***
— Блять, — Рита передает ему пакет со льдом, пока он сидит на стуле, запрокинув голову, — Артур, ты не рукожоп, ты ногожоп. Хорошо хоть не весь пол пропахал, а только часть. Он смеется — хотя со сломанным носом смеяться больно — и пожимает плечами так, как может. — Я нечаянно. — Нечаянно он, едрен-батон, — Рита плюхается на стул рядом с ним и вздыхает. — Сейчас Жека врача приведет, а Яков на нас орать будет, мол, мы съемки срываем. — Так у меня же эпизоды кончились, — несколько неловко напоминает он, и Рита фыркает. — Ой, ты как будто Якова не знаешь. Лишь бы поворчать. Вместе с Женей и врачом приходят недовольная Ангелина и не менее недовольный Шура. И если недовольную Ангелину он в принципе в состоянии вытерпеть, то вот с Шурой выдаются некоторые сложности — особенно учитывая тот факт, что ему все еще не влетело за подарок. От дополнительных повреждений его спасает врач. Ну и Рита. Божественная женщина.***
— А у нас тут, как видите, коммуналка, — Инга вертится с телефоном, закрепленным на селфи-палке, в разные стороны, показывая их компанию, сидящую на диване, креслах и полу перед столом. — Поскольку наши Яков и ТатьянСанна, как истинные евреи, не любят тратиться на своих работников, питаемся мы бич-пакетами, дешевой китайской едой и растворимым кофе. Ангелина, в ногах которой он сидит, тихо хмыкает и говорит, чтобы было слышно на видео: — Они наотрез отказываются питаться нормальной едой, даже если им ее приготовить. Поверьте, я пробовала. Матвей, зависший с тарелкой на спинке дивана над Антоном, фыркает, яро жестикулируя руками: — Плохо пробовали, АнгелинЕвгенньна. Раздается странный звук, на который они все поворачиваются, как по команде. Первым делом он цепляется взглядом за спадающие по голове Антона длинные вермишелины, затем — за его недовольное лицо и испуганное «ой» со стороны Матвея. Инга со смехом отсчитывает секунды до оглушительно гремящего «Корецкий, блять!», а потом с удовольствием снимает, как следом за выбежавшим из комнаты Матвеем несется оскверненный дошираком Антон. — Полагаю, касту придется искать нового Матвея, — хмыкает Лиля, перехватывая что-то из коробки Инги. — Потому что сейчас его убьют. Рита со своего места на спинке кресла, где сидит Женя, качает головой и с видом профессионала поправляет: — Не-а. Чо я, Тоху не знаю, что ли? Он его отжарит, — а на недоуменные взгляды и резко повисшую тишину начинает смеяться, чуть не проливая на Женю свой кофе. — Ну, а что? Огнебрат же. Инга, зажимая рот ладонью, обращается к зрителям трансляции: — Если что, мы пропагандой гомосексуализма не занимаемся. Вам только кажется. Со стороны Риты доносится еще более громкий смех, а Лиля спешно прикрывается своей коробкой китайской лапши, но, в общем-то, всем и так понятно, что, будь здесь Зоя и Тамара, последняя бы с видом святой невинности подтвердила инговы слова и поклялась на своей фамилии. Не то чтобы кто-то собирался ей верить, но выглядело бы максимально забавно.***
На Коне им просто прохода не дают, и он даже немного пугается, честно говоря, но Рита только пихает его в плечо и советует расслабиться. То же самое она проделывает и с Женей, поэтому он справедливо решает, что двум робким людям вместе всяко лучше, чем в одиночку — и Женя даже не отказывается от его компании. Позже к ним прибиваются Лиля, Матвей и Никита и Лиза, что делает их компанию настолько забавной, насколько она только может быть. Несколько людей даже просят сфотографировать разговор Лизы и Жени, считая это довольно милым, и он наблюдает за этим со стороны, тихо посмеиваясь в кулак. На общение с фанатами они едва собираются всей своей большой командой — а после, счастливые и довольные, даже устраивают фотосессию, где Матвей и Инга неизменно кривляются, а Ангелина и Татьяна смотрят на них такими взглядами, что можно и убить при желании. И они тащатся огромной толпой по улице, в свете фонарей, убитые хорошим днем, похожие на излишне радостных зомби, и разок теряют Риту и Женю, и Лиля разок чуть не падает с бордюра, и Шура все-таки ловит его и благодарит за подарок (хотя и ругает, потому что все пятьдесят выпусков «Майора Грома» обошлись ему в неплохую сумму). И ощущают они себя настолько классно, что даже накрапывающий дождь не становится им помехой — только ворчит устало Ангелина да набиваются под снежин зонт Дема, Матвей и Гриша. До следующего съемочного периода остается два дня.