Вперед в прошлое

Белль разбудил холод. И первая мысль, которая пришла ей в голову, была о том, как глупо было отправляться в такое эпическое путешествие, даже не позаботившись о подходящей одежде. Теперь она жестоко жалела о своей беспечности. Поднявшись на ноги, Белль зябко обхватила себя руками, пытаясь хоть немного согреться. Тёмно-синее, изящное платье было слишком тонким и не годилось для прогулки на холоде, не говоря уж о заснеженном лесе. А Солнце тем временем неумолимо клонилось за горизонт. Единственным плюсом было то, что Белль стояла на дороге: ведь если есть дорога, значит, есть люди, которые по ней ездят. Вот только вряд ли кто-то путешествует в тёмное время… Где-то завыл волк. Оставаться на месте — значило обречь себя на неминуемую смерть. Но в какую сторону двигаться? И тут до слуха Белль донёсся отдалённый взрыв, и горизонт на мгновение окрасился красным. Белль по собственному опыту знала, что это звуки войны, и решительно зашагала в противоположном от них направлении. Шла она исключительно силой воли, подгоняя себя мрачным юмором. Как нелепо, если спасение всего мира будет сорвано, даже не начавшись, потому что спасительница просто замёрзнет насмерть. Тонкие туфельки намокли, и Белль почти не чувствовала ног. Длинная юбка цеплялась за снег, затрудняя шаги, но подняв её повыше и почувствовав снег на лодыжках, она решила оставить всё как есть. Белль не знала, сколько прошла таким темпом. Километр? А может, всего сотню метров? Сколько времени прошло, пока она убеждала свое замёрзшее тело не сдаваться? Но с каждым шагом силы, как и надежда, оставляли Белль. Даже её неистощимый оптимизм и вера в лучшее дали сбой перед лицом суровой реальности — она понятия не имела, где находится; ей некому помочь; никто не станет её искать… Силы истощились, и сознание плавно покинуло ее. Первое, что Белль почувствовала, придя в себя — это ощущение тепла. Затем последовали звуки потрескивающего огня и чьих-то шагов. Белль лежала под тёплыми одеялами недалеко от камина. Просыпаться категорически не хотелось, но тут она почувствовала на своём лбу мягкую ладонь, и женский голос тихо окликнул её: — Эй, малышка, пришла в себя? — Белль открыла глаза и увидела женщину неопределённого возраста, чьи волосы были совершенно белыми, хотя лицо — гладким. Глаза лучились добротой и заботой. Не доверять человеку с такими глазами было просто кощунством. Белль она сразу понравилась. — Мой муж, мистер Потс… нашёл тебя в лесу на обочине дороги в одном платье… Что с тобой случилось? Ты что-нибудь помнишь? Белль не знала, что ей ответить. Откровенно лгать доброй женщине она не хотела, но и правда звучала не лучше лжи. К счастью, сама миссис Потс, пришла ей на помощь, выдвинув своё предположение: — Разбойники небось напали? — Да… разбойники… Спасибо, что спасли меня, без вас я бы уже была мертва, — с облегчением сказала Белль. — Ну, тогда тебе повезло. Скажи, милая, кому сообщить о тебе? Наверное, кто-то ищет тебя, волнуется? — спросила миссис Потс. — Не стоит. У меня никого нет, — резко ответила Белль, и эта фраза вдруг отозвалась глухой болью в её сердце. Одна, совсем одна… Видимо, что-то промелькнуло у неё на лице, после чего миссис Потс сказала: — Не волнуйся, ты можешь остаться у нас, пока не почувствуешь себя лучше. Места достаточно. Мы с мужем держим таверну здесь в деревне, не Бог весть что, но не бедствуем. Женщина была словоохотливой, и постепенно Белль поняла, что заклинание и впрямь перенесло её в далёкое прошлое. То самое, где Румпельштильцхен был ещё простым человеком и на горизонте шла война с ограми.