Ещё один родственник...

Утро Карла встретила на палубе, подставив лицо лёгкому морскому бризу. Ветер трепал волосы, а брызги солёной воды иногда попадали в глаза, но девчонка была готова перетерпеть эти мелкие неудобства ради возможности любоваться зарёй. Восходящее солнце раскрашивало невесомые облака, похожие на перья диковинных птиц, в необыкновенные оранжево-розовые оттенки. Глядя на этот восхитительный пейзаж, Карла поняла, почему Бенедикт каждый день вставал ещё засветло и иногда будил её. Что бы он там ни рассказывал про воспитание духа путём закалки тела, теперь-то она была уверена, что брату просто нравилось встречать зарю во время утренних пробежек в холмах. Карла старалась не думать о том, что будет через несколько часов, когда ярко-красный диск окончательно поднимется, и жизнь на корабле закипит. Наверное, придётся опять врать капитану. Жаль, но она просто не могла рассказать своему спасителю всю правду о себе. Мало ли, куда её занесло, вдруг здесь есть ещё кто-то из братьев или сестёр. Карла на секунду отвела взгляд от горизонта, посмотрела на пару матросов, что только что поднялись наверх. На вид — такие же люди, как она или Бенедикт, или Рэндом, но что у них внутри? Вдруг они тоже слуги кого-то из детей Оберона? — Доброе утро, Карла, — неожиданно раздалось из-за спины. — Что-то ты рано. Кошмары? Карла вздрогнула, оборачиваясь. Ну, да, стоило ей только подумать о капитане, как тот сразу появился. И как он только умеет подкрадываться настолько тихо? Капитан пришёл не один. Конечно, кошку, что как ни в чём не бывало сидела у него на плече, едва ли можно было считать за разумное существо, но для Карлы она была единственной подругой. Жаль, что хвостатая подруга не умела говорить, только мяукать. — Нет, я прекрасно выспалась, — отозвалась девчонка. — Дома я привыкла рано вставать, а сейчас решила посмотреть на рассвет. Жаль, вы поздно спустились, пропустили всё самое красивое. Лёгкая усмешка тронула лицо капитана. — Я столько лет в море, что насмотрелся на рассветы и закаты на целый десяток жизней вперёд. Уж поверь, они одинаковы во всех мирах. Тебе известно, что когда рассветное или закатное небо окрашено красным, это верный знак скорого кровопролития? Карла покачала головой. Капитан говорил очень странно, и ей стало немного не по себе. Заря сегодня тоже была скорее красной, чем оранжевой, но девчонка не могла сказать наверняка. Неужели погожее утро скоро перестанет быть таким чудесным, неужели сегодня прольётся кровь? Почувствовав своим кошачьим чутьём настроение хозяйки, кошка легко соскочила с плеча капитана. Карла едва успела подставить руки, чтобы поймать пушистую акробатку. — А вы часто его видели, капитан? — Чаще, чем хотелось бы. Несколько минут стояли молча. Карла больше не могла смотреть на остатки зари. Ей начало казаться, что в капитане что-то переменилось за ночь. Вчера она говорила с подозрительным, но не злым человеком, которому просто было интересно знать её историю. Он был готов принять на веру историю утопающей и даже помочь ребёнку, доставив его в ближайший порт, но не более. А сегодня капитан уже не был простым человеком, как, например, кок или матросы. И он не просто так пришёл сюда, по крайней мере, не ради бесед об особенностях здешнего пейзажа или расспросов без надежды услышать правду. — Вы хотели поговорить о чём-то? — спросила она, не в силах держать паузу дольше. — Да, Карла, — кивнул капитан и достал из-за пазухи небольшую коробочку. — Посмотри. Отпустив кошку, девчонка взяла предложенное. Коробочка оказалась колодой каких-то очень странных карт. Не то бумажные, не то металлические, карты чуть поблёскивали, отражая солнечный свет. Изображённые на них люди в ярких одеждах едва ли походили на привычных королей, дам и валетов. Слишком уж хорошо нарисованы, прямо как живые. — Это же не игральные карты, — Карла начала перебирать картинки, внимательно вглядываясь в лица. Капитан только пожал плечами, мол, сама смотри. Первые три человека были ей абсолютно не знакомы. Какой-то рыцарь в белых доспехах, очень красивая рыжеволосая девушка, потом другая, с зелёными волосами. С четвёртой карты на Карлу взглянул… Рэндом? Да, точно, это был он, даже одежда такая же, как в их последнюю встречу. Но Карла решила отложить вопросы на потом и продолжила смотреть. После Рэндома (или всё же не Рэндома) шёл ещё один мужчина, на этот раз в чёрном с серебром, дальше какой-то рыжий незнакомец, а после… Нет, этого просто не могло быть. — Похож, правда? — капитан ухмыльнулся, кивнув на свою уменьшенную копию. — Дворкин и в самом деле был гением, пусть и безумным. Карла не могла вымолвить ни слова. Её руки задрожали, и капитану пришлось забрать карты, чтобы не случилось непоправимого. Перетасовав их, он почти равнодушно сказал: — Тебе очень повезло, что ты оказалась именно в этой тени. Бенедикт должен скоро появиться, так что советую уже сейчас начать придумывать оправдания. Сильно это не поможет, но… — Кто вы такой? — Карла наконец сумела побороть испуг. Она отступила на несколько шагов, не замечая, что оказалась почти вплотную к невысокому борту. Кошка, шикнув, прижалась к её ногам. — Эй, осторожно! — капитан выставил вперёд руки. — Я же сказал, что не обижаю детей и их животных! В глазах этого человека плясали огоньки веселья, но Карле было совсем не до смеха. Понимание происходящего накрыло её с головой, и от этого стало по-настоящему страшно, до дрожи в коленях и путаницы в мыслях. Девчонка попыталась отойти ещё дальше, но упёрлась в борт. Ещё шаг, и лететь ей прямиком в солёную воду, к рыбам. Лёгкий морской бриз, что лишь приятно трепал волосы минуту назад, неожиданно усилился, превратившись в самый настоящий, пронизывающий до костей ветер. Белые паруса наполнились им, корабль пошёл быстрее. — Меня зовут Джерард, — весёлым тоном продолжал капитан. — Кажется, Бенедикт не говорил обо мне? Как это невежливо с его стороны! А ведь я его единокровный брат! Карле от таких новостей стало нехорошо. Палуба под ногами качнулась, и, чтобы не упасть в воду, пришлось ухватиться рукой за деревянные перила борта. А капитан даже не пошевельнулся, будто вовсе не замечал усиливающейся с каждой минутой качки. Он продолжал с улыбкой наблюдать за действиями своей не то гостьи, не то уже пленницы, будто находил в её поведении что-то забавное. — Я вам не верю, — Карла попыталась выпрямиться, но получилось неважно. Перила определённо не стоило отпускать. — И правильно делаешь, — кивнул Джерард, затем приглашающе махнул рукой в сторону каюты. — Но давай мы всё обсудим в более спокойном месте. А когда появится Бенедикт, спросим у него, вру я или нет. Ведь ему ты точно поверишь? — Да, — согласилась девчонка, — ему, пожалуй. Но почему он не может появиться прямо сейчас? Это же можно как-то устроить? — Увы, сейчас никак. Даже карты не помогут, — капитан убрал странную колоду в карман и протянул Карле широкую ладонь. — Они весьма полезны в некоторых обстоятельствах, но отнюдь не идеальны. Может, через пару часов. А сейчас пошли. Ветер слишком сильный, так что тебе же лучше не гулять по палубе в такое время. В голосе Джерарда не звучало ни капли враждебности, да и от вчерашнего недоверия почти ничего не осталось. Он, кажется, и в самом деле хотел просто поговорить, не больше и не меньше. Карла подумала, что если бы капитан собирался ей навредить, например, выбросить за борт или посадить в трюм к крысам, то уже сделал бы это раз десять, и потому отошла от края борта, после чего ухватилась за предложенную руку помощи. Палубу качало во все стороны, и девчонка не была уверена, что сумеет без происшествий добраться до каюты самостоятельно. Когда деревянная дверь закрылась, Карла почти пожалела о том, что осталась на верху. Да, в каюту не проникал ледяной ветер, готовый вот-вот унести её куда-нибудь, но оставаться один на один с капитаном Джерардом было немногим легче. — Так о чём вы хотели поговорить? — спросила она, как бы невзначай оглядываясь в поисках кошки. Джерард пожал плечами. — Мне всё интересно. В принципе, я не имею права обижаться на ложь — такая у нас поганая семейная традиция, не говорить друг другу всей правды, — но раз Бенедикт всё равно скоро будет, ты вполне можешь рассказать начало этой истории, — завидев недоумение на лице девчонки, капитан пояснил: — например, как ты оказалась у нашего старшего брата и почему сейчас не с ним, а сидишь тут. Карла подняла с пола кошку, прижала к себе. Судя по выражению недовольства, написанному на пушистой морде, хвостатая подруга уже порядком устала от плавания и была готова даже ещё раз искупаться, лишь бы потом вернуться в привычный мир без качки. Пусть там и нельзя будет пастись в оранжерее среди сотен ярких цветов с сочными листьями. — На самом деле, нашёл меня не Бенедикт, а Рэндом. Он привёл Бенедикта после разговора с моей матерью, — начала рассказ девчонка, глядя куда-то в пол. — Не знаю точно, сколько лет мне было, это случилось довольно давно. Они тогда ничего не объяснили, а мать легко отпустила меня. Я даже её лица уже не помню. Не думаю, что вам интересны подробности, но всё это время я прожила в доме Бенедикта, Рэндом только иногда заезжал погостить. — Он и сам сможет рассказать, — легко согласился Джерард, — я уже жду с нетерпением. Давай тот момент, когда ты оказалась в море. Сама как-то додумалась прогуляться между мирами или наш старший брат решил устроить тебе поучительную экскурсию по теням? — Сама. Я у него разрешения не спрашивала, да и вообще не была уверена, что смогу. Но смогла же, хоть и не совсем удачно. Я забыла, как вернуться, вот и вышла, куда попало. — Удачно вышла, ничего не скажешь, — Джерард усмехнулся. — Главное, чтобы Бенедикт тоже так решил. Он, вообще-то, практически воспитал большую часть наших братьев, поверь, опыт обращения с непослушными отроками у него богаче, чем у кого-либо из нас. Не знаю, что конкретно тебя ждёт, но следующая наша встреча наверняка будет нескоро. Лично я однажды целую неделю выходил из леса после того, как не выучил урок географии. Бенедикту показалось, что это прекрасный способ дать понять, что эта дисциплина так же важна, как умение плавать или драться на мечах, — он пожал плечами. — С тех пор я больше люблю море. Карла насупилась. Это Джерарду весело, ему-то точно ничего не будет. Его уроки выучены и усвоены давным-давно. А вот ей будет, и ещё как. Даже думать об этом не хотелось. — Но ты не переживай. Бенедикт суров, но это ради твоего же блага. Потом, как-нибудь, поймёшь, что он был прав, когда читал нотации. Да и, так и быть, я попробую уговорить его не слишком зверствовать. Преувеличенно бодрый с нотками сочувствия тон отнюдь не внушал уверенности в будущем. Если до того Карла не боялась, то сейчас физически ощущала, как по спине бегут мурашки. Уж очень хорошо работала фантазия, причём не только у неё. Карла тоскливо взглянула на небольшое окошко каюты, сквозь которое в комнату проникал свет. Окошко было зарешечено, сразу возникали неприятные ассоциации с тюрьмой. — Пойму, если жива останусь. Я даже представить не могу, что он со мной сделает… — Ничего такого, что ты не смогла бы пережить, Карла, — неожиданно раздалось от двери. — Доброго дня, Джерард. Карла похолодела, а Джерард наоборот улыбнулся Бенедикту. Он сделал шаг вперёд, как бы случайно загораживая девчонку. — Здравствуй, брат! А мы уже заждались. Ты как так быстро добрался?