Песнь совсем не о любви

      Раннее утро. Лучи солнца быстро пробегают по стенам дворца, а где-то в саду журчит вода. Придворные слуги украшают дворец и наводят порядок. Даже ветер будто тише. Но Хансон не спит ― готовится к торжеству.       Ровно шестнадцать лет назад Пак ЧеРен родила Императору прекрасного омегу. Эта новость в один миг разлетелась по дворцу и даже среди народа. Люди принялись отмечать этот великий праздник ― рождение принца. На улицах раздавались звуки песен и смех, а во дворце сияли радостные улыбки. Ким Бонсу был, несомненно, рад этому, но радость его была недолгой.       Через несколько часов ему сообщили ужаснейшие известие: Пак ЧеРен умерла.       Улыбка исчезла с лица Императора, а на ее место пришла маска скорби и безразличия.       Видимо роды приняли неправильно, да и сама по себе ЧеРен была слабой женщиной, что и повлияло на такой исход событий.       Если сказать честно, то любил он только одну женщину, с ароматом сладкой карамели и это была ЧеРен; но помимо нее у Императора была еще одна жена, Ким МейРин ― мать Джина. Каждый знал, что Император ее ничуть не любил. Ведь это был брак ради благополучия Империи.       Правитель дал своему сыну фамилию Пак, в честь его умершей жены, а имя Чимин ― «моя мудрость будет выше небес».       Бонсу всем своим сердцем не желал своему сыну такой участи и не хотел, чтобы тот даже задумывался о троне. Трон ― это ноша, и не каждый может справиться с этим. Когда ты Император, тебе приходится постоянно выбирать, отказываться от чего-то. Ким Бонсу пришлось отказаться от любви, поэтому он говорил Чимину, чтобы тот всегда слушал свое сердце.       Дверь в покои принца открылись, и в них неспешно зашел Хосок. Чимин все еще спал, хоть его и окружала сплошная суматоха из-за церемонии. ― Ваше величество, ― произнес Чон, а Пак, будто не замечая, перевернулся на другой бок.       Для него сегодняшний день не является праздником. Чимин никогда не любил свои дни рождения. Это время лишь напоминание о том, что он родился. Ведь тогда умерла его мать. Чимин не знает, что такое материнская ласка. Ким МейРин не волновал этот маленький омега. А зачем? У нее же есть собственный сын.       Джина все его детство воспитывали как будущего императора, когда Чимина порой и вовсе не замечали. Мальчик рос в гордом одиночестве, будто абсолютно чужой человек. У Пака был лишь Тэхен, сын придворной служанки. Парни знакомы с детства, и Чимин точно знает, что Ким с ним не из-за его титула, поэтому доверяет больше, чем кому-либо. ― Ваше величество! ― уже более настойчиво произнес Хосок.       Чимин медленно открыл глаза и тяжело вздохнул. Как бы он хотел провести этот день в полном одиночестве, но не судьба. Пак все же встает с кровати. ― Доброе утро, господин Чон. ― Доброе утро, Ваше величество, ― говорит Хосок и кланяется. ― Как Вы знаете, я здесь, чтобы помочь Вам с приготовлением к торжеству.       Чимин кивает и принимает это. Всю жизнь, еще с ранних лет, Чим выходил за пределы дворца. Безусловно, это было строго запрещено, но он никого не слушал. Ему всегда было интересно, как там живут люди, что они делают и как выглядят. Ведь то, что он привык видеть ― это роскошный дворец, столы, полные еды, и всегда опрятных людей. Людей, которые здесь только ради того, чтобы прислуживать ему. Они постоянно обращаются к нему: «Ваше величество» и не прекращают кланяться. Надевают эти жалкие, фальшивые улыбки, пропитанные ложью и презрением. А Чимину порой так хочется убежать от всего этого, спрятаться, чтобы никто не нашел, и жить в своем маленьком мирке, где все всегда тихо и спокойно.       Как бы ему хотелось родиться сыном какого-то купца и не знать о такой жизни. Но судьба распорядилась иначе, и вот сейчас на него надевают церемониальный ханбок, и говорят, что он должен делать. Пак слушает, однако, мысленно он где-то далеко, не здесь. Чимин видит бескрайние поля цветов, лазурное море и чистое свободное небо. Он птица в этой золотой клетке, игрушка, которая не имеет души. И так мерзко на душе от осознавания этого. Так противно и больно, что хочется наизнанку вывернуться, лишь бы не знать этого ужасного чувства.       Дверь с шумом открывается снова, но на этот раз на пороге его покоев стоит никто иной, как Император. Хосок кланяется и уходит, оставляя их вдвоем. ― Доброе утро, ― Чимин кланяется. ― Доброе, ― Джин немного улыбается.       Он ведь помнит Пака еще совсем ребенком, а сейчас перед ним стоит настоящий принц. Ким даже немного призадумывается, когда же он пропустил тот процесс, пока взрослел Чимин? Сейчас Джин видит, насколько Пак похож на ЧеРен. Эти немного пухловатые щеки, узкие щелочки улыбчивых глаз, нежные губы и тот же добрый нрав. ― Я поздравляю тебя. Сегодня тебя увидит весь мир, но не забывай, что вместе с этим на тебя ляжет большой груз ответственности, — Ким остановился, чтобы посмотреть на Чимина. ― Как принц ты должен что-то уметь, ― Пак кивнул. ― Недавно в столицу прибыл музыкант. Он был за рубежом и там научился играть на новом для нас инструменте ― пианино. А так как я знаю, что ты любишь музыку, то я бы хотел, чтобы ты научился играть на нем. ― Да, Ваше величество. ― Ты готов? ― спрашивает Джин, рассматривая омегу. ― Да.       И они поспешили в дворцовый сад, где их уже ждали стражники и слуги под начальством Намджуна. Джин остановился возле балдахина, посмотрел на Чима и протянул ему руку. Младший не может поверить в то, что сейчас он выйдет за пределы дворца не как никому неизвестный мальчишка, а как принц. Он вдыхает побольше воздуха и хватается за руку Кима. «Теперь уже ничего не будет как прежде», ― проносится у него в голове.       Главные ворота дворца распахиваются, и оттуда на балдахине два принца приветствуют свой народ, который собрался на главной площади Хансона.       Народ тут же кланяется, видя своих правителей. У Чимина сердце бешено стучится, грозясь вырваться из груди, а ладони немного потеют от волнения. Но он улыбается, потому что всегда мечтал об этом. А Джин ведет же себя сдержанно, как подобает настоящему императору.       Балдахин останавливается, и братья поднимаются на маленькую сцену, вокруг которой выстроились стражники и народ. Джин вышел вперед, поднимая правую руку и призывая к тишине. ― Шестнадцать лет назад с небес спустился дракон. Он явился видением покойной Императрице, Пак ЧеРен. Это стало предзнаменованием о рождении еще одного ребенка в Королевской семье, ― Джин сделал паузу и продолжил: ― А в одну из осенних ночей на небе появилась звезда. Звезда, под которой родился мой брат, ваш принц, Пак Чимин, ― Ким посмотрел на Чима, легко улыбаясь.       Зазвучала торжественная музыка. Чимин, как его учили, вышел вперед, а народ склонил головы. Намджун поднес Императору корону и символ Империи — цветок орхидеи. Джин надел корону на голову брата и вручил тому цветок.       Пак прижал к себе орхидею и начал ходить по кругу. Он очень волновался, боялся и переживал. Но также он был и рад. Ведь знал, что где-то там, на небесах, на него смотрит его мама. Пак остановился и положил орхидею в чашу с водой, принесенную Джуном. Пак смотрел на свое отражение в воде. Стоять вот здесь с братом и короной на голове, было для него мечтой. И вот, эта мечта сбылась. Улыбнувшись, Чим начал пить воду из чаши. ― Так пусть же жизнь его будет долгой, разум чистым, а сердце искренним. Да здравствует Принц! ― произнес Ким и сам поклонился. ― Да здравствует Принц! ― хором прокричал народ. ― Да здравствует Принц… ― шепотом где-то среди толпы проговорил Юнги.