покатился по Глейду. Томасу сделалось так плохо, что его чуть не вырвало. Только он начал пятиться от окна, как вспомнил, что собирался сделать. «Сейчас или никогда!» — промелькнуло в голове у парня и он, отпустив руку Ньюта, бросился к двери комнаты, рывком распахнув ее. За спиной он услышал крик куратора, но проигнорировал его и пулей выскочил в серую ночь. Вмиг страх улетучился и Томас помчался вслед за гривером к лабиринту. Нагнав монстров, он ринулся в самую их гущу. Томас слышал крик Ньюта, приближающегося к ним, и, испугавшись за куратора, принялся скорее провоцировать чудовищ. Три гривера бросились на него как по команде и принялись вонзать в парня толстые иглы. В голове у парня помутнело, и он что было силы оттолкнулся ногами от одного из гриверов и покатился по земле прочь от чудовищ, а затем вскочил на ноги и что есть мочи бросился наутек. Гриверы же явно не поняли, что произошло и быстро побежали в лабиринт. Завывая от боли, Томас рухнул на землю. Уже через секунду к нему подбежал Ньют, а за ним Минхо, Фрай и еще несколько человек. Ньют схватил Томаса под мышки и приподнял. — Хватайте за ноги! — крикнул он. Юноша почувствовал, как кто-то ухватывает его щиколотки и вот он уже резко поднят в воздух. К горлу подступила тошнота, и Томас зажмурил глаза и открыл их только когда его уложили на кровать. — Ты что это натворил, придурок?! — орал Ньют ему в лицо. — Как можно быть таким идиотом? Ты же обещал мне не рисковать своей жизнью! Несите скорее сыворотку. — Ньют, послушай, — начал Томас, стараясь не потерять сознание. — Молчи, — приказал Ньют, — не трать силы. Дайте! Я сам, — и в ту же секунду Томас почувствовал укол в руку. Из места инъекции по всему телу распространилось тепло, успокаивающее и вытесняющее боль. Но перед глазами по-прежнему плыло и Томас нырнул в забытие.