***
— Арнольд! — Хельга резко открыла глаза. Смутно соображая где находится, девушка озиралась по сторонам. Её тело всё ещё пронзала лёгкая дрожь. Сердце бешено колотилось. По лбу скатилось несколько капель пота. Осознав, что она находится в своей постели, в окружении знакомых вещей, блондинка немного успокоилась. — Боже, — выдохнула Патаки. — Приснится же такое… Хельга накинула халат и направилась в ванную. Открыв кран на полную, девушка несколько раз омыла лицо холодной водой. Внутри всё ещё не прекращалась дрожь. Блондинка спустилась на кухню. Приготовив себе лёгкий завтрак из пшеничных хлопьев с молоком, Хельга позвонила родителям. С первых же секунд разговора посыпались многочисленные вопросы, на которые она просто не успевала отвечать. Всё семейство Патаки одновременно кричало в трубку, перебивая друг друга, что заставило блондинку легко улыбнуться. Она и в самом деле была рада услышать их голоса, пусть и скрывала это. После получасового разговора Хельга спешно попрощалась с родными, сказав, что её уже ждут друзья, иначе от них было просто не отвязаться. Выпив чашку ароматного зелёного чая, Патаки выглянула в окно. На небе не было ни облачка. Солнце ярко светило в самом центре лазурного небосклона, безжалостно нагревая своими лучами тротуары. Люди короткими перебежками передвигались от одной тени к другой. Хельга иронично усмехнулась, отдавая должное непостоянству погоды. Открыв гардероб, она обречённо вздохнула. В такую жару привычные для неё джинсы определённо не лучший выбор, поэтому блондинка нехотя сменила их короткими бриджами цвета жидкого серебра. Сверху она предпочла надеть серую удлинённую футболку со специальными прорезями для плеч. «Чтобы не превратиться в расплавленный желатин, приходится чем-то жертвовать, — Патаки бросила грустный взгляд на свою любимую клетчатую рубашку. Наспех расчесав волосы, Хельга собрала их в небрежный хвост. — Идеальный стиль для уличной хулиганки», — взглянув на себя в зеркало, констатировала она. Перекинув сумку через плечо, Патаки направилась в больницу. У самого входа блондинка столкнулась с множеством разных людей. Их многочисленные голоса сливались друг с другом и превращались в режущий уши галдёж. Весь медперсонал с озабоченными лицами бегал из стороны в сторону. В коридорах сидело много раненых. Стойкий запах спёкшейся крови вызывал приступ тошноты. У дверей лифта блондинка столкнулась с отцом Лайлы. — Это ты? Ты не представляешь, как я рад, что ты пришла, — увидев Хельгу, мистер Сойер широко улыбнулся. — Добрый день, — вежливо кивнула блондинка. — Что здесь произошло? — она взглядом окинула толпу людей. — Несчастный случай, — мужчина сочувствующе посмотрел на раненых. — У автобуса отказали тормоза и, вылетев на встречную полосу, он столкнулся с легковушкой. К счастью, обошлось без смертей. — Вы куда-то уходите? — окинув взглядом мужчину, поинтересовалась Хельга. — Меня срочно вызвали на работу, — с досадой ответил тот. — Но ты поднимайся в палату, думаю, Лайла будет рада увидеть тебя. Попрощавшись с отцом Сойер, блондинка зашла в лифт и поднялась на третий этаж. — Привет, Лайла, — Патаки чуть приоткрыла дверь палаты и робко заглянула внутрь. — Могу я войти? Сойер повернула голову в сторону Хельги и едва заметно кивнула. Блондинка зашла и села на край кровати, осматривая девушку. В этот раз она выглядела немного иначе. Как минимум, реагировала на происходящее вокруг неё, а это уже неплохо. К тому же Хельга была уверена, что заметила в глазах Лайлы едва заметную улыбку. Сойер была одной из немногих, кто действительно мог улыбаться лишь одним взглядом. — Как ты себя чувствуешь? — Патаки положила руку на её ладонь. — Вижу, тебе немного лучше? Девушка вновь кивнула, но уже более уверенно. — Поговоришь со мной? — Хельга чуть улыбнулась. Лайла внимательно рассматривала запястье блондинки. На её коже всё ещё был заметен след от пальцев Арнольда. Сойер подняла взгляд на бывшую одноклассницу. — Ты виделась с ним? — прерывисто, тихо и как-то по-детски неуклюже пролепетала она. — Да, — на автомате ответила Патаки, даже не уточнив, кого именно имела ввиду Лайла. Наступило неловкое молчание. — Ты прости меня, — Патаки бросила взгляд в окно. — Я знаю, мы никогда особо не дружили, поэтому нам и поговорить особо не о чем. Твой отец очень просил, чтобы я ещё раз навестила тебя, и я не смогла отказать. Если хочешь, я прямо сейчас уйду. — Нет, — девушка отрицательно покачала головой. — Я должна тебе рассказать кое-что… Что-то очень важное. — Послушай, не стоит вспоминать эти неприятные события, — возразила Патаки, понимая, о чём именно собиралась говорить одноклассница. — Достаточно было пережить это единожды… Я даже подумать никогда не могла, что Арнольд способен на такое. — Именно поэтому я должна рассказать тебе правду, — Сойер обняла колени и погрузилась в тяжёлые воспоминания. — Всё началось месяцев шесть-семь назад. Во время перемены я стояла у своего шкафчика, готовясь к предстоящему уроку естествознания. Совершенно неожиданно Арнольд подошёл ко мне, предложив стать его девушкой. Я не знаю, что на тот момент сподвигло его принять подобное решение, но скрывать не буду, я была безумно счастлива. Ребята старались отговорить меня, но вопреки их предостережениям я согласилась. Мне было очень больно смотреть, как Арнольд ломает свою жизнь, и я надеялась, что смогу повлиять на него. Но уже через пару дней я поняла, что это совершенно не те отношения, о которых я грезила все эти годы. Пару месяцев назад он пришёл ко мне и сказал, что его друзья устраивают грандиозную вечеринку, и мы обязаны на ней засветиться. Если бы я только могла представить, чем для меня это обернётся… Когда мы пришли туда, праздник был в самом разгаре. Громкая музыка неприятно давила на слух. Вокруг было очень много людей, но не было никого, с кем бы я хорошо общалась. В основном там были старшеклассники, ребята из выпускных классов и даже те, кто уже учились в колледже. Вскоре к нам подошли знакомые Арнольда. Один из них выглядел очень крупным, накаченным, блондин с непослушными всклокоченными волосами. — Вольфганг, — с явным отвращением в голосе произнесла Хельга. — Да, так он себя назвал, — кивнула Сойер. — Я периодически видела его в школе вместе с компанией, но мы никогда не общались. По правде сказать, от его похотливого взгляда у меня пробежал мороз по коже. Я много раз просила Арнольда уйти, но ему было явно весело среди этой компании, и в конце концов, я потеряла его среди пьяной толпы. Когда я уже собиралась уйти, меня перехватил Вольфганг вместе с его другом. Они сказали, что я не должна покидать их в самый разгар веселья, предлагали выпить, но я тактично отказывалась. Тогда он сказал, что Арнольд готовит для меня сюрприз, и его долг сопроводить меня к нему. Улыбаясь, он предложил мне пунша, и я выпила. Вот тут я и начала понимать, что что-то не так. В глазах стало мутнеть, голова сильно закружилась, а ноги подкосились. Вольфганг подхватил меня на руки и понёс куда-то на второй этаж. Я не могла ничего сделать, ни ударить его, ни даже закричать. В одной из комнат он бросил меня на кровать, закрыв за собой дверь. Потом начался весь этот ужас. Вместе с другом они рвали на мне одежду, мазали меня чем-то сладким и липким, чтобы потом облизать. Мне было больно, тошно и противно, но, всё что я могла — это безмолвно плакать. Я осознавала всё, что они делают со мной, но из-за психотропного вещества, что они подсыпали мне в пунш, я не могла шевелиться. Под утро эти двое выбились из сил и просто заснули. Мне же просто хотелось умереть. Даже сейчас у меня не хватает слов, чтобы точно описать, какие чувства мне пришлось испытать… — Лайла, прошу тебя, хватит… — Хельга вытерла слёзы со щёк Сойер. — Достаточно вспоминать об этом. — Пойми меня, Хельга. Я рассказываю тебе обо всём этом, чтобы ты поняла одну вещь. В моём изнасиловании весь город винит Арнольда, но… Насильником был не он. — Я не понимаю… — нахмурилась блондинка. — Правда в том, что к середине вечеринки Арнольд сильно напился и где-то валялся в отключке. Он даже не знал, что со мной случилось. Но людям всегда нужен тот, кого можно обвинить. Даже если человек не виновен, в глазах людей он может стать самым страшным монстром. — А что насчет Вольфганга и его дружка? Их не наказали? — Всё не так просто, Хельга, — вздохнула Лайла. — Когда всё это случилось, я впала в депрессию. Я надеялась, что Арнольд придёт ко мне, утешит, но… Даже когда вся школа узнала о случившемся, он не пришёл. Тогда мне стало настолько больно, что даже оставаясь в живых, я будто была мертва. Отец пытался заявить в полицию, но ему ответили, что не видят состава преступления. Все присутствующие на вечеринке утверждали, что не видели никакого насилия. — Мне очень жаль, что тебе пришлось всё это пережить… Любовь сыграла с тобой злую шутку и, как бы то ни было, вина Арнольда тоже неоспорима. — Знаешь, Хельга… Я не виню Арнольда, и тебе не стоит… Я давно простила его. За то, что не оттолкнул меня. Я любила его, именно любила. Сейчас я понимаю, что за эти месяцы безжизненного существования этих чувств больше нет. Мое желание помочь ему в самом деле сыграло со мной злую шутку. Когда ты уехала, он потерялся, запутался. Он винил себя. Я всегда старалась быть рядом, пыталась вытащить его из этой трясины, но тщетно. Мои бесконечные попытки внушить ему, что ты оставила его по собственной воле, не увенчались успехом. И знаешь, я наконец поняла твои чувства. Я любила его, а он тебя… Однажды, когда я сидела у него дома, он в очередной раз напился и рассказал, как они с друзьями бежали за тобой в аэропорт, и что за день до твоего отъезда родители помогли ему понять свои чувства к тебе. Арнольд сказал: «Я обрел нечто бесценное и уже на следующий день лишился этого». И с каждой его пьянкой я все больше узнавала об историях, в которых вы были главными героями. Каждый раз он вспоминал, как ты была рядом, когда ему это было необходимо. С каждым его рассказом я все больше пыталась сблизиться с ним, пыталась заменить ему тебя, но как оказалось, Хельга Патаки незаменима… Со временем я осознала, что только тебе под силу спасти Арнольда. Поэтому, увидев тебя в моей палате, я вновь обрела причину пусть не для жизни, но хотя бы для существования. Верни его прежнего, Хельга… Верни своего репоголового.Людям всегда нужен тот, кого можно обвинить.
8 апреля 2018 г. в 16:50
— Где это я? Что происходит?
Хельга лихорадочно осмотрелась. Девушка с ужасом поняла, что оказалась в совершенно незнакомом ей месте. Вокруг пахло сыростью и веяло мертвенным холодом. Несколько тусклых ламп одиноко свисали вдоль длинного коридора, в котором сейчас стояла блондинка. Стены были из проржавевшего железа, где-то вдалеке слышался звук капающей воды. Было ощущение, что её засунули в какой-то подземный секретный бункер. Ноги подкосились от страха, но Хельга сделала решительный шаг вперёд.
Единственным выходом было идти прямо по коридору, возможно, там, в самом конце, она сможет узнать, почему оказалась здесь. Острый слух цеплялся за едва слышимый шорох, возможно, где-то в глубине стен бегали крысы. На полу лежали кучи мусора. Пластиковые и стеклянные бутылки, упаковки от каких-то таблеток, множество окурков и шприцы. Патаки старалась как можно аккуратнее обходить все эти неприятные предметы интерьера. За очередным поворотом девушка остановилась. Впереди был тупик.
— Проклятье! И что же мне теперь делать? — выругалась блондинка. Её взгляд медленно изучал стену в надежде найти хоть какую-то зацепку, объясняющую её нахождение здесь.
Только сейчас она заметила на полу ещё одного человека. Патаки подбежала ближе и не смогла сдержать крик. Там, опираясь спиной на стену, лежал он. Тот, кого она так отчаянно старалась спасти, защитить от саморазрушения, кому она старалась вернуть желание жить.
Шотмен валялся среди кучи шприцов. По всей видимости, он был без сознания. Хельга села на колени подле него.
— Арнольд! Очнись, Арнольд! Вставай!.. — Патаки старалась привести парня в чувства, но он не шевелился. Сердцебиение было едва ощутимо, а дыхание прерывистым. Только сейчас Хельга заметила пустой шприц, который всё ещё находился в вене Шотмена. Из носа и уголка губ медленно стекала тёмно-алая кровь.
— Нет, нет, нет! Арнольд, прошу тебя, открой глаза! — блондинка судорожно хлопала по впалым щекам парня.
Страх стремительно ударил в голову. Руки лихорадочно тряслись. Из глаз хлынули слёзы. Патаки сжала ледяную руку Шотмена и, закрыв глаза, продолжала кричать несвязные фразы. Ощутив на своей щеке жгучую прохладу, она открыла глаза. Её затуманенный слезами взгляд встретился с нежным взглядом потускневших изумрудных глаз парня. Пусть его веки были полузакрыты, пусть цвет глаз был совсем не того оттенка, как в детстве, но та любовь, с которой он смотрел на неё, говорила о том, что это её любимый Арнольд.
Все свои силы Шотмен потратил на то, чтобы в последний раз коснуться нежной кожи той, которую любил больше жизни. С трудом шевеля пересохшими губами, он пытался сказать свои последние слова, но выходило лишь безмолвие. «Я люблю тебя… Прости…»
Парень закрыл глаза. Рука резко упала, ударившись костяшками о пол, но это уже не причинило ему боли.
— Нет, Арнольд! Нет… — Хельга упала на грудь Шотмена. Сердце не билось. Дыхание отсутствовало.
Она дрожащими руками обхватила его мёртвое лицо. Слёзы не переставая обжигали щёки. Внутри образовалась пустота, разрывающая душу. У Хельги началась истерика. Истошный крик блондинки наполнил собой всё пространство.
— Нееет! Открой глаза! Прошу тебя, ты не можешь поступить так со мной, репоголовый! Ты не можешь оставить меня! Вставай! Я ведь… Я обещала твоему дедушке. Я дала слово, что спасу тебя! Умоляю… Прошу… Вставай… Арнольд!