Вперед в прошлое

Изабелль Блэк медленно просыпалась, щурясь от проникающего между неплотно задернутыми занавесками солнца. Шёлковые чёрные простыни сулили темноту и прохладу, и девушка со стоном накрылась ими с головой, пытаясь вновь погрузиться в сон о высокой башне и волшебстве, о фиолетовом небе и сияющих сердцах… Стоп. Это же не сон! Это всё было… вчера? Или нет… Ощущения времени не было — в голове жили две порции одинаково истинных воспоминаний о её жизни. Вот она принцесса Анволии и колдунья Зачарованного леса, а вот она же — жительница маленького города Сторибрук, супруга влиятельного дельца Зосо Блэка. Белль резко села на кровати, выпутываясь из скользких простыней. Напротив постели располагалось огромное зеркало, в котором Белль без труда узнала своё испуганное лицо. Может, у неё и было другое имя и жизнь, но это всё ещё была она, хоть это не изменилось. Зосо в комнате не было. Девушка встала и поспешила одеться. Она выбрала трикотажное бежевое платье, доходящее до икр, дополнив его чёрными ботильонами на высоких каблуках. Затем привычным движением взмахнула кистью, желая привести свои волосы в порядок с помощью магии, и тут же рассмеялась, спохватившись, что в мире без магии этот трюк не пройдёт. Зато теперь Белль точно знала, что оказалась именно там, где нужно. Посмеиваясь над собой, она расчесала волосы и подкрасила глаза и губы. Теперь она чувствовала себя готовой к встрече с этим новым миром, который хоть и оставался в памяти как некая декорация её жизни, но не казался связанным с жизнью прошлой. Каблучки Белль звонко застучали по лестнице, ведущей на первый этаж. Память Изабелль услужливо подсказывала расположение комнат в этом огромном доме, обставленном по последнему слову моды и техники. В этом мире Зосо был крупным бизнесменом, владеющим большей частью города. О себе же Белль с грустью вспомнила, что так и не смогла найти своё место вне брака с мистером Блэком. Они приехали в Сторибрук вместе, едва поженившись, и сперва Белль помогала мужу с бизнесом: проводила встречи, занималась документами, даже управляла одним из ночных клубов. Но постепенно на каждую должность были поставлены люди, и огромный механизм пришёл в движение, оставив девушку за его пределами. Мистер Блэк говорил ей: «Изабелль, ты прекрасный специалист, и я ценю твои знания и навыки, но прежде всего ты моя жена. Я не хочу смешивать любовь и бизнес.» Изабелль соглашалась, что собственный муж в качестве босса — это неправильно, но найти себе занятие в Сторибруке так и не смогла, что её хоть и огорчало, но не удивляло. Сказать, что репутация мистера Блэка была крайне сомнительной среди местных жителей — это ничего не сказать. Его, новоявленного воротилу из большого города, прижавшего к ногтю всё, что сторибрукцы знали и любили десятилетиями, презирали и боялись. И это, конечно же, не могло не отражаться на Изабелль. Нет, жители были безукоризненно вежливы с ней, но ни работы, ни друзей в этом городе для неё не нашлось. При этом она не была несчастна — супруг относился к ней с такой теплотой, какую в нём едва ли кто-то смог бы даже заподозрить. Но всё же ей слишком часто было одиноко, когда он занимался своими делами, а Изабелль оставалось только бродить по городу, стараясь не встречаться взглядом с местными жителями, и читать книги. Белль услышала доносящиеся с кухни звуки и приоткрыла дверь. Зосо стоял спиной к девушке возле плиты, уже одетый в костюм — только пиджак небрежно висел на спинке стула. По кухне витал запах кофе, который он как раз готовил. — Доброе утро, милая. Кофе будешь? — не оборачиваясь, поприветствовал он Белль. Вместо ответа она подошла к нему и изо всех сил обняла, спрятав лицо между его лопатками. На Белль вдруг накатила такая радость, что, несмотря на то, что Зосо ничего не помнил, он всё ещё был рядом с ней, такой же любящий и заботливый. Искреннее обещание сработало. — Эй, ты что? — он взволнованно развернулся, мягко размыкая её руки и заглядывая в лицо. — Всё хорошо, я просто рада тебя видеть, — Белль понимала, что выглядит, наверное, глупо, чуть ли не со слезами бросаясь на мужа. Для него это обыкновенное утро, одно из многих. Зосо нахмурился, пытаясь разгадать странное настроение жены, но, увидев её улыбку, немного успокоился и сказал: — Слушай, я знаю, что тебе одиноко последнее время, навалилось много дел с «Кроличьей норой», но я обещаю, что, как только я разберусь, мы обязательно куда-нибудь съездим. Только ты и я, договорились? Белль согласно кивнула, прекрасно зная, что никто не сможет пересечь границу Сторибрука, пока проклятие не падёт. — Не волнуйся, дорогой, сегодня я собиралась прогуляться — возможно, куплю новую книгу, — поспешила она успокоить мужчину. — Замечательная идея, — одобрил Зосо, одевая пиджак. Он посмотрел на часы и, послав Белль извиняющуюся улыбку, крепко поцеловал в губы перед тем, как уйти. Но сейчас девушка была совсем не против остаться одна: ей нужно было найти особую книгу, ту самую, что должна стать ключом к воспоминаниям Зосо. Для начала она обыскала весь дом, потратив на это около двух часов, благо книга была приметная: около пятидесяти сантиметров в длину, кожаная обложка с золотым тиснением по краю и витиеватые буквы названия «Однажды в Зачарованном лесу». Но ни в библиотеке, ни кабинете, ни в спальне, ни в сейфах, ни где-либо ещё в доме этой книги не было. Значит надо искать её где-то в городе. Белль накинула пальто, шарф и вышла на улицу. Проклятие, как и любая магия, не терпело неточности. Если бы Белль изначально собиралась накладывать его, она бы непременно продумала все детали. Но поскольку всё произошло так неожиданно, она вплела в заклятие только самые важные условия, касающиеся себя, Зосо и Румпеля, а также условия снятия проклятия с помощью поцелуя истинной любви. Остальное магия постаралась подстроить под заклинателя сама, не учитывая даже здравого смысла. Так проклятые жители Сторибрука вынуждены жить в вечной ранней осени, просто потому что это было любимое время года Белль. Девушка потуже затянула шарф и пошла в сторону главной улицы, собираясь посетить местную библиотеку. И тут её взгляд зацепился за объявление: «Мэр Сторибрука представляет выставку раритетных книг из личной коллекции сегодня в 20:00 в городской библиотеке». Возможно ли, чтоб среди этих раритетов оказался и тот самый экземпляр? Белль достала из кармана телефон и набрала номер Зосо. Он ответил после первого же гудка: — Дорогая, что-то случилось? — обеспокоенно спросил он. — Я просто хотела спросить, не хочешь ли ты присоединиться ко мне на вечернем мероприятии в библиотеке? — спросила она. — А, выставка… Нет, милая, я не могу, но если хочешь — сходи сама. — Ладно, удачного дня, — немного разочарованная, Белль повесила трубку. Будь Зосо собой, он бы ни за что не оставил её разбираться со всем этим одну, и Белль очень надеялась, что, когда книга отыщется, они снова смогут стать непобедимой командой, какой были всегда. И Белль не придётся самой сводить Малейн и Роберта, потому что сейчас она даже представить себе не могла, каким образом может возникнуть хотя бы симпатия, а не то, что истинная любовь, между «серой мышкой»-посудомойкой и сыном прокурора, проводящим большую часть времени в спуске денег на стриптизёрш и алкоголь в ночном клубе. Но волновалась Белль не только из-за книги. На выставке она неизбежно столкнется с мэром Голдом, и эта встреча грозила стать даже более болезненной, чем с Зосо. Тот хотя бы был её мужем и смотрел на неё также, как раньше, а вот увидеть холодный неузнавающий взгляд Румпельштильцхена и услышать сдержанное: «Добрый вечер, миссис Блэк» будет серьезным испытанием для оставшейся половины её сердца. В памяти Изабелль не было ни единого разговора между нею и мэром Голдом. За исключением мимолётных встреч на тех или иных мероприятиях, их пути никогда не пересекались. О личности Голда ходило много слухов. Будто он был успешным адвокатом в Нью-Йорке, но после гибели жены и сына всё бросил и решил поселиться в тихом месте. Сторибрук пришёлся ему по вкусу, и со временем он так тут прижился, что решил использовать свои знания в юриспруденции на благо общества. Его кандидатуру на пост мэра единогласно поддержали все жители и поддерживают по сей день, потому что стараниями Голда город действительно процветает. Он даже не побоялся вступить в конфликт с мистером Блэком, когда тот только появился в Сторибруке, отстаивая интересы города и его жителей. Бизнесмен оценил ум и смелость местного мэра и заключил с ним ряд сделок, позволяющих деятельности и того и другого не пересекать интересы друг друга. Белль бесцельно пошла дальше по улице, думая, как скоротать время до вечера. Повернув за угол, она увидела местное кафе «У тётушки» и, только зайдя внутрь, осознала, что владелица кафе — миссис Потс. Краска стыда бросилась в лицо Белль, когда она осознала, что с того дня, как Румпельштильцхен выгнал её из дома, она никогда даже не вспоминала о женщине, спасшей ей жизнь и почти заменившей мать. Как бы ни было Белль больно после расставания с Румпелем, она должна была хотя бы сообщить Флоре, что жива и здорова. — …Миссис Блэк? — судя по едва сдерживаемому раздражению в голосе миссис Поттс (здесь — Кларк) и недоумённым взглядам посетителей, к ней обращались уже не первый раз. — Простите… — неловко пробормотала Белль. — Можно чай? — Минуту, пожалуйста. Белль уселась за свободный столик и принялась рвать салфетку на мелкие клочки, затем выпила свой чай почти залпом и решила вернуться домой, чтобы не столкнуться так же внезапно ещё с кем-нибудь. * * * * * * * * * Несмотря на целый день, проведённый в ожидании вечера, к половине восьмого, Белль была до сих пор не готова. Она чувствовала себя слабой и беззащитной без магии и поддержки Зосо. Страх перед толпой был иррациональным и ничем не подкреплённым, но проникал глубоко под кожу, заставляя сердце сжиматься в тугой комок. Белль несколько раз с силой ударила по матрасу кулаком и зло посмотрела на своё отражение. Встала и надела ярко-красное платье с глубоким вырезом. Она, Белль, — не трусиха. Она опоздала на начало выставки всего минут на пятнадцать, но когда она вошла в зал, тот уже был полон. В таком маленьком городке любой повод выбраться из дома — уже праздник. Тем более, посмотреть было на что. Книги, выставленные мэром были и правда редкими и очень старыми. Белль медленно шла по залу библиотеки, оглядывая одну книгу за другой. Не будь она так поглощена своей задачей, получила бы море удовольствия. Наконец в самом дальнем углу зала она увидела заветный том «Однажды в Зачарованном лесу». И тут Белль поняла, что понятия не имеет, как завладеть этой книгой. Ну не красть же её на виду у всех, да и куда бы она дела такой фолиант? Её размышления прервал вкрадчивый голос, раздавшийся за у неё спиной: — Интересуетесь сказками, миссис Блэк? Девушка застыла. Этот голос она бы узнала из тысячи. — Да, мистер Голд. Очень интересные иллюстрации, не находите? — светским тоном ответила она, внутри сжимаясь, как пружина. — Мне кажется, главная героиня очень похожа на вас. Вот, взгляните, — он перевернул несколько страниц и открыл самое начало, где Белль была запечатлена в золотом платье. — Определённое сходство имеется, — согласилась она, а Голд продолжил слишком невинным тоном: — У вас и имена схожи, ведь «Белль» — напоминает сокращённое от «Изабелль»? У Белль закралась крохотная надежда, что Румпель всё помнит и проверяет, помнит ли она. — Да. Можете звать меня Белль, если вам так нравится, — она испытующе посмотрела ему в глаза, пытаясь увидеть какое-то подтверждение её догадке. Спросить у мэра в лоб, не зовут ли его Румпельштильцхеном, показалось ей глупой идеей. Не хотелось бы принимать желаемое за действительное. — Белль… — повторил он, будто проверяя её имя на вкус, и задумчиво произнёс: — Как в сказке про красавицу и чудовище. — Мистер Блэк, к сожалению, занят, чтобы сыграть свою роль, — рассмеялась она. — Ну, в этой сказке чудовища сразу два, это другая версия, — с полуулыбкой ответил Голд. — Может, одолжите мне вашу книгу на какое-то время? Было бы интересно почитать в спокойной обстановке, — спросила Белль так непринуждённо, как только могла. — Книги будут выставлены ещё два дня, а потом зайдите в мой офис, и я одолжу её вам, Белль, — он сделал странное ударение на её имени, и уже развернулся, чтобы уйти, когда она не удержалась и прошептала: — Румпель? Мужчина тут же застыл на месте. Он обернулся к ней с надеждой во взгляде. — Ты помнишь, да? — едва сдерживая радость, спросила девушка. — Помню, Белль, — он широко улыбнулся, и девушка рассмеялась от облегчения. Она больше не одна. — Мне нужна книга, чтобы вернуть воспоминания Зосо, — тихо проговорила она. — И как можно скорее. — К чему такая спешка? Когда проклятие падёт, все и так вспомнят, кто они, — пожал плечами Румпель, и Белль неловко сплела пальцы. — Он должен вспомнить раньше других, — сказала она. — Проклятие не только из-за тебя накладывалось. Есть и другая причина. — О которой ты мне, конечно же, не расскажешь, — утвердительно заметил Голд, и Белль, заметив, как похолодел его взгляд при упоминании Зосо, почувствовала, как радость сменяется раздражением: — Я не обязана перед тобой отчитываться. Если я спасла тебе жизнь и помогла попасть в этот мир, это не значит, что я тебя простила, Румпель. — Потише, на нас уже смотрят, — пробормотал он, увлекая Белль в сторону от подошедших к книге людей. Оказавшись вне зоны слышимости посторонних, он тихо произнёс: — Прости, я не хотел лезть не в своё дело, Белль. Я просто волнуюсь за тебя. — С каких это пор? — процедила та сквозь зубы, борясь с подступающими слезами. На несколько секунд повисло молчание, и Белль смогла ровным голосом спросить: — Так ты дашь мне книгу? — Конечно, она же твоя… — его глаза наполнились печалью. Не так Румпель представлял их первую встречу. Он надеялся, что если даже Белль ничего не помнит, то вспомнит её сердце, и он получит новый шанс заслужить её любовь с чистого листа. Но ничего не изменилось. — Спасибо, — ответила Белль. Больше притворяться не было смысла. Она подошла к стойке и забрала книгу, покинув зал под возмущённый ропот собравшихся. Дом встретил её тишиной и пустотой. Белль, захватив книгу, опустилась в кресло и включила камин, чтобы создать хоть немного уюта, но его искусственное пламя только усугубило её тоску. Она вдруг подумала, что и сама, как этот дурацкий камин — просто подделка, живая оболочка от человека, и нет ничего настоящего и яркого в её жизни, что заставляло бы её гореть. Этот искусственный город — всё ей было противно здесь. Пыль да камень повсюду. Разговор с Румпельштильцхеном только внёс еще большую сумятицу. Как ей вести себя с ним: своей истинной любовью и тем, кого она не могла и не хотела простить. Белль никогда бы не предала Зосо, который дал ей так много, залечил своим терпением и любовью её искалеченное сердце; а просто общаться с Румпелем, будто они хорошие друзья, было бы худшей разновидностью лицемерия. Но пока они застряли в этом проклятом городишке, нужно найти баланс, чтобы просто не сойти с ума. Послышался звук приближающихся шагов, и через пару мгновений тёплые руки легли ей на плечи, разминая напряжённые мышцы. — Я думал, ты будешь на выставке, — сказал Зосо. — Я и была, — улыбнулась Белль, расслабляясь под его ласковыми руками, — и даже вернулась с трофеем. — Ого, выглядит внушительно, — мужчина оглядел лежащую на её коленях книгу и шутливо спросил: — Надеюсь, завтра утром меня не разбудит шериф с ордером на твой арест? — Не волнуйся, мэр Голд разрешил мне её взять на время. Хочешь, я тебе почитаю? — она вопросительно подняла на него глаза, и Зосо ответил: — Конечно, милая, — он снял пиджак, развязал галстук и, устало вздохнув, расстегнул несколько пуговиц на рубашке, устраиваясь на соседнем диванчике. — Иди ко мне со своей книжкой. Белль тут же устроилась у него под боком и открыла сказку на первой странице: — Однажды в Зачарованном лесу жила-была одна принцесса… — она читала ему вслух, кидая на Зосо короткие взгляды от страницы к странице, ожидая, когда же он вспомнит. И вспомнит ли. Наконец сказка подошла к концу, и Белль взволнованно взглянула ему в глаза, а Зосо задумчиво произнёс: — Какая-то неправильная сказка… У девушки упало сердце, но она всё же слабо спросила: — Почему? — Сказки должны кончаться чем-то хорошим, вроде «и жили они долго и счастливо», — он неопределённо взмахнул рукой. — А тут так и хочется дописать концовку. — И какой же она будет? — неуверенно спросила она. — Поживём — увидим, малышка Белль, — усмехнулся Зосо, лукаво глядя ей в глаза. — Так ты вспомнил! — Белль бросилась ему на шею. — Я так рада! — Рада, что не надо плести интриги в одиночку? — поддел он. Хитрость и обман никогда не были сильными сторонами Белль, что её саму не огорчало, зато забавляло Зосо. — Если бы никто не помнил, я бы, наверное, сошла с ума постепенно, — простонала она, но мужчина насторожился: — Никто? А кто ещё помнит, кроме нас? — Румпельштильцхен, который мэр Голд, — ответила она. — Видимо, из-за того, что в нём половина моего сердца, проклятие не коснулось его. — Ясно, — коротко бросил Зосо. — Ну, он не будет проблемой. А Голубую ты видела? — Нет, я не ходила к монастырю, — покачала головой Белль. — Но уверена: она под проклятием, как и все остальные. Когда ты собираешься… убить её? — Как можно скорее, дорогуша, — кровожадно улыбнулся Зосо, и Белль закатила глаза. Она скучала по своему мужу. — Но только не сегодня ночью, — строго сказала она, и мужчина нарочито покорно склонил голову.