Не судите книгу

— Я дома! Шлепанцы отправляются в полет до тумбочки для обуви. Сумка грохочет об пол. В квартире душно и пахнет сигаретами. — Боже, ты опять курила? Ты же обещала мне, что бросишь! Женский голос откликается из комнаты: — Я ничего тебе не обещала! Грязное вранье! Он, подхватив сумку и протащив ее по паркету, заглядывает в помещение, из которого шел голос: там женщина, устроившись в кресле, безразлично перелистывает страницы одной из его книг. — Ангелина, — он принюхивается, уже заранее зная, что ему не могло показаться: табак буквально висит в воздухе, — ты бы хоть пыталась скрыть следы преступления, я не знаю. — Ты в кого такой умный вырос? — в притворном недовольстве всплескивает руками она, впрочем, не отрывая взгляда от строчек. — Понапоступают в свои университеты, а потом ходят и умничают на старших. Он тихо смеется, подходя и целуя ее в щеку. — Как день прошел, старушка Изергиль? Ангелина усмехается, захлопывая книгу и возвращая ее на столик у кресла — он мысленно подмечает, что это «Нотр-Дам». — Ну, я приготовила тебе вкуснейшие блинчики и оставила на столе крысиный яд как приправу, — фыркает она. — Сам-то как думаешь? Пришла с работы, поела и завалилась отдыхать. Эти школяры из меня все соки вытянули, а еще ведь только начало сентября. Он плюхает сумку на свое кресло на колесиках, а сам подгребает к Ангелине под бок — садится на подлокотник ее кресла, а потом утыкается носом в плечо. — Я тоже чертовски уста-а-ал, — тянет он. — А еще я купил тебе подарок на день рождения, но не подарю, пока не пробьет восемь. Ангелина закатывает глаза, но все-таки гладит его по волосам. — Ты еще и вредный — жуть, — жалуется она, но совсем не зло. — Если там есть что-то розовое, Соловушка, я тебя отравлю. Кроме шуток. Он тихо смеется и сонно клюет ее в щеку еще раз — Ангелина вздыхает обезоруженно и прикасается губами к его лбу. — Ты чего-то горячий, Артур, — выдыхает она, спихивая его с подлокотника и толкая в сторону дивана. — Ляг, я тебе градусник сооружу. Он устраивается на диване, закутавшись в плед, и зевает. — Спасибо, мам. Ангелина на выходе из комнаты оборачивается на него, поджав губы. — Я же просила, Артур. Он улыбается, взбивая подушку. — Да-да. Только по имени, я помню. Ты мне это уже двенадцать лет говоришь. Вернуться с градусником Ангелина не успевает — он проваливается в дрему, лишь чувствуя отдаленно через мутное марево, как ему подтыкают плед и выключают свет.

***

— Здравствуйте, Ангелина Евгеньевна! — Алиновский, какого хрена тебя в своей квартире я вижу чаще, чем собственного кота? Он замирает за спиной Шуры и невинно улыбается. Ангелина закатывает глаза. — Александр, — устало говорит она, помахивая веером в руке, — соизвольте хотя бы разуться. И не попадайтесь мне на глаза ближайший час. Он подходит, чтобы обнять ее за плечи. — Опять голова? — Да на погоду, будь оно неладно, — фырчит Ангелина. — Таблетки выпила, вроде отпускает. Он кладет свои прохладные ладони на ангелинины виски — и слышит удовлетворенный и облегченный выдох. Ангелина трется о его ладонь щекой и улыбается. — Спасибо, Соловушка, — говорит она. — Идите уже, я Зиновия покормлю. — Я уже, — он улыбается, параллельно успевая впихнуть замершего на пороге Шуру в свою комнату. — Мы тихо, правда. — Знаю я, что вы там тихо делать собрались, — ворчит она скорее для виду, чем на самом деле. — Если я зайду к вам, а вы опять полуголые целуетесь на полу — ваши проблемы, тростью получите оба. Он обезоруживающе улыбается — еще раз, на всякий случай, — и осторожно прикрывает дверь. Ну, что сказать. Тростью они все-таки получили.

***

— Ангелина! Его радостный вопль подхватывает толпа пятиклассников. Ангелина мужественно отбивается от его объятий. — Артур, — она возмущенно пихает его в бок локтем, а потом сдается и позволяет поцеловать себя в щеку. — Ты чего тут забыл? Пары, что ли, закончились? — Ну-у-у, — задумчиво тянет он, — не совсем. — Ты смылся с пар, засранец? — Ангелина, тут дети, — он хмыкает, а потом поворачивается к двери. — Лиль, заноси! В дверь не совсем эстетично, но торжественно вплывает Лиля — вернее, ее ноги, потому что остальное скрыто за огромным букетом с украшением в виде керамической копии Ангелины наверху. Позади нее топчется Шура с внушительной коробкой конфет. — Ты, надеюсь, не забыла, что у нас тут день учителя? — он улыбается и помогает Лиле, вынимая фигурку из букета и вручая ее в руки Ангелине. — Вот мы и пришли поздравить нашу любимую учительницу. Ангелина закатывает глаза. — Вы давно не школьники, Артур. — Так потому и пришли, Ангелина Евгеньевна, — пищит Лиля из-за цветов. — Вы ж нас столькому научили, закачаешься! Она вздыхает и принимает букет, как-то неловко приобнимая Лилю за плечи. На Шуру она только закатывает глаза, и ему кажется, что он слышит что-то вроде «тебя в моей жизни слишком много, Алиновский», но и конфеты она тоже берет. — Спасибо, конечно, — Ангелина откладывает презенты на стол, а потом разворачивается, недовольная как тысяча чертей. — Но у вас пары, молодые люди! Ну-ка марш отсюда! Он смеется, пока Ангелина выгоняет их из кабинета при помощи своей миниатюрной копии.