***
Тобиас уже много лет не занимался подобным. Нетрудно поднять к выходу остальных, но выбраться самому, только с помощью сына, было непросто. Под конец его мускулы пульсировали и горели. Тобиас испытал невероятное облегчение, почувствовав, что кто-то схватил его, помогая выбраться. Свалившись на землю, он начал разминать руки, пытаясь избавиться от жалящего онемения. Он кивнул в знак благодарности Сириусу, который помог ему подняться. В такие моменты он чувствовал себя очень старым. Поднявшись, Тобиас негромко крякнул, отряхнул пыль с рук и оглядел всех беглецов при солнечном свете. Они были грязными, и он был уверен, что выглядел не намного лучше. Все были покрыты несколькими слоями земли, на многих виднелась засохшая кровь. Ноги Эйлин, обнаженные до колен, почернели от ила. Северус откашлялся, прежде чем заговорить. Он тоже почувствовал облегчение, как и остальные, но знал, что они еще не вышли из леса. Темный Лорд, должно быть, уже обнаружил их отсутствие и, определенно, начал поиски. — Скорее всего, мы останемся здесь на ночь, но утром, как можно раньше, придётся отсюда уйти. Вероятно, Темный Лорд как-то следит за этим местом, и ему станет известно о малейшем использовании магии. Поэтому максимально избегайте пользоваться ей. — Он знает об этом коттедже? — хрипло спросил Грюм, осматривая местность своим волшебным глазом. Северус кивнул. — В каком-то смысле. Он знает о его существовании, но никогда не пользовался им. Насколько я знаю, он здесь даже не был. — Лично я, — небрежно сказала Эйлин, — хотела бы ночевать в нормальных условиях. Не говоря уже о том, чтобы умыться и почиститься. — Дорогая, я сомневаюсь, что здесь есть проточная вода, — Тобиас с усмешкой наблюдал, как его жена пытается отряхнуть «одолженную» одежду. — Давайте сначала попробуем попасть внутрь, — подала голос Серенити, указывая на заднюю дверь заброшенного коттеджа. Осторожно избегая зарослей, окружавших домик, уставшие беглецы направились к двери. Этот коттедж не выглядел необычным. Он был небольшим, деревянным, вероятно, с протекающей крышей, а из-за заброшенности снаружи на стенах росли виноградные лозы и другие растения. Сириус первым подошел к двери и попытался открыть ее, но она была надежно заперта. — Отлично, — раздраженно вздохнул Сириус. — Что теперь? — Вероятно, это просто какой-то дурацкий маггловский замок. — Эйлин с досадой скрестила руки на груди. — Просто произнесите Ала… — Помни — никакой магии, — раздражённо прервал мать Северус, и впился в негодующим взглядом. Эйлин посмотрела на сына. — Ммм… Думаю, я смогу ее открыть, — сказал Рон откуда-то из-за спин взрослых, столпившихся у запертой двери. Его уши вспыхнули красным, когда все повернулись к нему. — Ну тогда не стой там, мальчик! За дело, — закричал Грюм, но по тому, как подёргивались уголки его губ было видно, что он не верит в способность Рона открыть дверь. Рон подошел к двери, опустился на колени перед замком и вытащил из кармана брюк скрепку и ещё какую-то ерунду. Хотя это заняло у него больше времени, чем у Фреда и Джорджа, вскоре он взломал замок, и дверь с громким скрипом распахнулась. С улыбкой до ушей, юноша повернулся лицом к внимательной аудитории. — Вижу, ты наконец-то заставил Фреда и Джорджа научить тебя взламывать замки, — весело сказал Гарри, который все еще стоял рядом с Северусом. Рон пожал плечами. Гермиона покачала головой и скрестила руки на груди, но не смогла сдержать улыбку. — Мальчики, — устало сказала она. Это стало последней каплей, и Гарри, Рон, Гермиона и Джинни взорвались смехом. Взрослые просто смотрели, кто с удовольствием, кто в замешательстве, а один — с равнодушием. Внутри коттедж выглядел не намного лучше, чем снаружи. Всё было покрыто слоями пыли, отчего Сириус, войдя, расчихался. По углам висела паутина, а занавески съела моль. Однако, несмотря на грязь, гостиная, куда они вошли, была довольно симпатичная. Там был большой диван, три удобных кресла и небольшой журнальный столик около камина. От входа было видно небольшой коридор с двумя дверями и маленькую кухню, в которой вместо раковины были насос и ведро. — Думаю, я буду спать на улице, — пискляво сказал Рон, наблюдая, как по большому круглому столу, отделяющему кухню от гостиной, ползёт паук. Джинни закатила глаза, услышав брата, но, похоже, больше никто не обратил на него внимания. — Я осмотрю спальни, — начал Северус, направляясь в холл. — Стоять! — скомандовал Тобиас, останавливая Северуса. Тобиас подождал, пока его сын повернулся к нему лицом, и продолжил. — Нам нужно найти еду и дрова, чтобы разжечь огонь. Взглянув на Гарри, Тобиас немного смягчил голос. — Ты помнишь, как собирать дрова? Гарри вспомнил их поход, и улыбнулся. — Да, сэр. Тобиас позволил себе слегка улыбнуться, гордясь сыном. — Очень хорошо, парень. Возьми своих друзей, держитесь поближе к коттеджу и следите за ним. Если появится малейшее подозрение, немедленно возвращайтесь. Вернитесь обратно через пятнадцать минут, даже если не соберёте много дров. Ясно? — Да, сэр, — ответил Гарри. Он все еще был немного расстроен из-за отца, но доверие отца улучшило его настроение. И ребята отправились на поиски дров. Тобиас смотрел, как уходят его младший сын и его друзья, затем повернулся к остальным. Изучая группу, он мысленно составил список того, что нужно сделать и кто лучше всего подходит для этой работы. Твердым и властным голосом, каким до этого разговаривал с Гарри, он начал отдавать команды. — Серенити, Сириус, осмотрите коттедж. Найдите что-нибудь, чтобы избавиться от пыли. Поищите одеяла и что-нибудь тому подобное, чтобы спать. Серенити коротко взглянула на Северуса и ненадолго приподняла бровь, затем снова перевела свое внимание на Тобиаса и ответила тихим уважительным тоном. — Да, сэр. Тобиас кивнул Серенити и посмотрел на Сириуса, ожидая его ответа. Сириус отказался встречаться глазами с Тобиасом и вместо этого сердито посмотрел на точку на стене, но пробормотал согласие, следуя за Серенити по коридору и исчез в одной из комнат. Он же не какой-то чертов домовой эльф! Тобиас почувствовал лёгкое раздражение. Он не привык к такому неуважению. Если его сыновья когда-нибудь так поступят… Тобиас прогнал эту мысль. Его сыновья никогда бы так не поступили. Северус в очень молодом возрасте понял, что отец не терпит неуважения, и Гарри тоже быстро учился. Наконец, оторвав глаза от двери, за которой скрылся Сириус, Тобиас снова обратил внимание на тех, кто остался с ним в гостиной. Он ясно видел на их лицах выражение веселья, хотя все они пытались это скрыть. Сопротивляясь желанию прочистить горло, Тобиас заговорил с Эйлин и Грюмом. — Я не хочу знать, что именно и как вы сделаете, но приготовьте несколько сюрпризов на случай, если здесь появятся незваные гости. — Тобиас подавил дрожь от дикого взгляда, который отразился на лицах Грюма и Эйлин. Они были похожи на двух детей, которым была предоставлена полная свобода действий в кондитерской, где хранилась полная коллекция режущих и колющих приборов. Оба кивнули и вышли на улицу, углубившись в разговор о том, какие сюрпризы могут понравиться их друзьям. — Тебя это беспокоит так же, как и меня? — спросил Северус, глядя вслед матери и Грозному Глазу. Усмехнувшись, Тобиас повернулся к сыну. — Возможно. Пошли, нам нужно поискать что-нибудь съедобное. Тобиас направился к двери, Северус последовал за ним.***
Северус не мог поверить в удачу. Они возвращались в коттедж менее чем через два часа после начала поисков. Им удалось обнаружить небольшой пруд, переполненный рыбой. Рыба практически выпрыгивала за ними на берег. У них было достаточно рыбы, чтобы накормить всех. И хотя Северус был уверен, что ему никогда не удастся избавиться от запаха на одежде, он чувствовал себя более расслабленным, чем за все время плена и побега. Они с Тобиасом обсуждали, как лучше всего приготовить рыбу, но зайдя в дом и услышав крики, умолкли. Перед ними развернулась следующая сцена. Гарри, Гермиона, Рон и Джинни, откинувшись, сидели на диване, на них поочередно кричали Серенити и Эйлин. Сириус и Аластор сидели за большим столом, с интересом наблюдая за происходящим. Северус приподнял бровь и посмотрел на отца вопросительно, но в глазах искрилось веселье. Тобиас пожал плечами и повернулся, чтобы послушать женщин. — Два часа! — Серенити широко размахивала руками. — Я могу понять двадцать минут, но два часа! Что мы должны были думать? Вас могли ранить или схватить, или… — Серенити не успела закончить, ее не прервала Эйлин. — Даже не думай открывать рот, юная леди. — в отличие от Серенити, голос Эйлин был низким и опасным, она стояла относительно неподвижно, скрестив руки, ее длинные пальцы постукивали по предплечью. В глазах был гнев, но в остальном она казалась бесстрастной. Джинни, которая хотела защитить себя и своих друзей от словесной порки, которую они получали, по команде Эйлин захлопнула рот и, глядя на неё, скрестила руки на груди. — Вы забрели слишком далеко, попав в ловушку, которую мы устроили на случай нападения. Удивительно, что вы не пострадали. Не говоря уже о… На этот раз Эйлин прервал уже очень расстроенный Тобиас. Он протянул удочку своему сыну и теперь стоял между Серенити и Эйлин, явно рассерженный. — Что случилось? — процедил Тобиас сквозь стиснутые зубы, глядя сверху вниз на четырех подростков на диване. Гарри сидел с краю, сердито глядя в сторону, избегая всеобщих взглядов и, казалось бы, не обращая внимания на происходящее. Рон сидел рядом с ним, ссутулясь, опустив голову и скрестив руки, явно думая о том, насколько это несправедливо. Джинни сидела рядом с ним, скрестив руки на груди, но не опустив голову, а напротив, сердито смотрела на взрослых. Гермиона сидела на другом конце дивана, подперев голову рукой, и выглядела так, будто всё в ней клокотало, ей было скучно и в любой момент была готова встать и с воплями обрушить дом. Казалось, что никто из подростков не заметил его вопроса и даже не моргнул. Тобиас готов был зарычать. Из криков Эйлин и Серенити он уже имел довольно чёткое представление о произошедшем, но ему хотелось услышать историю от детей. Голос Тобиаса стал жестко-властным: — Встать! Быстро! Это привлекло их внимание, и, за исключением Гарри, подростки заёрзали на своих местах, очевидно, обсуждая, стоит ли они подчиняться его команде. Гарри оставался равнодушным, полностью игнорируя отца. Зубы Тобиаса были на грани, и он испытывал сильное искушение просто схватить каждого из них и перекинуть через колени чтобы отшлёпать. Сначала он подошёл к Рону и, стащив его с дивана, заставил встать перед собой. Затем он поднял Джинни, хотя она пыталась вырвать свою руку из его хватки. Следующей была Гермиона, и если бы она знала, насколько Тобиас был близок к тому, чтобы отшлёпать ее зад, она, вероятно, не села бы обратно после того, как он поднял ее. Однако Тобиас просто снова поднял ее, слегка встряхнув, и прошептал ей что-то на ухо, отчего она осталась стоять, хотя и смотрела на него в ярости. Подойдя к другому концу дивана, Тобиас поднял Гарри и бросил на него предупреждающий взгляд, прежде чем отпустить его руку и отступить, чтобы снова наблюдать за детьми. — А сейчас, — низким голосом, глядя на стоящих перед ним подростков, произнёс Тобиас, — смотрите на меня. Очень медленно подростки подняли на него взгляд, их вид всё ещё был сердитым и вызывающим. — Гарри, расскажи мне, что именно произошло после того, как я послал вас за дровами. Гарри становилось все труднее и труднее оставаться злым под пристальным взглядом отца. Он тяжело сглотнул, но промолчал. Он не знал, как объяснить отцу, что они с друзьями по небрежности забыли о повторной проверке. Как они были так отвлечены разговорами и тем, что произошло недавно, что они случайно отошли слишком далеко от коттеджа и попали прямо в ловушку, которую устроили Эйлин и Грюм. Как бы он ни пытался это объяснить, его отец сразу же пришел бы к тому же выводу, что и Серенити и его мать. Это было несправедливо! Они просто пытались помочь! И не успел он заметить, как отец уже стоял в нескольких дюймах от него, глядя сверху вниз. — Когда я говорю что-то сделать, я ожидаю, что вы меня послушаетесь. — голос Тобиаса был негромким, но смертельно опасным. — Не заставляй меня повторять снова. — Мы опоздали, вернувшись со сбора дров, и случайно попали в одну из ловушек, которую они ставили. — прошептал Гарри и кивнул на Эйлин, которая стояла скрестив руки на груди. Тобиас отступил назад, чтобы еще раз взглянуть на подростков. Его следующий вопрос был адресован Серенити, которая вместе с Эйлин отступила на несколько шагов, наблюдая, как Тобиас разбирается с подростками. — Сколько их не было? — спросил Тобиас, слегка повернув голову в сторону Серенити, ожидая ее ответа. — Около двух часов. Они просто вошли в дверь за несколько минут до вас, — спокойно ответила Серенити, все еще глядя на четырех подростков. Когда Эйлин и Грюм впустили их в дом, она начала расспрашивать их, а потом ругаться. И была удивлена, когда Эйлин подошла и поддержала её. Сириус пытался защитить их, но пара злых взглядов заставила его ретироваться. — Два часа. — тихо, со злостью повторил Тобиас, а потом заорал, от чего все четверо подростков слегка подпрыгнули. — Два чертовых часа! О чем вы думали? Как вы могли быть такими глупыми? Я дал вам одно простое задание с подробными указаниями, но вы, кажется, не можете делать то, что вам говорят. Что мне нужно сделать, чтобы вы поняли, насколько серьёзна наша ситуация? — Хотя вопрос был риторическим, Тобиас остановился, чтобы успокоиться, и бросить взгляд на детей. Северус, который молча подошел к столу, за которым сидели Сириус и Грюм, с трудом подавил дрожь. В последний раз, когда его отец использовал этот тон по отношению к нему, его посадили на месяц и запретили… ну почти все на самом деле. Прежде чем сесть, он взял с кухонной стойки уже чистый нож и теперь чистил рыбу, которую они будут есть на ужин, слушая, как его отец устраивает разнос подросткам. — Так как часто это происходило с тобой? — тихо но демонстративно спросил Сириус у Северуса. Он выглядел очень удивленным, поскольку тоже взял нож и начал копировать движения Северуса с другой рыбой. — Слишком много, чтобы сосчитать, — спокойно ответил Северус. Он услышал, как Грюм фыркнул, когда сказал это, и слегка ухмыльнулся. — Вперед! Вперед! — крикнул Тобиас, указывая в направлении зала. Внезапно четверо подростков начали протестовать. Тобиас мог только слышать отрывки из того, что они говорили, но имел общее представление об их жалобах. Чувствуя нарастание его гнева, Тобиас заорал: — ТИХО!!! Эффект был мгновенным. Все подростки замолчали, их глаза расширились. В коттедже воцарилась тишина, и ясно слышались звуки далеких птиц. После пары минут напряженного молчания, тяжело дыша, Тобиас заговорил. Его голос был ровным и тихим, но резким. — Каждый из вас выберет угол и будет стоять там, пока я не скажу иначе. Вы сделаете это тихо и без жалоб. В углу будете стоять молча. Идите. На мгновение показалось, что никто из них не прислушается к приказам Тобиаса, но очень медленно, с опущенными головами и сердитыми взглядами в пол, четверо подростков медленно направились к отдельным углам гостиной. После того, как они встали, уткнувшись носом в угол, Тобиас закрыл глаза и устало вздохнул, потирая себя рукой по лбу. Через мгновение он опустил руку и открыл глаза, а затем повернулся лицом к остальным взрослым в комнате. Как он предполагал, все они смотрели на него с разными выражениями лиц. Грюм выглядел очень удивленным, как и Сириус, хотя Тобиас не совсем понимал, почему им так смешно то, что его сын подвергал опасности себя и своих друзей. Серенити все еще выглядела сердитой, но он был уверен, что гнев больше был направлен на детей, на которых она продолжала кидать гневные взгляды. Эйлин, как всегда, выглядела равнодушной. Только Северус не смотрел на него. Тобиас был уверен, что его сын не игнорировал происходящее, просто притворялся. Он продолжал чистить рыбу, как его отец учил его много лет назад, делая вид, что не обращает внимания на происходящее вокруг него. Помогая облегчить смущение и унижение, которые его брат и друзья, скорее всего, испытали из-за того, что его заставили стоять в углу. Тобиас подошел к столу и взял нож из руки Сириуса, затем сел за стол, взял рыбу, которую Сириус искалечил, и начал ее чистить. Постепенно все снова начали двигаться и разговаривать. Гарри стоял в своем углу и молча кипел. Как мог отец так обращаться с ним перед друзьями! Он переменил ожидание с ноги на ногу. Ничто не могло ещё больше испортить этот день хуже. Сначала его… мать — теперь он понимал, почему Северус ненавидел называть ее как таковую — наколдовала на него «Империо». Теперь у него были проблемы с отцом, на которого он все еще злился за то, что позволил матери подвергнуть его непростительному проклятию. Это было несправедливо.***
Примерно через час ужин был почти готов, а четверо подростков все еще стояли по углам. Тобиас почти готов был признать себя виноватым из-за того, что оставил их так надолго, но считал, что это хорошее наказание, и оно вряд ли может причинить им вред. Он подозвал четверых детей на кухню, где в данный момент находился. За его спиной готовил Северус, а Серенити, Сириус, Грюм и Эйлин сидели в гостиной, обсуждая… и то, и другое. Успокоившиеся, хотя и немного смущенные дети вошли на кухню и сели за стол. — Я говорил вам, что вы можете сесть? — спросил Тобиас с небольшим предупреждающим намеком в голосе. Тобиас получил в ответ четыре усталых «нет, сэр», когда они встали из-за стола, отказываясь смотреть куда либо, кроме пола. — Я очень разочарован во всех вас, — спокойно и тихо сказал Тобиас. — Я дал вам задание собрать дрова, потому что думал, что вы все достаточно взрослые и достаточно зрелые, чтобы следовать моим указаниям. — Тобиас остановился на мгновение, чтобы его слова проникли в голову, прежде чем продолжить. — Видимо, я был не прав. — Тобиас снова остановился; он видел, как чувство вины начало разъедать его сына, а также его друзей. — Сегодня вы доказали — не только мне, но и всем остальным, — что вы не можете следовать указаниям даже ради собственной безопасности. Я хочу, чтобы каждый из вас объяснил мне причину, почему вам следовало следовать моим указаниям. Весь дом казался устрашающе тихим, поскольку Тобиас ждал ответа от кого-то из подростков. Когда ответа не последовало, он обратился к самому младшему из группы. — Мисс Уизли, скажите, пожалуйста, почему вам следовало следовать указаниям? Джинни глубоко вздохнула и сглотнула, прежде чем ответить мягким голосом. — Потому что вы не знали, где мы были, и мы могли пострадать, сэр. Тобиас кивнул. — Очень хорошо. Мисс Грейнджер? — У нас даже нет наших палочек, поэтому, если бы на нас напали, мы не смогли бы защитить себя, сэр. — произнесла Гермиона тихим голосом, подняв голову и глядя на Тобиаса. Тобиас кивнул Гермионе: — Очень хорошо. — затем он обратил внимание на Рона. — Мистер Уизли? Рон пожал плечами и не сводил глаз с пола. — Я не знаю. Джинни и Гермиона в почти всё сказали. — Я уверен, что вы можете придумать еще одну причину, мистер Уизли. Тобиас добавил в голос немного раздражения, но все еще оставался спокойным. — Почему, по твоему, бродить по незнакомому лесу плохая идея? Рон снова пожал плечами, прежде чем ответить и наконец оторвал взгляд от пола. — Мы могли заблудиться, сэр? — Это вопрос или ответ, мистер Уизли? — В его голосе больше не было раздражения, и он снова стал тихим и строгим. — Ответ, сэр, — сказал Рон немного увереннее. — Очень хорошо, — кивнул Тобиас. — Гарри? Гарри посмотрел на своего отца. Он все еще был немного расстроен из-за «Империо», но также понимал, что дело не в этом. Речь шла о том, что он не слушался своего отца и подвергал опасности себя и своих друзей. Гарри начал нерешительно, боясь того, что его отец и друзья скажут, что, по его мнению, было хорошим и честным ответом. — Потому что, сэр, вы дали нам эти указания для нашей собственной безопасности, и у вас больше опыта в подобных ситуациях; поэтому нам следовало доверять вашему суждению и делать то, что вы сказали. Тобиас попытался не улыбнуться ответу сына, но почувствовал, как уголки его рта слегка поднялись от гордости. — Очень хорошо, сынок. — в мягком голосе Тобиаса прозвучала нотка гордости. Тобиас оглядел подростков, некоторое время изучая их, а затем спокойно произнёс. — Сейчас как раз тот случай, когда я хотел бы наказать каждого из вас до конца лета. — Тобиас с удивлением наблюдал, как четыре головы резко подняли глаза и уставились на него. — Однако наша нынешняя ситуация вряд ли подходит для этого, поэтому вы вчетвером будете убирать кухню, после ужина, и сразу же пойдете спать. Понятно? Тобиас внимательно изучил каждого подростка, и все они тихо сказали: — Да, сэр. И другим, более небрежным тоном, от которого уголки рта Гарри слегка приподнялись, Тобиас произнёс — Хорошо, теперь садитесь, пора поесть. Через несколько минут все обитатели коттеджа сидели за столом, ужинали и разговаривали, как будто ничего необычного не произошло.