***
Всё закрутилось две недели назад. В тот день Роза проспала Заклинания, поэтому появилась прямиком на Трансфигурацию, совмещенную со Слизерином. Когда девушка вошла в кабинет и поприветствовала профессора, младшая Сноу устремила на неё внимательный взгляд, Скорпиус же опустил глаза в свой пергамент, делая вид, что не заметил её появления. Последнее время он часто так делал. Даже слишком. Чем меньше времени оставалось до каникул, чем ближе был конец года, экзамены, и выпускной седьмого курса, тем сильнее Скорпиус отдалялся от Розы, и она никак не могла этому противостоять. Словно Малфой намеренно проводил с ней всё меньше и меньше времени, словно специально перестал подпускать к себе. А, может, так оно и было? Но приближались экзамены, и Роза не хотела об этом думать. Уизли прошла мимо Алисы, и молча кивнула Лиззи в знак приветствия, прошла на одну из задних парт и села практически возле Аделаиды, их разделял лишь проход. С подругами детства Роза не общалась, вся их дружба сошла практически на «нет», зато Лиззи стала намного теснее общаться с Джеймсом, что Розу, хотя она и сама отталкивала Джордан, не могло не радовать. Алиса всё ещё посылала в её сторону затравленные, злобные взгляды, цепляясь за руку Луи как можно крепче при любой возможности. Глупо было бы не заметить, а Роза никогда не считала себя глупой, что с момента знакомства с Алисой, и сам Лу изменился в лучшую сторону. Раньше он был напыщенным, дерзким, своевольным и своенравным, словно усовершенствованная версия Джеймса Поттера времен Мародёров. Только намного больше «более». А теперь… его словно вывернули наизнанку, и он стал совершенно другим. Он пытается делать Долгопупс комплименты, но получается так неловко и глупо, словно у него не было ещё сотни девушек до неё, и Роза это замечает. Усмехается, когда видит, как его щеки покрываются едва различимым румянцем, а глаза влюблено блестят, когда он смотрит на неё. И Роза совершенно точно знает, что ночами он пытается писать ей стихи, только для того, чтобы порадовать девушку, перевернувшую его жизнь. А вот о сближении Джима и Элизабет Роза узнала не сразу, только когда эти двое заигрались в общей гостиной настолько, что чуть её не разгромили. Тогда они начали шутливую потасовку, а Джим просто подхватил Лиззи на руки, одним легким движением, словно пушинку, и грозился не отпускать, пока она не успокоится. В ответ на его действие Джордан лишь начала бить его по плечу, и говорить о том, как сильно она его ненавидит. Поттер тогда лишь рассмеялся и опустил её на пол, щёлкнув по кончику носа и скрывшись в спальне, бросив на прощание «И я тебя люблю, Лиз». Конечно, так и не скажешь, что между этими двумя что-то было — а, может, и не было вовсе, этого Роза не знала, — но они стали общаться намного, намного лучше. Ведь если в начале учебного года, и все пять лет знакомства до этого, они лишь обменивались сухими приветствиями и дежурными фразами. Но, так или иначе, Роза была рада за них. Что бы там между нами не происходило. Вечером того же дня, девушка вошла в гостиную и, отыскав глазами Хьюго, который усердно исписывал пергамент домашним заданием по зельеварению, легла возле него на диван и положила голову ему на колени. Мальчик слегка дернулся, но не показал своего удивления, ведь сестра не делала так с десяти лет. Мальчик начал гладить её по волосам свободной левой рукой, не отрываясь от пергамента, словно ничего не произошло, словно Роза делала так каждый день. — Как ты? — вдруг спросил младший Уизли, на мгновение переведя взгляд на старшую сестру, но потом посмотрев в учебник, из которого он переписывал какую-то формулу. Роза молчала недолго, задумчиво смотря куда-то перед собой. Ей не очень хотелось снова говорить обо всём этом, но она стала проводить слишком мало времени с младшим братом. Поэтому посчитала своим долгом быть с ним честной, говорить ему только правду. Что бы он ни спросил. — Почему каждый считает своим долгом спросить как я? Ведь я не при смерти, и даже не больна. — Но одинока. Роза устраивается на коленях брата удобнее, подложив руку под голову, но взгляд на него поднять боится. Ведь он прав, и Роза не хочет, чтобы он прочел это в её глазах. — А кто ещё спрашивал? — Хью продолжает писать, а девушка всё еще не поднимает на него взгляд, но буквально слышит его лёгкую улыбку. Такую ласковую, и словно из детства. — Ты. И Лили. И Роксана. — Рокси как всегда лезет не в своё дело? — Она пытается помочь, — Роза улыбается и прижимается к брату немного сильнее, — По крайней мере, она так думает. Между ребятами повисает молчание, и Роза прикрывает глаза, слушая тишину. Если так можно назвать атмосферу гостиной Гриффиндора. — Как там Эллисон? — решает задать свой вопрос девушка, и слегка приподнимается, пытаясь посмотреть на брата. — Ну… Мы иногда гуляем. А ещё, я помогаю ей с домашним заданием. Щёки младшего Уизли немного краснеют, а глаза начинают бегать из стороны в сторону. — А я думала… то есть… ах ты, маленький врунишка! Роза усмехается, а Хью треплет её по волосам. После небольшой шуточной потасовки девушка всё-таки устраивается на коленях брата и закрывает глаза. Роза лежит тихо, неподвижно, словно уснувшая кошка, старается не мешать Хьюго и слушает его размеренное дыхание и скрип пера по пергаменту. Не смотря на громкую атмосферу вокруг — в стиле Гриффиндор — между братом и сестрой царят давно не виданная обоими идиллия. Ровно до того момента, пока в гостиную не врывается ураган под названием «Джеймс-Лиззи». Джордан что-то рассказывает, и размахивает руками, а Джеймс смотрит на неё сверху вниз и улыбается. В один момент девушка резко останавливается и выхватывает у Поттера сигарету, которая покоилась за его правым ухом, и крутит ей перед носом друга. Джеймс поджимает губы, чтобы не засмеяться в голос, а потом принимает тщетные попытки отобрать у девушки сигарету. Лиззи лишь продолжает кривляться, а потом запрыгивает Джеймсу на спину. Роза слышит, как Хью усмехается, и не сразу замечает, как на её собственных губах расцветает улыбка. Всё-таки Лиззи и Джим не так уж и плохо смотрятся вместе. Девушка ещё чуть-чуть лежит возле брата, мысленно досчитав до пятнадцати, а потом встаёт и потягивается. Хьюго смотрит на неё вопросительно, выгнув бровь, ведь, надо сказать, не совсем понимает поведение сестры (да и всех девчонок в принципе) — то ляжет рядом, то просто так подскочет. — Мне надо сделать маггловедение, — девушка заправляет за ухо рыжую прядь волос и смотрит на брата из-под опущенных ресниц. — На мою помощь не рассчитывай, — хохотнул мальчишка, и улыбнулся сестре. Роза улыбается в ответ и встаёт с дивана, на прощание потрепав мальчика по рыжим волосам. Лишь когда дверь в её спальню закрылась, улыбка слегка померкла. Девушка села на свою кровать и, благодаря взмаху волшебной палочки, стопка учебников и пергаменты с конспектами вылетели из её сумки, и приземлились прямо перед Гриффиндоркой. Роза тяжело вздохнула и принялась за домашнее задание. Тем временем, многими этажами ниже, Адель вошла в гостиную Слизерина и остановилась в дверях, когда заметила пристальный взгляд Вероники. Младшая Сноу лишь фыркнула, стараясь показать всем остальным, и Веронике, и себе самой, что она не боится своей властной кузины, как вдруг тонкие пальцы с длинными ногтями обвились вокруг её запястья и больно сжали. Вероника стояла настолько близко, что можно было почувствовать запах её дорогих духов, от которого Адель раньше всегда почему-то тошнило. Старшая Сноу смотрела внимательно, словно прожигая взглядом, а темнота подземелья настолько выгодно подчеркивала её скулы, что становилось страшно. — Нам надо поговорить, сестрёнка, — малиновые губы Вероники расплываются в улыбке, от которой мурашки пробегают по спине, — ты же не думала, что вечно сможешь бегать от меня? Аделаида хмурится, и старается найти глазами Альбуса, но его нигде нет, а кузина настойчиво тащит её куда-то вглубь помещения, подальше от свидетелей. «Неужели она решилась убить меня?» — мелькает в голове Дели мысль, но она быстро её от себя отгоняет, представив, как Ал за такие слова отвесил бы ей подзатыльник. Больно. — Бегать мне от тебя незачем, — как можно более спокойно пожимает плечами девушка, стараясь унять дрожь в руках, — я просто стараюсь сохранить свою психику от нежеланных встреч. Аделаида улыбается так же ядовито и неискренне, как и Вероника. — Не играй со мной в игры, милая, или забыла, кто тебя за шкирку из Франции вытащил, когда ты спряталась там, словно испуганный щенок? — пальцы Вероники сжимаются на запястье Адель всё сильнее, чужие ногти начинают впиваться в кожу. На руке останется синяк. — Вернули меня родители. — Думаешь, они бы заметили твоё отсутствие, если бы я не сказала? Удар в спину. Вероника знает, прекрасно знает слабое место Аделаиды, и будет давить на него, пока оно не перестанет кровоточить. То есть, всегда. — Чего ты хочешь? — Адель не знает, шипит она от нарастающей в груди ненависти, или от того, что левую руку начинает сводить от боли. Но она шипит. — Сиди и не дергайся. Ведь если мои планы сорвутся из-за тебя, детка… добром это не кончится. Младшая Сноу выдергивает свою руку из цепкой хватки, и видит на коже краснеющие отпечатки чужих пальцев. Вероника снова ядовито скалится. — А что будет, если, скажем, Скорпиус так и не выйдет за тебя? — Адель ответно улыбается, и Вероника слегка теряется, но не показывает этого, продолжая уничтожать глазами, — если его любовь к Розе окажется сильнее, а ты будешь в пролете? Вероника сжимает левую руку в кулак, а правой тянется за волшебной палочкой в кармане мантии. Но Адель не тянется за палочкой в ответ, лишь наигранно улыбается и уходит как можно дальше от своей кузины. Неразумно поворачиваться к Веронике Сноу спиной, особенно в такой ситуации, но девушка её не боится. Больше нет. Ронни смотрит ей в след, и начинает ненавидеть ещё сильнее. Хочется вытащить палочку и выкинуть какое-нибудь ужасное, болезненное заклинание ей в спину. Но она этого не делает. В её голове появляется другой план.***
Роза и Аделаида подскакивают, когда тяжелая дверь Нового коридора славы отворяется, но обе расплываются в улыбках, когда в дверном проёме показывается голова Альбуса. Парень смотрит по сторонам, а потом замечает двух девушек, сидящих на полу в одном из дальних углов. — Вы решили здесь переночевать? — Поттер широким шагом заходит в помещение, и подаёт руки девушкам, сначала Адель, потом Розе, помогая встать, — до отбоя минут десять, или пятнадцать, а вы ещё тут! Роза нервно усмехается, начиная искать значок старосты в своих карманах. Сноу и Поттер начинают широко улыбаться, когда замечают, чем она занимается. Альбус снимает со своего плеча рюкзак, который Гермиона Уизли привезла откуда-то из маггловского Нью-Йорка. Каждому Поттеру свой. Пока Роза всё ещё ищет свой значок, Ал успевает достать три сэндвича, и протягивает по одному каждой девушке, последний оставляя у себя. Роза благодарно улыбается, а Адель целует его в щёку. — Между прочим, если тебя не устраивает, когда мы заканчиваем, мог бы помочь, — Уизли наигранно упирает руки в бока и смотрит на Альбуса, на самом деле, она не него вовсе не обижается, — Новый коридор славы не такой уж и маленький, если ты не заметил. Трое учеников выходят в слабо освещенный коридор, и начинают медленно идти в направлении лестницы, где разойдутся и каждый пойдет в сою гостиную. — А не надо было ввязываться в неприятности, — парирует Поттер, дернув правой рукой и выронив кусок ветчины. — Это было дело чести! — Сразу видно, говорит львица Гриффиндора! Каждый начинает отстаивать свою точку зрения, громко доказывая какие-то непонятные факты, а Адель, находясь между, мягко говоря «двух огней», как ни в чём не бывало, запихивает в рот кусок хлеба и начинает жадно его жевать. Девушка не ела почти целый день, как-никак.***
Роза перестала любить ЗоТИ после того, как на должность преподавателя взяли миссис Кассандру Клэрк. Это была полноватая женщина средних лет с темными волосами и глазами, и проницательным недоверчивым взглядом. Как-то Алиса сказала, что миссис Клэрк стала такой, потому что её семья — муж, сестра и маленький сын — были убиты Пожирателями смерти во время второй магической войны. Как она уцелела сама, никто не знал. Роза старалась не доверять слухам, насколько соблазнительно-правдивыми они бы ни казались, но когда она впервые заглянула в глаза миссис Клэрк, она увидела в них настоящую глубокую тоску. Такая тоска всегда плещется в глазах Тедди, когда он говорит о своих родителях. Когда Кассандра Клэрк только переступила порог Хогвартса, Джеймс поспорил с Луи на то, что больше года она не протянет. Женщина преподавала у них уже второй год. Одним из самых больших пристрастий миссис Клэрк были дуэли. Женщина всегда с упоением наблюдала за тем, как сражаются друг с другом ученики разных факультетов, демонстрируя все свои боевые навыки, даже если их и не очень-то много. Поэтому, такой «практический урок» на Защите от тёмных сил, проходил через раз, несмотря на то, что в школе действовал дуэльный клуб. Роза всегда старалась оставаться в стороне, иногда девушка даже отказывалась смотреть в сторону дуэлянтов. Профессор Клэрк учила их никогда не щадить соперника. В чём-то Роза её понимала, но никогда не одобряла жестокости этого метода. Но в тот день, всё кардинально изменилось. Роза наконец-то поняла. Врага никогда нельзя щадить, или он не пощадит тебя. В тот день на дуэль вызвалась Вероника. Девушка гордо поднялась на возвышение, где проходили состязания, словно на подиум, ведь она прекрасно знала, что никто не посмеет противостоять Веронике Сноу. В тот момент Роза посмотрела на Скорпиуса. Его серые глаза были направлены прямиком на старшую Сноу. Он смотрел на неё с каким-то уважением и благоговением, как никогда не смотрел на кого-то ещё. В гриффиндорке закипела злость. Роза подскочила со своего места и практически бегом забралась на «сцену», на ходу выхватывая палочку. Брови Вероники подскочили вверх, но всего на мгновение, она никогда бы не показала своего удивления. Брюнетка усмехнулась, и принялась крутить свою палочку между пальцев. Для Вероники Сноу это была лишь увлекательная игра. — О, Роза Уизли. Неужели наш Львёночек вышел в свет и посмел оскалить клыки? — Вероника изображает изумление, но в конце всё равно ядовито улыбается. Слизеринка ликует. Потому что она уверена в том, что рыжеволосая в один миг стушуется и уйдёт на своё место, как делала всегда. Но этого не происходит. Роза по-прежнему стоит, и храбро смотрит ей в глаза. Как истинная ученица Гриффиндора. Как истинная Львица. Как Уизли. Роза сжимает палочку сильнее, ладони почему-то начинают потеть. Девушка оглядывается, и позволяет испугу проскочить в своём взгляде. Она видит Альбуса и Аделаиду, которые улыбаются и всем своим видом поддерживают её. Взгляд Уизли снова становится сосредоточенным. Она не может отступить. Не здесь. Не сейчас. Она должна стоять до самого конца, ради тех, кто верит в неё. Ради того, чтобы Скорпиус увидел её триумф. В этот момент в Розе Уизли злость и ревность закипели настолько сильно, что она не пощадила бы никого. Насколько бы не была влиятельной Вероника Сноу. — Экспеллиармус! — Петрификус Тоталус! Заклинания звучат одновременно, одно аннулирует другое. Снопы искр разлетаются от столкновения двух заклинаний, отражаясь в глазах профессора Клэрк. Вероника делает пару шагов назад, Роза сдувает со лба прядь волос. — Инкарцио! — Протего! И снова в одно время. Роза вовремя использовала щитовые чары, иначе веревки связали бы её с ног до головы. Среди остальных учеников, наблюдавших за поединком, раздаётся крик одобрения и негромкие аплодисменты. Рыжеволосая на мгновение поворачивается в ту сторону, и видит Адель, которая смотрит на неё с восхищением и хлопает в ладоши. У гриффиндорки открывается второе дыхание. Роза поворачивается к сопернице, и над самым её ухом свистит заклинание, девушка не успела услышать, какое. Уизли видит, как длинная прядь рыжих волос падает у её ботинок, чувствует, как кровь начинает струиться по щеке из тонкого пореза. Новоприобретенная челка начинает закрывать глаза. Это стало последней каплей. — Опуньо! — взмахивает палочкой Роза, стоит Веронике бросить взгляд на Скорпиуса. Через мгновение ей кажется этого мало, и она призывает Летучемышиный сглаз. Роза произносит заклинание за заклинанием, с каждым шагом наступая всё ближе, с каждым заклинанием поражая всё сильнее, иногда сдувая короткие рыжие пряди с глаз, когда Вероника уже лежит на локтях и безуспешно пытается отбиться хоть от одного заклинания. Слизеринка лежит практически без сил. — Экспеллиармус! — раздаётся в толпе, и палочка Розы отлетает в сторону. В несколько больших шагов Скорпиус подходит к Веронике и помогает ей подняться на ноги. «Ронни, ты как?» — отчетливо слышит девушка, и у неё практически скручивает живот. Он смотрит на Розу всего секунду, а потом отворачивается, но девушка замечает в его глазах такое разочарование, что вся радость от победы тут же улетучивается. — Ты могла ей навредить! — набрасывается на рыжеволосую Скорпиус, как только убеждается в том, что Вероника может стоять на ногах. Малфой практически подбегает к ней и встряхивает за плечи, продолжая сверлить проницательными серыми глазами — Ты это понимаешь? — Но она напала на неё со спины, — за Розу вступается Аделаида, отцепив свою руку от руки Альбуса, она вскакивает на сцену и толкает Малфоя в плечо. Скорпиус отступает на несколько шагов, но продолжает смотреть на девушек и хмурится. Роза испуганно всматривается в толпу, стараясь найти глазами Алису и Лиззи, стараясь найти в них поддержку, как в старые времена. Но обе девушки стоят молча, переводя взгляд со Скорпиуса на Розу и обратно. И тут голос подаёт Лиззи. Всегда такая рассудительная и умная Лиззи, она-то точно встанет на её сторону, она точно подтвердит, что Вероника поступала нечестно, потому что напала со спины. Лиззи точно- — Он прав, — сказала девушка, обращаясь скорее к профессору, нежели к кому-то из спорщиков, — ещё немного, и Роза могла бы убить её. Она… не рассчитала свои силы. Джордан опускает голову вниз, больше не смотрит ни на Розу, ни на миссис Клэрк — ни на кого. Сердце рыжеволосой падает куда-то вниз, пропуская удар. Последняя нить между ними оборвалась. — Наказание, юные леди! — вдруг звучит голос профессора Клэрк, да так громогласно и неожиданно, что Роза вжимает голову в плечи, — обеим. Лицо Аделаиды непроизвольно вытягивается, она переводит непонимающий взгляд с профессора на Малфоя, но потом смотрит на Уизли и выдыхает. Скорпиус помогает Веронике сойди со «сцены», взяв её под руку. Роза и Адель молча берут свои вещи и уходят к мистеру Филчу. Альбус следует за ними. Никто из ребят не оборачивается. В кабинете мадам Помфри, спустя каких-то тридцать минут, Скорпиус внимательно смотрит на Веронику, которая сидит на кушетке с прикрытыми глазами, и чуть-чуть покачивается из стороны в сторону. Девушка немного побледнела, и на её лодыжках появились яркие синяки от заклятия Инкарцио. Девушка медленно открывает глаза и смотрит на Малфоя, а потом прижимает ноги к груди. — Почему ты сделал это? — вдруг неожиданно спрашивает она, — почему заступился за меня? Парень молчит долго, смотрит из-под опущенных ресниц. Когда он поднимает глаза, замечает на себе внимательный взгляд Вероники. Она смотрела на него всё это время. — Потому что это было правильно. Только и всего. Лишь одно предложение, а для девушки тысяча поводов для размышления. Они оба молчат ещё несколько секунд, а потом Малфой встаёт, с целью уйти. — Поправляйся, Ронни, — парень гладит её по волосам, и на секунду ей кажется, что он хочет поцеловать её на прощание. Хотя бы в голову. Но он этого не делает. — До встречи, Скорпиус, — последнее, что слышит парень, прежде чем закрывает дверь и уходит. А Вероника Сноу ещё долго сидела, прижав колени к груди, и обняв их руками, и смотрела в одну точку. Слизеринец вышел и, подобрав свою школьную сумку, которую бросил у входа, медленно направился в сторону кабинета зельеварения, где у него следующий совмещенный урок с Когтевраном, как вдруг резко остановился, увидев впереди девчачий силуэт и яркие рыжие волосы. — Роза! Но девушка не остановилась. Парень ускорил шаг, потом и вовсе перешел на бег. Но Роза всё удалялась и удалялась, шла от него прочь, не оборачиваясь. — Роза! — парень схватил её за руку и развернул к себе. Голубые глаза девушки пылали злостью, такой её не видел никто и никогда. — Не трогай меня, — голос её казался спокойным, хотя Скорпиус заметил, как он дрожит. Всегда замечал, — прошу тебя, отойди. Парень смотрит на неё внимательно, старается заглянуть в самую душу, хочет исправить все свои ошибки и вернуть всё на свои места. — Знаешь, мир не делится на хороших людей, и плохих. Я всегда считала, что есть лишь люди, принявшие неверное решение, перешедшие на другую сторону в силу своих ошибочных заблуждений. Мы по разные стороны баррикад, Скорпиус. Мне бы искренне хотелось верить в то, что это можно исправить, но… кажется, что ты уже принял решение. Роза делает несколько шагов назад. Сначала нерешительных, словно она смотрит на Скорпиуса в последний раз и хочет запомнить его как можно детальнее, а потом она уходит. Девушка скрывается за первым поворотом, но звук её удаляющихся шагов ещё долго отражается от каменных стен. Скорпиус стоял и вслушивался. Как бы он хотел, чтобы всё было как раньше! Как бы он хотел прижать её к себе, поцеловать, и позвать на праздник, в честь выпускного её брата. Но у Скорпиуса Малфоя было только два варианта: Разбить сердце и себе, и Розе, или… искать лазейку в этом проклятом Непреложном обете.***
Роза наконец-то достаёт свой значок старосты и с гордым видом цепляет его себе на грудь. Она заправляет за уши рыжие пряди, и немного ускоряет шаг, потому что здорово успела отстать от Альбуса и Адель. — Зачем он тебе? — Поттер наклоняет голову в бок, и указывает на блестящий значок на груди сестры, — это же штука абсолютно бесполезная. Уизли испускает смешок, и начинает вслух рассуждать, переваливаясь с ноги на ногу, раскачиваясь из стороны в сторону, шатаясь по коридору; несмотря на усталость, настроение у неё было хорошее. — Ну смотри, допустим, идём мы сейчас по пустому коридору, две минуты до отбоя, и тут натыкаемся на старика Филча или его ненаглядную кошку. Представил? Филч тут же начинает верещать, брызгать слюной, и назначает нам всем наказание. В силу того, что мы с Дели и так уже наказаны, то, скорее всего, мы не освободимся до конца своей жизни. Представил? Альбус смотрит на сестру внимательно, хмурит брови, но кивает головой. Тогда она продолжает: — А теперь представь, что, когда мы столкнулись с Филчем, вы сделали виноватый вид и опустили глаза в пол, а я — серьёзное лицо, и показала бы ему значок старосты, сказав, что вы целовались где-нибудь за гобеленом, и я, как хорошая староста, отвожу вас в гостиную, чтобы вы не занялись слюнообменом где-нибудь ещё. Понял? Аделаида начинает смеяться, увидев недовольно лицо, которое сделал Альбус. Роза подхватывает её смех. В гостиной после отбоя тихо и пусто, и можно заметить только Мелани Браун, которая засиделась допоздна, занимаясь какими-то бумагами, как и всегда. Мелани была из семьи маглов, и очень щепетильно относилась ко всему, что касалось волшебства. И когда девушки назначили старостой, она взяла на себя много ответственной — и, надо сказать, ненужной — работы, для того, чтобы лишний раз доказать, что она этого достойна. Браун устало зевнула, и кивнула Розе в знак приветствия, когда та появилась из-за портрета Полной дамы. Роза кивнула в ответ, и направилась в свою спальню. Уже все её соседки по комнате мирно спали, и только кровать Алисы Долгопупс снова пустовала…