Чужая душа

Полина Мамедова, 17 лет       Пролетела ещё неделя.       Буквально на днях папа прошёл посвящение в охотники и снова стал членом братства. Никогда его не видела таким счастливым: возвращение в охотничьи ряды словно вдохнуло в отца вторую жизнь. Мне же оставалось лишь с балкона наблюдать за тем, как папа, обретя свои прежние силы, дерётся с Рустамом. Что первый, что второй ведут себя как малые дети, честное слово! Весь газон уже потоптали, и вряд ли найдётся место на территории дома, где эти двое в схватке ещё не успели повалять друг друга.       За этой великолепной «битвой» я наблюдала с улыбкой во все 32 зуба, а потом… Потом улыбка сползла с моего лица, ведь я вспомнила о поручении, что дала мне Арина-Катя (до сих пор не знаю, как лучше её называть в собственных мыслях). Мне необходимо было съездить в штаб Ми-6 и переговорить с Аркадием Петровичем Березиным, что год назад приезжал с проверкой и принимал у нас зачёты, по одному важному делу. Он был в тот период правой рукой главы отдела и одним из тех немногих, кто знал и хранил нашу с девочками тайну. Та информация, что я должна была передать Березину, на самом деле пугала меня. Ещё одна безумная идея Кати. Мне начинает казаться, что она такими поручениями проверяет меня на верность и прочность: то отца избить прикажет, то сунуться в главный штаб шпионов… И не только я страдаю от её приказов: достаётся всем. Катя будто специально ждёт, что кто-то не выдержит и ослушается её. Но это буду не я, не дождётся.       Я собралась и поехала в отдел, скомкано отмазавшись перед отцом и братом. Даже папе знать об этом не следует, пусть он и в теме.       В кабинете Аркадия Петровича абсолютно всё было белым: стены, вся мебель, папки, книги, прочая канцелярия, и даже кот, что, свернувшись клубочком, сидел на диване, аж глаза заслезились, как когда смотришь на переливающийся на солнце снег. И только сам хозяин помещения несколько выделялся на фоне кабинета, развалившись в кресле в своём неизменном сером классическом костюме. Когда я вошла, Березин не сразу заметил меня, он что-то яростно пытался найти в папке, нервно постукивая ручкой по столу. Я кашлянула, и Аркадий Петрович, наконец, обратил на меня внимание и слегка улыбнулся, жестом приглашая присесть напротив него.       — Чем обязан, Полина? — мягко спросил мужчина, отложив в сторону все бумаги и ручку, тем самым показывая, что внимательно слушает меня. — Не помню, чтобы я тебя вызывал.       — Вы правы, я приехала сама, — ответила я и начала настороженно оглядываться по сторонам.       — Камер здесь нет, — поняв, что я ищу, спокойно проговорил Березин. — И прослушки тоже, — Аркадий Петрович, вероятно, уже догадался, зачем я к нему пришла. Что ж, не буду отнимать время ни у него, ни у себя.       — У Арины есть к вам… просьба, — да-да, «просьба», именно так, добровольно принудительная «просьба». А с другой стороны, не могла же я сказать «приказ». Всё ж таки я состою с Березиным не в тех отношениях, чтобы так разговаривать, в отличие от Арины.       — Просьба? — усмехнулся Аркадий Петрович. — Полагаю, что-то важное.       — Владимира нужно убрать, — выпалила я и сама испугалась своих слов. Березин тут же выпрямился, сидя в кресле, глаза его стали круглыми, как блюдца, от неприятного удивления. Я поспешила дополнить свои слова. — Он начал копаться там, где не следует.       Аркадий Петрович отвёл взгляд и снова взял в руки ручку, задумчиво крутя её, словно только она сейчас его интересовала. Потом мужчина снова посмотрел на меня и каким-то обречённым тоном спросил:       — А от меня то вы чего хотите? Чтобы я это сделал?       — Нет, конечно, нет, — ответила я с удивлением в голосе. Вот уж что-что, а убить мы и сами сможем. — Нужно лишь, чтобы вы выманили Владимира за пределы локации братства. Остальное мы сделаем сами.       — А если я откажусь от участия в вашей сумасшедшей затее? — мрачно спросил Березин, смотря на меня немигающим взглядом.       — Естественно, вы можете отказаться, но советую вам подумать о дочери, — произнесла я угрожающим тоном. Ненавижу переговоры: запугивание моя самая нелюбимая их часть. Уж лучше просто убивать как бездушная машина, ей-богу. — Я-то, конечно же, ей ничего не сделаю, но вот Арина… Она барышня непредсказуемая, за неё ручаться не могу.       Аркадий Петрович побелел, ещё чуть-чуть и его можно бы было принять за часть интерьера кабинета.       — Что я должен делать? — смиренно спросил мужчина, понимая, что особого выбора у него нет.       — В скором времени я пришлю вам координаты места, куда вы пригласите Владимира, и чёткую инструкцию с описанием всех ваших действий, — будничным тоном ответила я и уже собиралась уйти, но вопрос, далее заданный Березиным, заставил меня продолжить диалог.       — Если не секрет то, что же такого натворил этот бедняга, что вы хотите лишить его жизни?       Я чуть помедлила с ответом, пребывая в сомнениях, стоит ли отвечать.       — Он догадался, что Катя вовсе не Катя…       Аркадий Петрович побледнел ещё сильнее, а потом закрыл лицо руками и прошептал:       — Эта девчонка загонит меня в могилу…       Я сделала вид, что не расслышала его сетований.       — Владимир послал Анну Прохорову, чтобы она шпионила за Катей и вывела на чистую воду.       — Час от часу не легче, — проговорил с безнадежностью Березин, разглядывая полку на дальней стене. — А Арина подумала о том, кто займёт место Владимира? — напряжённо произнёс Аркадий Петрович, снова переведя на меня взгляд.       — Отец или Рустам… — неуверенно ответила я. И, честно говоря, этот вопрос застал меня врасплох.       — Старейшины не доверяют Димке, а Рустам слишком молод, — Аркадий Петрович озвучил вслух мои опасения. Он откинулся на спинку и закрыл глаза. — Надеюсь, Арина знает, что делает. Если каста охотников рухнет — плохо будет всем.       — Не сомневайтесь, уж в чем, в чем, а в том, что у Арины всё продумано на десять шагов вперед, я уверена, — искренне сказала я. Более скрупулёзного и ответственного человека, чем Катя, я в своей жизни ещё не встречала.       — Да будет так, — кивнул Березин и, немного подумав, задал ещё один непростой вопрос совершенно не по теме. — Скажи, неужели тебе так нравится исполнять её приказы? И вправду доставляет удовольствие выполнять всю грязную работу?       — Не всегда, конечно, — поморщилась я, ответив абсолютно честно. — Но я верю в наше дело и верю Арине.       — Достойно уважение, — сказал Аркадий Петрович, удовлетворённый моим ответом.

***

      Ещё неделей спустя. Конец октября.       С подачи дедушки и папы меня пригласили впервые в жизни в штаб охотников. Чувствовала я себя неловко, то и дело ловила косые взгляды окружающих. Вся семья, кроме Рустама, знала, что Дима удочерил меня. Для всех остальных я была просто дочерью охотника, которую природа обделила способностями. Уж не знаю, что наплёл папа Владимиру и деду Валере, но никто и никогда не проверял меня и даже не заподозрил, что я могу быть убийцей. И на этом спасибо.       Сам штаб был изнутри очень похож на хорошо охраняемый бункер, небольшой, но довольно просторный. Серые гладкие стены без лишней мебели, а лампы на потолке горели очень ярко. Помимо всей моей большой семьи, сегодня здесь ещё был Артём и пару человек из охраны Владимира. Тёма лишь недавно рассказал мне о том, что стал охотником. Хотя я об этом и знала, но его честность очень тронула меня. Артём — первый человек, кто видел во мне именно меня: ни убийцу, ни неудавшуюся охотницу, а меня, такую, какая я внутри. И как бы я хотела отказаться от своей сущности: стать нормальной, прожить человеческую жизнь, и никогда не лгать любимому… Я ещё и не подозревала, что через каких-то 6 лет, мне больше не придётся скрываться ото всех и нещадно врать.       Все вместе мы шли по коридору, причём, довольно долго. Тут Владимир остановился возле одной железной двери: на ней висела табличка «Допросная». Все чего-то или кого-то ждали. Я одна стояла в непонятках: что, собственно, происходит? Вдруг из-за угла вынырнула Катя в обычной школьной форме в сопровождении двух людей Владимира. Меня охватила паника, ладошки предательски вспотели. Неужели Владимир нас переиграл?! Он схватил Катю и сейчас за этой дверью будет её пытать, а мы все тут собрались, чтобы наблюдать?! Я прервала поток своих мыслей и тупо стала ждать развязки.       Владимир подал своим людям жест, и те начали суетиться вокруг Кати с металлоискателем. Рустам подошёл ближе к месту действия. Тут прибор запищал в области груди. Охрана переглянулась, а Владимир приказным тоном обратился к Кате:       — Всё оружие на стол, — мужчина жестом указал на небольшой комодик возле стены.       Катя одарила Владимира презренным взглядом и вместо ответа резко распахнула рубашку, оголив грудь. Всегда поражалась с какой простотой подруга выкидывала подобные финты: у неё вообще комплексы есть? На чашечках бюстгальтера были металлические цепочки (интересный дизайн, тоже себе такой купить что ли?), на которые, видимо, и среагировал металлоискатель. Я давила в себе смех, как могла, наблюдая за реакцией всех остальных на эту картину. Владимир молча пялился на Катину грудь, задумчиво покусывая губы, а охрана опустила глаза в пол. Артём сразу же отвернулся, скорчив кислую мину. Папа так вообще с огромным интересом разглядывал стену. Дедушка буравил Владимира взглядом.       — Катя, ты что?.. — шикнул на неё Рустам, но в присутствии дяди не решился предпринять какие-либо действия.       — Жениться тебе пора, Вова, — произнёс с иронией дед Валера и перевёл взгляд на стену, но дядя никак не отреагировал, он словно был в трансе.       — Лифчик тоже снять? — с сарказмом спросила Катя, приподняв бровь и глядя на Владимира в упор. Дядя, наконец, отвис и отвернулся, бросив Кате:       — Не нужно. Можешь одеваться.       Катя закатила глаза, а её саркастичный взгляд так и говорил: «Спасибо, что разрешил. Премного благодарна.» Рустам выглядел, тем временем, очень недовольным. По-любому, опять ревнует.       — Так зачем я здесь? — проговорила Катя без тени страха. Только бы не затем, зачем я подумала.       — Мерита спустя столько времени вновь начала мыслить здраво, — злобно усмехнулся Владимир. — Но с нами она беседовать отказывается, — дядя со странным интересом посмотрел на Катю. — А вот ты её чем-то зацепила. Мерита согласилась говорить только с тобой без камер, прослушивающих устройств и присутствия других охотников.       Так вот что за проверку задумал дядюшка!       — Она не пойдёт туда одна, — сурово произнёс Рустам, подойдя к дяде вплотную и прожигая его не самым дружелюбным взглядом.       — Со мной пойдёт Полина, — вмешалась Катя. — Речь шла только об охотниках, так? А Поля технически им не является.       «Технически» — да-да. Рустама несколько успокоило заявление девушки. Владимир же с натяжкой, но согласился.       Мы зашли с Катей в допросную, за нами тут же закрылась на ключ тяжёлая дверь. Мерита сидела прикованная к стулу наручниками из алмазной стали. Выглядела она неважно: тёмные круги под глазами, изможденный вид, многочисленные синяки и порезы, некоторые свежие, а некоторые уже подзатянулись и оставили шрамы, они были везде: на лице, на шее, на руках… Уверена, что остальное тело, скрытое тюремной серой робой, тоже было изувечено. Очевидно, что её неоднократно пытали. Мурашки пошли по коже от мысли, что на месте Мериты может оказаться одна из нас.       Женщина окинула нас тяжёлым взглядом и остановила его на Кате.       — Всё ж таки пришла, — сипло произнесла Мерита и закашлялась. — Ещё и подружку с собой привела. Такую же, как и ты, — глаза убийцы сверкнули, а на лице появилась злобная улыбка.       Я осталась стоять возле двери, а Катя подошла к столу и присела на край напротив Мериты, скрестив руки на груди.       — Я тебя слушаю, — холодно проговорила подруга.       — И правда ничего не боишься, раз заявилась в штаб охотников, Госпожа Чёрная Принцесса, — со злорадством сказала Мерита. По-видимому, ей доставляло удовольствие бесить Катю. — Извини, поклон отвесить не могу, руки заняты, - она дёрнула кистями в доказательство своих слов, сарказм так и лился из уст этой женщины. Катя же и не думала отпираться. Да и какой смысл? Если бы Мерита хотела сдать её, то давно бы сделала это.       — Либо говори, что хотела, либо я пошла, — сурово сказала Катя и приподнялась, делая вид, что собирается уйти.       — Не кипятись, — поспешно проговорила Мерита, и взгляд её стал серьёзным. — У меня было много времени на раздумья. И я пришла к выводу, что тебе не победить, — цинично улыбнулась Мерита, одарив злорадным взглядом.       — Победить в чем? — прищурившись, спросила Катя.       — Ты же Гернштальд, по умолчанию «королева убийц», — с отвращением произнесла Мерита. — Очевидно, что ты хочешь объединить касту. Но ничего не выйдет. Сколько человек насчитывает твоя «личная армия»? Пять? Десять? А знаешь, сколько в кланах Земли и Воздуха бойцов? По несколько сотен в каждом. Самоубийство — идти на них войной.       — В моем подчинении всё ещё кланы Воды и Огня, — усмехнулась Катя.       Мерита громко расхохоталась.       — Кого ты пытаешься обмануть, девочка? — оскалилась Мерита. — Кланы, что ты перечислила, давно развалились из-за долгого отсутствия главы. Теперь каждый сам за себя.       — По твоим глазам я вижу, что ты принадлежишь к клану Воздуха, и точно знаю, что тебя оттуда выперли за нарушение законов, — сказала Катя, внимательно разглядывая женщину. А причину изгнания подруга, скорее всего, знает из-за того, что в последний раз хорошо так покопалась в мозгах Мериты. — Одного не понимаю, зачем ты меня позвала? Поговорить о прошлой жизни? Или боишься, что я всё-таки смогу объединить касту, как в старые добрые времена? — подруга внимательно наблюдала за реакцией убийцы. — Нет, тут что-то другое. А может быть, ты думаешь, что я решу объединить нас с охотниками? — Катя самодовольно улыбнулась, распознав по лицу Мериты, что попала в точку. — Почему же вы все так уверены, что я это сделаю?       — Да ты не в курсе… — с удивлением проговорила Мерита. — Есть пророчество…       — Пророчество, пророчество, — перебила женщину Катя, раздражённо ерзая на столе. — Не ты первая упоминаешь какое-то пророчество. Вот только никто мне так и не удосужился его рассказать, — Катя заметно занервничала и гневно посмотрела на Мериту.       — Есть несколько пророчеств, но мне известно только одно, — спокойно и неторопливо произнесла женщина. — Оно гласит: миру явятся два дитя, плоды любви верховных охотника и убийцы, что оба остались без матери в раннем возрасте. Один ребёнок развяжет войну, что повергнет мир в прах, польются реки крови, что затопят всю планету, погибнут миллиарды; второй же — поднимет мир с колен, восстановит равновесие и даст надежду на светлое будущее.       С каждым словом Мериты Катя становилась всё мрачнее и мрачнее. Да и я понимала, что пророчество точно о ней и её будущих детях.       — Меня учили, — проговорила Катя после затяжного молчания, — Что за ценную информацию нужно вознаграждать: тебя больше не будут пытать, — серьёзным тоном произнесла подруга. — Я дарую тебе смерть.       Что задумала Катя? Если она убьёт Мериту прямо тут, то Владимир точно всё поймёт, и тогда живыми мы отсюда не уйдёт. Но у Кати был свой план. Она покопалась под рубашкой и вытащила оттуда небольшой стальной шарик, который, похоже, подруга пронесла в лифе, маскируя металлическими цепочками. Умно!       — Знаешь, что это? — спросила Катя, бросив плотоядный взгляд на Мериту. Та отрицательно покачала головой. — Одна из разработок Волкова, с помощью которой он контролирует «Чёрную лагуну», — на этих словах подруга поморщилась. Меня тоже передернуло, хотя на себе я эту «разработку» никогда не испытывала, зато Катьке частенько доставалось за непослушание. Она рассказывала, что ощущения далеко не из приятных, а при увеличении мощности прибора, можно и вовсе убить. Никакая регенерация не успевает справиться с разрушительными последствиями этого маленького шарика. — На убийцу каждой из стихий действует по-разному. Огонь: этот маленький шарик заставляет кровь кипеть, в результате убийца буквально сгорает изнутри. Вода: кровь перестаёт циркулировать, как итог — отказ внутренних органов и смерть. Земля — моё любимое: кровь превращается в сгустки, которые очень быстро разрастаются, как на дрожжах, до огромных размеров, а потом, когда организм не выдерживает: ба-бах! Бедняга лопается, как шарик с водой. Очень зрелищно на самом деле, — с усмешкой сказала Катя. Даже мне стало жутковато от того, с каким упоением она говорит об этом. — И Воздух: банально, но тем не менее, в артериях начинают образовываться пузырьки воздуха, они становятся всё больше и больше по размерам, в результате возникает воздушная эмболия и смерть.       — Давай уже, заканчивай, — сурово произнесла Мерита, прикусив губу.       Катя повернула верхнюю часть шарика против часовой стрелки и спрятала прибор обратно в лиф. Через несколько минут Мерита начала шумно и часто дышать, она что-то пыталась сказать, но речь её была абсолютно неразборчива, потом убийцу вырвало и она обмякла на стуле, потеряв сознание.       — Пора звать на помощь, — спокойно сказала Катя и стала барабанить в дверь. — Помогите! — а потом подруга шепнула оцепеневшей мне, — Ну что же ты стоишь? Подыграй!       Я сделала страшно испуганное лицо и тоже начала стучаться. Наконец, дверь распахнулась, и вбежали встревоженные охотники. Прибежал и штабной врач, что караулил за дверью на именно такой случай.       — Инсульт, — констатировал доктор и, взглянув на часы, записал время смерти в своём ежедневнике.       Владимир тут же накинулся на Катю.       — Что ты сделала с ней?! — заверещал он. — Убийца и умирает от инсульта? Я ни в жизнь в это не поверю!       Я видела, как вспыхнул Рустам, но папа его опередил.       — Такое бывает, Владимир, — спокойно произнёс отец. — От жестоких пыток и нервного потрясения процесс регенерации может замедляться. Я сам видел несколько подобных случаев, — он обернулся на «перепуганную» Катю. — Что она тебе успела рассказать?       — Лишь то, что надвигается война. Кланы Воздуха и Земли стягивают свои войска… Они хотят захватить мир и установить единоличную власть… А потом… Вот это случилось, — не моргнув глазом, соврала Катя, всё ещё изображая крайнюю степень страха и испуга. А затем девушка часто задышала, изображая нехватку воздуха, и упала на руки Рустама, инсценируя обморок. Вот же актриса! Даже у меня не так хорошо получается. Все тут же засуетились вокруг Кати, а потом было принято решение вынести её на воздух.       После всего ко мне подошёл Артём и крепко-крепко обнял, поцеловав в лоб. Встревоженно глядя на меня, парень спросил:       — Испугалась?       — Очень, — снова солгала я. Ненавижу себя за это! Ненавижу лгать моему сладкому мальчику прямо в глаза! Когда же уже закончится этот кошмар?       Но главный кошмар был ещё впереди. И до него было очень далеко. А это, это были лишь предпосылки к нему.