***
- Уи, мне нравится! - Ренчжун не умел скрывать свои эмоции, а потому счастливо взвизгнув, запрыгнул на чужую спину, от чего её хозяин чуть не урылся вместе с любимой причиной. В отместку хитрый Джено скинул свою ношу на мягкую поверхность, и под громкий аккомпанемент смеха и криков принялся щекотать все, что попадется на пути, начиная с хрупкой шеи и заканчивая миниатюрными ножками. - У тебя даже пяточки маленькие, Чжун-и, - сладко протянул альфа и под покрасневшие щечки легко чмокнул чужую кожу. Ренчжуну такое обычно мама делала, да и то в месяцев пять-шесть, и сейчас он снова чувствует себя малышом, которого безумно любят и лелеят. - Не смущай, Джено-я. Тихий лепет пробуждал внутри что-то тёплое, пушистое, а инстинкты твердили, что этого мальчишку они никому не отдадут, защитят, будут любить, сделают его самым счастливым. Джено уже давно пообещал себе это. Глаза Ренчжуна - это глубина, Марианская впадина. Но в тоже время это солнце, такое раннее солнце, которое Джено наблюдает каждый день, как встаёт. Его глаза манят и безжалостно топят в своей глубине, но в то же время греют так, что где-то внутри расцветают первые бутоны его любимых роз. Целовать Ренчжуна до одури приятно и вкусно, ведь его губы словно спелые вишенки, а сам Ренчжун такой мягкий и податливый, извивается под чужими руками, плавится как воск и тянется ближе, своими длинными пальцами зарываясь в густую шевелюру. А когда тихо мяукать начинает от наслаждения, то там вообще крышу вышибает полностью. Проверено. Джено губами трогает яркую отметину на шее, и диву дается как ее фанаты еще не заметили, но сразу после этой же мысли рычит, потому что это личное, интимное, не для чужих глаз. И пахнет от омеги слишком вкусно, даже приторно, от чего щекотит все нутро от естественного сладкого запаха. Но что-то не давало покоя... - Чжун-и... Ренчжун сразу понимает в чем дело. - Черт возьми. В глазах испуг от неожиданности, хочется метаться из стороны в сторону от страха, потому что все впервые. Ренчжун за считанные секунды перевоплотился в зашуганного котенка, которого бросили одного в коробке под дождь - все эмоции на лице, а у Джено сердце ноет от такого вида своего омеги. - Быстрее иди в ванную. Ренчжуну хочется заплакать от этого понимания и огромного терпения, ведь если бы альфа напал на него, как изголодавшийся зверь, Хуан сразу бы умер от страха. Он еще не знает, каким будет во время течки, ведь она у него первая, и хочется просто выйти в окно, чтобы не чувствовать всего этого испуга, тянущей боли, запаха и, чего таить, желания. Тэен чуть ли не вышибает дверь в общежитие, а ВинВин, все это время нервно плетущийся сзади, стартанул на всех своих парах к своему маленькому китайскому ребенку. Лидер 127 стоит "руки-в-боки" и размышляет, что же делать дальше, хотя стоило было предвидеть, ведь Ренчжуну и Донхеку уже есть восемнадцать, и что до маленького взросления совсем недалеко. - Идиот, не прогадал все! - ругается на себя же омега, ведь самый старший и никак не может помочь, - значит так. Вы трое, - явно намекая на заинтересованного первым запахом в своей жизни Джисона, удивленно-странного Марка и подозрительно притихшего Джено, - ночуете, ну где-то три ночи у нас. Течка первая и будет очень тяжело проходить, по себе знаю, поэтому остальные и либо я, либо ВинВин останутся с Ренчжуном. Все всё поняли? Синхронные шесть кивков немного успокоили, но заметно нервный Джено очень уж напрягает старшего. - С ним все будет хорошо? - Тэен такой серьезный, такой немного страшный и опасный, и естественно Джено будет переживать. А вдруг что-то серьезное? А вдруг это для здоровья вредно? Джено альфа и ни черта не разбирается в этой странной омежьей системе. - Ну конечно, а как же иначе, - Сычен появился из ниоткуда, - не устраивайте из этого целый армагеддон. Хен, особенно ты! Я помню до сих пор, как ты со мной в мою течку возился словно с новорожденным! Еще и Юте глаз чуть не подбил! Тихие смешки аккурат заполнили комнату, Тэен что-то обиженно бубнил типа: "вы мои дети вообще-то", а Джено думает, что ему еще хоть как-то повезло. Щеголять с фонарем на лице ему не очень-то и хотелось.***
- Каково это, хен? - Ты серьезно хочешь знать каково это? Ренчжуну тяжело и неприятно, а еще есть Ченле, которому абсолютно по барабану, что он пропахнет насквозь чужим омегой и потому сидит рядом и пытается дать поддержку. Пытается, но не получается. - Ну, и меня же такое ждет. - Лучше бы не ждало... - Эй, я вообще-то хочу детей! - Прости, прости. Просто это слишком плохо, а особенно когда у тебя есть альфа, поставивший на тебе же метку. - Но у вас были бы самые красивые дети... - Нам только восемнадцать, Ченле. - Ну, хен. Мечтать же не запрещено. Ренчжун впервые за день улыбается надутым щечкам этого ребенка и думает, что да, мечтать никто никогда не запретит. Наоборот, мечты - прекрасное, что может быть. - Джисону-то говорил о своих мечтах? С этим мальчишкой боль действительно уходит на второй план, и даже пробивает на хихиканье, ведь Ченле такой милашка, когда не троллит, не издевается, а просто элементарно смущается. И Ренчжун понимает, что Джисону невероятно повезло, даже если смех дельфиний, а характер вредный. Любить тоже не запретишь.***
- Ну, хен. Запах же почти выветрился. - Потому что ты к нему привык. Завтра твой альфа будет с тобой, не переживай. Течка уже прошла, а ВинВин-хен и каждодневные звонки от мамы остались, и очень хочется о что-нибудь удариться, потому что опека и забота просто нереально превышала все планки, просто все двадцать по десятибалльной шкале. Но Ренчжун все равно безумно благодарен, что старшие хены-омеги такие чуткие и добрые, Хуану бы заплакать от такой братской любви, но дело в том, что он немного даже устал, а Сычен и слышать ничего не хочет, сидит с ним как курица-наседка и не сдвинется. Ренчжун очень его любит. - А Юту-хена к тебе тоже не пускали? Вот тут не стоило затрагивать эту тему вообще. Тэена нет, значит можно и поорать, и руками помахать. И Ренчжун все же очень рад, что с ним остался именно ВинВин.***
- Точно больше ничего не болит? Старший отрицательно вертит головой и слишком счастливо улыбается, когда чувствует чужие губы на собственных острых, оголенных лопатках. Как же он соскучился, хотя от силы прошло дня четыре. Но Ренчжун даже рад, что он пережил свою первую, данную природой, течку. Теперь до следующей еще полгода, а у него и у старших омег остались еще Донхек, Джемин и Ченле. Вот последний точно не даст спокойно жить. Мысли сразу улетучиваются, когда на спине соединяют созвездия из маленьких родинок, и от этого хочется завизжать маленькой девочкой и спрятаться где-нибудь далеко-далеко. Но Ренчжун только скрывает ладонью слишком уж яркие улыбки и тихо шепчет ответное признание. "Я люблю тебя."