UnderHurt

      Санс домой пришел не в лучшем состоянии. Они с Андайн затеяли магическую битву на среду, и скелет, в общем, довольно ощутимо устал. Но, едва он зашел в дом, как прозвучало: — САНС!!! ЛЕНИВЫЕ КОСТИ! ГДЕ ТЕБЯ НОСИТ????!!! — О Господи, Папс! Незачем так кричать. Я стою в паре метров от тебя. — ЧЕЛОВЕК ПРИШЛА УЖЕ ДАВНО! — А я у Гриллби сидел. — РАДОСТЬ КАКАЯ! — огрызнулся высокий скелет, снова принимаясь за очередную готовку. Санс пожал плечами и, бросив куда-то куртку, поплелся в свою комнату. — Я буду наверху, Папс. — Эммм… САНС, СТОЙ! ЧЕЛОВЕК, ОНА, хмм… НЕ В НОРМЕ! Санс застыл. — Что с ней? — ОНА НЕ ЕЛА И НЕ ЖЕЛАЕТ НИ С КЕМ РАЗГОВАРИВАТЬ! ЗАПЕРЛАСЬ В СВОЕЙ КОМНАТЕ И НЕ ОТВЕЧАЕТ, КОГДА С НЕЙ ГОВОРИШЬ! Я-я пытался ПРИОБОДРИТЬ ЕЕ, НО ОНА ОТКАЗЫВАЕТСЯ ГОВОРИТЬ! И МНЕ ДАЖЕ ПОКАЗАЛОСЬ, ЧТО ЕЕ В КОМНАТЕ И НЕТ СОВСЕМ! Я ЗНАЮ, ЧТО ТЫ — ЕДИНСТВЕННЫЙ, КТО МОЖЕТ РАЗГОВОРИТЬ ЧЕЛОВЕКА! — Не переживай. Ты же знаешь, какая она чувствительная. Я с этим разберусь. — УЖ ПОСТАРАЙСЯ! КРОМЕ НЕЕ НИКТО НЕ ЖЕЛАЕТ ЕСТЬ МОИ ВЕЛИКИЕ СПАГЕТТИ! — Может, это потому, что и порция не менее великая?       Папайрус возмущенно что-то буркнул и продолжил готовить, стараясь не замечать глупые шуточные посылы братца. Санс же направился к комнате Фриск и стал прислушиваться. К его удаче, он услышал тревожное дыхание.  — Эй, Фриск? Могу я поинтересоваться, какого черта с тобой сегодня происходит? Я, конечно, понимаю, что сложно забыть о своем прошлом, учитывая тот факт, что оно у тебя еще и не совсем в хорошем ключе, но все мы совершаем ошибки. Я ведь до сих пор остаюсь грязным лжецом, но, может, ясность только в том, что мы единственные, кто знает и помнит о других таймлайнах.       Скелет снова прислушался, но, увы, — ничего. Тогда он решил применить инициативу и открыл замок на двери с помощью магии. Открыв дверь, он едва ли остался на ногах: комната Фриск выглядела так, будто даже свет и тот не мог пробиться в стены этого места. Все вещи были опрокинуты, а на стенах, чернилами было написано: «помоги», «избавьте от этого», «спасите» и «она заставляет»… А сама же девушка сидела на полу. У нее кровоточило запястье, а блестящее в этом мраке лезвие смотрело острым концом прямо в пылающее сердце. — ФРИСК! Внезапно носительница имени вскочила и резким движением направила нож на друга. Ее лицо покраснело, что свидетельствовало о том, что она продолжительное время плакала. Глаз Санса рефлекторно вспыхнул ярко-синим пламенем. — О-она… она з-заставила м-меня… — хрипло прошептала девочка. — Кто ОНА? Фриск, приди в себя! — З-заставила… — повторила кареглазая.       Санс хотел было спросить, но потом резко понял, что она имеет ввиду. — Я н-не хочу… — прошептала Фриск, а рука, в которой она сжимала нож, задрожала. — Я не… хочу… не… уби. уб… убивать… в-вас… всех. Но она заставляет! О-она съедает м… мою душу…       Санс застыл, чувствуя каждое ее слово на своей шкуре, как лезвие того самого ножа, которое она так отчаянно направляла на него. В воздухе появился Гастер-Бластер и, широко разинув пасть, уже был готов к выстрелу. Осталось только приказать. Фриск в изумлении сделала пару шагов назад. От каждого ее движения приготовленный выстрел бластера становился все ярче. — Фриск, — холодно произнес скелет, — Успокойся и вернись, или я действительно не пожалею силы.       Глаза девочки потухли, и она со звоном уронила нож. — Санс, это была не я! — Она посмотрела на свое запястье. Там тем самым лезвием было выцарапано: «Сбрось».