***
Разговор с Чанёлем был не единственным пунктом в сегодняшних планах Бэка. Ему нужно было вернуть своего медвежонка обратно. Мальчишка не испытывал угрызения совести от предстоящего поступка. То, что хотел сделать, считал правильным и вряд ли что-то заставит его усомниться в своих намерениях. В особняке по-прежнему было тихо, а Лухан с Тао до сих пор не вернулись. Ради приличия Хуан поселился в комнате для гостей, но ночевал почти каждую ночь в комнате Чана. Поэтому и медведя искать нужно было именно там. Бэкхён пробрался в дальний угол коридора и постучал. Когда на стук мальчишке не ответили, омега приоткрыл дверь в совершенно пустую комнату. Прямо на него, сидя на диване, смотрел Микки. Конечно, игрушки не наделены чувствами, но Бэкхёну казалось, что медведь по-прежнему смотрит на своего хозяина грустными глазами. Быстро пройдя внутрь, он подхватил Микки под мышку. — Ты как, мой хороший? Грустил без меня, да? Это несправедливо, что нас разлучили. Надеюсь, господин Тао тебя не обижал? И, приговаривая ласковые приободряющие слова, Бэкхён утащил медведя снова к себе в комнату, стараясь ступать так тихо, как только мог.***
— Ого, это кто? — удивился Лэй, смотря, как Бэкхён располагал игрушку у себя на кровати. — Это Микки, — стал уточнять Бэкхён, — его мне подарили, но потом забрали. Не мог же я оставить его в беде, я же изначально его хозяин. Лэй не удержался и прыснул от смеха. Бэкхён хоть и достиг совершеннолетия, но сейчас вёл себя точь-в-точь как мальчишка, причитая о нелёгкой судьбе игрушки. — Такие подарки просто так не дарят. — Это почему? — удивился Бэк, поглаживая мягкую шёрстку на голове медведя. — Это же не кольцо какое драгоценное. Просто игрушка. — А вот и не просто. Плюшевые медведи, полученные омегами от альф — это как своеобразный знак, показывающий тёплые чувства. Обычно их дарят своим женихам. — Это точно не про меня, — фыркнул Бэк, укладываясь в кровать и накрывая Микки одеялом, закидывая на него руку, обнимая. — Кто знает, — хитро ответил Лэй и обернулся, когда из ванны вышел Кёнсу, направился туда же следом. Дио же, вытирая голову полотенцем, охнул от удивления. — Бэкки, что бы ты мне сейчас ни говорил, а Микки ты украл. — Ничего я не крал, — почти психуя, омежка сел в кровати, зло зыркнул на своего друга. — Я его забрал! — Но Чан ведь его подарил своему жениху. — Минутку! Медведь мой, поэтому дарить его могу только я. А я его не дарил, так что он мой. Понял?! Кёнсу, как и Лэй, не удержался от смеха, насколько сейчас Бэк выглядел по-детски мило, защищая свою драгоценность. И в этом был весь Бэк. Ему не нужно было дорогих вещей или больших денег, чтобы этим гордиться и кичиться. Хватило лишь игрушечного медведя, чтобы полюбить его всем сердцем и защищать, как свою настоящую драгоценность. — Чанёль украл его у меня, так что вор он! Пускай скажет спасибо, что я на него не заявил! — Ну ладно, убедил, — Кёнсу натянул на себя пижаму и так же лёг в свою кровать, — и как это тебе удаётся? Скажешь несколько слов, а я тебе верю. Кёнсу вовсю веселился и умилялся от поведения друга. Завтра предстоял трудный день, и выспаться было очень кстати. Когда омега ложился в кровать в хорошем настроении, всегда знал, что сон будет спокойным и крепким. Сегодня это благодаря Бэкхёну.***
Через четверть часа Лэй так же вышел из душевой, но не остался в комнате, а пошёл, как обычно, к Сухо. Это стало так привычно, что стоило уже бы полностью перебраться в комнату беты, но правила этого дома не позволяли таких вольностей. Исин даже не постучался, а просто вошёл, слыша, как затихает шум воды в личной душевой дворецкого. Омега уселся на кровать, раскинув руки у себя за спиной, облокачиваясь, и стал ждать. Сухо, когда его никто не видел, любил ходить по комнате с голым торсом, и омега бесстыдно пользовался этим, чтобы пялиться. Чунмён вышел с одним лишь полотенцем на бёдрах, а по рельефной груди и прессу соблазнительно скатывались капельки влаги. Волосы были спутаны, спадали на лоб, делая из беты весьма сексуального мужчину. Обычно Чунмён строго зачёсывал их на бок, дабы поддерживать свой имидж. Но в такие моменты преображался, и омеге нравился Сухо именно таким. Дворецкий даже не удивился, застав у себя в комнате Лэя. Он улыбнулся и подошел ближе, ожидая, что омега непременно стащит с него полотенце и обязательно слижет все капельки с груди. Но в этот раз Исин был чем-то обеспокоен. — Лэй, всё в порядке? — спокойно спросил Сухо, смотря на него сверху вниз. Но омега не поднял взгляд. Тогда бета указательным пальцем, за подбородок, приподнял лицо Лэя, и у омеги не осталось выбора, как только посмотреть в глаза своего любовника. Сухо слегка смутился, замечая расстроенный и упрямый взгляд карих глаз, не преминул поинтересоваться ещё раз. — Да что случилось-то? Тогда Исин упрямо повернул голову в сторону и, ей-богу, поджал губы, скрещивая руки на груди. Вся его поза и вид говорили об одном: омега обижается, а Сухо пока что остаётся догадываться о причинах. Но гадать долго не пришлось. — Скажи мне, Чунмён, кто мы друг другу? — В смысле «кто»? — В прямом! — упрямился Лэй, вскакивая с кровати, отходя чуть в сторону, останавливаясь у окна, за которым уже смеркалось и включились садовые фонари, освещая зимний сад. — Нам хорошо вместе, разве не так? Ты хочешь это изменить? — Чунмён терялся в догадках, что заставило омегу вести себя подобным образом, и это было, как минимум, странно. Обычно Лэй был податливым, страстным, нетерпеливым. В этот вечер он явно был рассержен. — Я хочу медведя, — заявил Исин, разворачиваясь и упрямо смотря на бету. — Кого? — Сухо похлопал глазами, соображая, о чём, собственно, речь, но пока что терпел неудачу. Да уж, верно говорят, что омеги живут в своём собственном мире, и их порой трудно понять. — Медведя! — настойчиво повторил Исин, словно это была незыблемая истина, которую по какой-то причине Сухо должен был знать, но явно запамятовал. — Наши отношения и медведь — это как-то связано? — Сухо до сих пор ровным счётом не догонял, но старался не раздражать своего любовника. — Я имею в виду плюшевого медведя. Даже у Бэкхёна он есть! Все женихи получают от своей половинки эти игрушку. — Исин-а, — Чунмён подошёл ближе и обнял омегу, нежно поглаживая его плечи и спину, — будет тебе медведь. Если для тебя это так важно, и ты действительно считаешь меня своим любимым, то это не проблема. — Правда? Ты… и ты не против того, чтобы я считал нас парой? Ну, знаешь… во всех смыслах. — Конечно. Ты нравишься мне так сильно, как никто более ни в прошлом, ни в настоящем. Исин довольно улыбнулся и кивнул, сразу же успокаиваясь в объятиях дворецкого. — Не думай, что мне нужен от тебя только секс. Я знаю, у тебя раньше были отношения, и все заканчивались неудачно. Я хочу и дальше строить с тобой отношения. Если плюшевый медведь для тебя будет ещё одним доказательство моих серьёзных к тебе намерений, то я с удовольствием тебе его подарю. Мало того, мы можем повременить с интимными отношениями и снова перейти на конфетно-букетный период, ограничиваясь лишь свиданиями. — Пфф, — фыркнул омега, — вот ещё. Раздразнил меня, а теперь хочешь посадить на диету? — Исин растянул губы в соблазнительной улыбке и припал поцелуем к шее беты, слизывая скатившуюся капельку влаги с мокрых волос. Сухо шумно выдохнул и переместил руки на ягодицы Лэя, сжимая в ладонях упругие половинки. — Негодник, знаешь моё слабое место, — Чунмён прижал бёдра омеги ближе, чтобы тот явно почувствовал его эрекцию как доказательство сильного желания обладать своим любовником. — Знаю, — хитро глянув на бету, Исин опустился на колени и ловко стянул с него полотенце. Не медля ни секунды, омега облизнул красную, налитую кровью и возбуждением головку члена, вызывая у беты ещё один рваный вздох, — и не одно слабое место, а много. Чунмён откинул голову назад, наслаждаясь прикосновением горячего языка к своему члену, запустил пальцы в волосы Лэя, мягко массируя кожу на затылке. — Не останавливайся, Исин-а, — простонал Сухо, жмурясь от удовольствия. Омега нечленораздельно буркнул и лишь ускорил темп. На следующее утро Чунмён встал пораньше, не будя Лэя, оставляя его в своей кровати, поехал в магазин в поисках самого огромного плюшевого медведя, который только мог быть в Сеуле. А когда омега, немного проспав на работу, забежал к себе в комнату, то испуганно и удивлённо охнул. На его кровати сидел бурый медведь, который занимал пол кровати как минимум. Взвизгнув от радости, омега подошёл, приподнял огромного зверя, утыкаясь ему в живот, довольно жмурясь, чувствуя в груди ни с чем несравнимую радость. На кровати лежала маленькая открытка. Исин, уложив медведя обратно, поднял её. «Это самый большой плюшевый медведь, которого мне удалось найти. Он как напоминание тебе, насколько мои чувства велики. Люблю тебя, Исин-а»***
Как бы ни хотелось Бэкхёну поспать подольше, а работа требовала точного соблюдения графика, поэтому омежка выполз из своей кровати точно по будильнику, но не успел даже добраться ванны, когда в дверь постучали. — Кого там принесло, — недовольно простонал Кёнсу, поглубже утыкаясь в свою подушку и с головой накрываясь мягким тёплым одеялом. Широко зевая, Бэкхён отворил дверь, утыкаясь взглядом в голую грудь Чанёля. Подняв растерянный взгляд на альфу, мальчишка только и смог, что охнуть. — Бэкки, нам нужно поговорить. Мальчишке трудно было вот именно сейчас вести беседу с охренительно сексуальным альфой, который стоял перед ним полуобнажённым, с растрепанными волосами, запах которого был более насыщенным после сна, чем после принятия ванны. — Чанни, — проблеял Бэк, состряпав мучительную физиономию, всем видом показывая, что для него это утомительно. — Вот прямо сейчас? А нельзя отложить разговор, скажем, когда я окончательно проснусь, приму душ и позавтракаю? — Нет. Медведь… ты его видел? — Ах, медведь? — сон как рукой сняло, и теперь Бэкхён вовсю играл роль невинного щеночка. — Конечно, видел моего Микки. — Кого? — Чан приподнял одну бровь, при этом скрестил руки на груди, отчего его мышцы стали более рельефными. Бэкхён нервно сглотнул. — Я его так назвал — Микки. — Ну и имечко, — хмыкнул Пак, — ты украл его у Тао? — уже более настойчиво спросил альфа, но вопрос прозвучал как утверждение. — Так, — Бэкхён зеркально отобразил позу Пака, при этом постучал голой ступнёй по полу, — минуточку! Я ничего не крал. Мне его подарили на праздник, поэтому он мой! Если этому дылде нужен медведь, пусть пойдёт и купит себе. В чём проблема?! Чанёль даже не ожидал, что Бэкки вывернет эту ситуацию в свою пользу, что у альфы не нашлось слов для возражения. Да и возражать было уже некому. Бэкхён захлопнул дверь перед Чанёлем, крикнув при этом смачное ругательство. Чанёлю ничего не оставалось, как почесать затылок и отправиться обратно к себе в комнату, придумывать для Тао какую-нибудь отговорку, потому что отобрать медведя у Бэкки было как минимум жестоко даже для него. Мало того, альфа подозревал, что это ничего не изменит. Бэкхён снова притащит игрушку к себе в комнату.***
В это утро Бэкхёну не дали работать. Сонхи после завтрака, который провёл в обществе мальчишки, который по своему обычаю схомячил все его печенюхи, повёз омежку в торговый центр. Лухан высказал своё недовольство по поводу отсутствия Сехуна, но громко возмущаться не стал, вспоминая нравоучения альфы по поводу эгоизма. Всё же он старался вести себя подобающе. Он не проникся теплом и добротой абсолютно ко всем лишь только по своему желанию, но хотя бы делал правильные поступки, пусть они ему и не нравились. Глаза Бэкхёна разбегались по прилавкам, ярким вывескам, лейблам, и он ровным счётом совершенно не понимал, что из всего многообразия одежды стоит выбрать, и что подойдёт лучше. Сонхи так же не смыслил в сегодняшней моде, попросил помощи у консультантов-продавцов. Те, в свою очередь, в силу своей работы пытались впихнуть покупателям самые дорогие наряды, не особо напрягаясь, что некоторые выглядели на Бэкхёне как минимум нелепо. Тогда на выручку пришёл Сехун, что сопровождал омег по отделам и бутикам. И уже через полчаса Бэкхён держал пакет с подобранным идеально сидящим на нём бело-кремовом удлинённом пиджаке, чёрными зауженными брюками. Дополняли праздничный туалет чёрно-белые туфли с круглым носком. На вечер был приглашён стилист-парикмахер, чтобы Бэкхён, помимо наряда, выглядел безупречно во всём, даже в прическе и макияже. Вернулись омеги в сопровождении водителя уже к обеду, и Бэку удалось заглянуть к Хичолю. — Какие люди?! — альфа поднялся с инвалидного кресла и пересел на диванчик, похлопав ладонью рядом с собой. — Присаживайся. Неужели ты пришёл в гости? Я уж было думал, что ты совсем забыл обо мне. — Я не забыл, — ответил мальчишка, усаживаясь рядом, подгибая под себя ноги, облокачиваясь на спинку. Он пытался отдохнуть, не предполагая, что походы по магазинам могут так сильно выматывать. — Просто я до сих пор на тебя немного сержусь. — Сердишься? И что я на этот раз сделал не так? — Не прикидывайся! — Бэкхён несильно стукнул альфу по плечу, возмущаясь. — Ты целовал меня в клубе. Помню смутно, но всё же. Это неприемлемо. — А я повторюсь: за поцелуи и свои чувства никогда не буду извиняться, — альфа был непреклонен и говорил без толики веселья, совершенно серьёзно. Такой взгляд длился всего несколько секунд, сменяясь на более мягкий и непринуждённый. — Так всё же, обычно ты приходишь ко мне, чтобы сообщить что-то или поделиться новостью. Совершенно забросил наши уроки рисования. Что в этот раз у тебя стряслось? — Меня пригласили на приём. Сегодня будет самый невероятный и незабываемый день в моей жизни! Хичоль удивился, и воодушевлённый голос Бэкхёна, который лелеял в себе надежду на лучшее, вызвал у него умиление и новый прилив нежности к этому мальчишке. Разве кто-то может остаться равнодушным рядом с ним? Вот и Хичоль попадал под это влияние, только понимал, что симпатия далеко переступила порог дружеской. Но это лишь наполняло альфу стремлением иметь рядом с собой такой лучик света, как Бэк, и не отпускать никогда. — Представляешь, я стану привилегированным омегой. Господин Сонхи даже купил мне наряд по этому случаю. А чуть позже в особняк прибудет стилист. Я жутко волнуюсь, но, наверно, так у всех впервые? Всё-таки меня введут в общество! И ничто не могло скрыть внутреннее волнение Бэкхёна, его глазки так и горели от предвкушения и растерянности одновременно. Хичоль слушал его тираду и улыбался в ответ. Бэкхён вытащил из-под себя ноги и удобнее устроился на диванчике, доверительно заглядывая в добрые глаза альфы. — А тебя будет представлять дедушка? — поинтересовался альфа. — Нет, — махнул головой омежка, отчего его непокорные волосы прядками упали на лоб. Он поспешно их сдул с лица и добавил: — Не дедушка, а Чанёль. Лицо Хичоля приобрело хмурый оттенок, черты лица будто заострились и окаменели. — По лестнице буду спускаться с ним. Только бы не наступить ему на ноги или не навернуться вниз, — хихикнул сконфуженно омежка, — Это вполне в моём репертуаре, знаешь ли. — А что у тебя с ним? — спокойно спросил Хичоль, но спокойствие было наигранное. Внутри альфы разгорелся пожар ревности. — С кем? — омежка словно и не понял вопроса, потому что был зациклен не на этом аспекте, а на многих других, что поглощали его разум в предверии праздника. — С Чанёлем. С моим братом. — Ну… — мальчишка нахмурился, подыскивая слова, что лучше бы охарактеризовали их отношения с Паком. Но в голове была такая каша, которую разгрести будет сложно и со временем. Да и нужно ли всё это знать Хичолю?! — Да ничего. Он просто друг. — Друг? Как я? — глаза Хичоля неотрывно изучали Бёна, ожидая его ответ. Мальчишка кивнул, а потом, смутившись, отрицательно махнул головой. — Нет. Не совсем. — И как это понять? — Хичоль повторил в точности за Бэкхёном его манипуляции с головой, что выглядело бы забавно, если бы не неловкость, что стал испытывать Бэк в его присутствии. — Знаешь, ты намного лучше него, — пришёл к выводу омега, — в отличие от твоего брата, мы с тобой никогда не ругаемся. Что бы ни было, ты меня понимаешь, я надеюсь. Да? — Да, — улыбнулся Хичоль, но эта самая улыбка никак не отображалась в его глазах. — В общем, мне уже нужно идти, — мальчишка вскочил с диванчика, поправил свою форму, — так ты не будешь на приёме? — Нет. Такие мероприятия не для меня, — категорично заявил Хичоль, вставая следом, чтобы проводить мальчишку до двери. — А может, всё-таки передумаешь? Мы могли бы станцевать с тобой. Правда, я не особо умею. Ну, знаешь… всякие там танго и вальс. На таких приемах уместны лишь эти телодвижения, — Бэкхён тихонько прыснул от смеха. — Мы с тобой два сапога пара. Я тоже не люблю эти официальные танцы. — Ну ладно. Как хочешь. Только не ной мне потом, как ты провёл вечер в одиночестве, скучая в своей комнате, — Бэкхён многозначительно посмотрел на альфу, пряча хитрую улыбочку. Хичоль на этот раз улыбнулся весело и чмокнул мальчишку в щёку в знак прощания. Бэкхён не стал возмущаться по этому поводу. Друзья так часто делают, взять хотя бы Чондэ и Кёнсу, с которыми такие дружеские нежности были нормой. Мальчишка вышел за дверь, совершенно не подозревая, насколько сильно Хичоль был неудовлетворён лишь таким поцелуем. Альфа прикрыл дверь и тихонько прошептал: — Чанёль… И кого ты хочешь обмануть, а, Бэк?***
Часом позже в комнату к Хичолю зашёл его отец, но молодой альфа никак не отреагировал на присутствие своего родителя, лишь увлечённо дорисовывая очередной портрет Бэка. — Привет, сын, — спокойно сказал Инхо, ожидая хоть какого-то отклика, но его не последовало. — Решил навестить тебя и сказать, что сегодня у нас будет приём в честь избрания твоего дяди заместителем мэра Сеула. — Это я знаю, — совершенно незаинтересованно буркнул Хичоль. — Я бы хотел, чтобы ты спустился вниз и присутствовал вместе со своей семьёй. — А зачем? — Чоль резко развернул свою инвалидную коляску, крутанув при этом колеса, холодно посмотрел на отца. — Зачем? — повторил он, — чтобы все видели, что ты натворил?! Чтобы все видели, что я калека?! — Почему ты так жесток? — грустно вздохнул Инхо, потёр переносицу, отводя взгляд от сына. Порой он смотрел на него так, словно перед ним совершенно незнакомый человек, который вовсе не воспитывал его с детства. — Я не жесток, — с иронией усмехнулся молодой альфа, — ты ошибаешься. Отец, я жертва. — Пора бы уже перестать быть жертвой, — настаивал Инхо, но делал это очень мягко. — Я очень прошу тебя спуститься вниз. Мы будем опять вместе. — Забудь, отец. Мне не до приёмов, если ты меня понимаешь! — Хичоль повысил голос, стараясь показать, насколько его раздражает весь этот разговор. — Я хотел познакомить тебя со своим хорошим другом-омегой. Наверно, в скором времени я объявлю его своим женихом. Думал, ты порадуешься за меня. Глаза Хичоля, и без того тёмные, стали почти чёрными, будто вобрали в себя весь гнев и ненависть воедино. — Так значит, папу ты уже забыл? — холодно спросил сын отца. — Жизнь не стоит на месте. И нам пора двигаться дальше. Ты так не считаешь? — Любовь, настоящую, так просто не забудешь! — Не осуждай меня! — строго выпалил Инхо. — Не тебе меня осуждать. Я смотрю, ты тоже уже переключился, — альфа кивнул на стол за спиной сына, на котором лежали рисунки с изображением Бэкхёна. Хичоль проследил за взглядом отца, так же натыкаясь на изображения омеги. — Будь добр, уйди из моей комнаты, — попросил Хичоль, но прозвучали слова как приказ, а отнюдь не как просьба. Не было смысла больше пытаться наладить отношения с сыном. По крайней мере, не сегодня, и Инхо, сдавшись, вышел за дверь, оставляя Хичоля наедине с самим собой. Молодой альфа снова развернулся в кресле, осматривая свой рабочий стол. На него смотрел улыбающийся Бэк с разных ракурсов, такой милый и игривый, но не это было сейчас нужно Хичолю. Он рукой резко сбросил все рисунки на пол, выдвигая ящик в столе, вытаскивая оттуда с десяток других. Глаза альфы вмиг потеплели, нутро наполнилось приятной истомой. Здесь Бэкхён был совершенно другим: соблазнительным, таким, каким он был в клубе. На одном из рисунков Хичоль изобразил лишь его губы, кончик языка которого готов вот-вот облизать их. На другом — изгиб шеи и ключицы, а красивые пальчики нежно прикасаются к коже. На следующем — этот же самый Бэкхён в одной лишь рубашке стоит на коленях, смотря с рисунка, казалось, прямо Хичолю в глаза, завораживая и завлекая. И чем дальше листал парень свои рисунки, тем откровеннее они становились, дойдя до того, где Бэк абсолютно голый, выгибаясь в спине, лежит на кровати, прикрывая согнутой ногой своё самое интимное место. Хичоль не мог изобразить этого, потому что не видел своими глазами. Но альфа успокаивал себя тем, что это лишь вопрос времени, и он не отступит от своего. — У нас всё по-другому, Бэк, — тихо сказал альфа, — не как у моего отца. Испытывая вдруг накатившее сильное возбуждение, альфа встал с кресла, запер дверь на замок и направился в ванную, успокаивать своё воображение, прибегая к дрочке в душе, а в воображении по-прежнему был обнаженный Бэкхён, лежащий на его кровати.***
Несмотря на празднество, что намечалось в особняке, Пальён был у себя на рабочем месте с утра, созваниваясь с потенциальными партнёрами, договариваясь самолично о деловых встречах. Намечались ещё два больших проекта, и альфа не мог просто скинуть такие важные моменты на своих помощников. Но одна новость, что озвучил сегодня его муж утром, не давала ему покоя. Не выдержав более раздражения, он сделал дозвон на ресепшен и позвал в офис своего секретаря. Хуан, как исполнительный работник, незамедлительно явился, без стука войдя в кабинет. — Вы хотели меня видеть, начальник? — Иди сюда, — Пальён в приказном тоне указал на место рядом с собой. Хуан приблизился, и в этот момент альфа встал с кресла, резко усадил омегу на стол, вклиниваясь ему между ног, зажимая ладонями руки Тао чуть выше запястий. Омега взбрыкнул, желая скинуть с себя живые оковы, но безрезультатно. — Ты что?! Пусти! — Я не могу поверить, что это правда! — Пальён не отпускал, а лишь властно взирал на Тао. — Во что ты не можешь поверить? — Я слышал, что у тебя сегодня помолвка. Как это понимать?! — Что с тобой? С ума сошёл?! — ещё раз попытался высвободиться омега, но лишь подхлестнул злость альфы, который своими руками уже причинял боль. — Что это значит?! — не унимался Пальён. — Скажи, что это неправда. — Но это правда! — с вызовом ответил Тао. — Я скоро выйду замуж за твоего сына. — Не вздумай, Хуан. Не стоит со мной так играть. — Я и не играю. Я вполне серьёзно намерен выйти замуж и нарожать Чанёлю детишек. Представляешь, у тебя будут внуки от меня. Хуан усмехнулся и хитро сузил глаза, не прекращая вести с альфой борьбу хотя бы взглядами, потому что в силе они были неравны. — Глупенький Тао. Ты пытаешься казаться таким независимым, но, поверь, я куда хитрее и опытнее тебя. Я вырос из того неуверенного мальчишки, который не смог в своё время отстоять свои интересы и чувства. Да, жизнь потрепала меня и сделала чёрствым, алчным. Но в одном я уверен точно, что не повторю своей предыдущей ошибки. Хуан был удивлён такой смене темы их разговора, и за словами Пальёна стояли гораздо более глубокие чувства, связанные с прошлым, и каким-то образом Хуан теперь был причастен к одержимости им альфы. Но старший Пак никогда не откровеничал с ним на эту тему, да и сейчас ничего не хотел объяснять толком, поэтому омеге оставалось лишь догадываться, что за демоны терзают душу Пальёна. К слову говоря, Хуан и не хотел разбираться, что к чему. Он не хотел тратить свои силы на то, чтобы пытаться «излечить» Пака от прошлого. Для этого, как минимум, нужно любить всем сердцем. А Хуан не любил. Он не испытывал таких тёплых чувств ни к кому из альф, поэтому действовал лишь из соображения своей выгоды. Пальён, несомненно, пока оставался лучшим альфой, что Тао довелось встретить на своём пути. Состоятельный, властный, опытный мужчина, знающий, что ему нужно от омеги, и восполнящий потребности своего партнёра как физически, так и материально. Но Хуан для себя загнул планку повыше, а старший Пак просто не позволял ему двинуться дальше. Чанёль молод, импульсивен, порой делал глупые ошибки, но он был тестом, из которого можно было слепить то, что нужно омеге. А вот Пальён, в силу своего возраста и характера, уже был готовым продуктом, а это не устраивало Тао.* — И что же ты намерен сделать? Устроишь прилюдный скандал на глазах общества? — усмехнулся Тао, понимая, что альфа никогда так не поступит. — Нет, — так же холодно усмехнулся Пальён в ответ, — я всего лишь сделаю так, что ваша свадьба никогда не состоится. Пальён прижал омегу к себе так сильно, что у Хуна перехватило дух. А поцелуй получился властным и болезненным. Альфа без церемоний ворвался в рот своего бывшего любовника, терзая губы омеги. Он перегибал палку, зная, что причиняет дискомфорт и несильную боль Тао, но так же знал, как такой напор и власть действовали на омегу, и усмехнулся прямо в поцелуй, услышав слабый стон Хуана. Когда альфа отпустил своего секретаря, то он, несмотря на затуманенный взгляд, отвесил своему боссу звонкую пощечину, соскакивая со столешницы. — Не прикасайся ко мне больше никогда, — прошипел Хуан, стараясь выглядеть оскорблённым. Но Пальён слишком хорошо знал своего бывшего любовника, чтобы заметить, как топорщатся его брюки в районе паха, и как поблескивают глаза, получая, хоть и маленькую, но дозу удовольствия. Да, Пальён получил пощёчину за свою выходку, но это была самая приятная пощечина в его жизни.***
Бэкхён уже заканчивал уборку на первом этаже, когда Кёнсу пришёл к нему и известил о том, что приехал стилист, готовый начать своё волшебство над омежкой для предстоящего приёма. Бэк заверил друга, что через пять минут освободится, и, стараясь побыстрее уложить вещи в гардеробной, пребывал в приподнятом настроении. Убедившись, что всё постельное бельё разложено аккуратными стопочками, мальчишка вышел из комнаты. Помимо стилиста к ним в особняк на сегодняшний вечер были наняты ещё трое бет из обслуживающего персонала, что должны были помогать Сухо, Кёнсу и Лэю. Они галдели на кухне так, что было слышно и в коридоре. Бэкхён не собирался отвлекаться на посторонние голоса, но голоса Тао и Лухана привлекли внимание, когда он проходил мимо приоткрытой двери кабинета Пальёна. Рефлекторно замедлив шаг, Бэкхён уловил радостный возглас младшего брата Чанёля. — Неужели это правда? — воскликнул Лухан. — Да, Лу, — довольно ответил Хуан, — сегодня будет не один повод радоваться. Это просто замечательно, что твой отец выбился в правительство, но у тебя и у Джунки будет ещё довольно весомый повод. Сегодня мы с Чанёлем объявим о нашей помолвке. Бэкхён затаил дыхание и сглотнул, надеясь, что ослышался, но дальнейший разговор развеял все сомнения. — Давно пора двигаться дальше и показать всем, что наши с Чанёлем отношения серьёзны. Я с таким трепетом ожидал этого часа. Помолвка с любимым альфой — разве не о таком мечтает каждый омега?! Одно расстраивает меня. — И что же? — голос Лухана звучал обеспокоенно. — Боюсь, этот выскочка, ваша прислуга Бэкхён, может устроить скандал. Чанёль пообещал дедушке и ему представить пацана обществу, но тот даже не догадывается, что у Чана и в мыслях нет портить нам праздник. Представляю, какое будет лицо у Бэкхёна, когда он поймёт, что никто не придёт за ним, что Чанёль не собирается спускаться с ним по лестнице и знакомить с гостями. Бедняжка, он так и будет сидеть у себя в комнате в ожидании принца, — Хуан рассмеялся. Для него это звучало весело, а вот Бэкхёну в очередной раз хотелось разреветься. Сердце ухало в висках, а перед глазами стояла белая пелена. Омежке казалось, что он сейчас потеряет сознание, настолько ранили его услышанные слова. Держась за стену, Бэкхён маленькими шажками добрёл до комнаты прислуги и упал на свою кровать, уже не сдерживаясь и всхлипывая, глотая горькие слёзы. На выручку пришёл Кёнсу. Он зашёл в комнату уже через минуту и подбежал к другу. — Бэкки, — Су обеспокоенно посмотрел на мальчишку, трогая его лоб. Температуры не было, но друг явно был не в порядке. — Что стряслось? — Какой же гадёныш, — прошептал сквозь слёзы Бэкхён. — Кто? Чанёль? — Да. Он и его жених Тао. Су, — мальчишка развернул лицо, посмотрел на друга, — они сегодня будут отмечать помолвку. Представляешь? Чанёль и Тао вскоре выйдут замуж. Он всё время лгал. — Так, Бэкки, — Кёнсу попытался встряхнуть друга за плечи и уже более строго сказал, — прекрати сейчас же! Чанёль — та ещё скотина, и мы оба это знаем. Возьми себя в руки и не лей из-за него слёз. — Он даже не собирался представлять меня сегодня. Хотел причинить боль, чтобы я сидел тут и ждал его. — Поганец, — зашипел Кёнсу, — но знаешь что?! Мы его проучим, слышишь?! — Ничего не хочу, — апатично буркнул Бэк, вытирая скатившуюся слезу. — Когда ты превратился в такую нюню, Бэкки? Скорее всего, у тебя скоро течка, вот ты и ведёшь себя так. Но вспомни мои слова, что я говорил тебе недавно. Веди себя с Паком так же, как и он! Ты просто обязан быть сегодня на этом чёртовом приёме и показать, кто главный. Будь принцем на этом торжестве. — Но как? — тихо прошептал Бэк. — Как я могу появиться там один? — Подожди, я сейчас! — Кёнсу вскочил с кровати и почти выбежал из комнаты, оставляя Бэкхёна одного. Куда пошёл друг, омега не знал, и что задумал — тоже. Он переваривал всю информацию. Переваривал трудно, но понимал, что Кёнсу прав. Нужно проучить Пака, показать ему, что он не сломлен, что он не сидит в укромном уголочке и пускает слёзы. Сколько Бэкхёну потребовалось усилий, чтобы взять себя в руки, как посоветовал Су, подняться с постели и хотя бы умыться. И когда уже Бэкхён окончательно успокоился, Кёнсу снова явился. — Бэкки, тебе нужно подняться в комнату к Хичолю прямо сейчас. — К Хичолю? — переспросил мальчишка. — Да, он хочет поговорить с тобой, и это срочно. Внутренне простонав, омега доверился другу и выполнил его просьбу. Тихонько постучав в комнату, Бэкхён приоткрыл дверь, замечая альфу, сидящего в инвалидном кресле. Хичоль тут же вскочил и подбежал к Бэку, приобнимая его за плечи, потому что было заметно невооружённым взглядом, как сейчас омеге плохо. Бледный, осунувшийся вмиг, Бэкхён был похож на больного человека, только вот альфа мог догадаться, что болезнь отнюдь не физическая, а сердечная. Усаживая омежку на диванчик, поглаживая его по рукам, Хичоль встревоженно спросил: — Бэкки, что с тобой? Что случилось? — Он надо мной посмеялся, — тихо проговорил Бэк, и в глазах снова заблестели слёзы. — Кто посмеялся? — Твой двоюродный брат. Он поступил плохо. Очень плохо. — Да уж, это как играть с бешеной собакой: рано или поздно укусит. Хичоль обнял Бэкхёна, прижимая к себе, поглаживая уже его по спине, успокаивая, как мог, в этот момент. — Послушай, Бэкки, ты же хотел попасть на этот приём? Хотел ведь? Ну так иди! — Нет, я не могу. Я не могу один, понимаешь? — буркнул омега в плечо альфе, удивляясь, насколько его объятия тёплые и в то же время крепкие. — Кто сказал, что ты будешь там один? Я пойду с тобой. — Правда? — омежка отстранился и удивлённо захлопал глазами. — Я тебя не оставлю одного в твоей личной трагедии. На то и нужны друзья, ведь правда? Мальчишка неуверенно кивнул, и Хичоль стал излагать ему свой план, который всё больше нравился Бэкхёну, и, когда он через пятнадцать минут вышел из комнаты своего друга, уверенность к нему вернулась, а настроение, пусть и не окончательно, но пошло вверх. Уже спускаясь вниз по лестнице, он столкнулся с Тао, который лишь смерил его презрительным взглядом, а потом растянул губы в хитрой улыбке. — Даже не смей приходить сегодня на приём, слышишь? — съязвил Хуан, поравнявшись с омегой на одной ступеньке, смотря на Бэкхёна сверху благодаря своему преобладанию в росте. — У меня есть официальное приглашение от господина Сонхи, поэтому не Вам мне указывать, присутствовать на приёме или нет, — парировал Бэк упрямо, без толики страха. — До сих пор надеешься, что, как принц из сказки, спустишься вниз по лестнице, а все будут тобой восхищаться? — с ухмылкой продолжил говорить Хуан, но не смутил этим прислугу. — Я надеюсь только на себя. А Вы, господин Тао, будьте поосторожнее, а то не успеете глазом моргнуть, как я уведу у Вас жениха. Вот будет неловкость, да? — Бэкхён не сдавал позиций, но и не хотел раскрывать все свои козыри перед заносчивым омегой. — Это же смешно, — и в поддержку своих слов Тао залился весёлым смехом, — посмотри на себя, — добавил омега, прерывая свой смех, — кто ты и кто я. — Посмотрим, кто будет смеяться последним. Увести у Вас жениха для меня раз плюнуть, просто я к этому ещё не прилагал усилий. Считайте, что сегодня военные действия между нами начаты. Посмотрим, кто выйдет победителем. Глаза Тао сузились, и в них просквозило сомнение, которое омега постарался скрыть за новой беззаботной усмешкой. — Ах да! И ещё, — добавил Бэкхён, — сегодня мне не нужно смотреть на себя. Сегодня все глаза будут обращены именно на меня, потому что я превзойду Вас в очаровании и красоте, вот увидите! Бэкхён больше не стал препираться с Хуаном и спустился вниз по лестнице. Мальчишка хотел, чтобы последнее слово осталось за ним, и у него это получилось. Замечая краем глаза через окно Чанёля на улице, Бэкхён сморщился от новой порции боли, но вовремя взял себя в руки. Ему столько людей пришли на помощь: Кёнсу, Хичоль и даже Сонхи. Он не должен был расклеиться в самый неподходящий момент. В очередной раз за сегодняшний день Бэкхён буквально зажал свою боль в железные тиски, пряча её подальше, с милой улыбкой направился прямо к Чанёлю. Альфа как раз только закончил разговор с Каем и приятно удивился, заметив Бэкхёна, идущего к нему. Подойдя ближе, мальчишка ухватился за руку Пака и буквально потащил его к левому крылу, что имел угол стены, на котором не было ни одного окна. Прислонившись к ней, Бэкхён притянул Чана ближе, запуская свою холодные пальчики ему под свитер. На улице было довольно холодно, но для своего плана омеге не нужно будет много времени, поэтому и замерзнуть они не успеют. — Однако как приятно, когда тебя встречают именно так, — прошептал Чанёль, смотря на омежку, довольно облизывая губы. — Хотел сказать, что я очень жду сегодняшнего вечера. Он станет для тебя незабываемым, — мило ответил Бэк, слегка сжимая пальчики на талии Чанёля. — Правда? — удивился альфа, и совесть кольнула его в самое сердце, потому что он понимал, что собирается поступить с Бэкхёном как минимум некрасиво. — Ты будешь удивлён, Чанёль, и, поверь, долго не забудешь этот приём. Было в словах Бэкхёна что-то такое, что заставило альфу напрячься. Был ли там подтекст, или ему просто показалось? Чтобы ввести ещё больше в заблуждение Чана, запудрить ему мозги, как сам альфа порой делал, Бэкхён привстал на цыпочки и коснулся его своими губами. Чанёль тут же откликнулся, полностью отдаваясь во власть этих желанных губ, а Бэкхён постарался целовать так нежно, как только умел, но всё равно чувствовал горечь, понимая, что всё это наигранно, лишь для того, чтобы его план удался. Сердце-предатель сжималось так сладко, вызывая в животе приятную истому, и запах альфы заставлял голову Бэка кружиться. Когда Чанёль перешёл в наступление, а губы уже целовали требовательно, словно дорвались до живительной воды, а дыхание стало учащённым у обоих, Бэкхён нашёл в себе силы разорвать поцелуй. — Кто знает, — мило заговорил омежка, соблазнительно приподнимая взгляд на Пака, — если этот вечер пройдёт замечательно, я подарю тебе ещё один поцелуй, не менее приятный, чем этот. С этими словами Бэкхён проскользнул мимо Чанёля, стараясь избавиться от наваждения под холодным ветром. Оставшись один, Чанёль чуть не взвыл от отчаяния. Так ему не хотелось отпускать от себя Бэкхёна, поцелуи которого доводили его до безумия. И альфа прекрасно понимал, что после того, что произойдёт сегодня, второго такого поцелуя ему не светит.***
Бэкхён зашёл через парадную дверь, взволновано прижимая ладошки к раскрасневшимся щекам, а когда краем глаза увидел Тао, который был в гостиной и наблюдал за ним, специально мечтательно прикрыл глаза. На губах мелькнула довольная улыбка. Он несколько секунд постоял так возле входа и, заслышав приближающиеся шаги к крыльцу, зная, что это должен быть Пак, младший по-быстрому испарился в коридоре. Чанёль зашёл следом, так же прикрывая за собой дверь и даже не подозревая, что копирует Бэкхёна, прикрыл глаза, прислоняясь спиной к рельефной дубовой двери. Тао знал это выражение лица у Чанёля. Альфа был возбуждён, но была ещё примесь чего-то, что Тао не мог сразу разобрать. А потом понял: это была нежность, влюблённость. Даже дураку станет понятно, что эти двое провели некоторое время наедине друг с другом, и, судя по выражению их лиц, время для них было особенно приятным. Тао клокотал от гнева и ревности. Но не стал этого показывать Чанёлю. Его цель сейчас не Пак, а Бэкхён. Что ж, если мальчишка желает войны, он её получит. И первым ударом для глупого омежки будет сегодняшнее объявление об их с Чаном помолвке.***
Уже через несколько часов Бэкхён придирчиво осматривал себя в зеркало. На самом деле, придираться было не к чему. Так красиво и одновременно элегантно и стильно он не выглядел никогда. Стилист постарался на славу, подчёркивая в омеге все его достоинства. Сейчас, увидев Бэкхёна, никто бы и не сказал, что он простой прислуга, не имевший в кармане больших денег. Поистине омега, принадлежавший к высшим слоям общества, не менее. Он слышал шум подъезжающих машин. Видел, как Сехун суетится и расставляет их на парковке. Слышал голоса людей, которые набивались в гостиную, их смех, а вскоре заиграла негромкая классическая музыка. Кёнсу постучался и вошёл к Хичолю. Альфа и Бэкхён одновременно развернулись. — Ну? Вы готовы? Мальчишка нервно вздохнул, посмотрел на Хичоля, который, к слову, выглядел ему подстать. В строгом костюме, белоснежной сорочке, на манжетах сверкали драгоценные запонки, а волосы были уложены в классическую строгую прическу. Альфа подошёл ближе, взял ладонь омеги в свою и ободряюще несильно её сжал. — Всё будет отлично, Бэк. Я тебе обещаю. Тогда мальчишка развернулся к Кёнсу, ответил: — Да. Мы готовы.