Неутолимый жар

— Ну, ладно, — сказал Стив, двигаясь по коридору к вестибюлю. — Тони, вероятно, уже позвонил Нат, чтобы она нас встретила, но я хочу, чтобы ты познакомился с остальной командой. Стив всё ещё не мог поверить, что Баки здесь, что настойчивое влечение связи не велело ему пойти и отыскать своего партнёра, обезопасить его. Рядом с Баки в этом не было необходимости, и боль наконец ушла. После первой недели она ослабла, но до сих пор не исчезла. Баки до сих пор был с ним. Просто сон — и в то же время кошмар. В один момент Баки попросился в команду, а в другой отказался играть по правилам с потенциальными союзниками. Тем не менее трудно было переживать, когда Баки стоял рядом со Стивом и просил присоединения к его стае. — Ла-адно, — протянул Баки. В его голосе звучала та же неопределённость относительно всей этой ситуации, какую чувствовал Стив. — Все они распсихуются из-за случившегося? Вздохнув, Стив уронил руку с плеча Баки. Пометить его, оставить на нём свой запах, привести в стаю. Баки был прав, когда нервничал: ведь стая была семьей, они так яростно защищали друг друга. Однако Стив не был уверен в их реакции. Тони был очевиден, но остальные? — Извини, — искренне сказал Стив, — это нечестно по отношению к тебе, но да, возможно. Я воспринял твоё «прощание» немного… тяжело. Баки запутанно уставился на него, и Стив не в первый раз пожелал, чтобы мог хоть что-то чувствовать через их связь. — Так они разозлятся, что я присоединяюсь к команде, не потому что я это я? — медленно сказал он. — Думаешь, они разозлятся, потому что у нас был секс? От напоминания об их сексе Стив почувствовал жар в пальцах ног. Невероятном, умопомрачительном сексе. Каким узким и сладким был Баки и… Стив не без усилий оборвал себя. — Потому что я не хотел, чтобы ты уходил. — О, — сказал Баки, будто это было не очевидно. Он открыл рот, чтобы сказать что-то ещё, но тут дверь распахнулась, и в зал ворвался запах альфы. Реакция Баки была столь же незамедлительной, как и яркой. Он зарычал, низко и яростно, и пригнулся. Неприкрытый вызов в рыке поразил Стива: агрессия в нём была настолько неуместна, особенно по отношению к Пеппер. Конечно, она была альфой, но не представляла для Баки угрозы. Она была уже повязана и физически слабее его, не было причин так её опасаться. Тем не менее звук рыка Баки, его тревоги, прошёл прямо сквозь грудь Стива. Его, его омега чувствовал угрозу. Сдвинувшись, немного загораживая Баки от Пеппер, он стиснул зубы, так как собственный рык грозил покинуть грудь. Настоящее испытание для инстинктов Пеппер — они будут настаивать, чтобы она ответила. А она не представляет угрозы. — Баки, стой, — сказал Стив, всё ещё стиснув зубы, — Пеппер. Это Баки, он… — О, — сказала Пеппер, заслышав рык Баки и не отходя от двери. — Я вижу. И я расстраиваю его, почему? Баки перестал рычать так же внезапно, как и начал; звук буквально оборвался посередине. Он моргнул, и всё напряжение внезапно покинуло его тело. Стив смотрел: быстрая, необъяснимая смена настроения одновременно удивляла и беспокоила. — Вы просто застали меня врасплох, — ответил Баки Пеппер, игнорируя тот факт, что вопрос был адресован Стиву. — Не ожидал другую альфу. Проглотив собственные инстинкты, Стив заставил тело расслабиться и отошёл в сторону. — Баки, это Пеппер. Она альфа Тони и часть моей стаи. Пеппер улыбнулась, но всё ещё не сошла с порога. — Я бы хотела пожать вам руку, сержант Барнс. Я много о вас слышала. Всё хорошо? — Как я уже сказал, вы просто меня удивили. Конечно, я пожму руку красивой женщине. Я не варвар. Улыбка на лице Пеппер была напряжённой, и Стив знал, почему. Он сжал кулаки так, что побелели костяшки пальцев; от флирта Баки вспыхнули инстинкты. Те, которые требовали любого другого альфу подчиняться, держаться подальше от того, что принадлежало ему. Он не мог этого сделать — не с Пеппер, поэтому, когда её серо-голубые глаза встретились с его, кивнул и снова отступил. Пеппер, будто и не просила разрешения у кого-либо из них, зашагала по коридору и остановилась перед Баки, протягивая руку. Стив резко выдохнул, когда Баки принял её — руку другой альфы, оставившей свой запах на его омеге. Он с усилием напомнил себе, что Баки ему не принадлежал, и что он сам принял это решение. — Приятно с вами познакомиться, — сказал он, — я много слышал о вас от Тони. Стив боролся с желанием фыркнуть. Больше было похоже на то, что Баки спровоцировал драку, а затем беззастенчиво подслушал. Тем не менее Стив расслабился только тогда, когда Баки отпустил руку Пеппер, и она сделала шаг назад. Стив напомнил себе, как благодарен ей — за её понимание и честность. — Надеюсь, ты сможешь простить Тони. Он не способен держать при себе своё мнение о вещах, которые его не касаются. — Он тебе сказал, что мы здесь? — Стив спросил, надеясь, что Тони не устроил Пеппер напыщенную тираду из-за него и его (явно не его) омеги. — Нет, — улыбнулась Пеппер, теперь напряжённо, и Стив забыл о предыдущим инстинкте атаковать — он превратился в чувство вины за то, что он его испытал. — Помнишь про нашу встречу? Ты всё ещё должен мне за то, что я выручила тебя на последнем уроке танцев. Когда Пеппер заговорила, настроение Баки снова изменилось. Внешне он всё ещё был расслаблен, но что-то в том, как он изменил позу, как слегка склонил набок голову (так, что Стиву открывался хороший вид на его незащищённую шею), говорило о беде. Баки либо что-то замышлял, либо… Стив потерял ход мыслей, когда уставился на его горло. Прочистив горло, Пеппер привлекла его внимание, и он встряхнулся. — Что? Да, верно, — быстро сказал он, глядя в сторону и выуживая телефон — просто чтобы посмотреть куда-то ещё. Боже, да Баки просто секс ходячий, это несправедливо. — Бак, я попрошу Сэма тебе всё показать, хорошо? Я правда должен Пеп, и технически это твоя вина, так как это ты заставил меня пообещать Наташе выбрать новое хобби. Баки повернулся, чтобы взглянуть на него, и Стив, как не пытался, не мог не заглянуть в нечитаемые серые глаза. — Хобби? — переспросил он, его голос стал ниже на полоктавы. Сглотнув, Стив кивнул и опустил взгляд обратно на телефон, печатая сообщение Сэму и прося спуститься в лобби как можно скорее. — Да, одно новое хобби, которое я не брошу, и отпуск, — ответил Стив. — Как я и обещал. — Отпуск начался на прошлой неделе, — добавила Пеппер. Баки повернулся, смотря сначала на Пеппер, потом на Стива. — И ты ходишь на танцы во время отпуска? — спросил, его голос всё ещё был странно низким. Стив напрягся; он и любил, и ненавидел то, как менялся голос Баки — становился выше и ниже. В нём было так много смешанных посланий, будь то угроза или обещание, но в основном — интерес. — Танцы — это хобби, — ответил Стив, защищаясь. Он был рад, что Тони не упомянул снова, почему он подумал об уроках. — Хобби, в котором ты ужасен, — со смехом сказала Пеппер. — Мои пальцы до сих пор болят. Стив покраснел, быстро отправил требование, чтобы Сэм поспешил, и спрятал телефон в карман. — Ну, вот поэтому я отменил остальные уроки, не так ли. Баки сосредоточил свой нечитаемый взгляд на Стиве. В его глазах появился огонёк. — Я видел, как ты дерёшься, — с неожиданной ухмылкой на губах сказал Баки. — Ты должен уметь хорошо танцевать. Почувствовав, что лицо краснеет ещё сильнее, Стив отвернулся. — Может быть, моей напарнице со мной не совладать. Что касается этого, я просто… — Топтался мне по ногам, — подразнила Пеппер, прежде чем посмотрела на Баки. — Он на полсекунды зашёл на танцпол и растерял каждую унцию уверенности, которая когда-либо у него была. — Хочешь, покажу, как это делается? — неприлично низким голосом спросил Баки, и член Стива вдруг заинтересовался. А ведь он так хорошо его контролировал. Прочистив горло, он быстро покачал головой. Он должен держаться подальше от Баки, и танцы с этим бы не помогли. — Нет, но, эм, спасибо. — Точно? — вставила Пеппер. — Я уверена, если бы ты позвонил, они были бы рады снова взять деньги Тони, и ещё я уверена, что пальцы сержанта гораздо крепче моих. Стив подумал, что в какой-то момент его лицо должно вернуться к своему нормальному цвету. — Да, — быстро сказал Стив, — я уверен. Баки не слишком хорошо воспринял отказ: ухмылка стала шире, глаза загорелись вызовом. — Знаешь, мои тренеры заставили меня изучать различные виды танцев, прежде чем переходить к боевым искусствам. Ты и не представляешь, как я могу тебя раскачать. Стив сглотнул, чувствуя иррациональную злость от упоминания тренеров Баки. И готовность защищаться, потому что не был уверен, как продолжать говорить «нет» так, чтобы его не оскорбить. — Может, мы поговорим об этом позже. После того, как ты устроишься. — Ты обещал, Стив, — сладким голосом напомнила Пеппер. Стив покорно кивнул. — Ну, я ещё и уроки живописи беру. — О, на меня не рассчитывай, — немедленно сказал Баки. — Больше я позировать не буду. Это чертовски скучно. — Позировать? — повторил Стив, сердце ядом обвила ревность. — Кому? — Бухому скульптору, — легко сказал Баки, оглядывая зал и даже не обращая внимания на Стива. Желудок сжался, сердце дико забилось при мысли о Баки, делающем… что? Стив не знал, но у него было яркое воображение, и оно дало ему множество образов. Образов его омеги, раскрывающегося перед кем-то другим, о чужом взгляде на его кожу. От одной мысли Стив горел. Даже не осознав, что делает, Стив сделал шаг навстречу Баки, когда его снова спасла хлопнувшая в зале дверь. — Спасительный колокол, — пробормотала Пеппер, приводя Стива в себя. И он, и Баки посмотрели на неё, когда в зал ворвался Сэм. Стив знал, что она права. Что бы он ни собирался сделать — что-то, что включало в себя прижатого к стене Баки — это явно вышло бы за рамки допустимого поведения, особенно когда он решил не иметь отношений со своим (не своим) омегой. — Придержи коней. Я здесь, — сказал с улыбкой Сэм, подойдя прямо к Стиву и не слишком-то мягко стукнув его по руке. Кажется, он не оценил кучу посланных ему поторапливающих сообщений. — Сэм, — сказал Стив и, вероятно, не особо хорошо смог скрыть облегчение, — это Баки. Баки, это Сэм, также известный как Сокол. Он мой лучший друг, и с ним ты будешь в безопасности. И Сэм, и Пеппер поморщились, когда Баки сузил глаза. — Я имею в виду, — быстро сказал Стив, — мы все знаем, что ты можешь о себе позаботиться, но это большая башня, и некоторые вещи обманчиво безопасны. Вроде Брюса. И я доверяю Сэму, он позаботится о тебе. Покажет тебе твою комнату, как всё устроено… Баки смотрел на Стива, и с каждым его словом его брови поднимались выше, под конец почти сливаясь с линией волос. — Стив, — мягко остановила его Пеппер, — Заткнись. Закрыв рот так быстро, что прикусил язык, он широко раскрытыми глазами умоляюще взглянул на Пеппер. — Так мы идём? Её губы дёрнулись, но она была слишком добра, чтобы посмеяться над ним. — Да. Хэппи ждёт в гараже. Сержант, — сказала она, обращаясь к Баки, — было приятно с вами познакомиться. — Мне тоже, — почти рассеянно сказал Баки. — Повеселитесь, — сказал Сэм, глядя на Стива с чем-то, близким к разочарованию. Повернувшись на каблуках, Пеппер вышла за дверь зала, и Стив быстро последовал за ней. Он мог поклясться, что весь путь чувствовал сверлящий взгляд Баки на своей спине. Засунув руки в карманы, он последовал за Пеппер в гараж, но его разум был не с ней. Связь тянуло — вдали от Баки возрос дискомфорт. Магазины, в которых обычно бывала Пеппер, находились на Манхэттене, так что он не думал, что они уйдут достаточно далеко, чтобы связь стала болезненной — не спустя так много времени. — Думаешь о нём, не так ли? — спросила Пеппер, как только Хэппи закрыл дверь машины. Выдернув Стива из тех самых мыслей, в каких она его и обвиняла. — Он казался милым. — Проведи с ним чуть больше времени, — сухо сказал Стив, — и передумаешь. Пеппер приподняла бровь. — Если он такой ужасный, почему он так тебе нравится? Неловко поёрзав, Стив посмотрел на потолок — туда, где находился вместе с Сэмом Баки. — Он не ужасен, — заступился он, — он просто… защищается и нападает, и он очень, очень хорош в обнаружении слабостей человека. Не думаю, что он осознаёт, как сильно вредит людям. Автомобиль отъехал так плавно, что Стив понял, что они двигаются, только когда увидел за окном меняющийся пейзаж. — Тони думает, что ему на это плевать, — отметила Пеппер. Стив решительно покачал головой. — Нет, хотя я никогда не слышал, чтобы он извинялся. Как… в комплексе? Он сказал что-то — сказал Тони, так что был слишком резок, но он не имел этого в виду. Ну, и когда я это отметил, Баки так и не извинился, однако изо всех сил старался играть в игры Тони. Успокаивал его, берёг спину. Он хороший парень, просто… — Очень, очень зол? — подсказала Пеппер. — Да, — согласился Стив, откинувшись на мягкие кожаные сиденья, — очень зол. В основном на меня, кажется. — Сейчас я не заметила, что он на тебя злится. Стив фыркнул. — Что бы я ни говорил, что бы я ни предлагал или обещал, он никогда мне не верит. Он вечно всё воспринимает в штыки и бросает мне вызов. Каждый раз. Никогда не поддаётся ни на дюйм, так что я не могу… расслабиться, я всегда на нервах. Хоть сейчас, когда я предложил ему защиту? Или до этого, когда попросил не резать Фьюри? Он как ртуть — его эмоции настолько жидкие и летучие, что невозможно заметить, когда одна сменяет другую. — Бьюсь об заклад, он чувствует то же самое. Нахмурившись, Стив сел прямо и с сомнением усмехнулся. Она не моргнула глазом, со скрещенными ногами сидя напротив него. Чёрная юбка обнимала её ноги, ступня слегка покачивалась в такт движению автомобиля. От неё не исходило ничего, кроме спокойствия, собранности и уверенности, — ещё одна вещь, которой он всегда восхищался. Даже будучи рядом с альфой и омегой, таким же изменчивым, как он и Баки, она ни разу не теряла голову. — И что ты имеешь в виду? — потребовал он. — Ты пахнешь желанием, Стив, — мягко сказала Пеппер. — Ты хочешь его, и оттолкнул его — до того момента, как он упомянул, что позировал пьяному художнику. А затем ты собирался прижать его к стене и заявить свои права. Если бы Сэм не вошёл… Стив застонал: она была права. — Я хочу, но он… он такой… Баки. Стив поднял обе руки — он знал, что это не объяснение, но больше ничего предложить не мог. Это Баки, и ему удалось залезть Стиву под кожу, как никому другому. Чётко очерченная бровь Пеппер приподнялась: она явно не впечатлилась его выходками. — Почему ты даже не пытаешься? Снова резко откинувшись, Стив съехал на сидении ниже. — Он… он вернулся для нового старта, а не ради… Стив сглотнул, и на лице Пеппер появилась жалость. — Тебя. — Да, — пробормотал Стив, зарываясь пальцами в волосы. — И он заслуживает шанс на реальную жизнь. Какой-то стабильности, где он может… научиться быть не настолько злобным. И понять, что не все хотят его трахнуть при первой же возможности. Пеппер фыркнула, а Стив покраснел, хотя и не знал, что она нашла таким забавным. — Почему, бога ради, ты называешь Башню Мстителей стабильной средой? Тут что-то взрывается по крайней мере раз в неделю. Один из твоих товарищей по команде превращается в злобного монстра — в буквальном смысле. Другой может придумать что-то, что случайно взорвёт весь город. У тебя в команде есть супершпионка, второе имя которой паранойя, и придурковатый лучник, не говоря уже об инопланетном боге грома, чьё понимание социальных норм часто… мягко говоря, отсутствует. Ты правда думаешь, что если он хотел начать всё заново, то не смог бы найти место подальше отсюда? — Это зависит от твоего определения стабильности, — заворчал Стив. — Брюс — самый спокойный парень, которого я знаю, и Баки… я не думаю, что Баки смог бы расслабиться, даже если бы тут было абсолютно безопасно. Я не могу, Клинт и Наташа не могут, но… мы прикрываем друг друга. Мы все немного сломлены, Пеп, у нас есть свои демоны, но кто ещё поймёт, что с ним случилось? Я умер, сражаясь с людьми, которые сделали это с ним. Клинту промыли мозги, и под внушением он убивал своих друзей — так же, как и Баки. Наташа была в Красной Комнате, и они обращались с ней так же, как с ним. Сэм… Сэм — единственный человек, который может справиться со всеми нами. Это — лучшее место для него, и я не… моя херня не должна этому мешать. — Вижу, ты всё уже выяснил, — мягко сказала Пеппер. Румянец Стива вернулся в полную силу. — Я могу много об этом думать, — пробормотал он. — Тем не менее, я должна признать, что ты удивил меня, Стивен. Я не ожидала, что ты будешь столько ходить вокруг да около. И столь основательно. — Что? — спросил Стив, смущённый её наблюдательностью. — Я имею в виду, ты, должно быть, говорил с сержантом Барнсом обо всем этом, когда вы были заперты в комнате для вязки, рассказывая обо всех членах команды и их уникальных особенностях, а также обо всех хорошо продуманных причинах, почему Башня Мстителей — лучшее место для него. Скажи, что он сказал, когда ты рассказал про Тора? — Эм. — Да-да, я про инопланетного принца! — Пеппер с маленькой улыбкой покачала головой. — Я встречала этого человека и до сих пор порой не могу поверить, что он настоящий. — Он вроде как ушёл раньше, чем я успел, — признался Стив. — Затем… он сказал мне уходить, так что я вообще-то не успел. — Так ты объяснил, когда встретился с ним снаружи? О, Стивен, у тебя должно быть талант к быстрым разъяснениям! Стив засунул руку в волосы. — Ну, я собирался, но потом ты напомнила мне, что я забыл о нашем походе по магазинам. Ты определённо что-то там увидела, поэтому просто скажи. Я знаю, ты этого хочешь. — Конечно, я могу дать тебе ответ, но тогда ты ничего не поймёшь. — Да ладно, Пеп, я не Тони. Мне не нужно сначала всё испортить, чтобы научиться. Пеппер, не впечатлившись, приподняла вторую бровь. — Стив, раз у тебя не было времени поговорить с ним о жителях башни — как он может с ними поладить, и как они его понимают, возможно, у тебя не было времени поговорить о других, более важных вопросах? — Например? — подсказал Стив, не понимая, куда она клонит. Вздохнув, она снова многострадально на него взглянула — для Тони этот взгляд был бы слишком сдержанным. — Ты сказал, что он вернулся не за тобой. У тебя было достаточно времени, чтобы подумать о его возвращении, представить себе, какой идеальной будет для него Башня. Затем он пришёл, и это было не совсем так, как ты представлял. Но ты спросил, вернулся ли он за тобой? Стив скрестил руки на груди. — Он сказал, что хочет присоединиться к команде, начать всё сначала и прекратить бежать. Это не имеет ко мне никакого отношения. — Ты спросил? — прямо спросила Пеппер. — Или предположил? У него может быть несколько причин присоединиться к команде, но ты не спросил — может, он тоже хочет развить то, что было между вами? — Это единственное объяснение его… — Ты его спросил? — Пеппер вытянула ноги, смеряя его пронзительным взглядом. — Это только мое мнение, конечно, но эмоции и причины, побуждающие делать что-либо — часто вещи очень личные. Никто другой не может догадаться, что мы чувствуем или почему что-то делаем. Они могут спросить, а мы ответим. Всё остальное — предположения. Может ты и прав, но не будешь уверен, пока не спросишь. Неудобное сочетание эмоций заставило желудок Стива сжаться. — Мне не нравится возможность быть отвергнутым в четвёртый раз, — проворчал Стив. Пеппер села, выпрямив спину. В её взгляде читалось полнейшее разочарование. — Ты взрослый человек, Стивен. Сержант Барнс прошёл через многое, и он вернулся. Встань и поговори с ним, как со взрослым человеком. Если не можешь… честно говоря, тогда ты его не заслуживаешь. — Кажется, ты его слишком полюбила после одной-то встречи, — произнёс Стив, полностью осознавая, что уклоняется, а не сталкивается с её вызовом. — Такие омеги, как он — достаточно храбрые, чтобы бросить вызов альфе, чтобы нарушить социальные нормы, независимо от того, во что им это обойдётся — редки. Для любого альфы будет честью с ними повязаться. Ты не воспринимаешь этот подарок с нужной серьёзностью, и это неправильно. Не можешь проглотить свою гордость, чтобы просить снова и снова? Ну, появится другой альфа, не так боящийся вызова сержанта Барнса, такой, который будет относиться к нему с уважением, которого он заслуживает. — Я уважаю его, — возмутился Стив, его тело вспыхнуло огнём, а потом похолодело при мысли о том, чтобы отдать Баки другому альфе. — Нет, если решаешь, что он думает и чувствует, не спросив при этом его, — возразила Пеппер. Это задело Стива; он вспомнил все разы, когда Баки обвинял его в самоуверенности. И Стив был самоуверен, всегда был. Однако теперь он подумал, что понял его. Сколько людей никогда не уделяли времени тому, чтобы озаботиться мнением Баки, или тем, что он думал или чувствовал? Возможно, очень много. — Хорошо, — капитулировал Стив, — я поговорю с ним. — Хорошо, — сказала Пеппер, откинувшись назад, вызов ушёл из языка её тела. Сглотнув, Стив тихо спросил: — Стоит ли он того, чтобы ждать? Наконец, Пеппер снова улыбнулась ему. — Да. *** Пеппер примеряла третье платье на предстоящий благотворительный приём, когда Стив получил первое сообщение от Сэма. Уилсон: Итак. Баки любит мороженое. Приподняв бровь, Стив едва успел среагировать, прежде чем пришло новое сообщение. Уилсон: Я имею в виду, чертовски любит мороженое. Съел всё мятное с шоколадной крошкой Брюса. Пеппер всё ещё присматривалась к одному конкретному наряду, так что Стив, сдерживая смех, напечатал ответ. Роджерс: Думаю, он нашёл и съел каждую конфету в «Трёх сёстрах». Без шуток. Уилсон: Беру его в пентхаус на рейд холодильника Тони. У него всегда есть мороженое. Роджерс: Перестань отвлекать меня от Пеппер и дай ему конфету. Ответа не было, поэтому Стив спрятал телефон, как только Пеппер вышла из раздевалки. Платье было сверкающим изумрудно-зелёным, длиной выше колен и обтягивающим. Держалось на лямке через плечо, в то время как другое плечо было голым. — Нет, — быстро сказал Стив. — Цвет потрясающий, но из-за этих блёсток ты выглядишь так, будто вышла прямиком из… прошлого. Пеппер засмеялась, уже отступая в раздевалку. — Восьмидесятые, Стив. Это были восьмидесятые. — Неважно, но присматривай короткие. У тебя фантастические ноги. Когда Пеппер повторила заказ своему личному портному, телефон Стива снова зазвенел. Уилсон: Чёрт, никогда не слышал, чтобы омега ТАК рычал. Роджерс: Почему он рычит? Уилсон: Я его потерял. Роджерс: Что значит ты его потерял?! Роджерс: Сэм?! Ответь мне! Уилсон: я имею в виду, что он был здесь, когда я повернулся, чтобы прочитать твоё смс, а когда обернулся, его уже нрт. Уилсон: *нет Потребовался весь самоконтроль Стива, чтобы не поспешить обратно в Башню. Не то чтобы у него было достаточно времени сделать это незаметно от Пеппер, потому что она вышла в маленьком синем платье, которое отлично подчёркивало её ноги, но не было достаточно классным для события. — Что случилось? — спросила она, прежде чем он успел высказать своё мнение. — Он пропал, Сэм ищет его, а я притворяюсь, что всё в порядке, потому что он взрослый человек, которому не нужна нянька. Пеппер взглянула на него, затем кивнула и повертелась, чтобы он мог получше рассмотреть, как сидит платье. — Нет, — сказал он, — слишком коротко. Таблоиды назовут тебя шлюхой. Ответом была выгнутая элегантная бровь. — Я что, похожа на шлюху? — Нет, — раздражённо сказал Стив, — но так они тебя назовут. Кивнув, Пеппер скользнула обратно в раздевалку, а Стив начал неистово стучать ногой. Двадцать минут и ещё три неудачных платья спустя Стив уже собирался сдаться и помчаться обратно в Башню, когда его телефон вновь просигналил о пришедшем сообщении. Уилсон: Нашёл. Стив потёр лицо, долго и медленно выдыхая. Потребовалось усилие, чтобы нормально напечатать ответ на маленькой клавиатуре телефона. — Сэм нашёл его, — сообщил он Пеппер, когда напечатал ответ. Роджерс: Где он был? Уилсон: В потолке. Стив нахмурился на телефон. Роджерс: Разве после Клинта Тони не сделал все потолки непробиваемыми? И почему он туда полез? Уилсон: Что такое непробиваемый потолок по сравнению с роборукой, Стив. И откуда, чёрт возьми, мне знать. Он твой омега. Уилсон: Извини. Я знаю, ты ещё на перепутье Роджерс: Ты так и не сказал, из-за чего он рычал. Он ещё там? Вместо ответа Сэм прислал фотографию огромной дыры в потолке. Стив поморщился. Тони и Пеппер будут не рады. Джарвис, вероятно, был очень недоволен. — Эм, Пеп, Баки, возможно, пробил дыру в потолке. — Что, прости? — потребовала Пеппер, резко раскрывая дверь раздевалки и впиваясь в него взглядом. Уилсон: Клинт подумал, что шпионить за нервным суперсолдатом — хорошая идея. — Клинт его испугал, — объяснил Стив, быстро печатая. Роджерс: Клинт в порядке? Уилсон: Его достоинство может не выжить, а так норм. Стив с облегчением вздохнул, сообщая: — Клинт в порядке. Он определённо усвоит урок, и я уверен, что у Тони будет новый проект. — Замечательно, — вздохнула Пеппер, запрокинув голову и захлопнув дверь раздевалки. Клинт: Твой гость — угроза моему потолку. Моему я сказал. Роджерс: Извини, что о нём не предупредил, но Сэм взял его на экскурсию. В следующий раз поздоровайся, а не шпионь. Клинт: И бёдра? Кто использует бёдра, чтобы душить человека?! Роджерс: Наташа. Ты в порядке? Сэм сказал, что ты в порядке. Роджерс: Мне сказали, что всё хорошо. Прежде, чем Клинт смог ответить, пришло другое сообщение, в этот раз от Тони. Тони: ВОТ ПОЧЕМУ МЫ НЕ ПОКУПАЕМ ХОРОШИХ ВЕЩЕЙ. За сообщением последовало ещё одно, на этот раз содержащее короткую GIF, которая разыгрывал сцену рушащегося потолка и Клинта, падающего вниз, размахивая руками, и с… бёдрами Баки вокруг головы? Стив несколько раз смотрел на повторяющуюся GIF, игнорируя приходящие сообщения и чувствуя, как медленно зажигается в животе ревность. Облизнув губы, Стив быстро извинился перед Тони. Роджерс: Извини, но ты знал, что когда приводишь в свою башню супергероев с ПТСР, что-то может сломаться. Тони: ТЫ ЕГО ПРИГЛАСИЛ. ТЫ ПЛАТИШЬ ЗА НОВЫЙ ПОТОЛОК. Роджерс: Я поговорю с Баки. Тони: ХОРОШИЕ ВЕЩИ, СТИВ. МЫ НЕ МОЖЕМ ИХ КУПИТЬ. Фыркнув, потому что Тони так и не отключил капслок, он переключился на сообщения Клинта. Клинт: Сэм остановил его прежде, чем я отключился. Ты знал, что он сожрал мороженое Брюса? Он мне нравится. Стив нахмурился. Роджерс: Брюс или Баки? Клинт: Баки. Он как Наташа, только больше, злее и страшнее. И не такой симпотный. Клинт: Хотя нет, нет никого страшнее Наташи, но он мне нравится. Можно мы его оставим? Смеясь, Стив сказал: — Клинту нравится Баки. — Ты сам сказал, что они поймут друг друга. Роджерс: Постараемся. Не возражаешь, если я расскажу ему о тебе и Локи? Клинт: Я читал его досье. Вперёд. Роджерс: Спасибо. Возвращаясь к сообщениям Сэма, он обнаружил, что не пропустил ни одного, но напечатал новое. Роджерс: Передай Баки, что Клинт, похоже, оценил приветствие и надеется, что он останется. Стив прикусил губу. Роджерс: И что я хотел бы поговорить с ним, когда мы вернёмся. Уилсон: Сейчас не могу. Роджерс: Что ты имеешь в виду? Ты опять его потерял?! СЭМ. Уилсон: Ты не предупредил меня, как ухаживать за этим младенцем на стероидах! Роджерс: Ты его потерял. Уилсон: Вроде? Роджерс: СЭМ. Напиши Тони. Джарвис уже отслеживает. — Сэм снова потерял Баки, — сказал Стив, не глядя вверх, когда Пеппер вышла из раздевалки. — Ты хочешь вернуться? — спросила она. — Да, — вздохнул Стив, потирая глаза, — но я не могу с ним нянчиться. Нет, если… — Тогда скажи, как я выгляжу, — потребовала Пеппер. Подняв взгляд, Стив распахнул глаза, когда увидел пепельно-розовое платье, цвет которого был достаточно лёгким, чтобы не перебивать тон кожи. Лиф в форме сердца удерживали тонкие бретели, ткань изящно драпировались, так что казалось, что платье обтягивает только нужные места. Оно оканчивалось выше колен, демонстрируя невероятно длинные, великолепные ноги Пеппер. — Это оно, — заявил он. — Великолепно, Пеп. Сияя, она кивнула и снова подозвала клерка. — Теперь ещё одно, для пресс-конференции на следующей неделе, и мы сможем вернуть тебя домой. Стив улыбнулся, хотя и знал, что улыбка была натянутой. Телефон затрезвонил снова, когда она отошла переодеться, а девушка-консультант побежала к стойке с костюмами. Джарвис: Сержант Барнс был успешно найден. Стив смотрел на сообщение со смешанными чувствами. Он оценил, что Джарвис добавил его в свои контакты, но тот факт, что у него не было фактического номера телефона, всегда сбивал его с толку. Роджерс: Спасибо, Джарвис. Где он был? Сразу после нажатия кнопки «отправить», телефон Стива снова зазвенел, объявляя о новом сообщении от Сэма. Когда он открыл его, то был встречен изображением… Сэма, чью голову зажала в безупречный бедренный захват не кто иная, как Наташа. Он уставился на фото и Нат в тренировочной одежде и задался вопросом, кто сделал снимок. Затем пришло ещё одно сообщение. Уилсон: Твой друган вообще не представляет, как справляться с русскими раздведчицами. Стив смущённо уставился на сообщение, прежде чем понял, кого не было на этой фотографии. Роджерс: Баки? Уилсон: Да. Роджерс: Пожалуйста, не позволяй Нат слишком сильно ему навредить. Что он сделал? Уилсон: Мы просто вежливо говорили, а он подкрался к ней. Стив поморщился. Подкрадываться к Наташе, даже случайно… это обычно заканчивалось очень болезненно. Роджерс: Ты видел моё сообщение о Клинте? Мы потом поговорим? Уилсон: Видел. Роджерс: Так мы можем? Я имею в виду Роджерс: я пойму, если ты не хочешь. Уилсон: Прости, пришлось убедиться, что Уилсон по-прежнему дышит. Да. Стив не мог не улыбнуться. Роджерс: Спасибо. Я привезу домой конфеты. Хочешь что-то конкретное? Или всего понемногу? Дверь раздевалки распахнулась, и Пеппер вышла в сером юбочном костюме с розовой блузкой. Стив тут же нахмурился. — У тебя пять таких. — Это профессионально, — возмутилась Пеппер. — Это скучно. У них есть что-нибудь зелёное? Ты отлично выглядела в зелёном. Пеппер смерила Стива долгим взглядом, но вернулась в раздевалку. Уилсон: Роджерс, как же ты мне задолжал! Твой парень передаёт «шоколад и орехи». Роджерс: Я уже давно перед тобой в долгу, Сэм. И ты единственный, с кем я мог его оставить и чувствовать себя комфортно. Я доверяю тебе. Уилсон: Да, да. Неважно, старик. На экране мелькнуло сообщение от Тони, и Стив переключился на диалог с ним. Тони: Теперь я должен бояться ходить по своей же башне? Роджерс: На Сэма напала Нат, а не Баки, а ты знаешь, что нельзя к ней подкрадываться. Клинт это заслужил, и теперь он влюблен в Баки. Ты в порядке, Тони. Кроме того, ты знаешь, что Пеппер и я не позволим, чтобы с тобой что-то случилось. Тони: Я требую наладить отношения в команде. Роджерс: С Баки тоже? Тони: Только если смогу забрать Пеппер. Стив фыркнул. Роджерс: Будет тебе команда. Закатив глаза, Стив вздохнул, когда, едва закончив писать Тони, получил сообщение от Сэма. — Ты сегодня популярен, не так ли, — дразняще отозвалась Пеппер. Уилсон: Стив. Стив уставился на сообщение, думая, что оно выглядит немного робким — насколько робким вообще может быть текст. Роджерс: Ты его опять потерял? Уилсон: Чего? Стив потёр глаза, глядя вверх, когда Пеппер вышла из раздевалки. Костюм был чёрным, прямая юбка с разрезом оканчивалась чуть ниже колен. Блузка под пиджаком была мерцающего изумрудно-зелёного цвета, с небольшим треугольным вырезом. — Да, — немедленно сказал Стив. — Да, чёрт возьми. Обычно мне не нравится на тебе чёрный, но в сочетании с зелёным. Да. Смеясь, Пеппер проскользнула обратно в раздевалку. — Мне нравится, когда ты теряешь свой словарный запас. Улыбаясь, Стив посмотрел на телефон и напечатал быстрое сообщение. Роджерс: Еду назад. *** Найти дорогу в новые апартаменты Баки оказалось довольно легко. Тони, несмотря на раздражение, поселил Баки на том же этаже, что и Стива, прямо через коридор. Этаж был единственным местом в башне, где запах Пеппер не смешивался с его собственным, поэтому он знал, что Баки будет по меньшей мере подозрительным. Стив надеялся, что он поверит, что это не намёк на близость. Не то чтобы ему это не нравилось; его инстинктам это очень-очень нравилось. Стив просто устал от того, что приносит счастье его нелепым инстинктам. Переложив пакетик с конфетами («Сникерс», «Элмонд Джойс» и «ПэйДэйс») в левую руку, Стив постучал правой. Когда Баки ответил, в животе образовался узел. Пеппер была права, им было о чем поговорить, и Стиву казалось, что он должен выйти голым к человеку, который легко мог порвать его на части. Стив чувствовал себя спичкой, которую может переломить Баки — не физически, а эмоционально. Он будет открытой книгой. А Баки до сих пор нападал, когда чувствовал себя уязвимым. Если бы Стив не пережил Вторую Мировую войну, не тренировался с супершпионами и не сражался с инопланетянами, он бы запаниковал, когда Баки открыл дверь. Кого он обманывал, он паниковал. Баки был невероятен, прекрасен и ужасен, и Стив никогда, никогда не знал, как с ним общаться. Дверь открылась, и Стив выбросил вперёд пакет с конфетами ещё до того, как успел разглядеть Баки. В какой-то момент тот переоделся из чёрной футболки с принтом в серую майку. Или, может быть, просто носил её под ней. У Баки вообще были личные вещи? Стив должен был спросить. Они могут пройтись по магазинам. Предметы первой необходимости, шампунь, зубная щетка… — Ты в порядке? — медленно спросил Баки. Стив вздохнул. — Я принёс конфеты. Могу я войти? Если тебе что-нибудь понадобится, просто скажи Джарвису, он доставит. Я не знаю, держит ли Тони под рукой зубные щетки, так что можешь спросить у него. Сэм показал тебе общую кухню? Если в твоей ничего нет, можешь поискать еду там. — Притормози и дыши, трещишь быстрее Старка, — сказал Баки, но его тон был мягок. Он взял конфеты и запустил левую руку в пакет. Стив смотрел на то, как сжимали металлические пальцы бумажный пакет, насколько они были нежны, когда легко могли пробить кость и бетон. Он очень, очень хотел бы нарисовать их. — Эм, извини, — робко извинился Стив. — Зайдёшь? — спросил Баки, удаляясь от дверного проёма. — Да, — ответил Стив; в горле внезапно пересохло, когда он проскользнул мимо омеги в комнату. Она уже пахла Баки, его острый аромат наполнял воздух гормонами, куда более настойчиво, чем запах любого другого омеги. Кто-то уже обставил это место — здесь царили светло-серые, чёрные и стальные цвета, согретые брызгами красного и жёлтого. Взгляд Стива зацепился за плотные шторы, которыми кто-то завесил панораму Нью-Йоркского горизонта. Запирая, держа в безопасности. То же самое было и в комнате Наташи, как и в комнате Клинта. В плохие дни — и в комнате Стива, несмотря на знание того, что стекло было в несколько дюймов толщиной и вряд ли разобьётся даже пулей высокого калибра. — Хочешь? — голос Баки напугал Стива, заставив его подпрыгнуть и резко развернуться. Пока Стив осматривал комнату, Баки закрыл дверь и двинулся к стеклянному со стальными вставками журнальному столику. Поставив на него пакет, Баки приблизился ко Стиву, уже успев наполовину съесть один «Сникерс». В руке он держал второй, нерешительно предлагая его Стиву. — Я, эм, не люблю орехи, — ответил Стив, ещё раз напомнив себе, как мало они знали друг о друге, несмотря на то, что он так хотел Баки. — У меня была аллергия, когда я… раньше, — он засунул руки в карманы. — Хотя спасибо. Баки пожал плечами и в два укуса съел последний шоколадный батончик, из-за чего Стиву подурнело. Благодаря своему в настоящее время несуществующему наследственному диабету он никогда особо не любил сладкое. Ел по случаю, но смотреть на то, как Баки открывает ещё одну сладкую закуску и в три укуса её сжирает — это как наблюдать за крушением поезда: он просто не мог перестать пялиться. Оторвав взгляд, Стив снова осмотрел комнату, на этот раз внимательнее, и на этот раз увидел тёмный туристический рюкзак, стоящий на полу рядом с одним из кресел. — У тебя уже есть свои вещи? Баки странно на него посмотрел. — Забрал с байка, — сказал он, разорвав упаковку ещё одного батончика. — Ну, как я уже сказал, Джарвис даст тебе всё, что нужно. Он… мне потребовалось некоторое время, чтобы привыкнуть. Ты нормально устроился? И я бы извинился за Клинта, но за него нет смысла извиняться. — Клинт хороший парень, — ответил Баки. — И он делает просто удивительное лицо, когда его загоняют в угол. Стив улыбнулся, немного расслабившись. — Как правило, никто кроме него не лазает под потолком, могу представить себе его удивление. Баки потянулся за спину металлической рукой и на глазах Стива вытащил телефон из заднего кармана. Стив не мог отвести взгляда от его задницы, упругой и крепкой, обтянутой чёрным денимом. Честно говоря, он смотрел дольше, чем было бы прилично. — Не представляй, — Баки начертил металлическим пальцем сложный узор на экране телефона, разблокировав его. Смотреть было странно. Баки так комфортно управлялся с современной технологией, спокойно тыча пальцем в телефон и при этом сжимая в кулаке конфету. Он словно родился в этом веке. Стиву потребовался по крайней мере год, чтобы разобраться, и ему пришлось прибегнуть к помощи Тони. Баки ещё раз куснул шоколадку и повернул телефон экраном к Стиву. Ему потребовалось время, чтобы понять, что он видит. Лицо Клинта, немного размытое, но всё ещё узнаваемое, с забавно расширенными глазами. Стив, не сдержавшись, весело фыркнул. — Отправишь мне? — попросил Стив. — Наташе нужна копия. — Номер? — спросил Баки. — Джарвис? — вместо этого сказал Стив, и мгновение спустя телефон Баки зазвенел. — Это должно быть моя контактная информация. Спокойствие Баки моментально испарилось. Напряжение наполнило его тело, плечи расправились, голова опустилась. И он перестал есть конфеты, положив оставшуюся часть батончиков на стол. — Тут за мной следят? — спросил Баки, его голос быстро становился ниже. — Джарвис? — снова сказал Стив, медленно приближаясь к Баки и вытаскивая руки из карманов, чтобы омега мог их видеть. — У тебя была возможность представиться? — Пока нет, Капитан, — немедленно ответил Джарвис, и Баки оторвал взгляд от потолка. — Приятно познакомиться, сержант. Сэр и Капитан Роджерс много о вас рассказывали. — Сэр — это Тони, — пояснил Стив. — Так и есть. Сэр также несёт ответственность за мое существование, техническое обслуживание и программирование. Например элементы системы охраны, которые гарантируют, что информация, записанная в башне, видна только мне, сэру или Капитану Роджерсу, если существует угроза безопасности. А также многоуровневую оценку угроз, чтобы обеспечить безопасность и защиту всех обитателей Башни Мстителей. — Я не хочу, чтобы ты был здесь, — немедленно сказал Баки, его тело и голос так и излучали напряжение. — Джарвис — башня, Бак, — сказал Стив, протягивая руку в надежде успокоить своего — не своего, чёрт побери — омегу. — Он не человек, и он не может… совсем уйти. — Камеры, датчики движения, тепловые датчики, микрофоны. Всё должно быть в этой комнате. — Эй, — мягко сказал Стив, — всё не так, как ты думаешь. Тони изобрел Джарвиса для комфорта, охранная система была создана позже, когда Тони попытались убить, и мы с ним — правда единственные, кто может видеть записи. Я могу объяснить все функции системы безопасности, если нужно, всё, что делает Джарвис, но он создан для твоей безопасности, а не слежения. — Нет, — на удивление спокойно сказал Баки. — Я провёл семьдесят лет в аквариуме, под наблюдением незнакомцев, пялящихся на меня каждый раз, как я моргал. Наличие всего одной отрезанной от сетки комнаты никак не отразится на безопасности. Особенно, если эта комната — моя. Поговори со Старком. Стив долго смотрел на Баки: он был спокоен, но решителен. Он так, так ненавидел мысль о том, чтобы Джарвис хоть каким-то образом следил за ним. — Хорошо, но знай, что это неправда. После той дыры, через которую прошли ты, я и Нат, с этим мы бы справились, но я посмотрю, что могу сделать. Думаю, что у Джарвиса и Нат есть какое-то соглашение. — Действительно, — ответил Джарвис, — Госпожа Романофф допускает в своей комнате только датчики тепла и голосовой контроль. Клинт не позволяет видеонаблюдение в своей спальне, как и доктор Беннер. Есть ли компромисс, к которому мы можем прийти, сержант? Я считаю, что тепловые датчики — это всё, что мне нужно, чтобы обеспечить безопасность вашей половины этажа. После паузы Джарвис сказал: — Сэр сказал, что если вам так угодно, сержант, мы можем переместить вас на два этажа ниже и отключить весь мониторинг, но он не может позволить оставить совершенно незащищённой половину этажа Капитана. Баки кивнул. — Я принимаю сделку, — сразу же сказал Баки, направляясь к рюкзаку и забирая его. Быстро взглянув в сторону, Стив уронил руку, а потом засунул обе обратно в карманы. Веля своим тупым инстинктам и эмоциям отвязаться, он проигнорировал разочаровывание и панику при мысли, что Баки уйдёт с его этажа. Жизнь, решил он, была бы намного легче, если бы он родился бетой. — Через несколько часов этаж будет готов, — сообщил Джарвис. Баки поставил рюкзак возле ног. — О чём ты хотел поговорить? — спросил Баки, снова игнорируя Джарвиса и хватая пакет с конфетами. — Эм, — сумел выдавить Стив, его быстро затопили эмоции. Когда он больше ничего не сказал, Баки встретил его взгляд и медленно опустил конфеты. — Всё плохо, да? Ты передумал брать меня в команду? — Нет, — сказал Стив, возможно, слишком резко. Глаза Баки распахнулись, и Стив вздохнул. — Есть несколько вещей, которые нам нужно обсудить. Ты не мог бы присесть? Баки не перестал хмуриться, но сел. Стив присел на диван справа от него, вытащив руки из карманов и снова сцепив их перед собой. Опёршись на локти и наклонившись вперёд, он выдохнул, чтобы успокоиться. — Когда мы были вместе… Стив покраснел, прочистил горло, и Баки сказал: — Когда мы трахались. Грубоватое описание совсем не помогло Стиву не краснеть, и он посмотрел на свои руки. Он служил в армии, ради всего святого. Разговоры о сексе не должны быть настолько неловкими. Особенно с человеком, с которым он спал. — Да. Я, эм, очевидно, мы ошибались, что укус был единственным способом… — Стив сделал ещё один вдох и окунулся с головой, — образовать связь, потому что мы… я это сделал. Она… дефектна, так что даже не знаю, заметил ли ты, но я… она там, и я… не я рядом с тобой, из-за неё. Взглянув вверх, Стив попытался понять, о чём думает Баки. Омега просто наблюдал за ним; глаза тёмные, язык тела странно нечитаемый. Он не набрасывался, никак не реагировал. Стив не был уверен, что Баки вообще понимает, о чём он говорит. Стив облизнул губы, его собственные нервы напряглись от отсутствия реакции. — Тогда ты не, — сказал он, ему казалось, что в горле встал ком, а язык перестал помещаться во рту, — почувствовал это. — проведя рукой по волосам, Стив кивнул. — Хорошо, эм, слушай, я… это правда была случайность. Я никогда не хотел предавать твоё доверие. Я… я подумал, может быть, поэтому ты ушёл… Баки отвернулся от него, взглянул налево и опустил глаза к ковру, избегая взгляда Стива. Это было так странно, что Стив замолчал. — Я не понимал, что то, что я чувствую — это связь, — ответил Баки на молчание Стива. Он был тих, но ясен, слова никак нельзя было истолковать неверно. Баки тоже почувствовал связь. — Я… — Стив не знал, что думать или чувствовать по поводу этого знания. Он думал, что Баки либо почувствовал это, либо нет. Ему никогда не приходило в голову, что он может не понять. Не тогда, когда у Баки было так много временных связей на протяжении десятилетий. — Блядь. Наклонившись вперёд, Стив обхватил руками голову, пытаясь заставить свои мысли перестать вращаться по кругу. Баки ушёл не потому, что Стив был таким же, как альфы Гидры. Он не бросил ему вызов, не заставил уйти, не навредил. Вес на плечах сразу же ослаб, а надежда на ожидаемое протекание этого разговора сокрушилась. Баки не знал: он ушёл просто потому, что не верил, что Стив сдержит слово об этих проклятых бумажках. О такой важной вещи, как свобода Баки. — Я вырвался из-под контроля Гидры, потому что научился подавлять связи, — сказал Баки, снова нарушая тишину. — Я подавлял их достаточно тяжело и долго, чтобы это действие стало полностью подсознательным, — Баки шумно сглотнул. — Я знал, что результатом будет полная неспособность когда-либо снова повязаться — не тем способом, к которому я привык. Убрав руки от головы, Стив уставился на него. Если Баки думал, что подавил связь, может быть, Стив не дефектен? Это было… много. Слишком много за раз. — Мне было всё равно, — сказал Баки, не подозревая о смятении Стива. — Я не мог представить ситуацию, когда связь, пусть и временная, не будет мне навязана. — Я не хотел, — отчаянно сказал Стив. — Клянусь богом, я не хотел этого делать. Баки вздохнул и откинулся на спинку дивана, выпячивая грудь. — Я знаю, — тихо сказал омега, глядя Стиву в глаза — впервые с тех пор, как тот признался. — Тогда почему? — спросил Стив, голос надорвался. — Почему ты ушёл? Баки сделал громкий вдох. — У меня всегда был план, — наконец признался он. В его голосе не было вызова или извинений, но в его глазах было что-то мягкое. — Задолго до того, как появился ты, я знал, что когда-нибудь они пришлют за мной. Я наизусть выучил коды безопасности охранников в надежде, что в конце концов это пригодится. У меня был план уже тогда, когда Фьюри забрал меня для того «покажи и расскажи» собрания. Мне жаль, что это был ты, но я бы кинул всех, кого Фьюри послал за мной. — Ты, — Стив проглотил гнев и горечь, напоминая, что Баки фактически извинился перед ним. Закрыв глаза, он вздохнул, успокоился и спросил: — Ты бы и с другим переспал? Если бы это был кто-то другой, не я. «Видишь, Пеп?», — подумал он. — «Я могу вести себя как взрослый». Взгляд Баки смягчился, и именно эта мягкость предвещала плохую новость. Даже такой порочный омега чувствовал к нему жалость. — Хочешь полную и абсолютную правду? — Да, — сказал Стив. Его голос был чуть громче шёпота. Баки был тих в течение долгого времени — достаточно долгого, чтобы Стив почувствовал, как нервно и болезненно сжимается желудок. — Если бы это дало мне способ сбежать, дало преимущество? Да, я бы так и сделал. Взгляд и даже голос Баки всё ещё были мягки. Хоть раз в жизни он не бросал вызов Стиву, но его слова были намного хуже. Он опустил голову, не в состоянии хоть на мгновение встретить взгляд Баки. Это было хуже, чем то, что Баки попросил его уйти, хуже, чем думать, что он заставил его бежать. Он даже не был ошибкой — просто средством для достижения цели. — Я понял, — сказал Стив, пытаясь держать себя в руках. — Не думаю, — сказал Баки, его голос всё ещё был мягок. — Тогда объясни мне, — сказал Стив, едва удерживая свой голос от надлома, делая его жёстче, чем хотелось. — Наташа, кажется, думает, что мы говорим на двух совершенно разных языках, так что… — Ничто не заставляло меня спать с тобой. У меня уже был готов маршрут побега, — сказал Баки, внимательно наблюдая за ним. Это всё равно что говорить с Наташей: вроде бы слова простые, но суть их совершенно не понятна. — Тогда зачем ты это сделал? — спросил Стив, его рука легла между ними, будто он мог коснуться связи. — Ты можешь прикоснуться ко мне? — внезапно попросил Баки, его тёмные глаза внимательно смотрели на Стива, тело не передавало никаких эмоций. Стив был ошеломлен внезапной просьбой и не до конца понимал, о чём просил Баки. — Я… Прикоснуться к тебе? — разве не от этого пошли все их проблемы? — Да, — сказал Баки, даже кивнул, чтобы показать, насколько серьёзен. Стив открыл рот, чтобы спросить зачем, но быстро передумал. Похоже, Баки почувствовал его замешательство. — Своего рода эксперимент, если тебе нужно знать. Стив заколебался: ответ немногое объяснил. Баки часто много говорил, но он редко раскрывал информацию о себе. Вот почему Стив часто делал предположения, пусть это было и не слишком хорошим оправданием. — Прикоснуться к тебе — это всё, чего я хочу, — сказал Стив. — Я не смогу сдержаться. Просто… скажи мне, почему? Баки покачал головой, длинные волосы разлетелись в стороны. — Потому что я прошу тебя, — Баки облизнул губы, передавая первые признаки нервозности. Слова были ударом — ещё одним напоминанием, что омега был книгой, которую Стив не мог прочитать. Тем не менее он не мог и не хотел отказывать. Каждый его дюйм хотел прикоснуться к Баки. Стив изнемогал от усилий не коснуться его. — Хорошо, — пробормотал Стив. Встав с дивана, он медленно подошёл к Баки. Он так хотел поскорее коснуться — когда Баки со своими таинственными потемневшими глазами просто спокойно сидел там. Стив думал, что пыткой было не касаться его вообще, но теперь, столкнувшись с этим непонятным приглашением, был в полном недоумении. Прикасаться к нему было так естественно, что он редко замечал (до того, как узнал о стае), но с Баки невозможно было не заметить или определить уместность. Оказавшись достаточно близко, чтобы ощутить слабый запах пота на коже Баки, почти почувствовать тепло его тела, Стив положил левую руку на его плечо. Лёгший в ладонь бицепс тотчас воскресил воспоминания об их единственной совместной ночи. А точнее — о том, как они лежали после того, как закончился гон, как легко Баки позволял обнимать себя, как мягок он был. Стив сбился с дыхания, решение не делать большего рушилось прямо на глазах. Как и опасался, жаждая большего, Стив скользнул ладонью вверх по руке Баки. Он почувствовал, как упёрлась в неё согретая его кожей ткань серой майки. Баки был неподвижен, его потемневшие, нечитаемые глаза смотрели на Стива так же пристально, как и его собственные. Он доверял прикосновению, не напрягся и не отвернулся. Не в силах остановиться, Стив скользнул ладонью по шее Баки. Если он не захочет контакта, то ладно. Тем не менее омега просто облизнул губы, глядя на Стива непостижимыми глазами. — Почему я это делаю? — снова спросил Стив, уставившись на мокрые, манящие губы Баки. — Твоё прикосновение, — тихо сказал Баки, своим дыханием касаясь запястья Стива, — не запускает триггеры. Стив облизнул собственные губы, задышав чаще. — Это из-за связи, вероятно… — Нет, — прервал Баки, — ты никогда не провоцировал мои инстинкты, — он ненадолго прильнул щекой к руке Стива. — Ни в «Трёх сестрах». Ни в самолете. Ни в медблоке. Стив чувствовал пульс Баки прямо под своей рукой. Омега отстранился от него. — Ты — всё, что я ненавижу в альфах. Громкий и самоуверенный, сильнее меня физически. Я должен был возненавидеть тебя с первого взгляда. Но нет. И я понятия не имел, что делать с этим фактом. — Я пытался не хотеть тебя с того момента, как увидел, — прошептал Стив. — За тебя говорил начинающийся гон. Моё тело производит дикое количество гормонов. В любом случае, альфы всегда страстно меня хотят, — сказал Баки, поднявшись и подойдя обратно к столу со сладостями. Он затеребил пакет, но не вытащил конфету. Стив грустно улыбнулся. Теперь, когда он больше не касался Баки, по телу прошёлся холодок. — Нет, Бак, это не так. Нет. Будь оно так, я мог бы… я мог бы это контролировать. Ты не… господи, ты не так хорошо меня знаешь, чтобы понять, что никто не забирался мне под кожу так, как ты. Никто. И я не могу… не могу остановиться. До гона и до связи. И я знаю, что мы были знакомы только часы, но… вот почему это настолько сильно. Мы… мы совместимы. Сосредоточенный на своих сладостях, Баки, медленно очищая обертку «Элмонд Джойс» от тёмного шоколада и не смотря на Стива, заговорил. — Возможно, это объясняет мою реакцию на тебя. Ненавидя расстояние между ними, Стив приблизился, но встал так, чтобы их разделял журнальный столик — потому что так хотел Баки. — Меня нервируют прикосновения других людей, — напряжённым голосом сказал Баки. — Я догадывался, — сказал Стив, вспоминая Наташу в первые дни их знакомства. — Ты не понимаешь, Стив. Это вызывает у меня не зуд или неудобство. Это заставляет меня хотеть причинить боль — постоянно. Чтобы ко мне никогда больше не приблизились. Это как щёлкнуть переключателем в голове. В один момент я могу быть спокоен и счастлив, но стоит кому-то подойти слишком близко — и тело будто переключается в режим «дерись или беги». Я обычно выбираю «дерись», — сухо сказал Баки, его глаза снова были темны и сердиты. Стив понятия не имел, на кого он злился. Гидра, мир? Он сам? — Меня, блядь, сбивает с толку тот факт, что некоторые альфы могут просто коснуться меня, могут ограничить мне свободу действий, и я не почувствую немедленного желания задушить их собственными кишками, — Баки выглядел более спокойным, гнев ушёл тут же, как и пришёл. Он был жестоким и непредсказуемым, как и обычно. Стив вдруг ощутил метафорический удар под дых, когда понял, что Баки сказал «некоторые альфы». Не «ты». А значит кто-то ещё недавно прикасался к нему — не Стив. В мозг тут же ворвалось воспоминание о том, что несколько часов назад Баки упомянул, что больше не будет позировать. Огненный порыв гнева и ревности чуть не заставил Стива перемахнуть через стол. Возможно, отшвырнув его. Баки медленно встретил пристальный взгляд Стива; он понял, что сказал. — Кто ещё? Альфы? Кто трогал… дерьмо! — Отвернувшись, Стив сжал руками виски. — У меня нет права, я знаю, что я не имею права, но ты не можешь. Я не могу, — он снова резко развернулся. Из груди вырвался рык. — Никто не посмеет тебя трогать, никто… Пока связь не разорвётся. Баки с вызовом смотрел на него, его грудь вздымалась, и Стив зарычал громче. — Не тот приказ, который я стану выполнять, — голос Баки снова стал ниже, срываясь на рык. Он отвёл назад плечи и опустил подбородок, из-за чего стал похож на быка. — Я не могу это контролировать! — выкрикнул Стив прежде, чем успел себя остановить, разведя руки в стороны. — Разве ты этого не понимаешь? Я не хочу никому причинять боль, потому что… потому что… — руки Стива сжались в кулаки с такой силой, что кожа натянулась на костяшках. — Я не имею права, — сказал он, тихо и опасно. — Ты не мой, как бы я ни хотел, и эта… эта связь, она сводит меня с ума. После, когда она исчезнет, я смогу себя контролировать, и если ты… Если ты захочешь кого-то другого, то хорошо. Просто… не сейчас, потому что я не могу. Баки раздражённо заворчал и отвернулся, смотря вправо и обнажая перед Стивом шею. Как бы зол он ни был, Стив знал, что он сделал это намеренно. Его омега признал его, подчинился ему; Ярость и чувство собственничества покинули Стива, сменившись тем, что он к собственной тревоге определил как радость. — Зачем мне возвращаться, если я хочу кого-то другого? — пробормотал Баки, чуть отвернувшись, но следя за Стивом уголком глаза. Стив замер, его глупое сердце забилось быстрее, едва он осознал, что это может значить. Если только он снова не понял его превратно. Он опять ошибался? С Баки он вечно ошибался. Тем не менее, настолько чувствительный к своему социальному статусу омега никогда не обнажит горло случайно. Это дало Стиву надежду. — Ты назвал много причин для возвращения, — медленно сказал Стив, зная, что снова хватается за остриё меча надежды. — Но не эту. — Нам было хорошо вместе, — сказал Баки, слегка поворачиваясь к Стиву. Он всё ещё следил за ним уголком глаза, всё ещё обнажал горло. — Мне было хорошо с тобой, — добавил Баки. Его голос был медленным и тёплым, манящим. У Стива пересохло во рту. — Бак, я… если ты мне не разжуёшь, то я так и не пойму. Баки повернулся, смотря Стиву прямо в глаза, как и всегда бесстрашно встречая его взгляд. Плечи расслабились. Готовность защищаться превратилась в нечто более мягкое, более лёгкое. Он шагнул к Стиву, быстро вторгаясь в его личное пространство. Слишком резко — слишком трудно дышать, слишком трудно стоять на месте, не поднимая руки и не сокращая это небольшое расстояние между ними. Сжать Баки ладонями, втянуть его запах, пометить и прижать к стене… — Мне нравилось чувствовать тебя внутри, — мурлыкнул Баки. Этот сексуальный и порочный рычащий голос творил с Стивом нечто неописуемое. — Мне нравилось удовольствие на грани с болью, когда твой узел набухал во мне. — Баки шагнул ближе, почти прижимаясь к Стиву. Так близко, что он мог чувствовать только запах омеги и ничего больше. — Ты хорошо усвоил урок, — с придыханием сказал Баки. — Прижался к моей простате. — Баки, — выдохнул Стив, наклонившись вперед. Пусть он и не собирался трогать омегу, он мог, по крайней мере, быть ближе. Омега тоже склонился ближе, так близко, что Стив мог чувствовать его дыхание на коже. — Мне было хорошо, — тем же мурлычащим тоном продолжал Баки. — Ты заставил меня кончать снова и снова, и когда я решил, что больше не смогу, ты выжал из меня оргазм. Всё это время так натягивая на свой узел, что я даже соображать не мог. Баки придвинулся к нему, кончиком носа потираясь о щёку и подбородок. Прикосновение было подобно удару током, по коже Стива побежали мурашки. Трудновато было вспомнить, с чего он вообще решил, что трахаться с Баки — плохая идея. — Мне ни с кем не было так хорошо, — голос Баки становился мягче, тише, последние слова он почти прошептал. Это слишком. Стив не мог удержаться: он обхватил руками талию Баки и прижал его к своей груди. Баки плавно прильнул к нему, его тело мягко отзывалось на прикосновение, и это снова шокировало Стива. Он наклонился к подбородку Баки и прижался к ароматической железе, вдыхая пряный тёплый запах, который заставил его вспомнить всё, что было между ними. Он знал, что должен остановиться, но только удовлетворённо зарычал. Отступить придётся — но когда его омега изображает то, что так ему нужно… Остановиться — всё равно что отрезать себе руки. Стив придержал его за плечи, гарантируя, что омега останется у него в руках. — Я так сильно хочу тебя, — признался Стив. — Всегда хотел, но… я не думаю, что мы хотим одного и того же, Бак. Я хочу всего. Секс, связь, романтика, свидания и ссоры, а после примирения, понимание друг друга. Постареть вместе, — Стив улыбнулся. — Для нас это будет очень, очень долго. Я ошибаюсь? Ты хочешь… всего этого? Хоть чего-нибудь? Баки нахмурился, внезапно растерявшись. — Но я уже говорил, что хочу тебя. — Ну, — потянул Стив, — мы не очень хорошо общаемся. Что значит, — он сделал полшага вперёд, приподняв руку над живым плечом Баки и коснувшись пальцами челюсти, — хотеть меня? Чего ты хочешь, Бак? — Этого, — сказал он, вновь потираясь носом о кожу Стива. Тот проглотил прилившую волну желания и грозившего разочарования. — Прикосновения, секс… Вот это вот, что я чувствую, — Баки подошёл достаточно близко, чтобы прижиматься своей грудью к его. Жар между ними был невыносим. — Нам было чертовски хорошо вместе, — Стив чуть не подпрыгнул, когда почувствовал руки Баки у себя на бедрах. — Можем повторить — без укусов. — Он пробежался пальцами под подолом рубашки Стива, очевидно, в поисках голой кожи. — Мы можем касаться друг друга так, как нравится, а когда у тебя снова будет гон? Можешь наполнить меня своим узлом, — пообещал Баки, прикоснувшись губами к челюсти Стива. Он был так близок, был таким тёплым. Пах омегой и желанием, но слова… были столь близки к тому, что хотел услышать Стив, но в то же время совсем не тем. Стив хотел связи. Он хотел партнёра на всю жизнь — не только секса. Он хотел этот жар и изменчивость, которые угрожали сжечь его дотла. Однако Баки предлагал не это. Он предлагал секс. Отношения, основанные на физической близости. И Стив был уверен, что это было бы прекрасно. Сама мысль о том, что ему будет позволено прикоснуться к этому телу без порицания, была заманчива. Как и знание, что Баки снова будет под ним во время гона, растянутый на его члене, и мысль об захватывающих их обоих инстинктах. Только этого было недостаточно. Стив всегда хотел укусить — хотел каждый раз, когда Баки был рядом. Это было бы пыткой: как для него, так и для Баки, если он когда-нибудь сдастся и нарушит свой обет. Он мягко оттолкнул Баки. — Мне нужно… больше, чем это, Бак. Я хочу партнёра. Я хочу кого-то, кто не просто удовлетворит мои желания, и я… Мне жаль, что это не ты. Баки шагнул назад, лёгкая открытость исчезла. Он снова был готов защищаться. Баки открыл рот, и Стив приготовился к чему-то ужасному и обидному. Он знал, что будет больно: вот почему он так боялся войти сюда и поговорить. Ничего не сказав, Баки закрыл рот с такой силой, что Стив услышал стук зубов. Он повернулся к рюкзаку, пнув его в стену. — Значит, я недостаточно для тебя хорош, Роджерс? — Боже, Баки, нет, — сказал Стив, желая протянуть руку и зная, что момент упущен, — в этом вся проблема. Я никогда не буду счастлив, если ты не будешь полностью моим, потому что ты… ты — всё, что я хочу, и я не могу… я не могу ограничиться только частью тебя. Это нечестно по отношению к каждому из нас. Если я соглашусь на это, ты никогда не станешь моим. — Так что? Либо постоянная связь, либо ничего? Иди нахуй, Роджерс, просто иди нахуй, — зарычал Баки, сердито расхаживая по комнате. — Баки, — возмутился Стив. Ноги приросли к полу, хоть и он хотел помчаться к нему и успокоить. За исключением того, что он не мог. — Я не могу… если я скажу «да», если пойду на компромисс, то никогда не смогу сдержать обещание. Я бы сорвался, знаю, и тогда… Боже, Баки. Я не могу так с тобой поступить. Не снова. Баки снова зарычал, низко и зло, расхаживая по комнате, но ничего не говоря. — Я знаю, — голос сорвался. — Мне так жаль. Это не… Боже, это глупо, но это не из-за тебя. Это всё я, — когда Баки не ответил, просто вышагивая и смотря в пустоту, Стив сделал болезненный шаг назад. — Я… я пойду. Если тебе что-нибудь понадобится, попроси Джарвиса… или Сэма… Ответа всё ещё не было, только сердитые, яростные шаги, и Стив подумал, что понял. Баки сдерживался. Даже если он не мог дать Стиву то, что тот хотел, он достаточно о нём заботился, чтобы не быть жестоким. Этот простой факт ещё более усложнил выход из комнаты. Стив побежал на крышу, где Клинт или Наташа припрятали для него пачку сигарет на случай, если она ему понадобится. И, боже, ему нужно было закурить прямо сейчас.