Цена спасения

Затушив костер и быстро собрав свой скромный скарб, Бенито вскочил в седло. Сначала юноши ехали в полном молчании, Диего лишь изредка бросал взгляд в сторону своего неожиданного попутчика. Вроде и здорово, что он не один. Но Бенито он практически не знал, все-таки общение хозяин-работник не приветствовалось. Хотя семейство де ла Вега имело на этот счет абсолютно иное мнение. Отец с детства приучал к тому, что и богатые, и бедные, в первую очередь — люди, а потому требуют к себе человеческого отношения. Молодому сеньору не понадобилось повторять урок дважды, и именно поэтому он взял Бенито в сообщники. Юноши были примерно одного возраста, росли неподалеку, но друзьями не были. И, кто знает, может, в этом путешествии все изменится? Бенито же чаще озирался по сторонам, наверняка опасаясь очередного нападения хищника. Хотя это была не первая ночная поездка юноши, но в предыдущих он был не один — с отцом, а тут… Пастух бросил взгляд на молодого сеньора: теперь он тоже не один. До рассвета еще было далеко и всадников скрывала темнота, так же как и, впрочем, зверей, шныряющих по пригоркам, холмам и лесочкам. Вдалеке раздался плач степной лисицы, заухал филин, а вокруг стрекотали цикады. — Бенито, а ты вообще в какой город собирался? В Монтерей? — поинтересовался Диего, первым нарушив молчание — тягучая ночная тишина резала уши. — Да у меня и плана-то не было. Сначала уехать как можно дальше от Лос-Анхелеса, а утром бы уже в дороге и определился, — отозвался пастух. Так, за неспешной беседой, они провели остаток ночи. С наступлением утра все ночные страхи Бенито, особенно после встречи с шакалами, постепенно растаяли в солнечном свете. Услышав в ближайшем лесочке журчание ручья, путники поспешили напоить лошадей и освежиться самим. Диего предпочел бы надолго не останавливаться, так как он все еще боялся, что отец сможет их нагнать. Он быстро убедил Бенито, что длинный привал они сделают позже, после полудня, в какой-нибудь тенистой роще. Пастух находился в схожей ситуации, и невольные попутчики быстро нашли общий язык. Диего решил, что если они поскачут прямо по главной дороге, то шансов повстречать погоню будет больше. Поэтому, устроив небольшой дорожный совет, было решено оставить основной тракт несколько левее, а самим передвигаться по более неудобным тропам, скалам, перелескам. И, тем не менее, путники не теряли из виду главную дорогу. Невольные попутчики изредка перекидывались фразами, порой вспоминали смешные случаи на ранчо. Диего считал, что слишком бурная беседа может наделать шума, на который сбегутся шакалы в людском обличьи. В этих местах промышляли несколько разрозненных шаек головорезов, которые не гнушались карманами и пожитками проезжавших людей. Бенито, пытаясь доказать свою полезность юному хозяину, рассказал об умении управляться с лассо. Диего вскользь упомянул о мастерстве работы с кнутом и неодобрительно отозвался о фехтовании. Скачки на лошади и укрощение кнута нравились молодому дону больше. А шпагу он считал лишь железякой для украшения костюма. Насчет огнестрельного оружия мнения мальчишек сходились: оба считали его порой жизненно необходимым в вопросах спасения жизни, своей, разумеется, а не противника. Как бы ни спешили товарищи, нагнать карету сеньориты Кортес им не удавалось. Они даже осмелели настолько, что дважды просили на ночь приюта в миссиях, расположенных вдоль дороги. Это было, конечно, опасно, если бы отец действительно пустился в погоню за Диего, но пока никаких свидетельств этого юношам не попадалось, и постепенно они успокоились. Кроме того, эти остановки позволили им убедиться, что Розарита так же ночевала тут, и они следуют верной дорогой. Шестой день их путешествия разменял свою вторую половину, лошади уже тяжело дышали, а с лиц пареньков пот лил рекой. Как бы ни спешил Диего, но привал был просто необходим. Бенито первым расслышал сквозь стрекот насекомых журчание воды, и путешественники устремились к прохладе. Возле речушки было решено устроить привал и подкрепить силы едой и водой. Времени на сон Диего решил не тратить, в миссии они проведали, что впереди будет небольшой городок с постоялым двором. Они как раз должны добраться туда к ночи. Вот там спокойно и переночуют. Де ла Вега уже не испытывал сомнений по поводу своего неожиданного помощника. С наступлением темноты товарищи въехали в пуэбло, которых довольно много находилось на приграничной территории. Городок был небольшим, даже по сравнению с Лос-Анжелесом, но юношам, никогда прежде не покидавшим родной округ, он показался разительно отличающимся от знакомого им. Поужинать решили в местной таверне, так удачно попавшейся им у въезда на центральную площадь. На ночь предполагалось остаться там же — как правило, в таких заведениях были съёмные комнаты. Диего был уже достаточно взрослым, чтобы посещать таверну, но пока он бывал там только в сопровождении отца. Дон Алехандро небезосновательно полагал, что наивного и излишне вспыльчивого юношу там могут ожидать неприятности. Подобного рода заведения всегда были местом сосредоточения всевозможных бандитов и мошенников. Бенито так же пока не отваживался на посещение таверны. Да и что ему там было делать без денег — на работу его пока не нанимали, а те гроши, что он получал, помогая отцу, уходили на нужды семьи. Поэтому, несколько неуверенно помявшись у дверей, делая вид, что привязывают поводья лошадей к коновязи, юноши шагнули внутрь. В помещении царила полутьма — несколько чадящих светильников с трудом пробивались сквозь дымную мглу. В терпком запахе табачного дыма чувствовался аромат крепкой выпивки, застарелого пота и ещё чего-то кисло-прелого. Чего именно, молодые люди затруднились ответить. Было шумно — похоже, вся вечерняя жизнь пуэбло была сосредоточена тут. Внимание товарищей привлек неопределённого возраста мужчина, больше всего напоминавший грызуна своими мелкими суетливыми движения тонких, похожих на паучьи рук с длинными пальцами и узким лицом с чёрными глазами и тонким длинным носом. Под которым красовались тоненькие напомаженные усики. Завсегдатаи салунов, как после стали именовать таверны, без труда опознали бы в нем заправского картежника. Не успели товарищи перешагнуть порог, как он, встав из-за стола, то ли по невнимательности, то ли по неосторожности толкнул Диего. Удар пришёлся в плечо и был довольно болезненным. — Осторожнее, сеньор! — окликнул его де ла Вега. Тот, будто не замечая молодого человека, направлялся к дальнему столику. — Сеньор, вы толкнули меня! — Диего не унимался. — Я? — человек не мог больше игнорировать его, так как последнюю фразу Диего произнёс слишком громко. — Да, вы, — де ла Вега начал выходить из себя. — Я утверждаю, что вы намеренно толкнули меня и теперь отказываетесь признаваться в этом! — Хех! — ухмыльнулся мужчина. — Вы, мне кажется, уже достаточно выпили за сегодняшний вечер. Советую вам успокоиться и идти домой. — Я требую сатисфакции! — почти прокричал, дрожа от едва сдерживаемого гнева, Диего. Бенито, все это время с завидной настойчивостью дергавшего его за рукав, он не замечал. — Сеньор, вас дома заждалась ваша матушка, — не унимался обидчик. — Сейчас! На заднем дворе, — в лицо мужчины полетела перчатка. И, не оборачиваясь более, Диего направился к двери. — Таки выход на задний двор там, — под всеобщий хохот его остановил старый костлявый еврей, одетый в поношенный, но довольно опрятный костюм. Вопреки обычаям своего народа, он не носил ни пейсы, ни плуш, но его речь позволяла без труда определить национальность. Надувшись и покраснев до корней волос, де ла Вега в сопровождении Бенито направился в указанную сторону. Его противник уверенной поступью следовал за ним. На заднем дворе довольно скоро собрались все посетители таверны, не исключая и её хозяина — высокого дородного и совершенно лысого детины неопределённого возраста, с вечно приклеенной фальшивой улыбкой. Он и теперь не переставал улыбаться. В качестве оружия были выбраны шпаги. Только теперь Диего начал понимать, как был прав отец, когда настаивал на занятиях фехтованием. Оставалась ещё надежда на природную ловкость молодого человека, тогда как на стороне противника была сила и опыт. Поединок начался неудачно — на третьем же ударе противнику удалось выбить шпагу из рук де ла Веги, вызвав одобрительный смех толпы. — Ещё раз говорю, вас ждут дома ваши няньки! — продолжал издеваться противник. Диего, подняв шпагу, продолжал яростно и неумело атаковать противника. Бенито напряженно наблюдал за дуэлью, которая стала откровенным фарсом — опытный дуэлянт гонял де ла Вегу, играя с ним, как кошка с мышью. Как только игра ему наскучит, он проткнёт Диего, словно бабочку. Никто из них, в том числе и зрители, не заметили лёгкого движения кистью правой руки, которое сделал еврей, пристально смотревший на дерущихся. Внезапно противник Диего упал на землю и, конвульсивно дернувшись несколько раз, замер. Диего, не понимая, что происходит, медленно опустил острие шпаги, уперев его в землю. И изумленно наблюдая за противником — тот не шевелился. Де ла Вега недоумевал: как тот мог погибнуть, если лезвие шпаги его даже не касалось. Еврей, выступив из толпы зрителей, подошёл первым к поверженному противнику. — Я, если позволите, имею знать немного… — с этими словами он склонился над телом и принялся деловито его осматривать. — Мой покойный отец, да будет рай ему домом, цирюльничал. Бенито заметил, как между сухих пальцев самозваного лекаря мелькнула тонкая стальная игла. — Сердечный приступ, таки не повезло ему, насколько повезло вам, — проговорил он распрямляясь и, обращаясь к молодым людям, добавил: — Позвольте узнать ваше имя. — Де ла Вега… Диего де ла Вега, — смущенно, не понимая, к чему клонит тот, ответил Диего. — Тогда, полагаю, это вряд ли имело быть его предметом, — еврей протянул Диего кошелёк с монограммой, в котором находились монеты, прихваченные им при побеге. — Вы имеете меня благодарить? Сытный ужин сделает мне весь оставшийся вечер, — передавая ошеломлённому Диего кошелёк, проговорил он. — Да, да с удовольствием! — Диего поклонился, после чего убрал шпагу в ножны и направился ко входу в таверну. Зрители, потерявшие всякий интерес к происходящему, последовали за ним. Большинство из них, сделавшие ставки на противника Диего, были расстроены. Несколько позже, когда еврей, представившийся Исааком, с аппетитом доедал порцию тушеной фасоли с говядиной, Диего, боявшийся показаться невежливым, решился продолжить прерванный трапезой разговор. — Как вы находите местный климат, вы же наверняка нездешний? — Да, я приехал из… — он слегка замялся, сделав вид, что пытается поймать застрявшую в складках галстука фасолину. — Да и вы, я имею мнение, не из этих мест? Как случилось-таки, что вы путешествуете без сопровождения? Простите, но ваш возраст… Диего смутил столь прямой вопрос, заставив его покраснеть до корней волос. Видя его реакцию, Исаак, хитро усмехнувшись, быстро вернул себе участливо-любопытное выражение лица. — Вы таки будете правы, я совсем недавно тут. И, к сожалению, ни разу не по своей воле, — он горестно вздохнул, попутно заглянув в опустевший стакан. Диего быстро понял намек и поднял руку, давая знак налить вина собеседнику. Тот коротко кивнул в знак благодарности, после чего выпил вино одним глотком. — Вы, молодой человек, еще юны и не имеете знать, что такое несправедливость властьдержащих! Второй день, чтоб этот комендант так жил, я обретаюсь в этой таверне, не имея возможности даже поесть нормально! Я молчу уже о ночлеге! Без средств в существованию, не имея смысла жить дальше, — Исаак горестно вздохнул. — И за все это время ни единый человек, в какой несгораемый шкаф они спрятали свой стыд, не пожелал мне помочь в моем горе! — Что же с вами произошло? — Диего, всегда отличавшийся чувствительностью, положил на плечо старика ладонь, поддерживая его и побуждая продолжить рассказ. Бенито молча взирал на происходящее, не скрывая любопытства в черных глазах. — Я — ювелир, и, скажу я вам, таки неплохой ювелир. Точнее, был им, — продолжал тем временем старик. — Я ехал в Калифорнию вместе со своей дочерью Рахель, красавицей, уверяю, сам царь Соломон захотел бы взять ее в жены, в сопровождении небольшого отряда. Мы вынуждены были, по определенным причинам, покинуть пуэбло, где жили до этого. Едва успели там жизнь в порядок привести, но… Все пришлось бросить, все, что успели нажить… — Исаак горестно вздохнул. Диего сделал знак подать еще вина. От угощения старик отказался и теперь наполненный стакан одиноко высился среди убранного расторопной обслугой стола. — Не далее, как в пяти милях отсюда на нас напали… — последовал судорожный то ли вздох, то ли всхлип. Однако Исааку удалось довольно скоро совладать с собой. — Двоих сопровождавших нас убили сразу, третьего ранили, он умер, спустя два часа. Они отняли у меня весь имевшийся материал… Вы понимаете… Для работы. И Рахель! Они похитили мою девочку! Страшно представить… Судорожно вздохнув, старик дрожащей рукой схватил стакан и, расплескав часть содержимого, поставил его на место. По морщинистым щекам, оставляя блестящие в неярком свете свечей дорожки, катились слезы. Не имело смысла говорить о дальнейшей судьбе девушки — все и так знали, чем может закончиться для нее эта история. Ее изнасилуют всей бандой, а когда грабителям надоест новая забава, девушку либо убьют, либо, если она сохранит еще остатки красоты после всех издевательств, продадут в бордель, которых особенно много на границе с Соединенными штатами. Владельцы таких заведений обычно не интересуются судьбой своих обитательниц. Там девушку ожидает весьма незавидная участь, которой многие предпочли бы смерть. — Но что же вы молчите? — вскричал Диего, вскочив со своего места. — Нужно созвать народ, оповестить коменданта города! — Молодой человек… — потянув за полу дорогой дорожной куртки, Исаак вынудил Диего сесть на место. — Вы думаете, я не просил их о помощи? Я буквально валялся у них в ногах, я умолял со слезами на глазах… Но что может сделать бедный еврей, у которого не осталось ни одного шекеля за душой? — Завтра я сам поговорю с комендантом! — Диего в ярости взмахнул рукой, в глазах горел огонь. — Либо я добьюсь, чтобы за бандитами выслали погоню, либо я сам накажу негодяев, похитивших девушку! — Вы в самом деле собираетесь идти к коменданту? — спросил Бенито своего попутчика, после того как поднялись в комнату, снятую в гостинице. К сожалению, комната была всего одна, и Диего не мог оставить пастуха на улице или в сарае. — Да, собираюсь! — Бенито даже показалось, что де ла Вега при этих словах как-то приосанился и вздернул нос. — Я добьюсь, чтобы меня выслушали! Мы должны спасти девушку! — похоже, де ла Вега был непреклонен в своем решении, и эта черта характера была явно семейной. — Дон Диего, мы не в Лос-Анджелесе, — попытался осторожно возразить Бенито. Покачав головой и сняв ботинки, он сел на кровать. Юный дон даже и не слушал своего попутчика, он просто отмахнулся от него и принялся умываться. Да Бенито и не был удивлен, он только сейчас поймал себя на мысли, что пытался перечить своему хозяину. Хотя он не планировал возвращаться на гасиенду, так что теоретически Диего почти перестал быть его хозяином. — Завтра утром я пойду к коменданту, а ты подождешь меня в таверне, — обернулся Диего, вытирая лицо полотенцем. У него как раз начали расти усы и борода, но он все больше склонялся к тому, чтобы оставить только тоненькие усики, а от бороды избавиться целиком. — Как скажете, сеньор де ла Вега, — с этими словами Бенито повернулся на бок и моментально уснул. Долгая дорога, события вечера дали о себе знать усталостью. Де ла Вега остался верен своему решению и, наскоро позавтракав, узнал у хозяина таверны, как проехать к коменданту, после чего незамедлительно отправился в гарнизон для разговора. И с самого начала ему повезло — комендант Аугусто Эспераль находился в гарнизоне, он даже согласился принять настойчивого молодого человека. Неизвестно, что сказал дежурный солдат о посетителе, но комендант решил его выслушать. Диего проводили в кабинет, где за столом сидел мужчина тридцати с небольшим лет, высокого роста, с темными кудрявыми волосами и черными усами. — Здравствуйте, сеньор, какая же беда принесла вас в мою скромную обитель? — с едва уловимой издевкой поинтересовался Аугусто. Но Диего настроен был решительно. Речь шла о жизни девушки, и надо было действовать быстро. Юноша тут же выпалил заранее заготовленную тираду о бедном несчастном еврее и его похищенной дочери. С каждой фразой комендант менялся в лице и к концу рассказа Диего, на лице было только неприкрытое возмущение. — Сеньор де ла Вега, я согласился принять вас только потому что вы благородного происхождения. Я уважаю дворян и их отпрысков. Я было подумал, что это с вами произошло несчастье, может вас ограбили. Но то, что вы мне рассказали не имеет никакого отношения к вам! Этот ювелир… он вам кто? Дядя? Дедушка? Никто, судя по вашему рассказу. Да, мне искренне жаль похищенную девушку, но если я буду каждый раз отряжать отряд улан на поиски пропавших девиц, у меня весь гарнизон разбежится! Наверняка девица сбежала с кавалером, а отец против. И да, понять отца можно. Но это семейное дело, и военные не имеют к нему никакого отношения. Мой гарнизон охраняет жителей города, и мои люди останутся здесь, в гарнизоне! — Эспераль закончил читать нотацию и посмотрел на юношу, ожидая, что тот откланяется и покинет его кабинет. Вот они — родовитые дворяне! Думают, что все должны бежать по первому их зову! — Сеньор комендант, на отца с дочерью напала банда разбойников, разве вы не должны их поймать и тем самым обеспечить безопасность жителей города? — неожиданно нашел аргумент Диего. Капитан даже опешил. Ах, ты сопляк! Но мгновенно взял себя в руки, он уже слышал фамилию де ла Вега. — Ступайте-ка лучше домой и не ищите неприятностей, — нет, это не было угрозой, а, скорее, советом нерадивому мальчишке. В это время открылась дверь, и на пороге появился улан, возможно, он подслушивал под дверью. Эспераль кивнул на юношу: — Проводите сеньора де ла Вегу до ворот, Коста. Диего понял, что его буквально вышвыривают из гарнизона, как бродячего котенка. — Вы убедитесь в моей правоте, комендант! Когда я найду девушку, вам будет стыдно! — сквозь зубы процедил юноша и прошагал мимо улана на улицу. — Местный комендант… — Диего задыхался то ли от быстрой ходьбы, то ли от ярости. — Этот сеньор — ужасный человек! — Диего только что вошел в таверну, где ожидали его Бенито и Исаак. Он в порыве стукнул рукой по столу и плюхнулся на свободный стул. — Он таки не пожелал принять вас? — с участием спросил ювелир. — Напротив: поначалу он был очень даже любезен, — ответил Диего. — Но, выслушав мою просьбу, посоветовал мне вернуться домой. Причём в самых нелицеприятных выражениях! Разве может комендант — человек, облеченный властью, который должен защищать народ — вести себя подобающим образом?! — Меня, молодой человек, не пустили дальше ворот гарнизона, — со вздохом ответил Исаак, и лицо его сделалось еще грустнее. — Необходимо что-то предпринять! — с горячностью воскликнул Диего и, взмахнув левой рукой, он едва не сбил со стола стакан с вином. Бенито удалось вовремя подхватить посуду. — Мы не можем оставить девушку в беде! — Ну что мы можем поделать?.. — снова вздохнув, спросил Исаак. — Мы сами поедем и найдем вашу дочь! Мы спасем её обязательно! — Диего вскочил с места. — Бенито, собери наши вещи. — Сеньор, я не знаю, как мне благодарить вас за доброту… Я беден… Нет, я нищ, словно Лазарь, Ир и церковная мышь вместе взятые! У меня же нет ничего, нет даже лошади, — снова вздохнул он, прижав руки к груди. — Мы должны раздобыть лошадь, — решительно сказал Диего. — Ждите меня здесь. И, не теряя времени, направился к барной стойке, за которой маячил трактирщик. Бенито ушел наверх, а Исаак остался сидеть за столом, смотря грустным взглядом на догорающую свечу. О чём он думал, оставалось неизвестным. Наверняка его мучили мысли о судьбе несчастной своей дочери. — Доброе утро, — обратился Диего к трактирщику. — Доброго утра, сеньор, — тут же отозвался тот. — Чем могу быть полезен? — Я хотел бы узнать, какую сумму я должен за вчерашний ужин и ночлег? — Да-да сеньор, — в руках у того оказалась толстая книга, в которую обычно записывают долг постояльцев, — и за сегодняшний завтрак… Пока трактирщик водил пальцем по строчкам, Диего, как бы желая поддержать разговор, спросил: — Вчерашнее происшествие, как я погляжу, наделало шуму. Думается мне, о внезапной кончине того сеньора прямо во время дуэли, еще немало толков будет ходить. — Да, — трактирщик поднял глаза на юношу, — многие из посетителей допоздна засиделись вчера. Похороны на сегодня назначили, думаю священник не преминет произнести соответствующую проповедь. — Скажите, а что станет с его имуществом? — Погибший сеньор был моим постояльцем. Часть денег пойдет в счет долга, еще часть — на оплату похорон. Остальное, если конечно не объявится никто из родственников, будет продано с торгов. — Что, неужели этот сеньор был настолько богат? — с явным изумлением спросил Диего. Его недоумение было понятно: знатные путешественники с хорошим достатком как правило предпочитали более спокойное времяпровождение. — Что вы, сеньор, — хмыкнул трактирщик, — основное его имущество — шпага, пара пистолетов, конь, да несколько колод крапленых карт! — И как скоро состоятся торги? — Думаю через пару недель — этого времени должно быть достаточно, чтобы кто-то из наследников заявил о своих правах. Неужто вы, сеньор, претендуете на его имущество? — он подозрительно покосился на юношу. — Не то чтобы претендую… — Диего ненадолго замялся. — Вы сказали, что у погибшего была лошадь. И сейчас, насколько я понимаю, она находится в вашей конюшне, так? — Да, все так, — не понимая, к чему ведет Диего, протянул хозяин таверны. — До начала торгов, то есть еще целых две недели, вам придется оплачивать ее содержание… — Диего испытующе посмотрел в глаза трактирщика и, прочитав явную заинтересованность, продолжил. — Хотя можно было бы вместо затрат извлечь выгоду. — Каким образом? — Сдать лошадь в аренду! — торжественно закончил свою мысль Диего. — Кому? Уж не вам ли, сеньор? — Да хотя бы и мне. Согласитесь, что кроме экономии на содержании лошади, вы получите, вдобавок, еще дополнительную прибыль в размере, скажем… десятой части стоимости животного. — Звучит заманчиво, — трактирщик ненадолго задумался. — Но где гарантии, сеньор, что вы мне ее вернете? Мало ли что может произойти. Я могу арендовать вам лошадь за десятую часть ее стоимости, но при условии, что в залог вы мне оставляете сумму, равную полной стоимости животного. — Ваше предложение не лишено логики, — настала очередь Диего задуматься. — Но, если бы у меня была при себе необходимая сумма, я бы предпочел выкупить лошадь сразу, не обременяя себя заботой возвращать ее потом… — В таком случае, я предпочту синицу в руке, нежели журавля в небе. Хотя… — красноречивый взгляд, направленный на фамильное кольцо де ла Вега, которое с недавних пор носил Диего, был весьма красноречив. — Я не могу… — Диего накрыл кольцо ладонью другой руки. — Это фамильное кольцо… — Тогда у вас будет веский повод вернуть мне лошадь в срок, — улыбнулся трактирщик. — Да и ваше кольцо у меня будет целее. — Но его стоимость в несколько раз превышает стоимость коня! — Тогда вам тем более не составит труда выкупить его у меня через какое-то время. Так вы согласны? Немного поразмыслив, Диего кивнул и, медленно стянув кольцо с пальца, протянул его хозяину таверны. Тот пристально осмотрел драгоценность, после чего она исчезла в его кармане. Приказ слуге оседлать лошадь убитого вчера постояльца, прикрепив к седлу его оружие, был отдан тихим, не терпящим возражения тоном. Диего понуро направился к столику, за которым его нетерпеливо ожидал Исаак. — Мне удалось раздобыть для вас лошадь и оружие. Как только Бенито спустится, мы выезжаем. — Я не знаю, как мне благодарить вас… — Исаак низко поклонился. — Я пока не сделал ничего, заслуживающего благодарности. — Уверяю, вы таки сделали много больше, чем все взятые жители этого города, — в голосе Исаака слышались нескрываемые слезы. Диего несколько смутился: взрослый мужчина — и плачет. Кроме того, он пока еще ничего не сделал, просто предложил помощь. — Я думаю, что чем скорее мы тронемся в путь, тем быстрее нагоним похитителей, — де ла Вега потер мочку уха.- У них и так фора, а мы тут прохлаждаемся. Бенито как раз спускался по лестнице, нагруженный нехитрыми пожитками обоих юношей. Спустя несколько минут, которые потратил ювелир на сборы, все трое покинули таверну.