В погоне за призом

      Жаркие поцелуи, которыми были внезапно осыпаны ее губы, все же не дали Люси сбиться с мысли, ведь, кое-что еще предстояло выяснить. Лучше все решить сразу, чем потом неожиданно потерять то, что было вновь приобретено сегодня, верно?       — Ты заключил пари из-за мести мне, так? — прошептала она, откидывая голову, пока его тягучие ласки переходили на шею и плечи.       — Ммм… да, — не стал лгать Драгнил, сжимая девушку в объятиях крепче, наводящими шагами отправляя ее в сторону собственной кровати. — Я верил, что давно справился с теми детскими чувствами, но просчитался, — почти промурлыкал парень, стягивая по плечам бретельки лилового лифа. — У тебя была другая причина?       — Нет, — призналась она, возбужденно выдыхая, на ходу расстегивая пуговки на его рубашке, чтобы стянуть ее с мускулистых плеч. — Не сумела похоронить чувства, как ни старалась. Как наивно, да?       — Угу, — туманно протянул Нацу, позволив скинуть рубашку на пол, с наслаждением лизнув острую девичью ключицу. — Впрочем, если бы не пари, кто знает, сколько бы еще пришлось травить себе душу, ммм?       — Нацу, ты не боишься? — мягко спросила блондинка, послушно располагаясь под ним, пока он стягивал тугой лиловый лиф, чтобы выпустить на свободу упругую пышную грудь.       На несколько мгновений в комнате возникла благостная тишина, нарушаемая лишь тихим неуверенным полувыдохом девушки, гладящей мужские плечи, пока парень легонько сжимал в зубах поочередно то левую, то правую горошину сосков, тут же мягко обводя ореолы кончиком языка. Голову Хартфилии повело, и нить разговора ускользнула, потому она не сразу поняла, что он имеет в виду, когда услышала вопрос:       — Чего именно?       — Мы не такие, какими были тогда, — прошептала она, когда сообразила, о чем речь, потянувшись к ремню черных классических брюк, урывками сжимая пряди его волос. — У нас есть обязательства перед другими. На нас равняется вся школа, и…       Нацу оторвался он нее, всматриваясь в золотисто-карие глаза, наполняющиеся страхами и сомнениями. Странно, да? Для него-то все ясно, а вот она вновь пытается отгородиться. Зачем? Прошлое показало, что это совершенно не приносит пользы. Скорее, наоборот…       — Разве не ты пять минут назад уверяла, что я важнее всех школьных постов? — удивленно вскинув розовую бровь, потребовал он, игнорируя ее попытки вцепиться в его плечи, чтобы притянуть поближе к себе.       — Я не отказываюсь от них, — невольно надувая губы, проворчала Люси, стараясь сорвать поцелуй с его поджатых губ, но парень не дался. — Я о твоих подопечных, — пояснила она. — Как они примут тот факт, что ты превращаешься во влюбленного романтика?       — Мне, конечно, не плевать на них, — отозвался Драгнил, начиная уставать от безнадежного разговора, время можно было бы потратить куда более продуктивно, но выяснить все наперед, безусловно, стоило, — но, блин, я ждал тебя семь лет, и ты считаешь, что этот идиотизм с правилами, надуманные нами же, мне будут важнее, чем быть с тобой, да? Да, и вообще я сомневаюсь, что из меня получится романтик, но если мои друзья не примут меня твоим, зачем мне сохранять с ними отношения? Мы оба пошли на уступки для Грея и Джу, чтобы они могли быть вместе, так почему ты думаешь, что они не способны поступить так же? Кстати, могу сказать по секрету, что следующий на очереди Гажил, а уж его сломать еще постараться надо…       — Наверное, ты прав, — признала девушка, потянув замочек на натянувшейся ширинке от возбуждения розоволосого, и это простое осознание привело ее в настоящий восторг. — Спросим их об этом позже…       — Согласен, — буркнул он, поймав ее шаловливые пальчики, и укладывая их на подушку, чтобы вернуться к оставленной в одиночестве груди. — Я сам…       Избавившись от брюк, он вновь потянулся к ее губам, чувственно впиваясь в них, и сплетая свой язык с ее. В поцелуй было вложено все, что только владело душами последние годы. Нежно-кусачий, глубокий, тягучий, будто вплавляясь в рот друг друга. Все обиды, непонимание и ложь в нескольких мгновениях были вложены в сердца, и в этом была самая большая интимность момента.       Женские пальчики проворно пробежались по мужским лопаткам, поглаживая, чтобы добавить в комнату жара. Лиловые кружевные трусики поползли по ногам, не без помощи крепкой мужской руки, и теперь лишь боксеры Нацу стали последней преградой перед тем, чтобы сломать старательно пополняющийся список последние три года.       Не сказать, что для обоих чувства, испытываемые сейчас, были привычными или простыми. Нет. Перерождение из чувств разрушающих, в чувства созидающие. Прыжок в пропасть, размером с мировой океан. Назад нет пути, да и шагать туда сродни самоубийству. Наверное, именно так и возрождается легендарная птица – Феникс, взмахом крыльев раскидывая пепел вокруг себя…       — Иди ко мне, — потянул Нацу девушку на себя, избавившись от последнего куска ткани. — Хочу видеть тебя…       Усевшись к нему на бедра, Люси зажмурилась, ощущая скользящее движение в себе. Невольно выгнувшись, она сжала его внутренними мышцами, и вцепилась пальцами в его ноги. Черт! Восхитительно!       Плавно приподнимаясь и опускаясь, она не сводила глаз с его восхищенно взгляда, неуверенно роняя вздохи, будто боясь, что он осудит ее за более громкие звуки. Мышцы живота Нацу напрягались, соблазнительно перекатываясь, когда он, вцепившись в бедра Люси, заставлял ее ускорять темп. Всхлипнув, блондинка обронила стон, не сдержав удовольствия, и тут же смущенно раскраснелась, пряча глаза.       — Не надо смущаться, - рыкнул он, заставляя ее застонать снова, почти до синяков сжав округлые ягодицы. — Мне нравится тебя слушать…       — Нацу… — выстонала Хартфилия, лихорадочно царапая его живот, и двигаясь еще быстрее, пока где-то внутри что-то готовилось то ли взорваться, то ли разлететься.       Наслаждение накатывало волнами, обсыпая мурашками от макушки, пока жар плавил кожу, как в жерле вулкана. Поднявшись с подушек, и прижав блондинку крепче к себе, парень с силой насаживал ее на себя, срывая стоны с ее губ один за другим, воруя их собственными губами.       — Умница, моя девочка, — приговаривал он, позволяя ей раздирать себе спину ногтями, — еще немного, малышка…       Почувствовав, как ее мышцы туго сжимают ствол, он отпустил себя как раз в то мгновение, когда она, откинувшись ему на руки, испытала весь спектр эмоций, ставших общими для них обоих.       Прежде не позволявший себе переступать черту Нацу, так и уснул в объятиях девушки, срывающей ему крышу много лет, мало задумываясь о завтрашнем дне…

***

      Люси лениво приоткрыла один глаз, услышав покашливание над собой. Что происходит? Рядом заворочался Нацу, поспешно прикрывая голую грудь подруги пледом.       Девушка с трудом разглядела мужчину с красными волосами, который открывал двери, когда она впервые попала в этот дом. Что случилось? Почему на его лице столько удивления?       — Папа, я сейчас все объясню, наверное… — хрипло начал Драгнил-младший, пока до Люси доходил смысл его слов. Папа?!       Потянувшись за пушистой тканью зеленого пледа, блондинка поспешно обернула голое тело, раскрасневшись до кончиков волос.       — Ты опоздала, дорогая, — хмыкнул Игнил, наблюдая за ее сбившимися попытками. — Бедная Тереза едва не заработала приступ, когда пошла звать тебя на ужин, сын. Закрывать дверь не пробовали?       — Как-то не до того было… — буркнул Нацу, получив в бок от подруги, когда отец сдержанно хмыкнул. — Эм… это моя девушка, папа. Люси…       — Очень… приятно… — пискнула золотоволосая, пряча горящие щеки в объятия покрывала.       — Люси Хартфилия, — добавил Игнил, лукаво улыбаясь. — Я еще в прошлый раз тебя вспомнил, а вот ты, очевидно, не поняла, кто перед тобой, так? Не думаю, что твой отец порадуется, если ты не придешь ночевать, правда? Поэтому отрывайте свои попы от простыней, и идите ужинать, потом мы отвезем тебя домой.       Направившись к двери, мужчина обернулся в следующее мгновение, издевательски улыбаясь:       — И будьте любезны закрываться в следующий раз! Пожалейте слуг, в конце концов!       — Господи, какой позор! — схватилась за голову блондинка, когда за отцом закрылась дверь. — Кем меня теперь будет считать твой папа?       — Горяченькой подружкой своего сына, — пожал плечами Нацу, вылезая из кровати, наклоняясь, чтобы поднять раскиданную одежду.       — Ничего забавного не вижу, — проворчала Люси, поспешно натягивая трусики на голые ягодицы. — Под землю охота провалиться…       Застегнув лиф на полной груди, она все еще продолжала возмущаться, но Драгнил смотрел на нее с нежностью, не разбирая слов. Зайка! Детка! Малышка! ЕГО девушка!       — Пошли быстрее, я жрать хочу, — вдруг обронил он, заставив подругу резко замолчать. — Что? Все равно уже случилось, то, что случилось, повеситься теперь?       Люси вздохнула. Живот предательски заурчал. До слез обидно, что так неудачно состоялось, оказывается, второе знакомство, но есть хотелось невыносимо. Можно потом подумать, как восстановить репутацию в глазах старшего Драгнила.       — Ладно, — сдалась она, с трудом отыскав школьную форму, в которой и пришла сюда.       Игнил выполнил обещание, лично доставив девушку к дверям дома Хартфилиев, чтобы видимо убедиться, что она не сбежит обратно к его сыну, но мужчина вышел следом за ней, дожидаясь, пока Нацу тоже покинет салон семейного мерседеса. Люси вопросительно посмотрела на него.       — У нас с твоим отцом незаконченные дела по договору, — пояснил он. — Он назначил мне встречу сегодня…       Девушка смутилась. Точно! Папа же говорил о том, что собирается сотрудничать с Драгнилами. Бывает же! Осталось только придумать объяснение, по какой причине они все вместе приволоклись в такой поздний час…       — Игнил, я уж думал ты не приедешь, — улыбнулся Джуд, сам открывая двери особняка.       — Кое-какие дела задержали, — хмыкнул Драгнил-старший. — Дети в кино ходили, я их прихватил по дороге сюда, — добавил он, после небольшой паузы. — Похоже, что скоро наше слияние превратиться в семейный подряд…       — Папа! — предупреждающе буркнул Нацу, сжимая ладонь окончательно смутившейся Люси. — Ну, мы пойдем, посмотрим, что за доклад у нас по химии на следующую неделю, да? А ты закончишь, и… зайдешь за мной, ага?       — Я тебе устрою доклад, — прошипел в ухо отпрыску отец, воспользовавшись моментом, пока Хартфилий отправился давать распоряжение служанке подавать чай. — Она – девочка, сомневаюсь, что ее папаша будет так же лоялен к тебе, как я. Если чуть что, я первый твои яйца намотаю на сук, понял?       — Все будет в лучших традициях монастыря, — пообещал парень, хмыкнув, и потянув вновь покрасневшую подругу за собой в ее комнату.       Видимо, это оборотная сторона отношений. Сдерживаться, пока один батя сквозь пальцы смотрит на горячие отношения своих детей, а второй может навешать далеко не детских пиздюлей, и тогда первый встанет на сторону "справедливости".       Смотря, как Люси, переодевается, закусывая губы от пережитого смущения, розоволосый, наконец, ощутил себя на своем месте. Правильная девочка, исправляющая неправильного мальчика. Именно так и должны были выглядеть их отношения с самого логического начала. Откинувшись на руку, и удобно располагаясь на дико розовых подушках блондинки, он мечтательно улыбнулся. Жизнь тащит…