***
Джеймс говорит, что Алиса слишком много времени уделяет Травологии. Джеймс говорит, что Алиса слишком серьезно относится ко многим вещам, которые не стоят её внимания. Джеймс говорит, что Алиса самая добрая девушка из всех, которых он знал в своей жизни. Джеймс говорит, говорит, говорит, каждый раз обращая её внимание на себя, а у Долгопупс от всего этого голова идет кругом, будто Джеймса Поттера в её жизни мало. — Ли-иса-а, — Джеймс снова появляется в поле зрения блондинки, отвлекая от чтения, и падает на близстоящее кресло, что не сильно прогибается под его весом, — Неужели ты не знаешь, что читать при свете камина вредно? Что это, опять Травология? Я уже говорил, что ты уделяешь ей слишком много времени? Нет, конечно, я понимаю, скорее всего, ты просто не хочешь разочаровать отца, который преподает этот предмет, но не думаю, что Травология так сильно тебе нравится и… — Мерлин, Поттер, прекрати чесать языком! Ты когда-нибудь вообще молчишь? — В гостиной появляется Лиззи, которая, отобрав у Долгопупс конспект, присаживается рядом с ней на диван. — А ты всегда вредничаешь, Джордан? — Джеймс беззлобно сверкает глазами и снова смотрит на Алису, которая буквально вжалась в кресло, оставив попытки отобрать конспект у подруги. — Чаще всего, — подтверждает блондинка, слегка улыбнувшись, от чего Лиззи вопросительно поднимает брови, а потом фыркает, откладывая конспект на столик, где уже стоит чей-то недопитый стакан сливочного пива — А вы уже готовы к матчу, ребят? — Он еще не скоро, успокойся, Лиса, на следующей неделе только начнутся тренировки, — Поттер лениво потягивается в кресле и зевает, обнажая белые зубы. — Ты безумец, Поттер, раз решил сделать Розу охотницей, — снова фыркает Лиззи, разбавляя повисшую тишину. — Ей надо чаще вылезать из библиотеки на свет земной, признай это, Джордан! Поверь мне, я знаю Розу с самого детства, у неё отличные данные. Да, и Викки Хоппс выпустилась, а без охотника не может быть команды. Роза прекрасно подходит на эту роль! — Да, ты молодец, Джеймс! — Лиззи слегка надувает губы, гладя на парня — Только ты не подумал о том, что у Розы и так слишком много забот. Она превосходно сдала С.О.В., и она наверняка хочет добиться таких же результатов при сдаче Ж.А.Б.А.; она староста школы, следовательно, должна выполнять все эти обязанности, а теперь ещё и твой Квиддич! — Но она рада! Почему я не могу порадовать сестру хотя бы раз в жизни? Ей нравится «мой Квиддич»! Алиса хмурит брови и смотрит на друзей с неким недовольством, словно осуждая то, о чём они бормочут. Если говорить честно, она всё ещё не знает, почему до сих пор продолжает сидеть в кресле и слушать их спор о том, что ей ничуть не интересно. — Замолчите оба! — наконец, блондинка не выдерживает — А никто из вас не думал спросить саму Розу? Нет? Думаю, если она не отказалась от предложения Джеймса играть в команде, то она уверена в своих силах. Вы же оба прекрасно знаете нашу Розу. Она сильная девочка, справится. Девушка тяжело вздыхает и, найдя глазами свой конспект, поднимается с кресла и направляется в сторону своей спальни. Что-то подсказывает ей, что она не сможет ничего выучить, если сейчас же не уберётся отсюда. — Пф, вы скучные, — Джордан снова фыркает и вскакивает на ноги. Девушка подходит к Алисе и, ухватив ту за плечи, практически силой усаживает обратно в кресло. Долгопупс делает вид, что не замечает, как подруга задорно улыбается и подмигивает ей, прежде чем уйти. Только сейчас Алиса чувствует, как сильно колотится сердце у неё в груди. И она уверена, готова поклясться, даже Джеймс слышит, как её сердце бьётся об грудную клетку, и блондинка стыдливо отводит глаза, словно утыкаясь в пергамент. Рядом с Джеймсом всё и всегда было как-то иначе. Алиса не могла точно сказать, как и почему влюбилась именно в него, но одно она знала точно — ей нравится то, что с ней происходит, когда он рядом. — Что у тебя там, Лиса? — Джеймс тянется к подруге через кресло и, чуть не упав, заглядывает в конспект, — Ну, я имею в виду, какая глава, какая тема? Стоп, почему я не помню такой, Лиса? — Потому что ты — неуч, — Долгопупс мило улыбается, демонстрируя ямочки на щеках и шутливо, словно дразня, показывает Джеймсу язык. — Очень смешно. А почитай мне вслух, Лиса, — Поттер улегся удобнее и положил голову на колени блондинки. — Как в детстве? — Как в детстве. Алиса не может сдержать довольной улыбки и, начиная свободной рукой гладить Джеймса по голове, перебирая тёмные кудри, принимается читать вслух.***
Снова холод, снова мрак, снова гостиная Слизерина, расположенная в подземельях Хогвартса. Снова темное, унылое, пусть и аристократически-прекрасное место, которое Скорпиусу уже стоит поперек горла. На соседнем кресле сидит Аделаида и вглядывается в строки нового пособия по Зельеварению. Малфою до сих пор с трудом верится, что она так просто вернулась из Франции, после того, как так же просто туда уехала. И теперь он, кажется, прекрасно понимает Альбуса, который уже около двух недель старательно избегает брюнетку. А Сноу, словно нарочно, постоянно ищет с ним встречи, стараясь поймать его в самых разных местах. Малфой слышал, слизеринка даже дежурила возле мужского туалета, но блондин в упор отказывается в это верить, потому что прекрасно понимает, что до такого гордая Аделаида Сноу не опустится. В гостиной мелькает кудрявая голова Альбуса, мигом скрываясь в одной из спален. Поттер проскочил, не удостоив взглядом ни друга, ни девушку, в которую он влюблён. Аделаида злобно рычит что-то себе под нос и, громко хлопнув учебником, уходит. В этот момент Скорпиусу почему-то начинает казаться, что их мелкие проблемы с Розой — враждующие факультеты, враждующие семьи, одна вражда кругом — не такие уж и проблемы. Потому что они хотя бы разговаривают друг с другом, не бегая один от другого. Замок уснул под покровом темноты, когда небо освещается слабым светом луны и звезд. В коридорах школы тихо, ни единого звука, только и слышен тихий храп некоторых из картин, что развешаны повсюду. Невольно вспоминаются времена Мародёров, когда каждую ночь — и каждое полнолуние особенно — Хогвартс мог позабыть о сне, открывая свои самые сокровенные тайны четвертым непоседам-мальчишкам. Подземелья никогда не отличались шумными возгласами и громкими криками, наоборот, юные аристократы всегда старались вести себя подобающе, соответствовать своим семьям и факультету, демонстрируя идеальное поведение. Ночью во владениях Слизерина всегда стояла гробовая тишина. Лишь Аделаида Сноу, кажется, всеми силами старалась нарушить этот, уже ставший традицией, порядок. Она проснулась, путаясь в шелковых простынях своей школьной постели. За окном едва брезжил рассвет, в комнате было тихо, как и в гостиной, как и во всем замке. Настольные часы показали четыре утра. Альбус Поттер никак не хотел вылезать из её головы. Тяжело вздохнув, девушка встала и подошла к окну. Ей уже начинает казаться, что за стенкой Малфой и Альбус громко спорят о чём-то. О ком-то. Об Уизли. Они говорят о Розе Уизли. В этом Аделаида уверена точно. Слизеринка присаживается у туалетного столика с большим зеркалом, поближе к стене, и старается вслушаться в разговор, в котором пару раз мелькает её имя. Через несколько секунд не выдерживает и, выбежав из собственной комнаты, направляется в гостиную, где и разговаривают друзья. Она прячется за холодной каменной колонной, которая отделяет гостиную от коридора со спальнями, и начинает прислушиваться. — Да о какой, черт тебя дери, настоящей любви может идти речь, Скорп? С Вероникой был уговор, верно? Ты уже выиграл, молодец, теперь ты должен бросить её. Скорпиус только шипит на его слова, а потом, запустив руку в волосы, принимается расхаживать из угла в угол. Альбус лениво наблюдает за ним, иногда прикладываясь к бутылке магловского пива, отпивая его небольшими глотками. Парень окидывает пустую гостиную скучающим взглядом, а потом усмехается, заметив мелькнувшую за колонну Аделаиду. — Ещё одна — недовольно фыркает Альбус, делая очередной маленький глоток, — иди спать, Сноу! Аделаида тяжело выдыхает, когда понимает, что остаться незамеченной ей не удалось. Но, не будет же она вести себя как испуганная первокурсница, сразу же опустив голову и вернувшись в спальню. Поэтому она гордо заходит в гостиную и садится на обитое бархатом креслице, закидывая ноги в белых носочках на стол. Пронизывает обоих взглядом карих глаз, словно сканирует. Именно в такие моменты прекрасно заметно их с Вероникой родство. — Ещё громче шептаться не пробовали, мальчики? — она усмехается и скрещивает руки на груди, не переставая изучать обоих парней взглядом— Вы идиоты, оба. Опоили девчонку амортенцией, а о последствиях не подумали. — А почему же ты не предупредила нас о побочных эффектах? — Скорпиус недовольно хмурится, глядя на девушку, которую явно тут не ждали. — А вы мне за это не платили, — теперь настала её очередь фыркать — И вообще, Малфой, на твоем месте, я бы тщательнее выбирала места для встреч с Розой Уизли. Если даже я на вас натыкаюсь, уверена, скоро на вас натолкнётся какой-нибудь Виктор Нотт, и тогда Вероника обо всём узнает. И, поверь мне, хуже всего придётся твоей Уизли. Скорпиус слушает её внимательно, иногда хмурясь. Неужели всё может оказаться ещё хуже, чем уже есть на самом деле? Малою отчаянно хотелось верить в обратное. Аделаида тем временем продолжала: — Она все продумала на несколько шагов вперед. Она знает, что Джеймс Поттер поставил твою рыжую девчонку охотницей в Квиддич, поэтому готовься играть. Она не упустит шанса натравить вас друг на друга даже в такой глупости, как Квиддич. Тёмные глаза Девушки снова сверкают в темноте. Аделаида встает с кресла и уже собирается уходить, когда Альбус поспешно хватает её за руку, а Скорпиус опускает глаза и усмехается каким-то своим мыслям, делая небольшой шаг в сторону коридора. — Я хочу с тобой поговорить, — в голосе Альбуса звучит какая-то безнадёжность, словно он сам не верит в то, что сейчас происходит. — Говорить нам уже не о чем. — Ошибаешься, дорогуша, — Малфой проходит мимо и, усадив Сноу на диван, спешит удалиться в спальню, провожаемый злобным взглядом карих глаз и благодарным зеленых. Ночь обещает быть длинной, но, кажется, только для этих двоих. — Чего ты хочешь, Поттер? — Аделаида старается выдернуть руку из его хватки, но Адьбус оказывается на удивление сильным. — Просто поговорить. — А всё то время, когда я пыталась поговорить, не очень-то тебе этого и хотелось! Только сейчас, когда эти слова вырываются наружу, девушка впервые осознаёт, как называется то чувство в её груди, которое с каждым днём закипало в ней всё сильнее и сильнее. Это была обида. Ей было невыносимо обидно от того, что Альбус никак не хотел идти к ней на встречу. — Мне нужно было осознать… — Да что осознать?! — Адель начинает закипать. Почему Поттер просто не может сказать всё прямо? К чему все эти недомолвки? — Да то, что я люблю тебя, дура! — парень повышает голос, придвигаясь к ней практически вплотную, и девушка чувствует, как её сердце падает куда-то вниз под взглядом этих зелёных глаз. Она боится, что сейчас может произойти что-то непоправимое, если она немедленно не отойдёт от него на безопасное расстояние. Скорпиус стоит за той же колонной, за которой недавно пряталась Аделаида, и начинает тихо кашлять, подавившись беззвучным смехом, представляя ошалелые глаза Аделаиды и её шок в принципе. Он прекрасно понимает, что выдаст себя, если сейчас же не прекратит, но остановить накативший истерический хохот никак не может. — Нет, Поттер. Послушай меня внимательно, Альбус, — девушка хватает его за запястье и слегка прикусывает нижнюю губу, задумавшись, от чего бедный брюнет невольно сглатывает, — давай не будем обманывать друг друга. Это всё — чертова амортенция. Никогда бы не подумала, что смогу намешать такой сильный состав… Всё, что происходит с нами — банальные побочные эффекты и скоро это пройдет. Просто потерпи немного. И не надо делать поспешных выводов и громких заявлений. Она, наконец, находит в себе силы сделать несколько шагов назад. Слова даются ей с трудом, и Адель очень сильно жалеет, что её любопытство взяло верх над здравым смыслом, заставив выйти из спальни. — Но ведь Скорп… — Я больше чем уверена, что на таких идиотах, как Малфой и Уизли, амортенция дает осложнения. И это уже не моя проблема. Давай просто… забудем всё то, что было тогда, в той комнате, в тот вечер, хорошо? — Просто забудем и будем делать вид, что снова друг друга ненавидим? — Альбус спускает глаза в пол и снова сглатывает. Ему кажется, что он вот-вот расплачется, как в детстве, когда упал с метлы и сильно разбил коленку. — Я никогда не испытывала ненависти к тебе. Она натянуто улыбается, слегка поджимая губы, и Альбусу кажется, весь замок слышит, как колотится его сердце. Он замечает капельки слез в уголках девичьих глаз. Ему безумно хочется обнять её; прижать к себе, поцеловать в макушку и сказать, что всё будет хорошо. Но Аделаида сильная девушка, слишком сильная для того, чтобы рыдать на плече у Альбуса Поттера. Даже если ей очень хочется этого. Она просто уходит, а он просто её отпускает. Скорпиус просто делает вид, что ничего не видел и не слышал.***
Элизабет Джордан любит просыпаться с первыми лучами восходящего солнца. Она поднимается с кровати, потягиваясь, и осторожно, чтобы не разбудить подруг, приоткрывает тёмные занавески, впуская в комнату немного утреннего света. Замечает, что кровать Алисы пустует. Слегка хмурит брови, ведь постель выглядит так, словно подруга и не ложилась вовсе, её начинает настораживать это всё. Лиззи накрывает одеялом мирно спящую Розу и выходит из комнаты, осторожно прикрывает дверь, стараясь громко не хлопать. Всё так же тихо, стараясь не перебудить пол башни, Лиззи спускается в ванную комнату. Она возвращается четверть часа спустя, тщетно пытаясь привести в порядок тёмные кудряшки. И замирает с расческой в волосах, увидев мило спящих на диване Джеймса и Алису. Они и не уходили из гостиной со вчерашнего вечера. Растрепанный сонный Поттер спит на коленях у её подруги, а она, положив конспект под голову и правой рукой обнимая Джеймса, что-то тихо-тихо бормочет во сне, иногда улыбаясь — всё это выглядит настолько мило, уютно и по-домашнему, что Джордан усмехается и уходит обратно наверх. Зачем мешать? И им знать вовсе не обязательно, что у их маленького уютного вечера есть свидетель. Вернувшись в спальню, Лиззи начинает перебирать свои тетрадки с нотами, стараясь найти композицию, которую она хотела сегодня сыграть, но не находит её на месте. Джордан садится на кровать, проведя ладошкой по волосам, и начинает накручивать прядь на указательный палец, вспоминая, куда могла пропасть её новая, ещё не дописанная, композиция. Прошло около получаса; часы вот-вот покажут семь утра, вот-вот прозвенит большой колокол, призывая всех учеников подниматься со своих постелей, а Элизабет всё никак не может найти эти ноты. Прикусывает губу, вспоминая, что кажется давала читать новую песню Розе. Пока подруга спит, Джордан начинает аккуратно перебирать вещи в её ящиках, надеясь найти то, что ищет. Ей попадается на глаза огромная куча исписанного пергамента, черновики по зельям и заклинаниям, зарисовки по травологии и трансфигурации не только за этот, но и за прошлые курсы. Мерлин! Почему Роза Уизли хранит в своих ящиках столько хлама? Лиззи уже думает о том, что стоит взять свою палочку, и просто найти ноты с помощью «Акцио», как вдруг на глаза брюнетке попадается какая-то колдография. Странно что она находится здесь, ведь подруга всегда выставляет их на видное место, ставит в рамочки, обклеивает ими стены. Для Розы Уизли фотографии — как отдельная и очень важная часть воспоминаний, а воспоминания она старается хранить всеми силами. Джордан берет колдографию в руки, приглядывается. Мерлин, неужели ей не кажется? На снимке Роза стоит, держась за руку со Скорпиусом-черт-его-дери-Малфоем! С Малфоем! Он приобнимает её и целует в макушку и всё это повторяется раз за разом, словно плохая песня на повторе. Элизабет швыряет фотографию обратно в ящик с такой силой, словно обожглась. Спешно скидывает остальные бумаги, негромко хлопнув. Она чувствует, как у неё начинает кружиться голова. Не чувствуя ног, она усаживается на край своей кровати и запускает руку в волосы. Начинает бить колокол. Гриффиндорка спускается в гостиную и застает там пол факультета, собирающихся на уроки. Алисы и Джеймса и след простыл. Джордан садится в креслице возле потухшего камина и снова проводит рукой по волосам, не веря в происходящее. О том, что она видела, стоит поговорить с Алисой. А ещё лучше, с самой Розой. Но сделать это стоит немного позже, дождавшись правильного момента.