Спаси меня, Хельга.

      Хельга устало рухнула на диван. Признаться, сил на разговоры совсем не оставалось, но озабоченная мина друга заставляла собраться с силами.       — Садись уже, так и будешь в дверях глаза мозолить? — кинула Патаки, жестом указав на кресло.       Джоханссен сел и неуверенно взглянул на подругу. Было видно, что парень явно чем-то озабочен.       — Джеральдо, ты так и будешь меня убивать молчанием? — приподнявшись на локтях, Хельга одарила юношу убийственным взглядом.       — Знаешь, Патаки, я тут с мыслями собираюсь, — раздражённо кинул Джоханссен. — Разговор будет тяжелым и неприятным, я хочу свести урон к минимуму.       — Опасаешься за своё здоровье? — иронично усмехнулась блондинка. — Не волнуйся, волосатик, сегодня я слишком устала, так что, что бы ты мне ни сказал — сильно не покалечу.       — Очень смешно, Хельга, — парень откинулся в кресле с явным недовольством. — Я, между прочим, о тебе беспокоюсь.       — Поверь мне, Джеральдо, я девушка боевая, так что валяй, — блондинка с вызовом махнула парню.       — Какая же ты всё-таки язва, Патаки, — вздохнул Джоханссен. — Но я всё равно скажу то, зачем пришёл, — после очередного минутного молчания он продолжил.: — Забудь о существовании Арнольда.       — Что, прости? — блондинка была готова услышать всё, что угодно, но как оказалось, ошиблась. К такому она явно оказалась не готова. Слова Джеральда стукнули как обухом по голове.       — Что слышала, Хельга, — Джоханссен старался отвести взгляд от Патаки, он предполагал, что она воспримет его слова крайне враждебно. — Арнольд уже не тот, каким ты его знала, теперь это совершенно другой человек, и я не хочу, чтобы ты пострадала по его вине.       — Ты соображаешь, что несёшь? — лицо блондинки начало розоветь от накатывающего гнева. — С каких пор ты стал так «лестно» отзываться о своём лучшем друге?       — Он перестал быть мне другом! — повышенным тоном ответил тот. Подобная резкость заставила Патаки вжаться в диван. Парень продолжил: — Уже довольно давно мы с ним прекратили общение. Он променял своих настоящих друзей на мнимых.       — Я больше не хочу ничего слушать, Джеральд. Пожалуйста, уходи.       — Ты должна меня выслушать, Хельга, — стоял на своём парень. — Я должен рассказать, что происходило, когда ты уехала. Только так ты поймёшь, что человек, которого ты когда-то любила, уже давно умер.       — Ладно, — блондинка обхватила руками колени. — Я слушаю.       — За день до того, как ты улетела, у нас с Арнольдом состоялся разговор. Он собирался утром прийти к тебе, чтобы…       — Чтобы извиниться за то, что обидел, — сухо закончила за парня блондинка. — Я уже несколько раз слышала это.       — Нет, Хельга, — Джоханссен покачал головой. — Он собирался сказать, что любит тебя.       Слова Джеральда, словно острый кинжал, пронзили сердце. Воздуха катастрофически не хватало, пространство вокруг вдруг начало вращаться.       — Ты смеёшься надо мной? — дрожащим голосом прошептала Патаки. — Он же… Перед всем классом говорил совершенно обратное. Хочешь сказать, что всего за неделю он смог полюбить меня, хоть меня и не было рядом с вами?       — Думаю, всё дело в том, что на тот момент он просто не понимал значения этого слова, — пожал плечами Джоханссен. — В общем, когда мы узнали о твоём внезапном переезде, то рванули все вместе в аэропорт. Хотели остановить тебя, но, увы, не успели. С того момента и начались изменения. Арнольд перестал улыбаться, замкнулся в себе, не доверял свои переживания даже мне — своему лучшему другу.       — И поэтому ты не нашёл ничего лучше, как просто прекратить общение? Ты же просто бросил его, Джеральдо!       — Дослушай сначала, перед тем, как обвинять, — отмахнулся парень. — Я продолжал попытки восстановить с ним общение, но он предпочёл всё дальше отдаляться от меня. По началу сигареты и выпивка заменили ему друзей, а после… В девятом классе он спелся с компанией Вольфганга. Вся школа знала о том, какая дурная слава ходила вокруг этой компашки, но наши доводы Арнольда не интересовали. Он забил на учёбу, всё время пропадал в сомнительных компаниях, влез в крупные финансовые неприятности. Мне было больно видеть, как он мучает свою семью, но это словно уже был не наш Арнольд. Его сердце будто заменили куском камня. Всё что его стало интересовать — это гулянки, бухло и девки. Мы правда пытались ему помочь, вытащить из этого дерьма, но ему, похоже, это не нужно. Потом произошло то, что стало для меня и других ребят последней каплей терпения. После чего мы поняли, что Арнольд упал на самое дно и из этого дерьма ему уже не вырваться.       — Всё сказал? — Патаки встала с дивана и вышла в коридор. — До свидания, Джеральдо! Спасибо, что зашёл.       — Хельга, я знаю, тебе должно быть больно сейчас, — Джоханссен протянул к ней руку, намереваясь обнять.       — Не прикасайся ко мне, слышишь?! — блондинка грубо оттолкнула руку парня. — Арнольд всегда ради вас рисковал всем, выручал ваши задницы из любой беды. А что сделали вы? Вы так просто отвернулись от него?! Клянусь, если бы я только знала, что стану причиной всего этого, то несомненно осталась бы в Хиллвуде! — эмоции тяжёлой волной нахлынули на неё.       — Пойми, Патаки, если даже его родные не смогли справиться с этим, то в чём ты обвиняешь нас? — Джоханссена захлестнула обида. — Что мы могли ещё сделать?       — Я не хочу больше ничего слушать, — Хельга распахнула входную дверь. В прихожую ворвался поток прохладного воздуха. — Спасибо, что зашёл, Джеральд, спасибо, что рассказал мне всё, но как мне поступать — я буду решать сама, не ты, ясно?       — Если ты попытаешься что-то сделать, то лишь пострадаешь! — ярость и страх взыграли в крови парня. Мёртвой хваткой он сжал запястья блондинки. — Пойми, наконец, то дерьмо, в котором сейчас находится Арнольд, тебе не под силу победить!       — Отпусти меня, Джеральд! Мне больно, чёрт подери!       — Прости, — Джоханссен ослабил хватку и отпустил руки девушки. — Я не хотел этого.       На бледной коже моментально выступили следы, словно пара браслетов.       — Послушай меня, Джеральдо, — как можно спокойнее произнесла Патаки. — Что бы ты мне ни сказал, я всё равно поступлю так, как считаю нужным. Я должна попытаться хоть как-то повлиять на него… Из-за меня с ним произошло всё это, и именно я должна вытащить его из этого дерьма! К тому же я дала обещание его дедушке. Я не могу допустить, чтобы его старики прожили остаток жизни с мыслями, что их внук конченый человек!       — Патаки, ты не осознаёшь, что делаешь! — Джеральд импульсивно ударил ладонью по стене. — Я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось! Не хочу видеть слёзы в глазах Фиби… Я не хочу, чтобы с тобой поступили так же, как с Сойер!       — О чём ты? — Хельга потупила взгляд. — И причём тут вообще эта «Мисс Совершенство» Лайла?       — Если ты в самом деле хочешь увидеть то, от чего я пытаюсь тебя защитить, то сходи завтра в центральную больницу! Третий этаж, палата 301… Может быть, это сможет заставить тебя принять правду, — с последними словами Джоханссен покинул дом Патаки.       Звук хлопнувшей двери заставил блондинку вздрогнуть. Никогда ещё она не чувствовала себя такой разбитой и обессиленной. Прижавшись спиной к холодной стене, она медленно сползла вниз. Поджав под себя ноги, Хельга обхватила себя руками. Спустя мгновение она почувствовала, как обжигающий поток слёз хлынул из её глаз прямо на холодные щёки. Сейчас она осталась одна и сдерживаться больше не было смысла.       Судорожные всхлипы раздирали могильную тишину, эхом отражаясь от стен. Патаки была опустошена и морально, и физически. Она дрожала. Дрожала, как маленький ребёнок. Сейчас ей как никогда хотелось теплоты и заботы. Тех молчаливых сестринских объятий, которые дарила ей Ольга в моменты её душевных срывов. Но рядом не было никого, кто мог бы разделить с ней те муки, что подобно дикому зверю рвали её душу на части.