***
Чанёль ехал домой, в особняк, после основательного разговора с Тао. Началось всё не лучшим образом. Было много претензий, споров, утверждений, но в итоге Чанёль понял, что был не справделив к своему любовнику. Если бы Тао действительно изменил ему, то в это же утро он бы почувствовал запах другого альфы от Хуана, тем более, что запах отца Чанёль знал и не перепутал бы ни с каким другим. Смягчившись и позволив рассказать омеге, что же произошло на самом деле, Чанёль даже не заметил, как Тао почувствовал это изменение настроения и воспользовался моментом. Между Чанёлем и Тао вновь был секс, и в этот раз Хуан сделал всё, чтобы Чанёль был полностью удовлетворён, на все сто процентов. С приподнятым настроением он ступил на порог своего дома, как Сухо тут же известил его, что Джунки искал сына и просил зайти его к нему в комнату. Вытащив телефон из кармана, альфа заметил несколько пропущенных от папы и не медля поднялся на второй этаж. — Ты меня звал? — спросил Чан, открывая дверь и прислоняясь к косяку, наблюдая, как его папа с явно недовольным выражением лица глядит на сына, при этом втирая в свои и без того лощёные пальцы смягчающий крем. — Звал, — спокойно начал Джунки, — ты разве не догадываешься по какой причине? — Я догадываюсь, — Чанёль скрестил руки на груди, ожидая выговора. — Неужели? — Чтобы ты мог поздравить меня, что я беру в мужья Бэкхёна… — произнося эти слова, Чанёль медленно подошёл к папе, и тот испуганно и возмущённо одновременно встрепенулся на эту «угрозу» из уст сына. — Что? — Джунки почти выкрикнул это, а Пак разразился весёлым смехом и плюхнулся в кресло. — Ты хочешь довести меня до инфаркта? — Прости, папа, — Чанёль вытер с уголка глаз влагу, что проступила от смеха, — я не смог удержаться и не подшутить над тобой. — Весьма дурная шутка, — уже более спокойно произнес Джунки и сел на кушетку, стоящую рядом с омежьим столиком. Выбор места был удачным, так как Чанёль так же сидел рядом с ним. — Ты можешь мне нормально объяснить, что у вас произошло? Твой отец в шоке, что ты заявил, будто встречаешься с прислугой. — Прости, — ответил Пак, и в груди неприятно кольнуло, видимо, совесть давала о себе знать, что он некрасиво поступает с Бэкхёном во всей этой ситуации, но содеянного уже не вернуть, поэтому нужно как-то будет выкрутиться из этой ситуации, — я сказал так, чтобы досадить Тао. Он обманул меня, и во мне разыгралась гордость. Но не переживай, папа. Мы всё уже выяснили с Хуаном, и это всего лишь недоразумение. Мы снова вместе. Чанёль вспомнил секс, что был у него всего каких-то полчаса назад. Да уж, примирение прошло весьма бурно. — Ну если так, то я рад, — улыбнулся Джунки, — не расстраивай больше так меня, Чанёль. Ты знаешь, как я люблю тебя и желаю всего самого лучшего. И связь с прислугой — не самое лучшее однозначно. Чанёль выслушал папу и решил немного прощупать почву и проверить реакцию Джунки. — А что, если мой истинный омега окажеться очень бедным или с плохой родословной? Что, если я полюблю такого человека? Джунки вмиг побледнел и тихо переспросил: — Что ты хочешь этим мне сказать? Неужели… Вовремя спохватившись, Пак напустил на себя равнодушный вид и, усмехнувшись, добавил: — Это просто вопрос. Ничего подобного со мной не случилось. Просто захотел услышать твоё мнение. Явно успокоившись и поглубже вздохнув, Джунки ответил: — Я сделаю всё, чтобы ты стал значимым и успешным человеком в этой жизни и обществе. Семья, конечно, важна, поэтому и кандидатура в твои мужья будет выбираться очень тщательно. Я не позволю, чтобы к моему сыну приклеился безродный нищий оборванец, будь он хоть трижды истинным. Джунки говорил серьёзно, полностью уверенный в своих суждениях и словах, что у Чана не возникло даже сомнений, что будет именно так, как сказал его папа. Тогда к чему терзать себя лишний раз? Зачем Чанёль будет постоянно зацикливаться на своих настоящих чувствах и совести? Нужно отбросить всё это подальше и наслаждаться жизнью. — Понятно, — вот так просто сказал Чанёль. Он поцеловал папу в щёку и вышел из комнаты.***
— А теперь, господин Сонхи, настал Ваш час сна, — Бэкхён подоткнул одеяло, чтобы старику было комфортнее и удобнее, взбил рядом лежащие подушки. — Неужели ты не вставил в эту простую фразу свои дурацкие словечки, а произнес всё правильно? — улыбнулся старик, удобнее устраиваясь в кровати. — Ну-у… Ваши уроки идут мне на пользу, как видите. — Это точно. — Ну, тогда сладких снов и хорошего отдыха, — мальчишка подорвался уйти, как старик его окликнул. — Бэкхён, подожди! — омежка оглянулся на старика. — Присядь на минутку, — он указал на мягкий стул, что стоял недалеко от кровати. Бэкхён сел на него так, чтобы спинка стула была впереди него, и он смог положить подбородок на неё. Сонхи залюбовался мальчишкой и его невинным видом. Словно маленький солнечный щенок лабрадора: игривый, весёлый и добрый. — Я хотел поздравить тебя, — начал говорить дед, искренне улыбаясь, — признаюсь, я сначала не поверил в эти сплетни, думал, это очередная шутка. Но мне сказал уже мой сын Пальён, что ты встречаешься с Чанёлем. Бэкхён засмущался так сильно, что проступил румянец. Он не знал, как реагировать на слова деда. Выказать свою скромность или же кинуться в объятия старика и и тем самым показать свою радость? — Это ведь здорово! — Да, здорово, — с энтузиазмом воскликнул Бэк и тут же сник. На лице проскользнула неуверенность и небольшое смятение. — Ты его любишь? — задал новый вопрос дед. — Да, очень. Я как во сне и не хочу просыпаться. Я люблю Чанёля. Мне не с чем сравнить, ведь это моё первое чувство, но думаю, что не ошибся, и именно так люди чувствуют любовь. Когда альфа становиться центром твоей маленькой вселенной, заполняет всё сердце и мысли постоянно. Его запах кажется тебе невероятным и самым желанным, и знаете, много чего ещё. В душе так много, что и словами не выразить… Сонхи слушал мальчишку с такой трепетной улыбкой, проникаясь его словами, что у деда даже навернулись слёзы радости за Бэкхёна. Пожелав ещё раз приятного отдыха, Бэкхён вышел из комнаты, направился на кухню. У него сейчас был свой собственный законный перерыв. Идти торговать календариками совершенно не хотелось, поэтому омежка решил остаться дома. Пятнадцатью минутами ранее в комнате Чанёля. Лухан распахнул входную дверь в комнату старшего брата, даже не удосужившись перед этим постучать. Чанёль как раз вышел из душа и, намотав полотенце на бёдра, развалился на кровати. — Скажи, Чанёль, ты потерял рассудок?! Спятил, да?! — взвизгнул Лухан, уперев руки в бока. Чанёль поднял глаза на разъярённого брата, совершенно спокойно заговорил: — Заходи, Лухан, я почти одет, так что всё в порядке, — он усмехнулся, явно намекая на бестактное вторжение брата в его комнату. — Хватит язвить! — Лухан даже топнул ногой, желая, чтобы его восприняли всерьёз. — Отвечай мне! Папа сказал, что ты заявил, будто твой жених теперь Бэкхён, прислуга! Я не могу в это поверить! Чанёль засмеялся. Его забавляла реакция брата, для которого сама мысль о таком была нонсенсом. — В этом доме ничего нельзя скрыть, — Пак перестал смеяться и положил свой гаджет рядом, на кровать. — Что здесь смешного? — повысил голос Лу, серьёзно смотря на брата. — Смешно то, что ты поверил. — Значит, это неправда? — неуверенно произнёс омега и нахмурился. — Разумется неправда, — Пак пожал плечами, словно это было само собой разумеющимся, и паника Лухана глупа и бессмысленна. Младший облегчённо выдохнул. — Слава Богу, — он потёр виски пальцами, — а то я уж подумал, что не смогу пригласить своих друзей к нам в дом. Это был бы позор. — Это был всего лишь трюк, чтобы наказать Тао. Лухан снова встрепенулся, и его расслабленное состояние переменилось в настороженность. — Наказать Тао? Но за что? — Чтобы не крутил своей задницей перед носом другого альфы. Чанёль понимал, что Тао не перешёл границу, и они вроде бы как помирились, но догадывался, что дыма без огня не бывает. Почему, даже если их отец чувствовал себя скверно из-за ссоры с папой, пришёл именно к Тао? Почему нашёл приют и покой только у него в доме, а не в доме своего какого-нибудь давнего друга? — Но кого ты имеешь в виду? Что за другой альфа? Лухан был расстерян. Он очень хорошо дружил и общался с Тао и не мог так просто поверить в обвинения Чанёля в адрес омеги. — Другой альфа — это наш отец, Лу, — совершенно серьёзно ответил Пак. Омега всего на секунду приоткрыл рот от шока, но потом, проморгавшись и задумавшись, более спокойно заявил. — Нашёл к кому ревновать Тао! Это же наш отец. Он как минимум вдвое старше Хуана, и к тому же, он твой жених. Отец никогда не поступил бы так подло… — Лухан, — горько усмехнулся Чан, — порой ты такой наивный. Не говори гоп, пока не перепрыгнешь. Лухан ровным счётом не понял ничего из последней фразы брата. Он просто оставил Чанёля в покое и спустился на кухню.***
— Это правда, о чём толкуют все в доме? — вдруг спросил мальчишку их повар. — Ты о чём? — О том, что ты и хозяйский сын встречаетесь? — О-о, вообще-то, да… — смущённо ответил Бэк, но его прервал голос Лухана, что в эту минуту зашёл на кухню. — Эй ты! Послушай! — окликнул Лу Бэкхёна. Тот оглянулся и увидел младшего Пака, который, облокотившись о дверцу холодильника, скрестив руки на груди, с явным презрением смотрел на мальчишку. — Предупреждаю: хватит болтать всем, будто ты жених моего брата. Разве не видишь, дурачок, что он пошутил?! Бэкхён замотал головой, отрицая сказанное Луханом. — Это неправда. Повар, что был до этого на кухне, видя, что разговор слишком личный и грозит вылиться в разбор отношений, решил ретироваться и тихонько вышел за дверь, что вела в сад, оставляя Лухана и Бэкхёна наедине. — Правда, глупый. Посмотри на себя в зеркало. Неужели думаешь, что можешь быть женихом Чанёля? — Лухан улыбнулся, а в глазах была жалость к омежке за то, что он оказался таким наивным. — Зачем мне смотреться в зеркало, если я нравлюсь твоему брату?! Бэкхёна душила обида на горькие слова, но он старался не показывать этого, предполагая, что нужно быть сильным, ведь, скорее всего, это не первая стычка, что будет у него в будущем с родственниками Чана. — Может быть, ему и понравится… разок… в качестве разнообразия, — Лухан усмехнулся, явно глумясь над простодушием Бэка. — Это неправда, — уже тише сказал мальчишка. — Представь себе, что правда! Хочешь выйти замуж? Найди себе какого-нибудь таксиста или швейцара. Высоко полетишь — больнее будет падать. Это неприемлимо, понимаешь? Ты не достоин моего брата. Кто ты, а кто он? Отношения между вами могут быть лишь только если брат захочет поиграть с тобой. Ничего серьёзного и быть не может с такой социальной разницей. Это же смешно. Лухан сказал всё, что хотел, и повернулся, чтобы выйти из кухни, но застыл, как вкопанный, не сумев сделать и шага. В проёме двери стоял Сехун. Лухан впервые в жизни видел такое выражение лица у альфы и охарактеризовать его не смог точно. Смесь гнева, презрения, брезгливости и отчуждения. Но отчего альфа смотрит сейчас на Лу именно так? Омегу полоснуло пониманием, что Сехун, так же, как и Бэкхён, всего лишь прислуга, и все слова, произнесённые Луханом, можно отнести и к нему. Хань почувствовал тошноту и дикий страх. Вот так и теряют близких людей? А то, что своими словами он перечеркнул всё, что было между ними (пусть и тайно) на отдыхе, стало очевидно для омеги. Сехун обошёл замершего Лухана, не сводя холодного, презренного взгляда с омеги, и лишь когда зашёл за спину, посмотрел на Бэкхёна, похлопал его по плечу. — Привет, Бэкки, — уже тепло произнёс Се, и это изменение в голосе заметил и Хань. — У тебя отдых? Не хочешь выпить холодного чая в саду? Мне скучно, может, составишь мне компанию? Бэкхён удивлённо посмотрел на альфу и несмело улыбнулся. Они были в хороших отношениях с Сехуном, но до этого времени очень редко общались вместе. — Хорошо, — отозвался Бэк, — я возьму стаканы, а ты чай из холодильника. Сехун оглянулся. Лухан по-прежнему стоял возле дверцы холодильница, словно его приклеили к полу. Се подошёл сзади, закрывая своей широкой спиной обзор для Бэкхёна, и, чуть склонившись, проговорил: — Господин Лухан, позвольте мне взять напиток из холодильника. Вы стоите на пути и немного мешаете. Говорил Се тихо, но шею Лу обдавало горячим дыханием альфы. Это гармонировало с тем холодом и грустью, что были на сердце у Лухана. Сехун открыл дверцу, достал графин с холодным чаем, и вместе с Бэкхёном они вышли в сад, чтобы там провести свой отдых. А Лу поплёлся на второй этаж, к себе в комнату. Омега упал ничком на кровать, и у него было одно желание: уснуть и не проснуться. Ведь он понимал, что потерял Сехуна и его благосклонность.***
Лэй жутко нервничал. Он знал, что выглядит очень привлекательно, парень над этим сегодня постарался. Конечно, омегу приглашали и раньше в рестораны, но ни к одному альфе он не испытывал такого трепетного чувства, как к Сухо, хотя тот и не был альфой вовсе. Он был обычным бетой и не привлекал Лэя своими феромонами и прочим запахом. Омега прошёл на ресепшен, где он назвал своё имя, и молодой бета-хостес повёл его к нужному столику в дальний угол ресторана. Проходя мимо посетителей, Исин заметил, как на него восхищённо смотрят альфы, а порой кидают и вожделенные взгляды. Это польстило омеге, и он, расправив шире плечи и приподняв гордо подбородок, более уверенно шёл за администратором. Сухо завидел Лэя ещё издалека, и у мужчины даже перхватило дыхание, насколько Лэй сегодня был прекрасен. Одноврменно красив и сексуален, но при этом не выглядел вульгарно. Чунмён привстал со своего стула, и когда администратор подвёл омегу, Лэй скромно улыбнулся, демонстрируя свои ямочки на щеках, которые так нравились Сухо. Мужчина вежливо выдвинул для него стул, и прежде чем Исин сел, Сухо нежно поцеловал парня в щёку, быстро и невесомо, проговорил: — Спасибо, что принял моё приглашение. — А тебе спасибо за цветы. Они и вправду шикарны. Мне никто никогда не дарил таких букетов. Лэй не кривил душой, и Сухо сразу заметил, что радость и довольство омеги не поддельны и искренни. Официант подошёл и предложил паре меню. Когда Лэй открыл его, то немного был ошарашен ценами. Он поднял панический взгляд на Сухо, но тот лишь снова улыбнулся. — Не переживай по этому поводу. Я пригласил тебя на свидание, поэтому финансовая сторона нашего вечера — полностью моя забота. — Но Чунмён… — омега потупил взгляд, — здесь всё такое дорогое… — Если не можешь определиться с выбором, я помогу. Блюдо из лосося выглядит весьма аппетино, да и их королевские креветки весьма хороши. Бета поднял руку, жестом призывая официанта к себе. Он заказал несколько разных блюд сразу и бутылку игристого вина. — Просто расслабься, Лэй, и получай удовольствие. Исин действительно откинул всякие сомнения. Ведь, по сути, он тоже потратился на свой внешний вид. Оба они вложились в этот вечер, поэтому стоило получать максимум положительных эмоций. Омега съел с тарелок буквально всё до последнего кусочка. И не потому что за это была потрачена приличная сумма денег, а потому что блюда и вправду были очень вкусными. Он даже попросил через официанта донести до шеф-повара похвалу его стряпне, на что официант заверил омегу, что обязательно передаст такую высшую оценку их коллеге. Вечер уже перевалил за полночь. Бета и омега до сих пор сидели в ресторане «Палермо» и пили уже вторую бутылку вина. Алкоголь слегка ударил в голову обоим. Они расслабились и в разговоре перешли на более личные темы. — Скажи, Сухо, у тебя были серьёзные продолжительные отношения с кем-либо? — поинтересовался Лэй. — Нет, — честно признался бета, — самые продолжительные отношения длились три месяца. — Да? А почему расстались? — Один давний знакомый альфа предложил омеге, что встречался со мной, выйти за него замуж, и тот, не раздумывая, порвал со мной всякие отношения. — Вот поганец, — возмутился Чжан, — как он мог? Как кто-то в здравом уме может бросить тебя? Сухо был крайне удивлён высказыванием Лэя, но удивление было приятным. — Не суди его. Сущность берет своё. Каждая омега хочет иметь полноценную семью. А я не смогу её дать. Поэтому, даже если бы перед тобой стоял такой выбор, думаю, ты бы тоже колебался. — А вот и неправда! — возмутился Чжан. Сухо отметил, что когда омега слегка пьян, то становится более громким, жестикулирует, а щёки покрываются естественным румянцем, что делало Лэя более привлекательным в глазах беты. — Дети — это ещё не всё. Гораздо труднее найти человека, с которым тебе будет комфортно жить и находиться рядом каждый день. На кого ты сможешь положиться в трудную минуту. Который будет уважать тебя и прислушиваться. Кто не будет доминировать, прикрываясь своей сущностью. Думаю, это и есть настоящие правильные отношения. А дети… В таком случае есть ведь много детских домов, откуда можно приютить ребёнка. На последней фразе Сухо взметнул взгляд на омегу, всматриваясь в него, пытаясь понять, искренне ли он говорит, или высказался о приёмных детях лишь для красного словца. Чунмён как-то и сам раздумывал о такой возможности. Но то были лишь мечты… — Скажи, а ты долго служишь в семье Пак? — задал новый вопрос Лэй. — Да, с тринадцати лет. Мои родители служили тут, и мы жили с братом, по сути, не зная другого дома. Потом родители умерли, и мы заняли их место. — Так у тебя есть брат? А я не знал, — в задумчивости протянул Лэй. — Где он? Вы с ним поддерживаете отношения и общение? Сухо сразу переменился в лице: погрустнел и даже осунулся. — Нет, — уже тише ответил бета, — он ушёл давно из этого дома, и больше я его не видел. Даже не слышал о нём ни одной новости. — Но как же так, — нахмурился Исин, — разве вы не были близки с ним? — Были, — Сухо стал рассматривать игристый напиток в своем бокале через тонкое стекло. Он всматривался так внимательно, но Лэй тут же понял: бета просто погрузился в свои воспоминания. — Обстоятельства сложились так, что он больше не мог находиться в особняке. Он ушёл ночью. Не сказав ни слова. Просто исчез. Растворился в ночной тьме. Обиднее всего, что не сказал мне ни слова. А ведь я готовился стать дядей… — Так он был беременен? — удивлению Лэя не было предела. — Твой брат был омегой? — Да, — легонько кивнул Сухо. — Его звали Донук…***
Бэкхён завалился в свою комнату, несмотря на то, что его рабочий день ещё не закончился, и плашмя упал на кровать, раскинув по сторонам руки. Ещё предстояло помочь Кёнсу подать ужин, ведь Лэя сегодня вечером не было, он взял лишние часы отдыха засчёт последующих. В комнату вошёл его друг, и Бэк простонал: — Знаю-знаю. Пора подавать ужин. Но дай мне минутку, чтобы перевести дыхание. Ног не чувствую. — Ты что, Бэк?! — воскликнул Кёнсу. — Я пришёл сказать, что я с… мы сами справимся с подачей ужина. Своими ушами слышал, как Чанёль наведался сегодня на кухню, чтобы дать распоряжение подать на одну порцию больше. Он лично известил нашего повара, что сегодня с их семьёй будет ужинать его жених. А жених у нас кто? — Кто? — Бэк вскочил с кровати и уставился на друга. — Ты конечно, Бэкхён. Уже забыл что ли, как он представил тебя перед своими родственниками?! — О-о, — Бэкхён расстерялся. Его взгляд метался по комнате, пытаясь сложить два плюс два. — Это что же получается? Я должен сегодня ужинать с этими акулами за одним столом и выслушивать их сарказм в свой адрес? — Бэкхён нахмурился и снова присел на краешек кровати, нервно теребя рубашку униформы. — Ничего не поделаешь, Бэк. Но ты должен, потому что они так просто от тебя не отстанут. Нужно показать, что у вас с Чанёлем всё серьёзно. Видимо, поэтому молодой господин и решил не медлить, а сразу поставить все точки над ı, распорядившись об ужине. — Ты только представь, Кёнсу, какие у них будут лица, когда я заявлюсь на их семейный ужин?! На Бэкхёна накатывала паника. Он не ожидал такого быстрого развития отношений, когда нужно с головой нырять в пучину и отстаивать право на отношения. Но ведь когда-то же это нужно начинать делать? А от него требуется лишь присутствовать на семейном ужине и стойко выдержать все нападки. Что ж, он постарается быть готовым ко всему. И не такому его учила жизнь. Парень вдруг нахмурился: — Кёнсу, но в чём я пойду на этот ужин? В униформе? У меня же ничего нет! — Бэкхён встал с кровати и стал нервно мерить комнату шагами. — Это верно, — так же нахмурился Су, но потом его лицо прояснилось, и он воскликнул: — Но Бэк! У тебя же есть другая одежда! Та, в которой ты ходишь в клуб. — А разве уместно будет прийти в ней на этот ужин? Она не очень подходит для таких мероприятий, — Бэкхён погрустнел. Его словно загнали в тупик, хотя речь шла лишь о наряде. — У тебя нет выбора. Не пойдёшь же ты в нижнем белье. — Это тоже верно, — мальчишка обречённо вздохнул, он открыл шкаф и вытащил оттуда комплект одежды, что носил лишь когда посещал клуб. Быстро натянув её на себя и выслушав приободряющие пожелания от Кёнсу, Бэкхён вышел в столовую. Но там никого не оказалось. Зато доносился разговор из гостиной. Видимо, все ещё не уселись за стол, а обсуждают семейные дела. Бэкхён явно увидел перед своими глазами, как Чана отчитывают за то, что тот связался с прислугой, и решил не мешкать, а если понадобится, вступиться за того. Полчаса ранее. Чанёль приехал вместе с Тао в семейный особняк. Омега сразу же принялся распрашивать Лухана о его поездке и отдыхе, а Чан тем временем дал распоряжение на кухне, чтобы приготовили ещё один столовый прибор для его жениха за столом. — Так значит, вы снова вместе? — обрадовался Лу, замечая, как светится от счастья Тао. — Да, мы разрешили свои проблемы. — Слава Богу, — Лу вздохнул с облегчением, — а то этот Бэкхён уже возомнил себя хозяином. Видел бы ты, как он тут ходил с важным видом. — Не преувеличивай, Лу-Лу, — недовольно пробурчал Чанёль, явно испытывая неловкость, когда речь зашла о прислуге. — Но я говорю правду, — возмутился Хань, но сразу же перевёл взгляд на Тао. — Мне нужно сказать тебе кое-что лично, — омега подмигнул Хуану и отвёл его в кабинет, чтобы посекретничать. В гостиной собрались все, кроме Джунки, и когда тот спустился к ужину, сразу спросил: — Чанёль, а где же твой жених? — он оглянулся по сторонам, не замечая Тао и Лухана. В этот момент в комнату вышел Бэкхён. Именно последнюю фразу мальчишка расслышал отчётливо и, набравшись смелости, громко оповестил всех: — Я тут. Все разом обернулись на омежку, в недоумении осматривая того с ног до головы, замечая его откровенную одежду. Чанёль растерялся больше всех. В какие-то доли секунды он пытался осознать, что происходит и как разрулить ситуацию, но масла в огонь подлил сам Тао, который, видимо обсудив с Луханом всё, что хотел, появился в гостиной. — О-о, так значит, это ты жених Чанёля? — на лице Тао была такая явная самодовольная ухмылка, что мальчишку пробрало до костей, и почему-то стало тошнить от внезапного волнения. Бэкхён был растерян. Он перебегал взглядом с Хуана на Чанёля и не понимал, почему Пак-младший сейчас растерян не меньше его. — Бэкки, — мягко и вкрадчиво начал Чан, боясь вызвать гнев мальчишки, ведь тот мог начудить бог знает что в такой ситуации. — Боюсь, ты не заметил, что всё это было несерьёзно, когда я сказал о тебе как о своём женихе. Бэкхён не сводил взгляд с Пака, лишь хлопая глазами. Он, кажется, до сих пор не мог понять, в чём, собственно, загвоздка, и почему все смотрят на него с жалостью и усмешкой. Больше всех глумился, конечно же, Тао. — Это была шутка. — Шутка… — повторил за Чаном Бэк, как бы пробуя на вкус это самое слово, которое оставляло горький привкус, а грудь жгло, словно с осознаним происходящего и в какую нелепую ситуацию он попал, мальчишка выпивал кислоту. — Хочешь сказать, ты надо мной посмеялся? — Да. Всего лишь маленькая шутка, — Пак по-прежнему не знал чего ждать от Бэкхёна. — Имей в виду, я тебя предупреждал, — в разговор вмешался Лухан, — неужели ты всерьёз подумал, что мой брат положил на тебя глаз?! Бэкхён тонул. Он реально чувствовал, что задыхается. Инстинкт выживания и самосохранения твердил, что нужно прямо сейчас что-то предпринимать. Не тонуть, а всплывать на поверхность, делать живительные вдохи. Он не мог выглядеть посмешищем передо всеми. Он тряхнул слегка головой, скидывая с себя это дурное состояние и, нацепив маску веселья, заговорил: — Нет. Конечно нет. Я не воспринял это всерьёз, — он улыбнулся своей самой искренней улыбкой, что теперь Чанёлю стало не по себе. Эта самая улыбка была такой красивой, но Пак догадывался, что скрывается за ней. Какую боль Бэкхён прячет. — Я знал, что это шутка. Но ты, Чанёль, не предупредил меня, что всё уже закончено. Всё это представление с женихом и прочим. Я подумал, что нужно играть и дальше маленькую шутку. Простите, что вмешался не вовремя. Приятного ужина, — последние слова Бэкхён говорил всё с той же улыбкой, но он не смотрел на Чана, а, лишь поклонившись своим хозяевам, удалился из комнаты.***
Бэкхён долго сидел перед зеркалом в своей комнате и всматривался в отражение. Он не мог понять, что с ним не так? Словно посмотрел дурацкую глупую комедию со своим участием. Он оказался в роли мальчика для битья, на которого сыпались все шишки. А ещё омежка проклинал не Пака и не его жениха, а самого себя за то, что оказался таким глупым и наивным, что снова повёлся на слова Чанёля, на его ложь. «Всего лишь шутка… маленькая шутка…» — до сих пор звучали слова Пака в голове омежки. Слёз не было. Плакать не было сил. До Кёнсу дошли слухи о произошедшем. Он и сам видел, кто сидел за главным столом бок о бок с Чанёлем. И пока они меняли блюда и подливали напитки, не мог отделаться от волнения о Бэкхёне. Ведь понимал, насколько его другу сейчас плохо, и тот совсем один в своей комнате, пока он тут выносит ненавистное лицо Тао, который нагло цеплялся за руку Чана. И когда с ужином наконец было покончено, Дио пулей влетел в комнату, ожидая увидеть плачущего Бэкхёна. Но был сильно удивлён, что тот просто сидит и смотрит в зеркало. Кёнсу присел на корточки возле мальчишки и тихим, раскаянным голосом стал бормотать: — Бэкки, прости меня. Это я во всём виноват. Я надаумил тебя пойти на этот дурацкий ужин. Думал, это будет здорово… Бэкхён горько ухмыльнулся и пустым, безразличным взглядом посмотрел на Кёнсу. — Нет, Су, ты тут непричём. Я сам во всём виноват. Какой же я дурак. Настоящий идиот. — Мне так перед тобой стыдно…— продолжал винить себя Кёнсу. — Не надо, Су, — Бэкхён снова посмотрел на себя в отражении зеркала, — знаешь что? Альфы, а в частности Пак Чанёль, это как футбол. Там можно или выиграть, или проиграть. Выйти в чемпионы или вылететь из турнира. Но чемпионат всё равно продолжается. И тебе нужно думать о следующем турнире, а не зализывать раненое самолюбие. — Я понимаю, о чём ты, — в отличие от Бэкхёна, Су не смог сдержать слёз и вытирал ладошками щёки. — Нужно двигаться дальше, но не могу… поражение вывело меня из строя. Так больно, Кёнсу. Внутри всё горит от горечи. И этот комок не проходит, а, кажется, становится ещё больше. — Тебе нужно поплакать. Вот увидишь, станет легче, — Дио погладил Бэкхёна по спине, утешая и приободряя друга. — Я знаю, Су. Но почему-то не могу. Когда все улеглись наконец-то спать, Бэк вылез из кровати и направился в душ. Он встал под тёплые струи воды, желая приободриться и смыть с себя тяготы и несчастья, что выпали на его долю сегодня. Мальчишка даже не понял, когда начал плакать. Благо вода сразу стала смывать его слёзы. Бэкхён вышел из душевой, проведя там не меньше часа. Глаза жгло от пролитых слёз и воды. Он улёгся на кровать и заснул крепким сном, словно кто-то дал ему передышку, чтобы он хоть немного набрался сил перед предстоящим новым днём.