***
Бэкхён уже готов был зайти на кухню, когда услышал там чей-то разговор. — Что ты ищешь Лу-Лу? — Не называй меня так! — воскликнул омега. Сехун удивлённо приподнял бровь. — Папе плохо, — стал оправдываться омега, звеня склянками в ящике с медикаментами, — это же уму непостижимо! Чанёль поступил со всеми нами ужасно! Сехун, представляешь, этот Бэкхён ждёт от моего брата ребёнка! — Правда? — в голосе альфы слышалось искреннее удивление, эмоциональное, что обычно не было присуще альфе. — Да. У папы заболело сердце! — Подожди, — перебил его альфа, — а причём тут все вы? Ребёнок же будет у Бэкхёна, я правильно понял? — Да! — ответил Лу. — Но это же позор! Бэкхён — прислуга! Они даже не женаты! — Иметь ребёнка — это позор? — в голосе альфы зазвучало стальное спокойствие. — Нет, но не от него и не таким образом! — вспылил Лухан. — А чем плох, Бэкхён, мм? — задал новый вопрос Сехун, не прекращая злиться на Лухана. — Если бы ты ждал от меня ребёнка, твоя реакция была бы такой же? — Не сравнивай! — почти взвизгнул Хань. — Ты — это совсем другое! — Да в чем же другое?! — не унимался альфа. — Опять ты принялся за старое, Лу-Лу. Опять делишь людей на сословия и касты. — Хватит меня учить! — Лухан и сам был на грани истерики. — Это мое право! Я родился с серебряной ложкой во рту и горжусь этим! Парень сорвался с места огорчённый, что вновь поругался с Сехуном. Но голос совести был слишком тих, чем голос возмущения, который орал и клокотал внутри. Прямо в проёме он столкнулся с Бэкхёном, одарил того презрительным взглядом и, фыркнув, удалился совсем. Бэкхён и сам прифигел от всего, что произошло в эти последние пятнадцать минут. Все почему-то решили, что несомненно именно он вынашивает ребёнка Чанёля. Но что ещё больше поразило мальчишку, так то, что именно омега услышал в диалоге Лухана и Сехуна. То, с каким настроем они говорили, какие реплики использовали и эмоции было понятно — парни не просто поддерживали отношения хозяина и подчинённого. Они любовники. Конечно, Бэкхён не смел осуждать Сехуна или лезть в их личную жизнь, но это не мешало мальчишке «прифигеть». Абсолютно все сделали свои выводы, решив, что Бэк беремен от Чанёля. Парень негодовал и внутренне возмущался, насколько предвзято к нему относятся в этом доме. Омега решительно поднялся наверх, минуя уже пустую гостиную, и, постучав ради приличия, вошёл в комнату Хичоля. Альфа встретился с холодным взглядом мальчишки. — Что? — спросил Чоль. — Поговорить пришёл, — Бэкхён прошёл вглубь, уселся в кресло. Плечи его поникли. Настроение омеги Ким уловил сразу, но остался безучастным, продолжая вытирать кисти от краски. — Так иди к Чанёлю. — К Чану? Зачем? — Отметите вместе, — Хичоль бросал простые ответы, лишь бы не нагрубить омеге. — Пусть сами отмечают. Мне радоваться нечему, — Бэкхён устало вздохнул, отводя взгляд в сторону, невольно натыкаясь взглядом на свой портрет. — Ты не рад? Будешь делать аборт? — Что? — Бэкхён резко развернулся и снова уставился на Чоля. И он туда же?! — И как это у вас произошло? Совсем недавно, да? Когда была течка? Ты такой наивный, Бэк! — с сарказмом добавил альфа. — Думаешь Чанёль на тебе женится? — Нет! — воскликнул Бэкхён. — Конечно нет! Хичоль немного смутился такому прямому и честному ответу омежки. — Значит планируешь жить один с ребёнком? — Да что ты несешь?! — мальчишка вскочил с кресла, всплеснул руками. — Ребёнок будет не у меня, а у жениха Чана. У Тао! Хичоль на мгновение призадумался, складки на лбу альфы разгладились. — Так вот оно что?! Вот зачем Тао нужно было… — но альфа не договорил. Он сам себя одернул, чтобы не сболтнуть лишнего. — А ты значит не беремен? Бэхкхён холодно взглянул на Хичоля осуждающим взглядом. — Ненавижу, когда меня кто-то судит. И ведь каждый судит по себе! — Просто я думал, что ты и Пак… — Хичоль попытался оправдаться, но Бэкхён понял, что зря пришёл к альфе. — Знаешь, ты не лучше других. Бэкки, не делай так и эдак… да ну вас всех! Бэкхён открыл дверь. — Бэкки! — захотел остановить омежку Хичоль, но тот уже вышел.***
Настала очередь посетить дедушку. Обычно мальчишка всегда заходил к нему перед сном, чтобы пожелать приятных снов. В этот раз старик явно хмурился и не желал заводить разговор первым. Как бы требуя своим грозным взглядом, чтобы Бэкки начал извиняться или оправдываться. Только вот за что? — Не пойму, дедушка, почему вы на меня сердитесь? — наивно спросил Бэк. — Это всё из-за Джунки, — он продолжал смотреть на мальчишку, который казался ему ещё совсем подростком. Пускай Бэк уже давно совершеннолетний, но наивность и доверчивость так и осталась на уровне пятнадцати лет. — Понятно. А он-то чего? — устало спросил Бэк, закатывая глаза к потолку. — Как это чего? — фыркнул старик. — Что у тебя произошло с Чанёлем? — Ничего, — пожал плечами тот, — что у нас может быть общего? — Послушай, Бэкки, — уже смягчившись стал говорить Сонхи, — я тебя не предам, помогу. Так что ты родишь, как положено. Бэкхен уже перестал удивляться. Лишь устало вздохнул и снисходительно посмотрел на старика: — Послушайте, господин Сонхи. Я понимаю, что вы уже совсем старенький, а старость сопровождается ослаблением ума и прочее… — Ты что несёшь? — возмутился дед. — С моим умом всё нормально. Джунки прибежал ко мне весь в слезах и причитал, что не собирается становиться дедушкой. Он, конечно, говорил ещё много грубостей, но просил выгнать тебя или настоять на аборте. — Боже! — воскликнул Бэкхён. — В этом доме у всех поехала крыша! Снобы, чурбаны и предвзятые кретины! Ребёнка жду не я, а Тао! — Подожди, — дедушка поднял руку, чтобы угомонить омежку, — значит ты не беремен? — К вашему сведению, я всё ещё девственник! — упрямо воскликнул Бэк и, рьяно встав с кресла, нервно направился к выходу, но развернулся и, снова сократив расстояние между стариком, схватил корзинку с печенюхами. — Это моя компенсация за причинённые неудобства и предвзятое мнение. Вот так вот, дедушка! И с гордым видом, словно неся трофей, он удалился из комнаты вместе с печеньем. Сонхи непроизвольно прыснул от смеха.***
Но на этом сумасшествие в доме не закончилось. Пальён взял на себя смелость позвонить в монастырь и пригласить в особняк отца-настоятеля для особо важного разговора. Когда священник услышал, что речь пойдёт о Бэкхёне, не смотря на позднее время, приехал незамедлительно. Сидя в кабинете, Пальён в двух словах обрисовал ситуацию, сложившуюся в их доме. — Господин Пальён, вы отдаёте себе отчёт в том, что это катастрофа, — взволнованно воскликнул тот. — Конечно, — кивнул Пак-старший, — главное, что они не должны сейчас жениться. Что обо мне подумают, если узнают, что мой сын женился на беременном прислуге. — Но ведь дело не в этом, — удивился священник ещё сильнее, — ваш сын будет отцом ребёнка вашего второго сына-омеги! Вот в чём кошмар! Это же кровосмешение! — Да, да, вы правы, — попытался спокойно рассуждать Пальён, чем удивил отца-настоятеля ещё сильнее. — У меня такое ощущение, что вы, господин Пак, не совсем до конца отдаёте себе отчёт масштаба трагедии. — Просто для меня всё это неожиданно. — Постарайтесь сохранять спокойствие, — первый шок священника прошёл и нужно было думать, что делать дальше. — Кого угодно это может выбить из колеи. — Да, вы совершенно правы. И чтобы избежать безумия, Бэкхён должен уйти из этого дома. Заберите его, отец-настоятель. Куда угодно. Обратно в монастырь или найти ему другую работу… — Пальён не выдержал. Он подошёл ко столу со спиртным, откупорил графинчик, плеснул себе горячительного, выпил одним глотком. — Для начала мне нужно поговорить с самим Бэкхёном, если вы не против, — осведомил того священник. Пальён лишь кивнул и не стал провожать, зная, что священник и без того найдёт дорогу к комнатам прислуги. Отец-настоятель уехал в монастырь, так и не дождавшись своего бывшего подопечного. Бэкки будто испарился. Время было позднее, но мальчишки не наблюдалось на месте.***
Вечер выдался очень теплым. Весна вступала в свои права полностью, вымещая холод. Сейчас бы самое время предаваться мечтам и романтике, но Чанёль погрязал в унынии. Что делать дальше? Как поступить с Тао и какие отношения его ждут в дальнейшем с Бэкхёном? Альфа чувствовал, что ему выбили почву из-под ног, а найти верную дорогу было трудно. Словно предстоит брести в тумане на ощупь. Несмотря на поздний час, Чанёль позвонил своему лучшему другу. — Привет, Чан, — поприветствовал его Кай. — Привет, Чонин, — грустно отозвался парень, — прости, что тревожу тебя, но больше не знаю с кем поделиться своей новостью. — Ты про то, что Тао ждёт ребёнка? — прямо уточнил Чонин. — Ты в курсе? — удивился Пак. — Конечно, — хмыкнул в трубку друг, — Кёнсу рассказал мне. Ну и что ты собираешься делать? — В том-то и проблема. Я не знаю. Боюсь, что могу потерять Бэкхёна. Он не желает со мной разговаривать. Сразу дал понять, что наши отношения дальше невозможны. Но печальнее всего то, что Тао лелеет мечту выйти за меня замуж. — Это неудивительно, — Чонин на другом конце провода устало потёр глаза. Работа в последнее время отнимала у него слишком много сил и времени. Не оставалось его даже на нормальный сон. Но поддержать друга в трудной ситуации сейчас было гораздо важнее лишних минут отдыха. — В любом случае принимать решения должен ты сам, и я приму твою сторону при любом раскладе. — Не хочу показаться снобом и слишком предвзятым, но меня не отпускают смутные сомнения. — В каком плане? — задал вопрос Ким. — Тао... как он может быть беремен? Течки у него не было, и я всегда предохранялся, когда ложился с ним в постель. Кроме того, наш последний секс был довольно давно. — Знаешь, Чанёль, мне никогда не нравился твой жених. Есть в нём какая-то червоточина. Как искажённое зеркало — смотришь прямо и всё кажется идеальным, но стоит посмотреть под другим углом, сразу же замечаешь изъяны. — Я это понял уже давно, друг. Но это не отменяет того факта, что он ждёт от меня ребёнка, — в отчаянии заявил Пак. — А факт ли это? Он принёс тебе хоть какие-то доказательства своей беременности? — Нет, — неспешно ответил Пак, уже обдумывая слова Чонина. Мозг лихорадочно стал соображать как поступить дальше. — Так вот, — продолжил Чонин, — я к тому и веду. Не верь на слово Тао. Убедись во всём сам. Спасение утопающего дело рук самого утопающего. Кто, как не сам Чанёль, должен найти выход? Тем более, что для альфы зажёгся маленький огонёк надежды. — Спасибо, Чонин, — уже не так грустно ответил Пак, — последую твоему совету. А ты сам как? Когда возвращаешься в Корею? — Ещё не скоро. Много дел с продвижением нашего товара в Китае. Переговоры, открытие новых филиалов, ежедневные совещания… Я освобождаюсь только к полуночи. — Кёнсу, наверное, очень огорчён твоим долгим отсутствием, — предположил Чанёль. Бэкхён особо не рассказывал в последнее время новости о Кёнсу. А с Чонином Чанёль разговаривал ещё реже. — Он старается не подавать виду, но его голос с каждым разом всё грустнее. Мне самому хочется выть от тоски порой. Надеюсь на то, что бизнес устаканится как можно быстрее. А для этого мне следует прилагать все свои усилия. Хочу сделать Кёнсу сюрприз. — Да? И какой же? — Чанёль улёгся на кровать, устраиваясь поудобнее. — У него на следующей неделе выступление на главной сцене театра «Нанта». Не хочу пропустить этот важный момент. — Прилетишь в Сеул? — Да, я зарезервировал билет до Кореи и прибуду как раз к началу представления. Вылет обратно рано утром. — Тогда удачи, друг. Парни попрощались. Чанёль, перед тем как уснуть, долго размышлял над сложившейся ситуацией и всё больше приходил к мнению, что вся ситуация с Тао непонятная, нелогичная, требующая серьёзного разбирательства с его стороны. И пусть беременность Тао подтвердится, Чанёль не успокоится и на этом. Он обязательно сделает тест ДНК на установление отцовства, потому что сильно сомневался, от кого именно забеременел его бывший жених.***
Плохо спал в эту ночь не только Чанёль, но и отец-настоятель. Сразу же после завтрака он набрал личный номер господина Пальёна. Мужчина принял вызов незамедлительно. — Доброе утро, господин Пальён, — поприветствовал священник альфу. — А доброе ли? — мужчина допивал свой утренний кофе у себя в кабинете, намереваясь в ближайшие минуты выдвинуться на работу. — Вы звоните по определённой проблеме? — Да, — священник откинулся на спинку кресла в своем личном кабинете. Разговор он решил не откладывать в долгий ящик. Стоило разрешать проблему как можно скорее. — Я долго думал и пришёл к выводу, что вы, господин Пак, должны рассказать Бэкхёну правду. Пальёну не нужно было разъяснять, про какую именно правду сейчас говорит священник. — Нет, отец-настоятель, то, что вы предлагаете, невозможно, — категорично заявил альфа. — Пожалуйста, подумайте хорошенько. Пальён напрягся всем телом, не желая даже рассматривать вариант священника. — Я уже подумал. — Значит недостаточно, — не унимался отец-настоятель, — это единственный выход! — Вы так думаете? — Какая странная штука — жизнь, — горько усмехнулся священник в трубке, — вы отец Бэкхёна, но знаете его меньше всех остальных. — Что вы имеете ввиду? — Бэкки не так просто в чём-либо убедить, — продолжил священник, вставая с кресла и подходя к приоткрытому окну. Дул свежий ветерок, а в воздухе пахло весной. — Чтобы разлучить его с Чанёлем нужен убийственный аргумент. А я не знаю ничего лучше, чем сказать ему правду о том, кто его отец и кем приходится Чанёль Бэкхёну. — Наверно вы правы, — согласился Пальён, но не сразу. Он какое-то время обдумывал слова священника, а тот в свою очередь молчал в трубку, понимая, что мужчине нужно время для осмысления. — Обещаю подумать над вашими словами. Он сам сбросил вызов, прерывая разговор. Мужчина долго сидел в своём кабинете, предаваясь воспоминаниям о потерянной любви, о том, как сильно похож Бэкхён на Донгона, как жизнь подбросила сюрприз в виде прислуги, что оказался его собственным сыном. Пальён с тяжёлым сердцем встал с кресла и прошёл на кухню. Он даже не удивился, когда увидел перед собой Бэкхёна. Жизнь, видимо, снова намекала ему, что нужно принимать решительные меры. — Бэкхён, принеси мне, пожалуйста, кофе в кабинет, — попросил хозяин. Мальчишка встрепенулся, учтиво кланяясь, и сразу принялся исполнять просьбу Пальёна. Пока Бэкки копошился на кухне, Пак вернулся в кабинет, проговаривая про себя слова, как именно начать щепетильный разговор. Больше всего Пальён опасался не кофе, который Бэкхён несомненно вылет ему в лицо, услышав правду. Мужчина боялся холодной ненависти, презрения, как реакцию омежки, которую он, несомненно заслужил. Но одно дело слышать унижающие слова из уст Бэкхёна, направленные на неизвестную личность. Другое же, когда он будет точно знать, кто стоит перед ним. А тут реакция может быть абсолютно непредсказуемой и в разы сильнее. Все эти размышления прервал тихий стук в дверь. Бэкхён принёс кофе. Он поставил чашечку эспрессо на стол перед альфой и с поклоном хотел удалиться. Пальён его окликнул. — Бэкхён, мне нужно поговорить с тобой. Омега неохотно развернулся. — Разговор очень серьёзный, и я прошу не делать поспешных выводов прежде, чем ты услышишь мою версию полностью. — Хорошо, господин. Только я ничего не понимаю, — омежка растерянно захлопал глазами. — Наверно, я никогда бы не решился, но ситуация с твоей беременностью решила всё. — О Боже, — Бэкхён закатил глаза, — и вы туда же? — Постой, — резко прервал того альфа, — дай мне договорить. Мальчишка решил не перечить, а объяснить уже в который раз эту нелепость чуть позже. — Наверно, если бы я осмелился раньше, то этой ситуации бы и не было вовсе… — мужчина нервно перебирал пальцами. — Твой папа был прислугой, Бэкки, так же, как и ты. Мальчишка кивнул, хотя его подтверждения не ожидалось. Пальён просто констатировал факт. — Однажды ты заявил, что хочешь найти своего биологического отца. — Верно, — снова подтвердил Бэк, угрюмо поджимая губы, — это цель моей жизни. — Так вот, — Пальён собрался с мыслями, понимая, что именно сейчас нужно выложить все карты на стол. Только вряд ли он выйдет победителем. Скорее проигравшей стороной, — тебе не нужно его больше искать, Бэкки. Омежка ещё больше нахмурился. — Это почему же? Такой наводящий вопрос требовал прямого ответа. Пальён набрал побольше воздуха в легкие, решаясь на последний шаг. Дверь кабинета широко распахнулась, заставляя и Бэкхёна, и старшего альфу вздрогнуть. Лухан, даже не удосужившись постучать и как-то дать знать о своем приходе, по-хозяйски зашёл в комнату. — Отец, — он возмущенно всплеснул руками, — оказывается Бэкхён всё это время водил нас в заблуждение! — Я? — омежка опешил ещё сильнее, подавая голос. Лухан покосился на омегу, что стоял у дальней стены. — Да! — парень даже притопнул ногой, показывая насколько он возмущён, — ты вовсе не беремен! Отец, — Лухан снова направил внимание на родителя, — ребёнка ждёт Тао, жених Чанёля, а не этот оборванец! — Это правда? — взгляд Пальёна метнулся от сына к Бэкхёну. — Конечно! — мальчишка не остался в долгу и одарил Лу таким же возмущенно-гневным взглядом. — Я никогда не вступал в интимную связь с господином Чанёлем! Ваш сын обрюхатил этого дылду, а вовсе не меня! Пфф, какие же вы все гадкие. Думаете о приличном омеге невесть что! — Но это ты ввёл нас в заблуждение! — не унимался Лухан. — Короче, — Бэкхён одарил Пальёна и Лухана ещё более гневным взглядом, — я умываю руки от всего этого дерьма. Сначала выясните, что конкретно произошло, а потом стройте выводы! Бэкхён вышел из кабинета, в очередной раз убеждаясь, что работает в сумасшедшем доме, а наличие тугого кошелька не добавляет его хозяевам мозгов. Что ж, инвалидов можно лишь пожалеть.