Стрелы и судьбы

Первое, что она увидела, была яркая круглая луна. Резкий свет её факелом горел в чёрном небе, бесстрастно освещая город. Брай только проснулась от неприятного сна о комнате инструктажа, и теперь неподвижно лежала на боку. Громоподобная Аниела - неотъемлемая часть вчерашнего дня - во сне отсутствовала, отчего было до странности неуютно и одиноко. Так же бывает днём на кладбищах или в помещениях с недавно умершим родственником. Точно жизнь должна бы присутствовать, но её нет, и всем остаётся только смириться с печальным фактом. В реальной комнате, где они с Элани растянулись на широкой жесткой кровати, тоже было тихо, но совсем по-другому. Тишина была наложена здесь на громкое дыхание эльфийки, топот каблуков по коридору, разговоры припозднившихся посетителей. Толстые стены приглушали беседы до еле слышимого гула, создавая эффект незримого присутствия, успокаивая и заверяя в безопасности. Фарлонг перевернулась на спину и закрыла лицо руками, мысленно стараясь избавиться от тревоги. Перед глазами в своей нелепой мешковатой робе стояла Эми. Её спутанные светлые волосы лежали на сутулой спине комом. Тусклый жемчужный свет, какой обычно бывает после дождя, еле пробивался из плохо вымытых окон, лишь слегка очерчивая силуэт девушки. Брай оцепенела. Ноги решительно отказывались подчиняться, приклеенные к полу таинственным заклинанием, пока тело подруги разбухало и разрасталось, постепенно заполняя собой всё пространство. Девушка села в кровати и сжала зубы до боли в челюсти. Ей снова, как однажды в Хайклиффе, захотелось, открыть глаза и увидеть перед собой стены родной комнаты. Чуда не произошло. Там был лишь громоздкий страшный шкаф с одной покосившейся дверцей, стул, на котором сейчас лежал плащ городской стражи, и комод, придвинутый в углу к кровати так неудобно, что нижние ящики не выдвигались до конца. Обои, как можно было лишь догадываться, светло-зеленые в прошлом, выцвели и потрескались. Зеркало в полный рост отражало пустую стену. Неожиданно Брай охватило чувство несуществования. Сложив руки на бёдра, она была совершенным никем и ничем. Факт отсутствия себя в мире ощущался так чётко, что любому другому на её месте стало бы жутко. Она посмотрела на Элани, её круглое бледное лицо и острые уши, но не узнала. Посмотрела на подоконник: слой пыли был настолько толстым, что трупики мух напоминали маленькие курганы – серые могилы без опознавательных знаков. Она согнула и разогнула руки в локтях, поочередно прижала голову сначала к правому, а потом к левому плечу. Тело работало, но при этом вся та часть мозга, что отвечает за хранение души, бесследно исчезла. Это было приятно, как приятно бывает очнуться от правдоподобного кошмара и понять, что это всего лишь иллюзия усталого сознания. Необычное ощущение пропало также стремительно, как и нахлынуло. Тяжесть бытия с остервенением навалилась на девушку, заставив схватиться за голову и тихо простонать. В полумраке неуютного помещения всё, что давило и угнетало, увеличилось в размере. Она медленно, словно воспоминания стали тяжелыми валунами на спине, повалилась вперёд, сложившись пополам. В нос тут же ударил запах несвежего постельного белья. Видимо, регулярной уборкой своих номеров Дункан не был озабочен вовсе. Брай захотелось закричать, но горло сдавила невидимая удавка выдержки и самоконтроля. Будь её воля, она бы с оглушительным воем разметала скомкавшиеся простыни, разорвала плоские, продавленные тысячей голов подушки, оторвала чёртову покосившуюся дверцу. Она бы стащила Элани за ноги, навалилась сверху и разбила кулаками её голову. Таскала бы за волосы, как тряпичную куклу. Сорвала бы страшные обои, а зеркало выкинула в грязное окно. Она выбросила бы чёртовы осколки в реку, послала дядю куда подальше, и прекратила существовать. Просто пропала бы бесшумно в яркой вспышке, оставив после себя лишь недоумение и растерянность бывших попутчиков. Прошла минута, прежде чем она успокоилась и медленно выпрямилась. Голубой цвет нового плаща охладил её сердце, но не настолько, чтобы перестать дрожать от гнева. Жизненно необходимо было развеяться. Натянув сапоги, она тихо выскользнула из комнаты. Только очутившись в коридоре, Фарлонг поняла, настолько спёртым был в комнате воздух. Постояв в нерешительности, она всё-таки вернулась и с трудом, оконные петли проржавели чуть не насквозь, открыла окно. Элани поднялась на локте, рассеянно моргая, и поняв, что происходит, снова улеглась на место. Вдали от леса, природы и болота, она чувствовала себя обессиленной, беспомощной. Медитации были глубокими и долгими, но усталость не проходила. Неудобный матрас, пахнущий потом и чем похуже, трясиной всасывал её, запирал в темноте без грёз. Через секунду она уже снова отключалась, с трудом концентрируясь, стараясь восстановить силы хотя бы чуть-чуть. В коридоре было пусто. Из приоткрытой двери дальнего номера доносились блаженные женские стоны. Нестерпимое желание подкрасться и посмотреть на чужую страсть напугало Брай. Её личность ещё не успела полностью вернуться на место. Странный инцидент что-то слегка сдвинул в восприятии реальности. В недоумении, ошарашенная и хмурая она почти вбежала в общую залу, оставляя позади свой интерес и какое-то странное томление внизу живота. Перепады настроения, усталость и неясное возбуждение изматывали не хуже побега из логова людоящеров. Брай осмотрелась. Помещение было удивительно уютным в теплом свете нескольких каминов. Огонь и толпа преобразили «Утонувшую флягу» до неузнаваемости. Народ разбился на аккуратные группки, чинно выпивал и смеялся. Матросы потирали мозолистые, онемевшие от тяжелого дня, руки. Дамы гарцевали между столами, задирая юбки до самых бёдер, смеясь высоко и неестественно. Кое-кто из них, однако, притягивал внимание намного активнее. Они были лёгкими и подвижными, как молодые лани. Взгляды, скользившие по юным телам и лицам, заставляли новых посетителей моментально включаться в игру, а соперниц со злобой поджимать губы. Мимо с шумом пронесся красивый парень, держа над головой две пинты тёмного пива. - О, - улыбка Нишки была деревянной и ненужной, - ты чего проснулась? На белых зубах отразилось мерцание свечи. Она сидела за столиком игроков в карты, но не принимала участия в их азартном занятии. Её руки безжизненно лежали по обе стороны от тарелки с остатками мяса. - Сколько времени? – спросила Брай, потирая пальцем левый глаз. Под веком застряла маленькая соринка. Ей хотелось умыться и прополоскать рот. - Часа два, - рассеянно ответила тиффлинг и встала, - пойдём, выйдем. Она сказала это тихо, вытянув вперёд длинную шею. Во взгляде её мелькнуло что-то страшное и древнее, точно сама демоническая кровь хотела вырваться из жаркого многолюдного помещения. Где-то в углу прогремел взрыв хохота. Выделить из хора голосов Келгара было просто. Знакомый до боли смех отражался от стен и балок, эхом разносился по коридорам. - Истукан, - процедила Нишка сквозь зубы и, не оборачиваясь, вышла за Брай на улицу. - С чего это? В привычном обществе стало намного легче. Совершенно беззвучно всё встало на свои места. - Если я сейчас скажу: «Ты даже не представляешь, что было!», - Нишка развела в воздухе руками, пародируя измученный театральный жест, - ты меня посчитаешь последней идиоткой. Она устало вздохнула и сжала пальцами виски. Её волосы были необычно пышными, а на щеках алели два ярких пятна. Свет луны преобразил воровку в нервную незнакомку, что делало её ещё интереснее. Брай подошла к широкой скамье и села, сгорбившись, сложив локти на колени. - Да ладно тебе, - промямлила она невнятно, - выкладывай уже. Нишка обернулась и застыла на несколько секунд. Стоит ли вываливать всё сейчас, или прежде обдумать, как следует? - Мы с Келгаром того, - не выдержала она, присаживаясь рядом, - поцеловались! Глаза Брай чуть не вывалились из глазниц. Она выпрямилась, как палка, в шоке уставившись на подругу. Привычная игривость снова воцарилась на красивом медном лице, не оставив от печальной томности и следа. Перед ней восседала та самая Нишка, которую она всегда знала и, в какой-то степени, уже любила. - Когда ты ушла к Кор-как-то-там, - голос воровки снизился до заговорщического шепота, - я… даже не знаю, с чего начать! Брай расхохоталась открыто и звонко. Нишка и понятия не имела, как та благодарна ей сейчас просто за то, что она существует, разговаривает и целуется с Келгаром. - Ну, чего ты? – слегка обижено тоже рассмеялась собеседница, - я тут же переживаю серьезный личностный и межличностный кризис! А ты хохочешь… - Извини, - выдавила из себя Брай, утирая тыльной стороной ладони выступившие слёзы, - просто я так устала: Кормик с его городской стражей, Аниела все уши прожужжала, осколки… я просто рада, что… я не знаю! Я рада, что ты поцеловалась с Келгаром. - Тише ты, - Нишка схватила её за плечи и чуть надавила, заставив пригнуться, - разоралась! Тут вообще сложная си-ту-а-ци-я. Она отстранилась, но улыбка не сошла с её лица. Девушки застыли в тишине, прислушиваясь к гулу таверны. В этот момент, они были особенно близки и счастливы. - Ладно, - Брай очнулась первой, - думаю, нужно выпить и разобраться во всем как следует! - Отличная идея, - Нишка вскочила на ноги легко, как пружинка, - а то сидим тут как дуры. Две минуты свежего воздуха более чем достаточно для счастья! - Лейтенант Ро думает, что у нас с Кормиком «отношения», - Брай согнула и разогнула указательный и средний палец, делая в воздухе кавычки, пока они шли назад. - Да ладно?! Это типа, что ты из грязи в князи? - Из грязи в грязи, скорее. Нет, просто в конце моей продажи в ряды защитников Нашера, он меня обнял. - Ого, - Нишка бухнулась за свободный небольшой столик, - а как обнял? По-братски или типа его маленький Кормик потёрся о твою… - Нет! Ну, как? Нет, его маленький Кормик ни обо что не тёрся. - Ну, тогда, может, твои груди прижались к нему, а сердце затрепетало… - У меня сердце трепещет от всего этого бреда, - Брай обхватила ладонью подбородок и хмуро уставилась на Нишку. - Ладно тебе, - улыбнулась та, - это же забавно. А ведь этот Ро думает, что вы трётесь всем, что есть. Не забавно ли это? - Очень забавно, - подтвердила Брай с абсолютно непроницаемым видом, - знаешь, что ещё забавно? - Это вообще не забавно, - парировала Нишка, прежде чем всплыл поцелуй, - это противоположно забавному, как тьма противоположна свету! - Это очень забавно, - произнесла Брай так чётко, словно обращалась к глухой. Она махнула рукой дяде, чтобы тот позаботился о выпивке. Прямо напротив неё, за соседним столиком сидел Епископ с юной девушкой на коленях. Девица обхватила его длинную шею руками и шептала мужчине что-то на ухо. Довольная улыбка то и дело вспыхивала на её пухлых алых губах. Одна его рука обхватила её талию, другая лежала на бедре. Непроницаемое лицо было напряжено, глаза плавно оббегали помещение по кругу. - Но вообще ты бы с ним потёрлась? – Нишка нагнулась вперёд и сложила руки на стол. - С кем? – Брай с трудом оторвалась от наблюдения за сладкой парочкой, - а… с Кормиком? Не знаю. Он довольно пугающий. Все от него там шарахаются. - Ты тоже бываешь иногда пугающая. - Я никого не терроризирую. А ещё он сказал, что рад, что со мной всё в порядке. А ещё, ты сказала… - Да, да, - Нишка приняла из рук Дункана две пинты светлого пива, - всё, дядя, топай. У нас тут важный разговор о температуре тела при трении грудью о мужика. - Так я же это, ну, эксперт! – пьяный трактирщик улыбнулся во все двадцать семь зубов, затем заметил Брай, сконфузился и, пробормотав что-то невнятное, отошел. - Как странно, - констатировала племянница и отпила из своей кружки. - С чего бы начать? – Нишка обхватила стакан длинными пальцами и уставилась в его содержимое, - наверное, когда он вышел со своим прессом в форте. Помнишь? Не могу я такому сопротивляться! Облизала бы там его на месте, если бы не куча грязных обрыганов вокруг. Ну, это я не про тебя говорю, конечно! Брай улыбнулась, вспомнив то утро. Улыбка, правда, вышла печальной. Слишком трудно было поверить, что такая интересная и красивая девушка сейчас изольёт душу ей – деревенщине-отшельнице. Брай даже успела подумать о розыгрыше или подставе. Все посетители внимательно прислушиваются к каждому их слову. Чуть только прозвучит сигнал, они вскочат и начнут хохотать, как ненормальные. - Горячий он, конечно, что просто раздражает! А идиот какой…! Как жаль, что нет на свете таких вот, чтобы и с прессом, и с сердцем! Одна только я, видимо. - Эй, - Брай вскинула густые брови. Она всё ещё недоверчиво поглядывала по сторонам, но искушение расслабиться и насладиться чужим приключением было намного заманчивее привычной настороженности. - И ты, да. Хотя, когда мы с ним тогда на палубе разговаривали про всю эту хрень с Гришанком, он был такой чувственный и, - Нишка замерла, пытаясь подобрать слова, - понимающий? Наверное, так. Я почувствовала единение, а до этого чувствовала только одно раздражение. Брай поджала губы. - Хорошо! До этого тоже что-то там чувствовала. Но он же идиот! Чувствовал ли он что-нибудь? Вот уж сомневаюсь! Короче, душевная близость и чувственность на палубе. Да. Она залпом выпила пол пинты. На лбу выступили маленькие бисеринки пота. - А потом мы не спали всю ночь на корабле. Ему было плохо, а я просто пела песни и как-то пыталась отвлечь его от того, что ему плохо. Мы и беседовали, пока он не блевал, и смеялись. И были вроде как даже нормальными! И нормальными пришли сюда, - она оглядела помещение, - и спать пошли. И он давай там снимать свои вещи. Сам весь шрамах и царапинах. Ух! Но мы так спать хотели, что просто не было сил держаться на ногах. Тогда-то я его рубаху и примерила, как ночнушку. И такая я красотка в этой рубашке, ну, страсть просто! И он на меня поглядывал особыми этими поглядываниями, - она растопырила пальцы и перебрала ими в воздухе пару раз, - которые я хорошо знаю. Брай оглянулась на тот угол, где сидел Келгар. Дварф что-то рассказывал новым знакомым, отчего те глупо улыбались. - И? - Да, потом был взрыв! – то ли от выпивки, то ли от усталости, язык Нишки начал заплетаться, - ты вся в крови. Я свою ночнушку задрала чуть не до макушки, пока тебя обтирала. И всё думала: «Чего это я так оголяюсь? Можно же и рукавом обтереть!». Но всё это, - она стукнула себя по виску указательным пальцам, - было не просто так. Брай хмыкнула. Она не помнила, как Нишка помогала ей умыться. С кружкой вкусного пива и за интересной беседой события вчерашнего дня казались невероятно далёкими. Словно Хайклифф, форт Локе, Западная Гавань это лишь рассказы у костра остроумного барда о ком-то вымышленном и глупом. - В общем, потом мы пошли спать. Сразу вырубились, хоть кровь и кипела от всех этих событий. Проспали до позднего вечера. А потом... Она откинулась на спинку кресла и внимательно вгляделась в собеседницу. Фарлонг сидела прямо, открыто и спокойно. Обычно хмурое лицо было необычно расслабленно. Заинтересованный взгляд перетекал по сторонам медленно, слегка рассеянно и необычайно мило. «Ты спасла мне жизнь», - эта мысль заставила Нишку вздрогнуть. Сомневаться не следовало: Брай имеет доступ ко всему, что происходит у неё с Келгаром, и кем бы то ни было ещё. Любая информация может быть поведана ей без стеснения, без запинки. Ведь если бы не она, то не было бы вообще ничего. - Он проснулся, и я тоже проснулась. Я повернулась к нему, типа потянуться и продемонстрировать свою гибкость, но не рассчитала. Он, черт возьми, оказался ближе, чем казалось! И я, - Нишка рассмеялась, не в силах сдержаться, - потёрлась своими грудями о его плечо… Брай рассмеялась тоже. - Да, эксперт бы оценил, - щёлкнула пальцами воровка в сторону Дункана, - ох, ну, в общем, ВСЁ! Нам как крышу сорвало. Она сложила руки стенкой, чтобы отгородиться от того направления, где сидел Келгар. - И мы целовались, и целовались. Не типа: «Ой, я случайно упала своими губами на его лицо», а прям э-э-э-э, - она высунула язык и завертела им во все стороны, заставив Брай широко улыбнуться. Тифлинг снова обхватила кружку. - Ну, и я стонала вся такая горячая. Он тоже возбудился. Скажу одно, - она перешла на шепот, - нос у него не просто так такой большой. Мы потеем, радуемся жизни, как, ну, нормальные, а не шибзданутые. А потом… а потом я подумала: «Это же, мать его перемать, Келгар», - она смешно выпучила глаза, - а он, я думаю, тогда же подумал: «Это же чертовка!». И мы как-то неуклюже шарахнулись друг от друга. Но я не могу понять, кто первый отстранился! Это меня так мучает. Если он, то сам дурак, но вдруг я? Я ведь тоже могла, ну, как? Бес-соз-нательно. Короче, я штаны схватила и убежала, как от пожара. Переоделась в комнате с отключенной Элани. И, вот, ещё одёжку твою взяла. Ты не против, да? Короче, потом вышли мы сюда. Он тоже при параде. Такой умытый, красивый. Осёл! И… вот… сидели по разным углам, будто незнакомцы. Потом я там кружила, кружила, кружила, но он на меня даже не посмотрел… а потом ты пришла… Она потупилась и поджала губы. - И теперь я не знаю, что делать! Брай задумалась. Плохо развитое воображение и отсутствие какого-либо личного опыта не давало поставить себя на место другого. - Наверное, лучшей тактикой, как и в большинстве случаев, будет, - она громко сглотнула, чтобы выиграть чуть больше времени на размышления, - наблюдение. Просто жди новую информацию. Последнее предложение прозвучало слегка вопросительно. - Но хочется уже сейчас всё хорошо! – прогудела Нишка сквозь сцепленные зубы. Ей хотелось бы закричать об этом на весь Невервинтер, чтобы неожиданно сделавшийся слепым Келгар ещё и оглох. - Ну, а если это он отстранился первым? - Не знаю, - Нишка упёрлась локтями в стол и обхватила ладонями голову, затем театрально вздохнула и залпом допила содержимое кружки, - в любом случае, завтра будет очень весёлый день. - Нужно пойти поспать, - мысль о завтрашнем дне заставила Фарлонг разволноваться, - Ро будет ждать меня в семь утра с другими офицерами. У меня даже чистых вещей нет. - Но, вот что я хотела спросить: может быть, ты с ним поговоришь? Но только невзначай! - в голосе прозвучали жалобные нотки. Казалось, что она только и ждала случая, чтобы попросить подругу об одолжении. - Нишка, - Брай скрестила руки, - не вчера познакомились. Я человек простой! Могу либо в лоб, либо угрюмо сверлить глазами до посинения. Третьего не дано. Тифлинг расхохоталась громче ожидаемого, заставив нескольких посетителей нервно оглянуться. Девушка на коленях Епископа презрительно поджала губы. - Да уж. Ну, тогда прямо спроси! Но это будет капец как тупо. - Рада, что ты тоже так считаешь. - Ну, как? – проходящий мимо Дункан притормозил у их столика, - разобрались с температурой? - Практически полностью разобрались, - кивнула Брай так серьезно, что Нишка снова рассмеялась. - Ещё хотите в-выпить? – трактирщика ощутимо шатнуло, когда он поднимал пустые стаканы на поднос. - Может быть, лучше я? – озадачено спросила Брай, помогая родственнику найти равновесие. - Н-нет, всё хорошо, - он икнул и широко улыбнулся. - Это он ещё трезв как стёклышко, - громко прошептала Нишка, - как начнёт рассказывать про трофеи, считай, наклюкался до краёв. - А я уже всё рассказал. Ты просто пропустила, пока тут обсуждала груди, - Дункану с трудом удавалось выговаривать звуки чётко. Брай разволновалась. Ей не нравилось то, что она перед собой видела. Брат отца выглядел откровенно плохо, хотя и казался очень довольным жизнью. - Может, лучше пойдёте спать? – осторожно спросила она, встав для придания весомости своим словам. - Сон для слабаков! – проорал в ответ Дункан, отчего все вокруг одобрительно закричали тоже, - но если ты идёшь спать, спокойной ночи, золотко, - тихо добавил он. Он отошел походкой моряка, только сошедшего на землю после долгого путешествия. - Спокойной, - холодно ответила Брай. - Спать? – Нишка не совсем понимала направление беседы. - Да. Ты где спать будешь? - В своей комнате, - гордо ответила она, - а этот пусть со своими дружками спит, раз уж им так друг с другом весело. Брай хмыкнула, снова оглянулась на Келгара, и побрела в комнату. Ей понравился способ, каким вышло развеять тревогу: выпивка и беседа в хорошей компании. Кошмар, приступ ярости, страх завтрашнего дня смело смехом и пикантной историей практически без следа. Ложась рядом с Элани, Фарлонг чувствовала приятное умиротворение. Сон навалился на неё, как пуховое одеяло. Перед глазами в своей нелепой мешковатой робе стояла Эми.