Try to Hack me

       Джеймс каждое утро в одно и тоже время приходил ко мне, приносил еду и, усаживаясь недалеко от меня, начинал рассказывать свои истории. Я же отворачивалась от еды и старалась не слушать Мориарти. Однако последнее не срабатывало: приторный голос Джима буквально проникал в сознание, несмотря на моё внутреннее сопротивление.        Он заставлял меня смотреть ровно ему в глаза. Часто он засиживался со мной допоздна. Когда у него заканчивалась история, он замолкал и пристально смотрел на меня. Я старалась не смотреть на Джима, но каждый раз, когда я пыталась отвести глаза, мне доставалась «отрезвляющая» пощёчина.        Взаперти я потеряла счёт времени, но почему-то сейчас я была просто уверена: уже полдень. Наркотик мне вкалывали ещё пару раз, когда я была «особо буйная». Он помогал мне расслабиться — просто парализовывал — и мне ничего не оставалось, кроме как просто сидеть, оперевшись на каменную стену, и смотреть в чёрные глаза криминального гения.        Каждый день казался похожий на предыдущий: как будто все они были расписаны у Мориарти по минутам. А я, вынужденная находиться здесь, привыкла к его расписанию. Однако сегодня Джеймс не соизволил явиться. Кажется, я должна была вздохнуть от облегчения, но моё тело наоборот напряглось. Если он не пришёл, то что-то непременно должно было случиться.        Дверь со скрипом отворилась, и в комнату вошёл высокий, широкоплечий мужчина. Я чуть дёрнулась, когда он, громко усмехнувшись, прикоснулся к моим кандалам. Я услышала щелчок и скрежет металла. Мужчина освободил меня и, грубо подняв, повёл к выходу. Я на ватных ногах прошла по лестнице и зажмурилась: резкий свет ударил мне в глаза.        Мы оказались в знакомом мне помещении — это кухня в доме Мориарти. А человек, освободивший меня (однако можно ли это назвать освобождением?), оказался знакомым мне блондином со шрамом на лице — Себастьяном Мораном. Он подошёл к небольшому холодильнику и вытащил оттуда тарелку с едой.        Я уже на третий день сдалась и перестала воротить нос от еды в доме Джеймса. Поэтому я без каких-либо слов съела то, что было на тарелке. Моран молчал, погрузившись в свои мысли и, казалось, не замечая меня. Но как только я отставила от себя пустое блюдце, он провёл по своим волосам рукой и, схватив меня за запястье, потащил наверх.        — Разве не весело? — Спросил он, поднимаясь по лестнице и смотря прямо на меня. — Я тебя отсюда увёз, и я тебя сюда вернул… Какой забавный бумеранг эта жизнь.        — Да, весело, но только не мне. — Прохрипела я и закашлялась.        — Ты совсем плохо выглядишь. Видимо, даже Джиму стало жалко тебя, раз уж он решил тебя в твою комнату перевести. — Он глухо рассмеялся и, оскалившись, покосился на меня. — Я бы тебя и дальше в подвале оставил — ничего бы страшного не произошло, если бы кто-то умер.        — Знаете, теперь я тоже не против, чтобы кто-то умер. — Я грустно улыбнулась своим словам. — Например, я.        — Прости, но твоё желание я выполнить не в силах. — Он развёл руками и покачал головой, показывая, что он и сам был бы не прочь пристрелить меня, но без приказа свыше его по головке не погладят.        Мы пришли к моей комнате. Меня буквально впихнули в ванную и кинули мне мои вещи. Я лежала в ванной и, расслабляясь в горячей воде, не понимала, что от меня нужно Мориарти. Игра… Всё это игра, и, хоть я и сказала, что не уступлю, я просто не могу ничего сделать.        «Я сломаю тебя, без вариантов. Однако я по-своему добрый. Поэтому дам тебе шанс. Попробуй ты сломать меня». — В голове всплыли слова Джима, которые он сказал мне два или три дня назад. А может это было лишь вчера — не помню.        Я переоделась и вышла из ванной комнаты. На кресле недалеко от кровати сидел Джим и что-то рассматривал. Я застыла на месте и уставилась на него. Он взглянул на меня и, встав, подошёл ближе. Я отвела взгляд, уже приготовившись к удару, но его не последовало.        — Так весело… — Джим начал истерически смеяться, смотря ровно на меня. — Как Собака Павлова. Прошла лишь какая-то неделя, а у тебя уже появился условный рефлекс. Как мило. — Он оскалился и кинул на меня оценочный взгляд. — Но ты всего лишь дворняжка… Так чему я удивляюсь?        — От дворняжки слышу! — Фыркнула я, не поворачивая головы.        — Кто-то осмелел, как только вышел из подвала. — Он скрестил руки на груди и посмотрел мне в глаза. — Итак… Ты наверное гадаешь, почему ты ещё жива, да и из подвала вышла. — Я промолчала, стараясь не смотреть на Мориарти. — Ну, во-первых, у меня на тебя планы. Живи пока что спокойно, но не смей меня ослушаться.        — А если я откажусь, то ты меня убьёшь? — Я грустно ухмыльнулась, понимая, что смерть моя неизбежна.        — Интересно… — Он подошёл ко мне вплотную и, схватив меня за руку, потянул на себя, заставив меня тем самым встать на носочки и посмотреть ему в глаза. — А посмеешь ли ты отказаться? Ты лишь загнанная дворняжка, которая пытается походить на злобную овчарку. Ты не сможешь мне противостоять.        — Не будь настолько самоуверен, ведь даже дворняжки могут больно укусить. — Я нервно сглотнула: мне было страшно, однако этот страх лишь придавал мне смелости.        — Будь уверена: больно укусишь — получишь в двойне. — Он оттолкнул меня и направился к выходу из комнаты. — За мной, Принцесса.        — Только что дворняжкой была… — пробурчала я, идя за ним.        — Почему моя ручная собачка не может иметь такую красивую кличку? — Джим наигранно удивился и последовал в свой кабинет, я посеменила за ним.        — Ручная собачка? Если ты не заметил, то я человек. — Я попыталась возразить, но Джеймс меня проигнорировал. Он сел за компьютерный стол и начал что-то печатать. Я осталась стоять посреди комнаты. Кабинет сильно изменился после моего последнего визита: окно уже не украшали шторы, не было и кожаного дивана, в шкафах не хватало дверец, а стены уже не были такими тёмными — жёлтоватые языки пламени пересекались с чёрными, создавая приятную для глаз картину.        — Нравится ремонт? — Ухмыльнулся Джим, не поднимая головы. — Когда ты сбежала, я решил немного разнообразить эту комнату. Не люблю я, конечно, жёлтый, но он хорошо смотрится здесь.        — Да, мило… — Я уселась на кресло, стоявшее перед столом, и стала оглядываться по сторонам, стараясь не зацикливаться на Джеймсе. Однако я как будто не владела своими глазами: сколько бы я не переводила взгляд — всё смыкалось на Мориарти. И волей-неволей я засматривалась на криминального гения, изучая его каждое движение и думая: что будет дальше. Я пыталась понять, о чём думает его вечно работающий мозг.        — Принцесса, ты во мне так дырку прожжешь. — Коротко отозвался Джим, потягиваясь и разминая руки, потом ухмыльнулся и посмотрел на меня. — Лучше иди кофе выпей.        — Чтобы опять от наркотика с ума сходить?! — Я приподняла одну бровь. — Нет уж, спасибо, обойдусь.        — Наркотик — это не такое уж и плохое наказание за непослушание. — Продолжил мужчина, отводя глаза куда-то в сторону. — Не люблю, когда мне перечат.        «Не все должны плясать под твою дудку!» — Гневные мысли заполонили мою голову, но озвучить я их не осмелилась. Джим встал и, медленно обойдя меня, отправился в свою комнату, приказав мне перепроверить программы, которые я сделала две недели назад. Мориарти одним своим взглядом дал понять, что отказаться я не в праве. Больше я Джеймса не видела. Когда я закончила, то решила оповестить об этом Джима, но, обыскав весь дом (кроме спальни гения), я его не обнаружила.

***

       На следующий день меня разбудил Себастьян и, потребовав отчёт о проделанной работе, отвёл меня в кабинет Джеймса. Однако его там не оказалось. Сам Моран быстро ушёл куда-то, поэтому я осталась в комнате одна. Прошло около получаса, но криминальный гений и не думал появляться. Я хотела уйти, как услышала звук разбивающегося стекла, доносившегося из комнаты Джима. Я, немного подумав, открыла дверь и вошла в спальню мужчины.        Мориарти выглядел, мягко говоря, не очень. А откровенно — просто паршиво. Волосы его были взъерошены, а под глазами были довольно крупные синяки. Одежда, в которой он проходил весь вчерашний день, помялась, и на рубашке были видны следы от вина. Кровать его была расправлена, а на полу валялись разбросанные распечатки какого-то здания.        Сам Джим был нервный и, схватившись за голову, бурчал что-то. Мне было в новинку видеть мужчину в таком виде. Я не понимала, что такого могло случиться, чтобы в один момент заставить Джеймса нервничать. Быстро сказав, что с программой всё хорошо, я поспешила уйти из комнаты, но меня остановил грубый и хриплый, но при этом властный голос Мориарти:        — Куда собралась? Я разве разрешал уходить, Принцесса? — Я замерла, затылком чувствуя сверлящий во мне дырку взгляд чёрных глаз. — Скажи, Принцесса, почему Шерлок всегда умудряется раскрыть мои планы? — Я не ответила, приняв этот вопрос за риторический, но зря. В эту же секунду возле меня пронёсся стакан и разбился об стену, порезав мне щёку. Я зажмурилась и закрыла лицо руками, боясь, что осколки прилетят мне в глаза. Джим рявкнул: — Отвечай! Живо!        — Потому, что он умный. — Дрожащим голосом, не поворачиваясь, всё стоя спиной к мужчине, сказала я.        — Умный?! — В голосе Мориарти слышалась усмешка. — Он не просто умный. Он чёртов гений! Такой же, как и я! Вопрос: как мне его победить, Принцесса?        — Я не знаю. — Я сжала ладони в кулаки и нервно сглотнула, подбирая слова. Сейчас моё сердце буквально ушло в пятки. — Если вы оба гении, то разве эта битва не будет вечной? Пока кто-нибудь из вас не совершит оплошность и не умрёт.        — С каких пор дворняжки умеют думать? — Он рассмеялся, но быстро вернул спокойное выражение лица. — Принцесса, не обижайся, но ты всё ещё глупа, как и многие люди на земле. Однако ты права.        Я услышала, как Мужчина встал со стула и стал медленно подходить ко мне. На середине пути он остановился, как будто что-то обдумывая, но потом возобновил свой путь. Я забыла как дышать: Джим непредсказуемый, кто знает, что он может выкинуть сейчас. Я медленно сделала шаг навстречу двери, но Джеймс, заметивший мои попытки убежать, усмехнулся:        — Ты уже уходишь? А я тебе разрешал?        — Мне казалось, что мы обо всём поговорили и всё выяснили. — Я, почувствовав опасность, хотела как можно скорее закончить этот разговор, чтобы уйти. — Или я вам ещё зачем-то нужна?        — Ты вошла в мою комнату без разрешения. — Напомнил мне мужчина.        — На то были причины. Мистер Моран просил вам рассказать… — Однако договорить мне не дали: Джим резко развернул меня к себе и, заведя мои руки над головой, прижал меня к стене.        — А будь добра ответить: куда тебя отвёл Себастьян? Случайно не ко мне в кабинет?! — Мне в нос ударил резкий запах алкоголя, а перед лицом возникла чёрная радужка глаз Джеймса. — Так как ты оказалась в моей спальне?! — Я нервно сглотнула, понимая, что мне не вырваться. — Как мне тебя наказать, Принцесса? — Как заворожённая я стояла и не могла ответить ему. Мне просто нечего было отвечать.        Буквально пару секунд мы играли в гляделки: я не могла отвести взгляд, а Джим что-то обдумывал. Вдоволь «наигравшись», Джеймс накрыл мои губы своими, ловко проникая языком в мой приоткрытый ротик. Я от удивления распахнула глаза и попыталась вырваться, однако Джим прижал меня лишь сильнее.        Разорвав поцелуй, он посмотрел на смущённую и кипящую от злости меня и, ухмыльнувшись и не дав мне сказать и слова, начал целовать мою шею, оставляя на ней следы, попутно одной рукой сжимал мои запястья над головой, а второй, проникнув под футболку, гладил мою спину.        — П-прекрати… — Я пыталась освободить свои запястья, но с каждым разом всё больше расслаблялась от ласк Джеймса.        — Почему? Ведь тебе это нравится… — Я почувствовала, как Мориарти оттянул резинку трусов, миновав легкую юбку-солнце, и, остановившись на секунду, провёл ладонью по внешней стороне бедра. Я не перестала сопротивляться, но делала это с меньшим энтузиазмом: что ни говори, а Джеймс умел обращаться с девушками. В конечном итоге сопротивление сошло на нет, а моя футболка мигом слетела на пол.        Дальше всё было как в тумане. Я словно снова оказалась под наркотиком: эйфория и больше ничего. Казалось, была пьяна я, а не Джим. Его ласки, его действия заставляли забыть, что с тобой в постели криминальный гений. Мысли уходили куда-то далеко. Разум отключался. Думать трезво в данной ситуации получалось плохо.        — Джим… — Эта ситуация не должна вызывать никакого смущение, как и мои стоны, поэтому в порыве страсти можно позволить себе сказать что-то лишнее, и это не будет приниматься в серьёз, если вспомнится утром.        — Анджи… — Абсолютно всё, что может сказать Джеймс, что могу прошептать я, не будет чем-то значимым для нас завтра или когда-либо ещё. Это нормально. Это совершенно нормально. Мы оба — взрослые люди. Мы это понимаем и принимаем.        И пусть потом, когда мой разум восстановится, я буду корить себя за то, что так легко подчинилась. И пусть я буду терпеть ещё кучу подколов на эту тему от Мориарти. Сейчас это неважно. Сейчас об этом думать не получается. Ведь страсть — это не работа мозга. Страсть — это лишь порыв, наваждение. Страсть — это лишь секс и ничего больше.