Я не позволю тебе меня потерять

Утро началось весьма отлично. Душ, завтрак, любимый человек... Что может быть лучше? — Жень, ну ты скоро? — в который раз спрашивал меня Илья. Что ж, я его прекрасно понимаю. Долго ждать и я не люблю. — Сейчас-сейчас, одну минутку! — пытаюсь уговорить его я. Всё-таки надо же мне накраситься, а? — Ладно, я пойду пока машину проверю, — сдаётся Илья и выходит из квартиры. Наконец я одета, накрашена и причёсана. Бросив через зеркало на себя быстрый взгляд, я улыбнулась и поспешила выйти на улицу. До работы мы доехали достаточно быстро. А всё потому, что Илья гнал как сумасшедший. Ещё б чуть-чуть и мы бы приехали в больницу не врачами, а пациентами. И то, в лучшем случае. Зайдя в приёмное отделение, я увидела Беллочку, стоявшую на посту. — Доброе утро, Илья Анатольевич и Евгения Павловна, — поздоровалась она. — Доброе-доброе... — я расписалась в журнале и посмотрела на неё. — Ничего нового нет? — Ну как ничего... — медсестра сделала паузу. — Привезли молодую девушку с ожогом третьей степени. Её Вячеслав Александрович осматривает. — Понятно... — вздохнул Илья. — Но если будет что-то серьёзное, Изабелла, Вы нам сообщите! — Хорошо, Илья Анатольевич, — Белла улыбнулась и принялась заполнять истории болезней. Перед тем, как уйти в свой кабинет, Илья поцеловал меня в щеку и скрылся. А я направилась в ординаторскую. Там уже сидела Оля и рассматривала у себя что-то на руке. Взгляд полный радости и счастья. Заметив меня, она подорвалась с места и кинулась мне на шею. — Оленька, ты чего? — я на неё удивлённо посмотрела. Мне была действительно не понятна причина этой радости. — Жень, мне Антон предложение сделал! — на одном дыхании выпалила блондинка. Я стояла в шоке. — Так что теперь ты моя официальная свидетельница! — Ух ты! Поздравляю! — я искренне радовалась за подругу. — А когда свадьба? — Где-то в конце месяца... — у Шмелёвой прямо глаза светились от счастья. Допытываться я больше не стала. Во-первых, это как-то неприлично. Оля с Антоном взрослые люди, у них своя жизнь, свои тайны и секреты. Ну а во-вторых, Оля — моя подруга, которая поддерживала меня в трудные минуты и всегда была рядом. Разве она не имеет право на простое женское счастье? — Евгения Павловна, Евгения Павловна... — в ординаторскую вбежала взволнованная Беллочка. — Что такое? Что случилось? — лишь спросила я. По всей видимости было что-то серьёзное. — Евгения Павловна, Вы только не волнуйтесь... — Белла всё ещё продолжала говорить с тревогой в голосе. — Там... Там Вашего сына привезли с сильными повреждениями ног... Услышав про Ромку, у меня сердце ушло в пятки. На какой-то момент я даже перестала дышать. Хотя это сейчас не важно. Важно то, что мой сын... Боже мой, что же случилось-то? — Что с ним? — я пыталась говорить спокойно, но голос всё равно срывался от нахлынувших слёз. — Честно, не знаю, Евгения Павловна... — медсестра тяжело вздохнула. — Его сейчас осматривает Илья Анатольевич... Не желая больше ничего слушать, я на всех порах бежала в смотровую. Мне было важно знать, как Рома. Дойдя до смотровой, я не могла туда зайти. Я словно боялась увидеть то, что не желаю видеть и услышать то, что не хочу слышать. Боже мой, и это говорю Я? Я??? Господи, я же хирург! Хирург! Неужели я боюсь этого? Нет, не боюсь. Но это мой сын... Вскоре из смотровой вышел Илья. Вид тусклый и задумчивый. — Илья, как он? — я бегом встала со стула в коридоре. Илья молчал. — Илья, ну не молчи! Скажи хоть что-нибудь! — Роману нужна операция... — наконец сказал он. — У него очень большие травмы ног... Он сейчас без сознания... Эти слова были как обухом по голове. Как операция? Почему операция? Вопросов было много, но ответов на них не было. Не в силах больше держаться, я шмыгнула носом. По щекам начали стекать слёзы. Я уже не могла сдерживаться. — Ты же понимаешь, что я не могу допустить тебя к операции? — Илья подошёл ко мне, обнял и прижал к себе. Я кивнула. — Поэтому буду оперировать буду лично я. Ты мне доверяешь? — Доверяю... — мне почему-то не хотелось спорить. — Я тебя очень прошу... — Я сделаю всё возможное... — не дав мне договорить, сказал Илья и погладил меня по голове. От его прикосновений стало как-то спокойнее. После этого он удалился в операционную. Время операции показались мне каторгой. Я не могла найти себе места и ходила из угла в угол, всё время смотря на часы. Волнение наростало ещё с большей силой. Если б не Марья Васильевна... Она мне и чай приносила, и утешала меня, когда я ревела. Даже сам Гиппократ пришёл, чтобы меня поддержать. Этот человек мне был вторым отцом в области медицины. Как сейчас помню, что я молоденькая студенка-практикантка пришла проходить у него интернатуру. К Шульману можно было не только обращаться с помощью в диагнозах, но и просто за каким-то советом. Он никому не откажет, выслушает и поможет решить ту или иную проблему. Через часа три-четыре вывезли каталку. На ней лежал Рома. Лицо было всё бледное. Глянув на него, слёзы начали подступать к горлу с новой силой. — Тихо-тихо... Не плачь... — ко мне подошёл Илья, вышедший из операционной. — Всё хорошо... Кости целы, операция прошла успешно... — Спасибо тебе большое... — я прижалась к нему всем телом. Мне сейчас просто необходимо было ощущать его тепло и присутствие рядом. — Я же сказал тебе, что сделаю всё возможное. Вот я и сделал. — Илья улыбнулся. — А теперь иди, отдохни. Ты наверняка ничего не ела.