Черный парад

      Через две недели, я вроде отошел от всего что произошло в клубе и вновь стал ходить в универ. Уж не знаю чего наплел преподам мой друг, но никто не приставал ко мне с расспросами, что очень радовало. Правда, в мой запах наверняка въелись нотки запаха альфы… Жаль, что я не чувствую его, да и вообще никаких запахов. — Чего сидишь с кислой миной? — улыбнувшись, произнес Гоша и сел рядом со мной, заглядывая в мой блокнот, в котором я как раз вчера закончил портрет друга, — Вау! Да я тут сам на себя не похож! Не такой уж я и красивый, — надув губки, сказал он, а я просто засмеялся. Дурачок. Как он может считать себя не таким красивым, как я его изобразил? Привирать я не люблю, так что… — Глупый омежка, — сквозь смех произнес я, — Ты красивый и то, как ты у меня нарисован, еще половина твоего обаяния. Иначе ты бы не смог заполучить Юрку, будь он хоть трижды твоим истинным. — Ну вот! И так всегда! Почему я сразу глупый то? Сам не лучше, — буркнул Гоша и закрыл мой блокнот, убрав его в мою сумку, — Все, хватит обо мне. Давай лучше поговорим о тебе, — строго продолжил он, а я попытался отвернуться от друга, не желая говорить о походе в больницу. Я понимаю, что должен сходить туда, но пересилить себя не так уж просто! Мне итак кажется, что все в университете знают о том, что было в клубе и я чувствую себя не в своей тарелке. А тут в больницу… К гинекологу… Плюс мне всего 18 лет и слишком рано для детей. — Моть, пойми, я же для тебя стараюсь, — прошептал Гоша мне на ухо и взъерошил мои волосы, — Пойдем, а? — умоляющим взглядом попросил он. — Дай мне еще три дня, хорошо? — сдался я и посмотрел на друга, вытягивая из сумки блокнот. Игорек кивнул головой и стал слушать преподавателя, который только вошел в аудиторию, а я вернулся к своему рисунку, который уже никак не дорисую дня четыре. Этот рисунок — мое воспоминание о том альфе. Знаю, может это глупо не забывать того, кто поступил с тобой так, но я не могу. Его образ чуть ли не во снах преследует меня. Ярко зеленые глаза, которые смотрят на меня пронизывающим взглядом; черные взъерошенные волосы, которые я не только увидел, но и коснулся их, а также его фигура. Непроизвольно, я вновь потянулся к метке на своей шее. Она перестала болеть еще неделю назад, но во время течки без альфы будет настоящая мука. Чертов придурок! Теперь из-за его безрассудства, мне никогда не обрести семью. Все альфы будут шарахаться от меня не только из-за запаха, но и из-за того, что на моей шее красуется метка этого козла! А теперь меня просто воротит ото всех альф. Прекрасно просто.       Три дня прошло, но я не спешил давать Гоше ответ. Потом прошел целый месяц, а я все молчал. Эх, Игорь меня убьет. Сегодня вторник, но этот день почему-то отмечен в моем календаре красным и весь универ закрыт, поэтому сегодня мы отдыхаем. — Матвей, к тебе Игорь пришел, — заглянув ко мне в комнату, сказал дядя Миша, — Я впущу его? С тех пор он никого в дом не пускает без моего разрешения. Боится за меня ужасно. Слегка улыбнувшись, я перевернулся на живот и ответил, — Впускай, а то он меня потом с потрохами сожрет. Уже через минуту в моей комнате был раздраженный Игорь, закутанный шарфом по самый нос. Ну да, Юра его кутает, как маленького, хотя только октябрь на дворе. Рассмеявшись, я поднялся с кровати и подошел к другу. — Помочь? — сквозь смех спросил я и уловил сердитый взгляд. Перестав смеяться, я стянул шарф с Гоши и положил на письменный стол, садясь на кровать. — Ты хоть понимаешь, что обещал мне сходить в больницу МЕСЯЦ назад!!! — сразу перешел к делу друг и сел напротив меня на мой стул. — Гош, в том то и дело, что прошло чуть больше месяца и ничего со мной не произошло! — воскликнул я и развел руками, — Со мной все в порядке и мне не нужно никуда ид… — закончить мне не удалось, потому что появилось вдруг резкое желание вывернуть желудок, что я и сделал, выбежав из комнаты. Нет, ну не может быть! Первая течка и уже… Чеерт! Прополоскав рот, я вернулся в спальню и посмотрел на Игоря. — Ладно, пошли. Теперь уже для подтверждения, — грустно улыбнувшись сказал я и Гоша тут же потащил меня в больницу.

***

— Что ж, юноша, хорошие новости. Вы беременны, срок 6 недель и пока я не вижу никаких отклонений. Я поставлю вас на учет и желательно, чтобы вы приходили на осмотр каждый месяц. Надеюсь, что вы честно будете приходить, это в ваших же интересах, — спокойно сказал мне все врач-бета, подавая салфетку, чтобы вытереть живот. Я сидел в полной прострации и слышал, как Гоша разговаривает с врачом, будто через толщу воды. — Моть, — позвал он тихо, — Я расскажу? — осторожно спросил он и посмотрел мне в глаза. Подумав несколько секунд, я кивнул ему и выкинул салфетку, которую превратил в комочек из-за нервов. — Вот как, — отозвался врач после того, как Игорь все рассказал ему, — Матвей, ты не заметил за собой ничего странного после того случая? — серьезно посмотрев на меня, спросил он. — Я не знаю относится ли это к странностями, но… Я не чувствую запахов… Вообще, — опустив голову вниз, произнес я. — Мальчик мой, — ласково сказал врач и погладил меня по голове, — Это из-за стресса, но возможно, после родов все вернется в норму. Ты же не собираешься делать аборт? — заглянув мне в глаза, произнес бета, а я подумал, что почему бы и нет? Зачем мне ребенок этого подонка? Да и не ребенок это еще! Так почему нет? — Моть, не надо. Ты же не сделаешь этого? — тихо подойдя ко мне сзади, произнес Гоша и погладил меня по спине — Мы поможем тебе, родной. Тем более, у тебя есть дядя и мы с Юрой. Ты не будешь од… — начал успокаивать меня друг, но я прервал его. — Мне не нужен этот ребенок, — отрешенно сказал я и посмотрел на бету, — Я хочу сделать аборт.

***

      Забрав из моих рук подписанные бумаги, бета сообщил мне, что вся процедура пройдет через три дня. Все врачи на обучении новым методикам в другом городе. Всю дорогу до дома мы с Игорем молчали, но, придя в нашу с дядей квартиру, пришел черед слушать лекцию о том, что нельзя так поступать в двух экземплярах. Один от Гоши, а второй от дяди. Все время я сидел с таким скучающим лицом, что им вскоре надоело пытаться вправить мне мозги.

***

      Снова эта больница… За три дня я услышал столько отговорок, но ни одна на меня не подействовала и вот сейчас я сижу в кабинете того беты. Игорь с дядей Мишей сидят в коридоре, а Юра ждет внизу в машине. — Ты уверен, Матвей? Пути назад не будет, — на всякий случай спросил меня врач, но я лишь помотал головой. Бета вздохнул, и, поднявшись, повел меня в другой кабинет. Я послушно шел следом, смотря по пути на счастливых омежек со своими альфами, которые чуть ли не душили своих любимых в объятиях. Плевать, плевать на то, что со мной такого никогда не будет. Я не хочу ломать себе жизнь из-за этого альфы. Войдя в кабинет уже без беты, я сел на кушетку и другой врач, уже альфа, подал мне таблетку в руки и стакан воды. И знаете… Почему-то именно сейчас у меня проскочила мысль, что этот ребенок не альфы, а мой! Мой малыш, которого я собираюсь убить. Нет! Нет! Нет! Так нельзя! Из дрожащей руки у меня выпала таблетка, а из глаз полились слезы. Врач это сразу заметил, и, взяв меня за плечи, встряхнул. — Передумал? — с надеждой спросил он, на что я активно закивал головой, глотая слезы, — Ну славо богу! — облегченно вздохнул он и вытер мне слезы полотенцем, — Беги к родным, они наверняка там все глаза выплакали, — улыбнувшись, закончил альфа и подтолкнул меня к выходу. — Простите, что потратил ваше время, — всхлипнув извинился я, обернувшись лицом к врачу. — Дурень! Вали домой, кому сказал! — рыкнул в ответ альфа и замахнулся в мою сторону все тем же полотенцем, а меня уже и след простыл. Выбежав в коридор, я рванул к кабинету беты, и, увидев дядю и Игоря, прижался к ним и вновь заплакал. — Я… Я… Я не смог… Я не смог убить своего малыша… — рыдая, говорил я, пока они гладили меня по спине и голове.

***

      Через несколько минут я успокоился, бета обрадовался, и, строго приказав приходить к нему каждый месяц, выгнал нас из больницы. Может, боялся, что я опять передумаю? Сев в машину, я лег на плечо дяди Миши и прикрыл глаза. — Что тебя остановило? — тихо спросил Гоша и посмотрел на меня. — Я вдруг осознал, что этот ребенок не того подонка. Он мой, мой маленький кроха, которого я буду любить всю жизнь и никогда не предам, — смотря сквозь лобовое стекло, произнес я, — А знаете…мне уже не терпится увидеть своего малыша! Даже не знаю как выдержу 9 месяцев, — хохоча добавил я, и, счастливо закрыв глаза, обнял дядю, который смеялся так же, как и Игорек с Юрой.