Волшебные цветы

      Локи с трудом разлепил тяжёлые веки. От пота его длинные волосы неприятно прилипли ко лбу. В комнате было жарко, бисеринки пота блестели на его лице. Желание поправить волосы пересилило желание бога никогда не вставать с этой койки, и он попытался поднять руку, но вдруг осознал, что не может этого сделать. Чуть приподняв голову, он увидел, что его кисти и лодыжки пристёгнуты к кровати. Маг тяжело выдохнул. Голова раскалывалась, а у него даже не было возможности надавить на неё рукой.       Он быстро понял, что находится в медицинском крыле. Простынь, на которой он лежал, была белой, но ни подушки, ни покрывала не было. И он был рад отсутствию подушки, ведь если бы у него под головой что-то было, то ноющее сейчас тело затекло бы ещё сильнее.       В одном из углов комнаты, на больничном кресле, спал Том. Его волосы были грязные, а вид печальный, как, впрочем, и у самого Локи. Человек еле слышно сопел, свернувшись на неудобном сидении.       — Том, — Локи и сам удивился хрипу в своём голосе. Ему срочно нужно было промочить саднящее от криков горло, а кувшин с заветной жидкостью стоял возле кровати. — Том, — позвал маг второй раз. Цветочник быстро открыл глаза и подлетел к трикстеру.       — Локи, ты как? — Маг покачал головой и указал подбородком на свои руки, задавая немой вопрос. — Один настоял, — оправдываясь, ответил человек. — Прости.       — Это ничего, — прохрипел Локи и снова покачал головой. — Можно попить?       — Конечно, конечно, — цветочник подставил небольшой кувшин к губам парня, и тот спешно начал пить.       — Что сказал Один? — решил уточнить маг, когда в комнате повисла тишина.       — Он выслушает тебя, но… — мидгардец сделал паузу, хмурясь, понимая, что Локи это не понравится, — но проверит твои слова.       Трикстер знал, что он имел в виду. В Асгарде существовало огромное количество способов выявить истину, начиная от заклятий и заканчивая различными зельями.       — Нет, — строго ответил маг.       — Локи… — начал было мидгардец.       — Нет, — его голос звенел железом, и у Тома по коже прошли мурашки. — Я недостаточно унижен? — маг поднял привязанные ладони чуть вверх. — Или он просто меня выслушает, или я вернусь обратно в камеру.       — Ты же себе делаешь хуже. — Но бог был упрям, он нахмурился и свёл губы в тонкую линию, отказываясь. — Прошу, согласись на все его условия, — цветочник отстегнул ремни от рук Локи, тот, больно хрустя спиной, принял сидячее положение, а Том присел к нему на кровать и положил одну руку на щёку своего парня. — Я не хочу больше видеть тебя в таком состоянии. — Маг по-прежнему хмурился, разминая затёкшие запястья, но мидгардец заставил трикстера поднять лицо и прислонился к его лбу своим. — Я люблю тебя.       — Люблю, — прошептал в ответ Локи. — Я, честно говоря, всё ещё не верю, что это реальность, — попытался перевести тему бог.       — Это самое настоящее, что может быть, — Том вовлёк своего парня в нежный поцелуй, положил одну руку ему на щёку, а другую на шею, в то время как трикстер устроил обе свои ладони на талии человека.       У обоих были сине-чёрные круги под глазами, усталый вид и чуть припухшее от слёз лицо.       — Я хочу спать.       — Ты спал около трёх суток, — парировал Том.       — А до этого не спал неделями.       Мидгардцу не хотелось, чтобы Локи снова оставлял его одного. Опять сидеть, смотреть в стену и ждать, когда его парню станет лучше. Несмотря на свои желания, он коротко кивнул и отстегнул ноги мага. Мужчины легли на кровать, и Локи обнял Тома со спины.       — Скоро тебе предстоит разговор со Всеотцом, — прошептал цветочник. — А потом всё снова будет хорошо.       И Локи поверил.