Багиры

Рей и Ами дружили как-то по-особенному: они никогда друг с другом не откровенничали и не были слишком близки по ощущениям и мнению, но между ними никогда не было и конфликтов. Сейчас, когда в приюте стояло возбужденное жужжание, то и дело прерываемое вскриками, шорканьем тапок и цоканьем каблуков, хлопаньем дверей, шелестом юбок и прысканьем лака, они казались особенно неожиданно спокойными и уверенными: Рей — более напористая, распоряжающаяся и возглавляющая любое дело, Ами — неприметно-полезная и несуетливая. В то время как Минако и Макото занимались своим внешним видом с заметными нервами, Хино и Мицуно держались рядом с ними, словно старшие сестры, быть может, потому что связывали с предстоящим событием гораздо меньше личных переживаний и надежд. На благотворительный вечер должны были пойти чуть больше десяти девушек, живущих в клубе, однако прием стал частью хлопот абсолютно всех жителей приюта: те, кто не мог или не хотел выходить в свет, помогали с организацией и подготовкой. Также было разослано некоторое количество приглашений для поддерживающих связь с «Багирами» бывших обитательниц, и Минако, если честно, очень рассчитывала на их присутствие и поддержку. Айно также была тронута и помощью «Сириуса»: несмотря на расставание, Кунсайт не отстранился от взваленных на себя обязательств, просто делал все более официально, чаще через своих помощников, реже — по электронной почте, один раз — по телефону, позвонив лично. Он держался очень профессионально: не строил из себя обиженного, не давил холодностью и напускным безразличием, но говорил крайне спокойно, словно со старой, однако не слишком близкой знакомой. Делился информацией, давал советы, спрашивал пожелания. Подчеркнуто просто. Филигранно по-деловому. В ту ночь Минако полночи задыхалась в подушку от накатывающих рыданий. Она все еще слишком живо помнила вкус его губ и тепло объятий, чтобы свыкнуться, что все это в прошлом, и это ее заслуга. Предстоящий вечер пугал Минако. Все эти беспрестанные звонки, сметы, презентации, визитки, меню, статистика, персонал, речи. Мягкий, однако требовательный голос Ли Сэцуко, взявшей над ней шефство, но изводящей Айно постоянными вопросами: посуда голубая или белая? музыка живая или проигрываемая на компьютере? чернила черные или золотые? креветки или мидии? прожектор справа или слева? Если бы не Ами и Джедайт, взявшие на себя всю техническую часть, Зойсайт и Нефрит, принявшиеся согласовывать обстановку и стилистику, Кунсайт, курирующий списки присутствующих, Мако, составляющая меню, и Рей, следящая за тем, чтобы все это слилось в одно целое, Айно бы, честное слово, свела себя с ума, потому что жизнь «Багир» шла своим чередом и никуда не делась. Все так же приходили коммунальные счета, требовались дежурные на кухню, копилось невыглаженное белье, ломались розетки, заселялись и уходили постоялицы, согласовывались закупки, заканчивались лекарства, и Минако старалась существовать в этом всем и не свихнуться. Она была очень благодарна. Благодарна им всем. Только вот сил выразить это практически не было, и все, что Минако могла, это быть покорной и исполнительной насколько это представлялось возможным: не перечила, не совалась лишний раз, учила свою речь, послушно пересматривала фоновую презентацию, которую Джедайт и Ами переделывали раз пять. Почему у них не очень получается с сотрудничеством, Минако вникать и не пыталась — не маленькие, разберутся. Голубая или белая посуда? Зой, надеюсь на твой вкус. Директор «Трейдинг Инк» под вопросом? Ну и ладушки, для переживаний и так поводов достаточно. Всем слегка думалось, что этот день не наступит никогда, что он бесконечно далек, как горизонт, и столь же недосягаем. Однако время оказалось, как и всегда, неумолимо и беспощадно. Пятнадцатое число. Шесть тридцать утра. Наскоро запахнутые халаты, мешки под глазами и сонные зевки в чашки с кофе, и только Рей — в домашней шелковой пижаме из сливовой рубашки и широких брюк, но зато с легким макияжем и до блеска расчесанными волосами. Макото, Ами, Рей и Минако, в отличие от остальных участниц клуба, которые должны появиться непосредственно к приему, были готовы к десяти утра: собрав с собой все необходимое, отдав все распоряжения, перепроверив все пакеты, сумки, телефоны, зарядки и бумаги, подруги нестройной толпой вышли на уже разогретую солнцем улицу, где их уже поджидали Джедайт и Нефрит, оба, на удивление, как и девушки, в весьма свободных нарядах: Кашима — в белой рубашке-поло и легких песочных брюках, Ли — в терракотовой футболке и черных джинсах, с ультрамодными солнечными очками на глазах. Макото сразу пожалела, что у нее таких нет: ей бы тоже очень хотелось скрыть то, как она помимо воли кинула на него далеко не самый безразличный взгляд. — Леди готовы? — белозубо улыбнулся Ли, галантно забирая у Минако и Макото их поклажу, то же самое сделал Джед с Рей и Ами, и тем самым они распределили своих пассажиров. — Прошу в машины, путь неблизкий. Совершенно машинально Макото села на переднее сидение темно-синего мерседеса, о чем тут же пожалела, только вот перепрыгивать назад было бы верхом глупости, и ей пришлось, несмотря на абсолютно девчачью трусость, остаться на месте. Она и подумать не могла, насколько появление Нефрита выбьет ее из колеи, особенно после всего, что между ними было… Или из-за этого? А может, из-за его расслабленности и фирменной улыбочки во все «тридцать два»? Ему, кажется, даже нравится, как она краснеет. Как она смущена. По крайней мере, насвистывает он с искренним удовольствием. И почему Кашима не позвал к себе на подмогу кого-нибудь другого?! Джедайт и Нефрит обменялись знаками, что готовы ехать, и двинулись друг за другом с парковки. — К четырем буду ждать вас у входа в дом, повезу «чистить перышки». Надеюсь, двух часов будет достаточно? — беззаботно спросил Ли, ни к кому конкретно не обращаясь, и Мако, честное слово, даже захотелось отвесить ему затрещину — за свои нелепые реакции или за его безразличие? — Вполне, — отстраненно ответила Минако, глядя в окно, на пробегающие мимо городские ландшафты. — Спасибо. — Все хорошо? — обернувшись к ней, поинтересовалась Макото, обеспокоившись тем, как звучал голос владелицы «Багир». — Просто немного нервничаю, — слабо улыбнулась Минако. Ей просто подумалось, что на месте Нефрита мог бы быть Кунсайт. Она, как и Рей, могла бы позвонить ему и попросить отвезти их в загородный дом Ли, который те любезно предоставили для торжества. И она, Минако, как и Рей, могла при встрече поцеловать своего мужчину и сесть рядом с ним. Это последнее, о чем должна была думать Айно, но она думала именно об этом. О том, что она потеряла. — Это нормально, но, на самом деле, абсолютно бессмысленно, — мягко заметил Неф, бросая взгляд в зеркало заднего вида, при этом оставаясь внимательным водителем, — можно извести себя беспочвенными переживаниями, забить себе голову несуществующими проблемами, продумать все возможные «ляпы», мучительно заставить их себя пережить, пусть и в своей голове, только толку от этого никакого нет. Да, на каждый пункт сценария важно придумать обходные пути и план «б», это, прежде всего, уважение к тем людям, которые пришли на мероприятие. И все же иногда мудрее решать проблемы по мере их поступления, ведь, в конце концов, возможно, все произойдет просто идеально, разве нет? Тогда к чему были эти экзекуции? — Ой, все у тебя просто, — проворчала Мако, хотя, в общем-то, была с Нефритом солидарна и вовсе не собиралась потворствовать унынию Айно. — Нет, это непросто, — невозмутимо пожал плечами Ли, — людям порой нужно приложить немало волевых усилий, чтобы заставить работать сознание на себя, но оно того стоит. Поменяйте угол зрения, мисс Айно. Сегодня знаменательный день. О вашем приюте узнают многие важные личности, и это может помочь вам решить свои проблемы, а также оказать поддержку большему числу нуждающихся. Осталось только создать правильный настрой и довериться судьбе. В конце концов, вы не одиноки, и мы готовы вас поддержать, как это делали и раньше. Затрещины отменялись. Макото была готова расцеловать Нефрита, хотя, конечно, делать этого не собиралась! — Это наш день, Минако. Доверять всегда трудно, но мы должны попробовать, — поддержала Ли Кино, глядя Айно в глаза, но при этом чувствуя, что и Нефрит, кажется, слушает ее очень внимательно. — Спасибо. Правда, спасибо, — на лице Мины действительно мелькнуло что-то вроде облегчения и признательности, — и, кстати, друзья меня зовут Минако. — А меня Нефритом, — живо отозвался мужчина, и все как будто бы выдохнули. Остаток пути прошел в довольно спокойной, дружеской атмосфере, и даже Макото удалось расслабиться на своем кресле под отвлеченную болтовню Нефа. Да, он, пожалуй, был тот еще балабол, но балабол, который очень чутко чувствует, когда и что нужно сказать, по крайней мере, сейчас его интуиция сработала безотказно, за что Мако испытала нечто вроде гордости. Стравив девушкам несколько баек о приемах, на которых ему приходилось бывать, и собрав их вполне искренние, пусть и приправленные некоторой нервозностью смешки, Нефрит незаметно подвез их к своему родовому жилищу, спрятанному за бамбуковой изгородью. — Закрепили на лицах вот эти вот премилые улыбки и приготовились пахать, — напутствовал Ли, глядя, как припарковывается Джедайт. — Последние штрихи зачастую самые изматывающие. Ну да где наше не пропадало? Его сияющее лицо так контрастировало с хмурыми физиономиями прибывшей троицы, что даже Минако с Макото напрочь забыли о своих душевных терзаниях. — Что случилось? — брови Кино были готовы затеряться где-то за пределами линии роста ее каштановых волос, завязанных в традиционный хвостик. — Понятия не имею, — яростно фыркнула Рей, зло цокая своими тонкими каблучками, — это двое явно не с той ноги встали. — Пока возмущаешься только ты, — мрачно заявил Джед, и его строгое лицо, кажется, было сейчас еще строже. — А у нас с мисс Мицуно все под контролем. — «Мисс Мицуно», — передразнила Хино, даже не стараясь быть правдоподобной. — Как вы вообще работали вместе? Я ехала в морозильной камере! Вы бы слышали, как они разговаривают! Эти двое, будь они хоть на толику чуть более темпераментны, выцарапали бы друг другу глаза. — Но не выцарапали же, — невозмутимо возразила пунцовая Ами. — Мы не обязаны умильно держаться за ручки и слащаво улыбаться друг другу, Рей. Я думала, тебе это доступно. Рей явно открыла рот, чтобы высказаться, но это было бы слишком, и Айно поспешила вмешаться в назревающий конфликт: — Не стоит ссориться, — предложила свою отлаженную позицию Минако, и все, кроме, кажется, Хино, были с этим вполне согласны. — Столько работы сегодня… — она повела рукой в сторону. Все словно по команде глянули на виднеющуюся крышу дома и второй этаж и вслушались в мерный стук молотка и говор каких-то рабочих. Деятельность кипела вовсю. — Зойсайт и мистер Миура уже здесь? — поинтересовалась Ами, входя в двери предупредительно распахнутой калитки. — Зойсайт — да, он приехал раньше всех, творит и вытворяет, так сказать. Всех замучил. А Кунсайт, кажется, раньше самого вечера не успеет. У него срочные переговоры, — ответил ей Неф, и сердце Минако вновь наполнилось полынной горечью. Переговоры ли? Или он просто не хочет ее видеть? Наверное, это эгоистично — так думать, ведь, в конце концов, мир не вертится только вокруг ее дражайшей персоны, а Кун всегда был человеком занятым. Однако что-то подсказывало Минако: не расстанься она с ним тогда в ресторане, Кунсайт бы отменил любые переговоры, чтобы поддержать и подбодрить ее. Все происходящее, такое незначительное для других, незаметное невнимательному глазу, представлялось ей странным, жестоким наказанием за ее решение. Вот, смотри, чего ты лишилась! Минако чувствовала себя бесконечно обманутой в своих ожиданиях. Только какие претензии она может предъявить чужому ей человеку? Разве посмеет она требовать к себе участия? Кун сделал для нее слишком много, гораздо больше, чем кто-то другой, и делает до сих пор несмотря ни на что. Да, он не осыпал ее золотыми побрякушками, не катал в лимузинах, не покупал ей модные тряпки, но был с ней честен, ласков и заботлив. Это гораздо дороже всего, что было в ее короткой, переслащенной деньгами жизни. Сцепив зубы, Минако зашла на территорию дома Нефрита и непроизвольно ахнула: перед ней, пусть все еще растрепанный из-за подготовки, предстал прекрасный зеленый сад, такой, какой не на каждом дизайнерском буклете найдешь. И это притом, что вокруг стоял настоящий содом! Куда-то тянулись какие-то толстые черные провода, монтажники укрепляли их на крыше; сновали люди в официантской форме, гремело из дома, беспорядочной грудой стояли в отдалении столы и стулья. — Добро пожаловать, — любезно поклонилась вошедшим невысокая женщина в аккуратном светло-синем кимоно, и компания поспешила повторить приветствие. — Я Ли Сэцуко. А все услышали: «Я — волшебница!», и, в общем-то, не были так уж неправы.